Компенсации по вкладам – прощание с рисками или мы идем навстречу иллюзиям

Ольга Романова: Сегодня вопрос рублем звучит так: «Компенсации по вкладам – прощание с рисками или мы идем навстречу иллюзиям?».

У нас сегодня в студии Наталия Орлова, главный экономист «Альфа-Банка», и Александр Турбанов, глава Агентства по страхованию вкладов.

В 2007 году размер компенсации по вкладам может увеличиться до 300 тысяч рублей. Сейчас, я напомню, это 100 тысяч рублей. А к 2010-2012 году глава Агентства по страхованию вкладов Александр Турбанов обещает вывести наших вкладчиков на европейский уровень: в случае банкротства банка они смогут получить по 20 тысяч евро. Все так сейчас обстоит, Александр Владимирович, 100 тысяч?

Александр Турбанов: С 9 августа уже 190 тысяч.

Ольга Романова: Это каждый вкладчик, имеющий вклад больше 190 тысяч, может получить в случае банкротства банка?

Александр Турбанов: Это означает, что каждый вкладчик при наступлении страхового случая в максимально сжатый срок получает от Агентства по страхованию вкладов 100-процентную компенсацию, если вклад до 100 тысяч рублей, а с дополнительной суммы в 100 тысяч рублей он получает компенсацию – 90 процентов. То есть верхняя планка – 190 тысяч рублей. Остальное, если вклад больше этой суммы, вкладчик получает в ходе ликвидации обанкротившегося банка.

Ольга Романова: Это вкладчик любого банка?

Александр Турбанов: Это вкладчик того банка, который стал участником системы страхования вкладов. И таких банков сейчас в России 935.

Ольга Романова: Это какая доля от существующих банков?

Александр Турбанов: Это примерно 80 процентов из числа тех, кто в свое время, при принятии закона о страховании вкладов, подал ходатайство о вступлении в данную систему. Каждый банк был подвергнут проверке со стороны Центрального банка, и около 80 процентов, как я уже сказал, стали его участниками после успешной проверки.

Ольга Романова: Скажите, пожалуйста, чтобы вкладчик мог знать, если что, получит он компенсацию в случае банкротства своего банка или не получит, какие документы он должен требовать у банка? Или это где-то в лицензии записано? Куда он должен смотреть, прежде чем приходить в банк? Или уже он пришел в банк и говорит: «Покажите мне…» - что?

Александр Турбанов: Прежде всего вкладчиком можно успокоить тем, что нет необходимости заключать какой-то специальный договор страхования вклада. Все вклады в банках, которые стали участниками системы страхования, считаются застрахованными. Вкладчику достаточно убедиться, что он разместил свой вклад в том банке, который стал участником. Но на настоящий момент практически те банки, которые не вошли в систему, не имеют права привлекать новые вклады.

Ольга Романова: А если вкладчик держит средства в банке и по каким-то причинам банк вычеркивается из Агентства, - бывают такие случаи? Вообще, бывали ли они или может быть теоретически такой случай?

Александр Турбанов: Банк может быть исключен из числа участников системы страхования вкладов, если он будет лишен права на привлечение вкладов, то есть у него будет отозвана соответствующая лицензия Центральным банком.

Ольга Романова: То есть вкладчик должен следить за решениями Центрального банка. Кстати сказать, это удобнее всего делать на сайте Центрального банка - www.cbr.ru . Каждый день там появляются какие-то новые сведения о банках, очень удобно следить и смотреть за вашим банком, пожалуйста.

Скажите, пожалуйста, Наталия, нынешняя компенсация в 190 тысяч (100 тысяч плюс 90 процентов) и постепенное повышение, как нам обещает Александр Турбанов, в будущем размера компенсации – это много или мало? Это с чем надо сравнивать?

Наталия Орлова: На самом деле, когда система страхования вкладов запускалась, были опросы, был подбор статистики, и на тот момент – где-то полтора года назад, даже год назад, наверное, – была информация о том, что у нас в стране порядка 95 процентов вкладов сделано на сумму меньше этого значения в 100 тысяч рублей. Поэтому, в общем-то, мы можем говорить о том, что большинство вкладов, большинство граждан, которые держат депозиты, они даже в предыдущую структуру системы страхования депозитов, когда покрывалась 100-процентно только сумма в 100 тысяч рублей, они вполне вписывались и должны были чувствовать себя комфортно. При этом оставшиеся 5 процентов, совершенно понятно, это вклады на гораздо более крупные суммы, скорее всего, людей гораздо более обеспеченных, которые… я не хочу сказать, что для них это не последние деньги, но они, наверное, менее чувствительно к каким-то таким опасностям и беспокойствам, у них гораздо больше финансовой информации.

Ольга Романова: А сколько банк платит, чтобы быть участником этой системы? Много это для банка или мало? И вообще, как это оценивается – по отношению к ВВП, не знаю, к росту производства? Какая оценка, много или мало банк платит, много или мало получает гражданин в случае каких-то неприятностей и банкротства банка?

