Ссылки для упрощенного доступа

Истории Запада и Востока. Охота в Литве


Программу ведет Никита Татарский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Вильнюсе Ирина Петерс.



Никита Татарский: Сентябрь для охотников - начало очередного сезона. Однако, согласно опросам, с каждым годом, особенно в Европе, усиливаются общественные настроения против отстрела диких зверей и птиц - пусть и разрешенного. Во многих странах люди квалифицируют охоту, как, чаще всего, неоправданное убийство животных и осуждают такой вид развлечений.


Зреют такие настроения и в Литве.



Ирина Петерс: Эти общественные настроения ярко обозначились после того, как один из литовских парламентариев (на досуге - охотник) после сафари, в ходе которого он застрелил в Африке девятнадцать животных, в том числе носорога, зебру и льва, ради того, чтобы потом изготовить из них чучела, похвалился этим в местной прессе.


Реакция публики была резко отрицательной. Например, звонившие на национальное радио слушатели гневно требовали "гнать из парламента таких депутатов". Звучали и суровые предложения - вплоть до того, чтобы чучело сделать из самого охотника и выставить его в сейме, в назидание другим.


Странность ситуации придал тот факт, что этот охотник - сам противоречия не усматривающий - является руководителем парламентского комитета по охране окружающей среды.


Комментарий знатока темы, издателя литовского журнала «Вяйдас» Альгимантаса Шиндейкиса…



Альгимантас Шиндейкис: В любой стране западной, если бы такие фотографии, такие рассказы появились в прессе, я думаю, что это был бы последний день в политике для этого человека. В обществе есть мнение, что охоту надо запретить вообще. Люди считают, что в наши времена убийство для развлечения - это нонсенс. Рядом с мужчиной была охота, всегда было оружие в доме, люди охотились, чтобы добыть для своей семьи мясо, одежду, это было необходимо. Самому выжить. Но сегодня это не имеет никакого смысла. Большое движение «зеленых» поднимается в Европе против того, что происходит в Африке - там люди держат львов в клетках на фермах, как свиней, мы держим, и просто их выпускают только тогда, когда надо убивать и взять деньги. Охота как бизнес - это вообще кощунство. На Западе этот конфликт уже разрешен, только в Британии ещё остаются большие дискуссии насчет охоты на лис с собаками. Самое главное - это сохранение природы. И мы в Литве тоже хотим, чтобы у нас жили волки, лоси, олени. Право убивать дается только тогда, когда человек вкладывает в это свои деньги, и он получает право убивать. Но не каждый охотник, хороший охотник, этим правом пользуется. Потому что он знает, что выстрел - это самая брутальная часть охоты. Охота намного обширнее, чем выстрел. Инстинкту охоты уже тысячи лет, даже есть такая шутка, что первая страсть мужчины - это не женщина, это охота, и женщина только тогда пришла к мужчине, когда поняла, что у него всегда есть мясо, теплая одежда. Больше этого не существует, но инстинкт остался. И сейчас культура охоты уходит в разведение собак, в разные традиции, в соревнования по стрельбе - не в животных. Ты тоже можешь доказать, что ты мужчина, если попал в цель. Зачем льву в сердце, льва же жалко, их же мало осталось.



Ирина Петерс: Альгимантас Шиндейкис - сам охотник-любитель - признается, что ему с каждым годом все труднее объяснять мотивы своего увлечения собственным детям.



Альгимантас Шиндейкис: Потому что у них всегда есть честный вопрос: а зачем? Сложно, я объясняю им: этот кабан портит поля картошки и так далее. Но все равно дети… У них большие аргументы.



Ирина Петерс: Порой волки в Литве ведут себя агрессивно, режут скот, но наш собеседник не считает это поводом для того, чтобы волков уничтожать.



Альгимантас Шиндейкис: Волки имеют право так себя вести, они волки. Эти ущербы должно покрывать государство. Сейчас границу Литвы и Белоруссии закрывают колючей проволокой - волки больше к нам не придут. Это может быть наши последние литовские волки.



Ирина Петерс: Шиндейкис считает, что представления литовских политиков об охоте пока меняются медленно. Среди парламентариев, говорит он, слишком много охотников, и они не решаются принять неудобный для себя, новый, современным стандартам соответствующий, закон.


Но вот, по мнению биолога Селемонаса Палтанавичюса, общественное сознание все же меняется, особенно после вступления Литвы в Европейский Союз.



Селемонас Палтанавичюс: Многие охотники понимают, что должны будут компенсировать и соблюдать ограничения, общие для Евросоюза. Культура, без которой невозможна охота, она повышается, и люди совсем начинают по другому относиться, как охотники, так и те, которые имеют возможность обсуждать охотников.



Ирина Петерс: Сейчас в Литве существует пятнадцать видов животных и столько же видов птиц, охота на которых в сезон разрешена. Это в первую очередь кабаны, косули, бобры, зайцы, утки и гуси.



Селемонас Палтанавичюс: Если сравнить с соседними государствами - это малые объемы. В Литве, например, уток отстреливается в год десять тысяч. Для сравнения в Европе отстреливается около восемнадцати миллионов.



Ирина Петерс: Защитники животных в Литве считают, что традиция, как говорится, царской охоты здесь расцвела за десятилетия нахождения у власти Альгирдаса Бразаускаса: он любил приглашать на охоту гостей-политиков, особенно своего латвийского коллегу. Правда, не афишировал подробности. Наверное, единственный случай, в котором принципиальные противники охоты смягчились, был, когда несколько лет назад Бразаускас, охотившийся в литовских чащах вместе с Бжезинским, вышел из леса и довольный объявил: "Мы застрелили двух кабанов и назвали их Молотов и Риббентроп. Так что опасности повторного раздела Европы больше не существует».


XS
SM
MD
LG