Слушайте письмо о не совсем обычных подписантах. «Потомки славных Шаховских, Толстых, Шереметьевых, Милорадовичейи прочих белоэмигрантов подписали петицию в пользу "русского мира". Это заставляет задуматься и об их предках. Примерно пару веков они жили в своём мирке. Ни в одной стране не было такой искусственной элиты. Ею заправляли завезённые немцы, говорила она по-французски. Как, как они могли быть патриотами нации, от которой отгородились немыслимыми привилегиями? – а ведь были, скажу я, перебивая автора, были! - 0ни, - возражает он, - жили в атмосфере лжи с пелёнок и умирали в ней. Писали "Бородинские годовщины" и "скажи-ка, дядя, ведь недаром" и сами в них верили. Царская пропаганда была нисколько не менее лживой, чем сталинская. Собственно, вторая включила в себя значительную долю первой. С подачи развратной немки Екатерины Второй они орали независимо от своей племенной принадлежности: "Мы - русские, какой восторг!", а нижестоящих своих соотечественников называли "сволочью", шпицрутенами держали в страхе, но и умилялись, и сеяли "разумное, доброе, вечное". Кстати, это они заявляли, что украинцев вообще не существует. Сегодня продолжают лгать их потомки. И вы, Анатолий, тоже ничему не научились, все что-то сеете, боретесь за демократию. Хотите, чтобы честно выбирали Мотороллу с Хирургом? У тех дурковатых, с грассирующим произношением, всё же было одно оправдание. Они не знали продолжения. А мы-то знаем, мы видим, как большинство голосует за "мочить в сортире", работать не может и не хочет, одни охранники с оборотнями, спекулянты и бюрократы, но импортный ширпотреб им подай. Сатана обещает золотые сосуды и расплачивается битыми черепками». Это письмо я сильно сократил, поскольку желающие смогут самостоятельно восстановить все, что я убрал, и даже дополнить. Среди того, чем стоило бы дополнить это письмо, обязательно должно быть, по-моему, и что-то о кающемся дворянине, и не насмешливое – не все же насмехаться. А уж как этот же дворянин насмехался над собой и своим отечеством, тоже не следовало бы забывать. Была ведь и «История одного города», было и «Путешествие из Петербурга в Москву», было и первое «Философическое письмо», была «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева»: «Земля у нас богата, порядка только нет».

Пишет Илья Антиповский: «Пообщался сегодня со знакомым - у него бизнес трещит, а он рассуждает: "Ну что поделаешь? Времена такие - враги кругом, всем нелегко. Но хоть 10 лет дали нам - бизнесу - спокойно поработать. И крымнаш зато!" А на мой вопрос, готов ли свой бизнес, который 20 лет строил, разменять на чужую землю, он прищурился и сказал: "Да ты, брат Кондрат, этого-того - враг, оказывается". Всерьез или полушутя сказал - этого я не понял, а уточнять не захотел. А сейчас почитал ленту: многие пишут, что вот оно скоро уже - поголодает народ и пойдет власть валить. Мне же после разговора с приятелем кажется, что до этого - как до... хрен знает чего... Скорее он, народ этот, пойдет не власть валить, а солнцеликого просить: "Надежа-царь, посадил бы ты их на кол что ли - вот всех вот этих вот, которые вот это вот самое..." Хреново все, одним словом».

Пишет Вячеслав Щукин из Москвы: «Да, монгольское иго, да, крепостное наследие, да, семьдесят лет советской власти. Но ведь и у других народов были периоды угнетения. Хотя, по правде, мы тут явно впереди планеты всей. Хотелось докопаться до первопричин. Не зря ведь еще древние говорили: "Мудрость есть знание отдаленных причин". Сплошь и рядом наблюдаю гражданскую пассивность. От бытовой, на уровне ЖЭКа, до политической. Везде вера в хозяина - кому надо, тот знает, что делать, мое дело сторона, я человек маленький, все решат без меня. Поражает пассивность молодежи. На маршах и демонстрациях пенсионеров больше, чем молодых. В других странах все наоборот. Все больше склоняюсь к одной первопричине - к собственности. Святости этого понятия и уважения к ней у нас никогда не было. И сейчас нет. Только собственность рождает чувство хозяина. Только собственность рождает серьезность и ответственность. Только она приучает жить не одним днем, но думать о завтрашнем. Думать, что оставить детям и внукам. Однако это поле у нас непаханое», - пишет Щукин.

«Добрый вечер, Анатолий Иванович! Я из простой семьи - отец и мама рабочие, жили бедно, но это считалось нормальным, главное - чтобы все было чистенькое. Ничего, что латаное, перешитое. В Бога, конечно, не верили. Помню свои детские мысли: "Вот если можно было бы мне умереть, чтобы на всей земле сразу наступил коммунизм!". Хорошо, что в мое время студентов забирали в армию - это ускорило мое умственное созревание. Полное поражение в правах. Меня выбрали комсоргом роты, не смог отказаться. Вот тут я и отмочил свой первый номер. Было уже начало восемьдесят шестого года, какие-то шевеления в стране, и на очередном собрании я предложил нашей комсомольскую организацию самораспуститься. Меня бесила видимость бурной деятельности. Большинство проголосовало "за". Меня вызвал к себе замполит батальона, старый майор-коммунист. Он меня совсем не ругал, а очень долго говорил, что из-за меня пострадает много хороших людей. Одним словом, он нашел моё слабое место, и я сдался. Ну, а сейчас главная тема - Украина. По ней можно сразу определить "кто есть ху", как говорил Михаил Сергеевич Горбачев. Я работаю в госучреждении, где все компьютеры связаны в сеть. На каждом компе есть папка для общего доступа, куда любой может заглянуть, что-то положить, что-то скопировать. В моей папке лежит картинка-плакат: "Мне не нужна война!", лежит уже давно. Все видят, я ее специально не удаляю. Это моя позиция. Никаких оправданий аннексии Крыма и войне быть не может. Пока в отношении меня никаких репрессий. Собраний не проводили. Разговоров между сотрудниками на эту тему тоже не услышишь. Со своими ближайшими соседями-сотрудниками иногда пытаюсь беседовать, но пока без результатов. Прав был профессор Преображенский, нельзя читать до обеда советских газет! Их вообще читать нельзя, а также смотреть псевдоновости по ящику. Гляжу Euronews, читаю BBC и вашу «Свободу». В последнее время в письмах украинским друзьям и родственникам специально стал писать и говорить "из Украины" и "в Украину". Владимир».