Наталия Орлова: Сейчас, насколько я знаю, ставка не меняется – это 0,15 процента от суммы привлеченных вкладов в квартальном выражении, который банки платят. Для банков это достаточно ощутимая величина, это не ноль, это некая сумма. С другой стороны, понятно, что банки, которые вошли в систему страхования депозитов (на самом деле я хочу немножко вернуться к тем вопросам, которые вы задавали господину Турбанову), они заинтересованы эту информацию предоставлять, потому что это в их же интересах – людям говорить о том, что они вошли в систему, в них более надежно держать вклады. И, в общем-то, все крупные банки как раз эта информация либо развешана в офисах, каким-то образом они стараются клиентам эту информацию донести. Поэтому мне кажется, что как раз проблемы возникают с банками, если они об этом не говорят, и тогда, наверное, действительно стоит интересоваться. Но все крупные игроки на банковском рынке, как правило, сами заинтересованы в том, чтобы клиентам сказать.

И по поводу отчислений, я думаю, что вопрос размера страхового фонда, конечно, нужно сравнивать с размером общим депозитов в стране. В России это, в общем-то, не очень большая величина. Если мерить к ВВП как раз, это всего 12 процентов ВВП – по сравнению с другими странами это достаточно мало. Плюс к этому мы знаем, что у нас очень концентрированный рынок депозитов, то есть порядка 60, сейчас 55 процентов на рынке депозитов – это доля «Сбербанка». То есть, в общем-то, это государственный банк, где понятно, что риски банкротства достаточно малы. Поэтому мне кажется, что с точки зрения стабильности этой системы даже тот фонд, которые уже сформирован, он дает возможность покрывать риски маленьких банков. И, собственно, его дальнейшее увеличение делает эту систему тем более устойчивой.

Ольга Романова: Видимо, маленьким банкам сложнее и войти в систему, Александр Владимирович?

Александр Турбанов: В систему вошли и крупные банки, и средние банки, и мелкие банки, те, которые удовлетворяли требованиям финансовой устойчивости. Если говорить о размере и отчислений в фонд страхования, то есть о ставке страховых взносов – 0,15 процента – это величина очень подъемная, вполне подъемная для любой категории банков, это первое.

Относительно ВВП, я бы с величиной ВВП сравнил размер суммы страхового возмещения. Потому что, действительно, такое соотношение уже подтверждается мировой практикой. Мировая практика свидетельствует о том, что размер страхового возмещения должен находиться в интервале между одной и двумя долями ВВП на душу населения. Когда система страхования вкладов вводилась, то сумма в 100 тысяч рублей находилась примерно по середине этого интервала – от одной до двух долей ВВП. За время действия этой системы верхний уровень суммы страхового возмещения в 100 тысяч стал опускаться до нижней планке в этом интервале, то есть подходить к одной доле и даже ниже нее, поэтому и потребовалось поставить вопрос о повышении суммы страхового возмещения, чтобы это соотношение с ВВП (а это – уровень экономического развития страны) находилось в цивилизованных рамках.

Ольга Романова: И я задам животрепещущий вопрос от наших слушателей. Юрий Владимирович спрашивает (я думаю, что его вопрос очень типичный): «Пожалуйста, скажите, каким образом распространяются гарантии государства (имеется в виду, естественно, система страхования вкладов) на вклады, сделанные в 1997-98 годах?» Здесь имеется в виду «СБС-Агро», вкладчик «СБС-Агро», который не получил назад своих денег.

Александр Турбанов: Система страхования вкладов касается только тех банков, которые стали ее участниками. Банк «СБС-Агро» уже не существует физически.

Ольга Романова: С какого года существует система страхования вкладов?

Александр Турбанов: Первые банки были включены в эту систему в сентябре 2004 года.

Ольга Романова: С 2004 года, если ваш банк, который не выплачивает вам деньги, был участником системы страхования вкладов, то что, вкладчикам надо обращаться в суд, к вам, к банку? Какой порядок действий?

Александр Турбанов: Еще одна очень важная ремарка, что одновременно с законом о страховании вкладов в Российской Федерации был принят закон о выплатах Центрального банка. Этот закон распространяется на те банки, которые не вступили в систему страхования. Для того чтобы все-таки права вкладчиков были в равной степени защищены, пока период формирования страхования, Центральный банк в случае банкротства банка, не ставшего участником системы страхования вкладов, осуществляет свои выплаты на ту же сумму, о которой мы уже говорили. Но это опять же касается только банков, действующих на момент принятия закона о страховании вкладов физических лиц. Он не распространяется на те банки, которые уже не действуют, которые исключены из книги государственной регистрации кредитных организаций.

Ольга Романова: То есть что должен делать вкладчик, которому банк отказывается вернуть вклад?

Александр Турбанов: Я сейчас такую ситуацию не представляю…

Ольга Романова: Ну, например, чтобы люди не беспокоились?

Александр Турбанов: … потому что, как только отозвана лицензия в связи с банкротством банка, в первую очередь идет информация от Центрального банка об отзыве лицензии, а затем идет информация Агентства по страхованию вкладов, из которой следует, куда надо вкладчику обратиться, чтобы получить свои средства. Это в том случае, если речь идет о банке, ставшем участником системы страхования вкладов. Если речь идет о банке, который еще не стал участником системы, и там прогнозируется, предполагается выплата Центрального банка, то вкладчик должен ждать объявления конкурсного управляющего о том, когда эти выплаты начнутся.

Ольга Романова: Там, наверное, должно быть предписание, предупреждение, и вкладчик уже должен реагировать на предписание и предупреждение до отзыва лицензии.

Александр Турбанов: Совершенно верно. Если вновь вернуться к участникам системы страхования вкладов, то Агентство в семидневный срок после получения из банка реестра обязательств перед вкладчиками информирует вкладчиков, куда следует явиться. Информирует через средства массовой информации, естественно, в Интернете можно узнать эти сведения. Кроме того, каждому абсолютно вкладчику направляется письменное уведомление по месту жительства.

Ольга Романова: Скажите, пожалуйста, Наталия, а вот ходят слухи (я подчеркиваю еще раз, что это слухи) среди банкиров, что стать участником системы страхования вкладов банку не так-то просто, что это надо пройти через некие тернии к звездам, и уже тогда… Почему участие в системе страхования вкладов для банка счастье? Почему за это люди бьются? Да, это привлечение, но это же и дорого.

Наталия Орлова: Давайте поймем, банк работает тогда, когда к нему могут клиенты прийти и положить деньги.

Ольга Романова: Но это дорогое удовольствие…

Наталия Орлова: Это не вопрос дорогого удовольствия, это вопрос того, что если банк не имеет возможности работать с физическими лицами, то у него отсутствует возможность привлекать средства от очень значимых сегментов экономики. Очень мало какие предприятия буду держать счет в банке, который не получил этого членства в системе страхования депозитов. Кстати, очень интересный момент, когда система страхования депозитов запускалась, для корпоративных клиентов, то есть для тех компаний, которые открывают счета в банках, для них вот эта информация о членстве была даже более востребована, я бы сказала, чем для физических лиц.

Ольга Романова: Почему?

Наталия Орлова: Потому что для них это был как раз сигнал: если банк попадал в систему страхования, это воспринималось как сигнал того, что банк в хорошем финансовом состоянии. Если банк не проходил в систему страхования депозитов, у корпоративных клиентов сразу возникали сомнения в том, что этот банк стабилен, возникали какие-то подозрения, что, может быть, там есть угроза скорого банкротства. И, собственно, автоматически те банки, которые в систему страхования не вошли, как бы почувствовали некий отток клиентов. Очень часто так бывало. Поэтому вы начали вопрос с того, что для банков это отбор очень сложный, и многие банки к нему готовились, и действительно, вступление в систему страхования депозитов, я думаю, это был очень жесткий тест на уровень финансовой адекватности конкретного банка к нынешним экономическим условиям. Те банки, которые по каким-то параметрам не удовлетворяли… Там ведь был огромный список критериев: финансовая стабильность, прозрачность акционерного капитала, достаточно много условия, на основании которых принималось решение о допуске банка в систему страхования. И только в случае, если банк удовлетворял этим условиям, он имел возможность дальше работать с клиентской базой.

Александр Турбанов: Я еще добавлю, что у нас введено обязательно участие банков, привлекающих вклады, в системе страхования. Если банк не выдержал предъявляемые требования, не стал участником системы, то он лишается права привлекать вклады.

Ольга Романова: Скажите, а если у человека больше 190 тысяч рублей на счете, он хотел бы сохранить все, он ведь имеет право открыть счет на 200 тысяч рублей в пяти банках, в десяти банках и от каждого банка, если что, иметь в виду, что он потребует всегда компенсации?

Александр Турбанов: Совершенно верно.

Ольга Романова: То есть количество вкладов не ограничено.

Александр Турбанов: Количество вкладов в разных банках. Если он откроет пять вкладов в одном банке, то, к сожалению, он больше, чем 190 тысяч рублей, страховое возмещение не получит.

Ольга Романова: А так – хоть в пяти, хоть в десяти…

Александр Турбанов: Пожалуйста.

Наталия Орлова: Я хочу добавить, что, наверное, мы не говорим о каком-то системном кризисе, хотя он теоретически может произойти. Все-таки задача системы страхования изначально была в том, чтобы застраховать человека, который открыл вклад в каком-то конкретном банке, от рисков этого банка. Поэтому, если открывать счета в пяти разных банках, это разные риски. У этих банков разные финансовые политики, разные риски, поэтому совсем не обязательно, что если и в одном банке будут проблемы, то и в других четырех будут проблемы.

Ольга Романова: Нам пишет слушатель, что граждане, как ему кажется, совершенно не обязаны следить за событиями по средствам массовой информации, Интернету за состоянием банка. Я думаю, что других способов сберечь свои деньги в природе просто не существует. И новости и средства массовой информации для того и существуют, чтобы знать все о происходящем, в том числе, и в банках, например.

Скажите, Наталия, действительно, если следить за состоянием банковской системы или вашего личного банка, финансовых учреждений, паевых фондов в средствах массовой информации, этого достаточно? Как вы считаете, прозрачность ныне существующей финансовой системы удовлетворяет требованиям обычных граждан, не специалистов, не трейдеров, не дилеров?

Наталия Орлова: Вы знаете, мне, честно говоря, кажется, что это вопрос достаточно животрепещущий и непростой. Мы все знаем, что в средствах массовой информации появляются абсолютно разные статьи, они мотивированы абсолютно разными интересами, и даже просто поминая кризис 2004 года, мы видели, как легко какие-то статьи, в нужный момент опубликованные, могут вызвать…

Ольга Романова: Можно вспомнить и сегодняшнюю – ««Альфа-Банк» купил «КоммерсантЪ»».

Наталия Орлова: Да. Это информация, которую обычному человеку, мне кажется, очень трудно интерпретировать. И я просто хотела здесь такой момент подчеркнуть, что у нас большое число людей обслуживаются, скажем, зарплатные счета открываются в тех банках, в которых решают открыть им зарплатные счета компании, то есть их работодатели. Поэтому мне кажется, что у нас рынок банковских услуг очень сегментирован, наверное, потому что в какой-то степени у нас человек не может прийти в свою компанию и сказать: «Я хочу открыть счет в таком-то банке и быть там на обслуживании». Это, в общем, очень ограничивает и потенциальный интерес людей к финансовому состоянию того или иного банка. То есть они получают зарплату в одном банке и считают, что компания, их работодатель будет заботиться о том, чтобы в нормальный банк переводить их зарплату. Поэтому я хочу сказать, что, с одной стороны, есть проблема информации, через медиа которая идет – и трудно оценивать, насколько она адекватна, а с другой стороны, и спрос не очень большой, потому что у людей нет этого вопроса, в каком банке им пойти и открыть зарплатный счет или в каком банке взять кредит, или в каком банке открыть депозит. Мне кажется, что очень стандартизированное поведение еще, и достаточно небольшой процент людей мучается этим выборов.

Ольга Романова: Александр Владимирович хочет добавить.

Александр Турбанов: Да, конечно. Действительно, вопрос оценки финансового состояния банков достаточно сложный вопрос, и даже специалистам требуется определенное время и достаточно большая информация, чтобы такую оценку дать. И понятно, что мы не можем требовать от каждого человека, чтобы он анализировал финансовое состояние банка. Для того и вводилась система страхования вкладов, чтобы защитить массового вкладчика, который изначально не владеет теми знаниями, которые позволили бы ему дать такую оценку. И уже Наталия здесь правильно говорила, что даже сумма в 100 тысяч рублей покрывала 98 процентов всех вкладов. Вот эти вкладчики освобождены на 100 процентов, они могут голову себе не забивать. Но я бы все равно, конечно, призвал, чтобы они ориентировались не только на тот процент по вкладу, который им обещает банк. Определенная осторожность, безусловно, все-таки должна быть, обладаешь ли ты финансовыми знаниями или не обладаешь.

Ольга Романова: Мне кажется, элементарные финансовые знания не помешают абсолютно любому гражданину, безотносительно того, где он держит деньги и собирается держать.

Вот у меня какой вопрос еще есть. Эксперты полагают, что если повышение компенсации до европейского уровня и произойдет, даже если оно не произойдет, то большинство российских вкладчиков не пострадает. Об этом и вы говорите, Александр Владимирович, и говорите вы, Наталия. Потому что, действительно, размер вклада среднего очень невелик, и так как у нас идет естественная убыль населения и снижение рождаемости, к 2012 году, как говорят специалисты, основными вкладчиками будут пенсионеры. И, естественно, вклады будут не очень большими, поэтому 20 тысяч евро будет более чем достаточно. Очень обидно думать о том, что наше поколение, которое сейчас много работает, много зарабатывает, все равно, что бы там ни было, через сколько-то лет мы будем пенсионерами, и эксперты считают, что будем вкладчиками-минималистами. Опять обидно, работаешь-работаешь – а все равно мало-мало будет в банке.

Наталия, что ж такое?.. Как говорит Александр Лукашенко, жить будем плохо, но недолго.

Наталия Орлова: Я хотела сказать, что мы уже обсуждали вопрос соотношения гарантированного возмещения по вкладам к ВВП, и, в общем-то, увеличение суммы страхового взноса до 20 тысяч евро, например, в общем-то, нужно понимать, что это будет в условиях, когда у нас экономика продолжает расти. Соответственно, тот же объем ВВП, с которым мы будем сравнивать эту сумму, он тоже увеличивается. Я просто хочу напомнить, что у нас ВВП в номинальном долларовом выражении растет с темпом 30-40 процентов в год. Поэтому, собственно, то повышение, которое уже стало сейчас законом, до 190 тысяч рублей, и будущее повышение, они как бы следуют за динамикой экономического роста. Поэтому, наверное, эта сумма, когда мы через несколько лет на нее посмотрим, будет, в принципе, соответствовать жизненному уровню, то есть богаче мы не станем, но как минимум покупательная способность наша тоже не уменьшится. Просто и зарплаты в экономике постепенно растут…

Ольга Романова: Ну вот, богаче мы не станем…

Наталия Орлова: К сожалению, это экономическая реальность. Я думаю, что, с другой стороны, конечно, сейчас гораздо более активный сегмент банковского сектора – это банковское кредитование, а не рост депозитов. Собственно, большая часть населения сейчас предпочитает в банках деньги брать в долг, а не сберегать.

Ольга Романова: Вы знаете, уже этим летом в городе Сургуте были большие волнения именно потому, что зарплаты и премиальная система имела отрицательный рост, отрицательное значение, а цены, в общем, очень хорошо растут, и добытчики нефти не могли расплатиться с потребительским кредитом. И именно это дало толчок выступлениям социальным. Очень любопытное явление. Впрочем, мы оставим его для будущих программ, и мы об этом уже говорили.

А как вы считаете, Александр Владимирович, по поводу того вопроса, что через несколько лет все равно, как бы ни повышали компенсацию, вклады будут маленькие?

Александр Турбанов: Во-первых, насчет обещания Александра Турбанова, что уровень страхового возмещения через несколько лет будет такой же, как в Европе. Правильнее говорить не об обещании, а о прогнозе, основываясь на расчетах, в том числе, расчетах темпов роста ВВП, повышения уровня доходов населения, увеличения размера фонда страхования вкладов.

Ольга Романова: Плюс ко всему это ваша лоббистская попытка, судя по всему.

Александр Турбанов: Вот все это нам дает основания считать, что примерно в 2010 году мы сможем сделать расчет, чтобы сказать, в какое время Россия может выйти на общеевропейский уровень. Теперь относительно пенсионеров. Я бы тоже предложил заменить этот термин и говорить о людях зрелого возраста и подчеркнуть, что это вполне нормальное явление, что именно люди зрелого возраста имеют большую склонность к накоплению. Молодые люди дольше тратят – на приобретение жилья, приобретение мебели, другие нужды. Люди зрелого возраста больше копят. Это будет продолжаться и далее, так что отнюдь вопрос не сводится к пенсионерам. Пенсионеры, действительно, это, наверное, та часть населения, которую в большей мере волнуют вопросы страхования вкладов. Они очень часто звонят нам на «горячую линию», и это вполне понятно. Но еще раз подчеркну, что оснований для пессимизма никаких нет, у нас уровень старения отнюдь не больше, чем в Европе, а наоборот, меньше, и мы примерно на одном уровне с США.

Ольга Романова: Я хочу предоставить слово слушателям, очень много вопросов, прежде чем поговорим о каких-то более высоких материях. «Не могли бы вы рассказать, составляет ли конкуренцию «Сбербанку» и «Внешторгбанку» банки, работающие под западным брендами, как «Сити», «Райффайзен»?» Предполагаю я, что вопрос – о том, как они входят в систему страхования, распространяются ли на них те же правила, что и на российские банки. Пожалуйста…

Александр Турбанов: Это очевидно. На банки с участием иностранного капитала распространяются те же требования, что и на российские банки, и они в полной мере должны им соответствовать.

Ольга Романова: То есть если это банк прозрачный и удовлетворяет всем большим требованиям, о которых говорит Наталия (много-много страниц вопросов), то, пожалуйста, вполне можно оставлять там деньги, и они работают в системе страхования вкладов.

Наталия спрашивает: «Те гарантии, как и на рублевые вклады, распространяются ли на валютные вклады?»

Александр Турбанов: В равной мере страхование распространяется как на вклады в рублях, так и на вклады в любой иностранной валюте, как на вклады граждан России, так и на вклады иностранных граждан, которые размещаются в российских банках, и также на вклады лиц без гражданства. Здесь нет никаких исключений, все лица защищены в равной мере.

Ольга Романова: У меня такое ощущение, что этот фонд, который есть в Агентстве по страхованию вкладов, он был, наверное, немножко таким прообразом стабфонда. Поскольку я сейчас пытаюсь представить себе случай, когда этот фонд будет использоваться, во-первых, сразу мурашки по коже, очень неприятно, а во-вторых, тоже такой страховой случай, который, конечно, хотелось бы, чтобы никогда не наступил, но тем не менее… Вот «Альфа-Банк», Наталия каждый квартал отчисляют эти 0,15, эти деньги накапливаются, и дай бог, чтобы все было хорошо. Но встает такой же вопрос, как и вопрос со стабфондом: а как он используется – фонд страхования вкладов, как, в принципе, его можно использовать? Есть какие-то пределы допустимого уровня его размеров. Так же можно до бесконечности накапливать и накапливать.

Александр Турбанов: Понятно. Начнем с уровня размера этого фонда. Мы также опираемся на мировую практику, которая дает нам основание считать, что размер фонда должен составлять порядка 5 процентов от суммы страховой ответственности агентства. Сейчас в фонде 29,2 миллиарда рублей – уровень достаточности находится на уровне 5,8 процента, то есть ниже минимального уровня, что вполне приемлемо. Эти средства не лежат мертвым грузом, иначе они съедятся инфляцией. Временно свободные средства фонда мы имеем право размещать на рынке, в соответствии с теми нормами, которые установлены законом о страховании вкладов. Этот закон прописал четко те финансовые инструменты, в которые мы можем вкладывать свои средства, в первую очередь это государственные ценные бумаги, кроме того, корпоративные бумаги российских предприятий. Но здесь уже имеется небольшой нюанс: корпоративные бумаги мы можем выбирать только те, которые соответствуют критериям, установленным Министерством финансов. В первую очередь при размещении мы руководствуемся принципом возвратности и во вторую очередь – принципом доходности. Тем не менее, доходность размещения нас вполне удовлетворяет.

Ольга Романова: Замечательно. Как-то камень с души упал просто.

Александр Турбанов: Еще один момент. Все, что мы зарабатываем, вся прибыль, которую мы получаем от размещения, мы вкладываем в фонд страхования вкладов.

Ольга Романова: То есть прибыль на прибыль дает прибыль. Скажите, пожалуйста, Наталия, вот все-таки до того, как мы заговорили о стабфонде, который нужен на случай каких-то неприятностей, прежде всего с нефтяными ценами, ровно тот же вопрос возникает и к фонду страхования вкладов. Вот вы, как экономист, как, в принципе, оцениваете шансы каких-то более-менее глобальных кризисов банковской системы России? Самый популярный вопрос, наверное, у вкладчиков, вообще у граждан России.

Наталия Орлова: Да, у нас, в общем, всегда ждут банковских кризисов.

Ольга Романова: Да, всегда-всегда. Когда изменится погода, когда будет дождь, когда будет банковский кризис?..

Наталия Орлова: Мне, честно говоря, кажется, что разговор о банковском кризисе – это такое гадание на кофейной гуще. Кто-то гадает лучше, кто-то гадает хуже, но, в общем-то, никто не знает наверняка, когда что случится. Я думаю, что в целом предпосылок для банковского кризиса сейчас не существует, равно как не существует и предпосылок для экономического кризиса.

Ольга Романова: Но их не было и два года назад, когда он разразился и погубил 30 банков.

Наталия Орлова: Я думаю, что как раз тот факт, что мы уже сейчас находимся совсем в другой системе, благодаря введению системы страхования депозитов, эта система должна была снизить склонность людей к паническим настроениям. Другой вопрос, что пока, на данный момент еще информированность о системе страхования депозитов, уровень знаний об этой системе достаточно мал. Потому что опять-таки те цифры, которые видела я, что у нас от 30 до 40 процентов вкладчиков знают, как эта система работает, и достаточно большой процент, не помню точно, но тоже 20 или 30 процентов знают, что есть какой-то закон, но они не знают точно, о чем. И сейчас мы, повторюсь, находимся в благоприятной экономической ситуации, то есть сейчас у нас нет никаких, как минимум, экономических предпосылок для банковского или экономического кризиса. Со временем люди будут лучше знать, как эта система работает, и я думаю, что даже если с каким-то банком случатся какие-то проблемы, это не будет уже паническое бегство из всех банков.

Что, собственно, самое страшное в банковских кризиса? Когда в одном банке начинаются проблемы – люди приходят в другие банки и забирают оттуда свои депозиты. И вот, собственно, задача системы страхования депозитов – чтобы такого «эффекта домино» не было, чтобы проблемы конкретного банка были решены с вкладчиками этого банка и огонь не перекинулся на других.

Ольга Романова: Вы знаете, у меня приятельница, очень известный телережиссер, она имеет, естественно, за свою долгую карьеру какую-то сумму, которую накопила. И я не могу ей объяснить, и даже не хочу, я уже оставила в покое, она у меня периодически спрашивает, когда забирать деньги из банка, и периодически все равно забирает, но даже не с депозита, а из ячейки. Она из ячейки все-таки перекладывает под матрас, и иногда из матраса, когда успокаивается, несет в ячейку. Это вполне развитая личность, творческая, человек с двумя высшими образованиями, много лет работающий, все понимающий, кроме вот этого. Как объяснять людям? Может быть, это не задача средств массовой информации, это, казалось бы, в интересах банкиров, но как объяснить? Как вы собираетесь возвращать доверие граждан к системе, к банкам? Это же очень серьезно все. Вы говорите, что очень небольшой рынок финансовый, он недоразвит, очень небольшая доля депозитов. Конечно, небольшая. Мы столько всего пережили!

Наталия Орлова: Я думаю, что, к сожалению, доверие, оно восстанавливается со временем. Конечно, можно себе представить, что какую-то массированную кампанию можно профинансировать, допустим, в прессе или по телевидению, но, к сожалению, мы знаем, что, когда население не доверяет, оно очень скептически относится к такой информации, которая целенаправленно преподносится. Поэтому, честно говоря, мне кажется, что действительно это очень большая проблема, и действительно, все 90-е годы все время были эти ожидания, случались кризисы, было совершенно непонятно, что происходит, и, к сожалению, я думаю, нет тут никакого рецепта эффективного, а просто приходится ждать. Я повторюсь, единственное, что банки в этой ситуации могут, и, я думаю, многие банки это делают, они должны своим клиентам объяснять. И все крупные банки, если клиент приходит и спрашивает…

Ольга Романова: Да не верим мы вам! Не верим банкам! И даже понятно уже почему. Хотя, смотрите, кредитную программу все банки совместно раскрутили, уже, наверное, каждый десятый человек что-то брал в кредит. Ведь есть же подспудно, наверное, в голове, что «когда я должен банку, если банк разорится, я ему отдавать не буду – это хорошо».

Наталия Орлова: Я согласна. Просто я хочу еще сказать по поводу доверия. Вообще говоря, это не проблема доверия только к банкам. Потому что если вам банк говорит, что «мы в системе страхования депозитов, которая гарантирована государством», у нас же люди еще и этому не доверяют. Они говорят: хорошо, но вдруг государство не заплатит? То есть хорошо, если бы они доверяли государству, но не доверяли банку, - тогда это работало бы. У нас же такое недоверие очень глобальное.

Ольга Романова: А как бороться с недоверием, Александр Владимирович?

Александр Турбанов: Вы сказали, что это не задача средств массовой информации. А как же мы иначе будем информировать население о существовании системы страхования вкладов, о том, как она работает? Безусловно, только через средства массовой информации. И Радио Свобода мы уже можем поблагодарить за то, что такая возможность нам была предоставлена. Мы проводили социологический опрос в начале, когда формировалась система страхования вкладов, и он показал, что большая часть населения действительно не доверяет банкам. Примерно через год мы провели второй социологический опрос, и данные пока пусть еще не радужные, но, тем не менее, нас они все-таки порадовали. Сейчас расклад такой: 30 процентов населения доверяют банкам; 30 процентов не доверяют, а 30 процентов еще не определились. Мы думаем, что все-таки количество тех, кто доверяет, будет чем дальше, тем больше увеличиваться.

И, кстати, это можно проследить на тех немногочисленных страховых случаях, которые имели место. За два года действия системы страхования вкладов таких случаев было пять: у пяти банков, ставших участниками системы, были отозваны лицензии. И я без преувеличения могу сказать, что мы не наблюдали не только паники, мы не наблюдали даже беспокойств среди вкладчиков этих банков. Никаких пикетов около банков, никаких манифестаций, никаких жалоб. Более того, мы впервые столкнулись с феноменом, который даже не ожидали увидеть: вкладчики этих банков не спешат за своими деньгами, а они сейчас знают, что можно прийти в любое удобное для них время. Вот один банк обанкротился, первый банк из числа участников системы страхования, в июле того года, и за срок более чем год к нам пришло 94 процента вкладчиков, а 6 процентов до сих пор еще не пришли.

Так что все-таки, действительно, задача нивелирования социального напряжения, она решается путем создания системы страхования вкладов. Паники не возникает, и наши граждане чувствуют себя более спокойно.

Ольга Романова: Посмотрите, сразу к нам пришли сообщения. «Граждане, не доверяйте банкирам и государству, что бы они вам ни обещали. Часть денег все равно храните у себя». И подпись – «Опытный вкладчик». Посмотрите, все равно, социологические опросы социологическими опросами, а есть…

Александр Турбанов: Так это нормальное вполне мнение, то мнение, которое вкладчик высказывает. Часть средств, которые имеют граждане, можно хранить в банках, часть средств вкладывать в другие финансовые инструменты, какую-то часть хранить дома на неотложные нужды. Вот это – диверсификация рисков.

Ольга Романова: Я еще раз напомню слушателям, что система компенсации вкладов действует с 2004 года. До 9 августа этого года можно было рассчитывать на компенсацию вклада в размере до 100 тысяч рублей включительно, с 9 августа – 100 тысяч рублей плюс 90 процентов от другой суммы вклада, но не больше 190 тысяч рублей. И Александр Турбанов прогнозирует, что через несколько лет можно будет компенсировать и 20 тысяч евро, а к 2007 году размер компенсации может увеличиться до 300 тысяч рублей.

«Нужно вернуть пенсионерам вклады, сделанные в «Сбербанке», тогда вернется и доверие», - пишет Клавдия Васильевна из Москвы.

Как, кстати говоря, сейчас обстоит дело с компенсацией вкладов в «Сбербанке», сделанных до 1992 года, по-моему?

Наталия Орлова: Мне кажется, 1992-93 годы. Если я не ошибаюсь, есть государственная программа, правительственные документы приняты, по которым, собственно, «Сбербанк» начнет компенсацию части этих вкладов.

Александр Турбанов: По-моему, речь идет о компенсации в полном объеме.

Ольга Романова: «У меня на депозите 200 тысяч рублей. Сколько я получу в случае банкротства банка?» - пишет нам Владимир. Как я понимаю, 1 плюс 90. Итого 190, Владимир. При этом вы можете положить, если хотите, 190 плюс 10 тысяч – и тогда получите 190 плюс 10 тысяч. Если у вас 400 тысяч, разбейте – 190, 190 и 20.

Александр Турбанов: В разных банках.

Ольга Романова: Да, в разных банках. И получите абсолютно все по ныне действующему закону.

Александр Турбанов: Та сумма, которая не будет охвачена размером страхового возмещения, выплачивается в ходе ликвидации банка.

Ольга Романова: Вот мы о чем говорим, что с 9 августа, господа хорошие, вступил в силу закон: 100 тысяч на вкладе плюс 90 тысяч…

Александр Турбанов: Я бы еще обратил внимание на то, в какие сроки выплачивается страховое возмещение. Если раньше люди ждали годами, то сейчас закон нас ориентирует на 14-дневный срок с момента отзыва лицензии у банков. В тех пяти страховых случаях, которые имели место, выплаты начинались в срок от 5 до 11 дней.

Ольга Романова: Вот еще у меня какой вопрос. На сегодняшний день во вступлении в систему страхования вкладов было отказано 165 банкам. Из них 30 попытались отстоять свои права в суде, и выиграли в суде первой инстанции «Ист Бридж Банк», «Федеральный промышленный банк», банк «Сатурн», «Русский банк делового сотрудничества», и «Федеральная промышленный банк» прошел две инстанции. Вообще, были такие случаи, что какой-то коммерческий банк выигрывает иск у Центрального банка?

Александр Турбанов: Такие случаи, конечно, были. Но мне пока не известно ни одно решение, вступившее в силу. То есть в первой инстанции может быть и выигрыш, но затем Центральный банк вновь оспаривает и доказывает свою позицию.

Ольга Романова: То есть это не вы рассматриваете, кого принимать, кого не принимать, а это рассматривает Центральный банк, исходя из своих требований?

Александр Турбанов: Есть быть точным, то Центральный банк дает положительное или отрицательное заключение о соответствии конкретного банка требованиям для участия в системе страхования вкладов. При наличии положительного заключения он сообщает об этом в Агентство по страхованию вкладов, мы банк включает в реестр, и с этого момента банк считается участником системы страхования вкладов. Но к отбору банков мы действительно отношения не имеем.

Ольга Романова: Скажите, пожалуйста, я хотела вернуться к такому вопросу. Мы с Натальей говорили о причинах, которые могут сейчас побудить вкладчиков занервничать. Если два года назад, когда был кризис, мы видели, разогрет… Я еще хотела спросить про «Гута-Банк», вошел ли «Гута-Банк», успел ли он войти в систему страхования вкладов или не успел тогда, два года назад, Александр Владимирович?

Александр Турбанов: Нет, не успел, потому что первые банки появились только в сентябре 2004 года, а с ним события происходили в июне-июле.

Ольга Романова: То есть эта система действует только сейчас.

Александр Турбанов: Да. Но банк, созданный на базе «Гута-Банка»- «Внешторгбанк. Розничные услуги», - он является равноправным участником системы страхования вкладов.

Ольга Романова: Еще когда шла речь о вступлении России в ВТО, было очень большое опасение, которое сейчас, в общем, ушло (хотя ушло вместе с нашей ближайшей перспективой туда вступления), что, именно вступив в ВТО, российские банки получат возможность кризиса. Это реальная была опасность?

Наталия Орлова: Я думаю, что, действительно, то, что обсуждалось… Собственно, поясню – обсуждалась возможность прихода иностранных банков в качестве филиалов, не дочерних банков, как они сейчас регистрируются, то есть банков, которые должны работать полностью в соответствии с законодательством Российской Федерации. Господин Турбанов говорил, что они, в частности, как все российские банки, должны делать такие же взносы в систему страхования депозитов. А так иностранные банки могли бы просто открывать свои филиалы и работать фактически по законодательству страны материнского банка. Конечно, это было бы очень существенным изменением.

Ольга Романова: Но этот вопрос был снят довольно быстро.

Наталия Орлова: Этот вопрос был снят, потому что, собственно, позиция России заключалась в том, что для нас это слишком принципиальная позиция. Мы не готовы были пойти на эти уступки в силу опять-таки сегментированности нашего рынка, в силу того, что приход иностранных банков кардинально таким способом менял бы просто ситуацию даже на валютном рынке. Потому что это означало бы приток, потенциальный массированный приток очень больших объемов капитала.

Ольга Романова: Но этот вопрос снят…

Александр Турбанов: Я прошу прощения, он все-таки не снят, поскольку не завершены еще переговоры о вступлении в ВТО. И этот вопрос может быть в любой момент поднят. Но я надеюсь, что Россия будет отстаивать те позиции, которые уже зафиксированы, то есть возражать против прямого допуска филиалов иностранных банков. Я думаю, что Россия должна отстаивать те условия, которые являются приемлемыми именно для развития российской экономики.

Ольга Романова: Правильно ли я поняла, что если все-таки не удастся добиться запрета на допуск филиалов иностранных банков, то система страхования вкладов может рухнуть? Филиалы же иностранных банков не обязаны входить ни в какую систему. Или у них какая-то своя система?

Наталия Орлова: Я хочу сказать, что есть прецеденты, например, страны Восточной Европы пускали иностранные филиалы к себе в страну. При этом они говорили, что определенным пунктом… - например, в нашем случае это может быть участие в системе страхования депозитов. Иностранные банки должны себя вести точно так же, как российские. Мне кажется, что в разных странах это является предметом переговорной позиции, и всегда можно оговорить, что по такому-то пункту мы пускаем филиалы, но они по этому пункту должны себя вести так же, как и российские банки.

Ольга Романова: Андрей из Санкт-Петербурга пишет нам, что в таком случае это получается официальный обман вкладчиков банками. «Например, «Сити-Банк» представляется американским, при этом в России законодательно запрещена деятельность иностранных банков. Как же это совместить?» - пишет нам Андрей и возмущается ужасно.

Александр Турбанов: Никакого обмана нет. Просто когда мы говорим о том, что иностранные банки работают в России, мы не совсем точно выражаемся. В России работают банки с иностранным капиталом. Эти банки зарегистрированы на территории России, и они подчиняются всем нормам российского законодательства. То есть у нас работает дочерняя структура «Сити-Банка».

Ольга Романова: Ну, это как если бы дочка американской мамы получила бы российское гражданство и работала бы в России – она была бы вполне российской гражданкой с американской кровью.

Я благодарю наших гостей – Наталию Орлову, главного экономиста «Альфа-Банка», и Александра Турбанова, главу Агентства по страхованию вкладов. Обсуждали мы вопрос компенсации по вкладам – прощание это с рисками или это есть шаг навстречу иллюзиям. И выяснили, что мы все-таки прощаемся с рисками.