Прислали высказывания вузовских преподавателей, записанные их студентами. Есть более или менее остроумные. «С экзаменатором надо разговаривать, как с пьяным: во всём с ним соглашаться»… «В мае мы с вами будем заниматься на природе, прямо перед корпусом пятнадцатой психиатрической больницы, тут недалеко. Там полно таких, как вы, чей мозг не выдержал линейной алгебры»… «Пропиловый спирт пить нельзя, поэтому его формулу писать не будем»… «Не умеете считать интегралы? Идите в политику! Там только две арифметические операции необходимо уметь выполнять: делить и отнимать»… «Спросит вас продавец в магазине формулу Гаусса-Остроградского, а вы ее не знаете!».. Но, кроме смешного, есть кое-что серьезное. Один преподаватель говорит своим студентам: «Каждый раз, когда кто-то выходит с лозунгом: «Защитим отечественного производителя!», на обратной стороне должно быть честно написано: «И навредим отечественному потребителю!». Вот у этого преподавателя и самый слабый студент закончит курс не таким дебилом, каким начинал. Он будет знать главное: без свободной конкуренции всюду и везде не может быть полноценной, продуктивной жизни, не может быть достойной человека производительности труда, всякого труда, хоть у станка, хоть за письменным столом. Я должен объясниться со слушателями насчет употребленного мною слова «дебил». Это я отсылаю вас к школам, где сегодня часто звучит это слово на уроках и особенно – в учительских. Примерно так советские продавщицы относились к покупателям.

«Живу в США восемь лет, - следующее письмо, - вышла замуж за американца, очень надежный и любящий человек. Я не планировала уезжать, а так сложилось в моей жизни, и теперь у меня незримая связь с родиной. Одна моя знакомая написала мне: “У меня дом, машина, работа и пенсия, и y моих друзей все нормально, и я очень благодарна Путину, он единственный, кто заботится о России”. Я ей ответила: “У меня три машины, и живу я на берегу океана, и что? Надо смотреть дальше своего носа”. Марина!». Дальше, Марина, смотреть рискованно, она это чувствует, вот и не смотрит. Хорошо, если у вашей подруги и ее друзей и впредь будет все хорошо, а если станет, не дай Бог, хуже? Тогда им придется искать виноватого, и виноватым может оказаться как раз тот единственный, кто до сих пор заботился о России. Ваша подруга, конечно, знает, что он не единственный. Она говорит это для усиления, для того, чтобы до вас лучше дошло ее доброе чувство к нему. Хотя… Вот когда умер Брежнев, я слышал по селам такие речи: мы при нем хлеба наелись, он нас хлебом накормил. До последнего дня его жизни рассказывали друг другу, какой он плохой, как он им надоел, а тут – хлебом накормил. При Ельцине им было плохо – и Ельцин был в их глазах плохой. При Путине стало лучше – и Путин в их глазах не просто хороший, а лучше всех, даже единственный, кто о них заботится. Станет при нем хуже – о, тут я ему невольно сочувствую, как представлю себе, что он услышит от вашей подруги. А может быть, и нет, ничего обидного не услышит. Она скажет, да уже и говорит, что американцы виноваты да бандеровцы.

Пишет господин Леонов из Подмосковья: «Здравствуйте, уважаемый Анатолий, вот пришлось обратиться с просьбой к вам на волнах радио «Свободы» прояснить некоторые моменты. Что за морок массовый такой? Почему на ТВ такое веселье? Шутят, смеются без перерыва. С ума сошли сто сорок миллионов? Второе. Как такие события, как нападение на Украину, вообще смогли состояться? Зачем? Кому всё это надо? Нет, ну, серьёзно, кому все это надо? Кому выгодно, чем выгодно? Какому государству на Земле, народу, социальной группе, политической группе? Ну, как могут все быть столь равнодушными, деревянными какими-то!? Вот тебе и великая семья народов Советского Союза. Твою пять. Года два назад иду я по улице Планерной, озираюсь, принюхиваюсь к противному воздуху, размышляю и вдруг ко мне пришел чёткий ответ на мои вопросы о том, где я сейчас нахожусь и по какой улице перемещаюсь. Батюшки!Да это - фашизм! И в тот же день написал знакомому парню-немцу из бывшей ГДР. Мои кишки меня не обманули. Последующее подтверждает мой вывод», - конец письма. Согласен с вами, господин Леонов, фашизм – что же еще? Русский фашизм как высшая стадия патриотизма. А кому он нужен? Да им и нужен, русским фашистам. Для чего? Для самоутверждения – для чего же еще? Ничего у них не получается, все идет наперекосяк, не могут управиться с трудностями, не могут вписатися в свободный мир – вот и ударились в такую любовь к отечеству, от которой уже самим становится тошно.

«Кремль желает, - следующее письмо, - чтобы подвластное ему пространство все называли Русским миром. Ну, что ж, в этом что-то есть, сам напросился на серьёзный разговор. Как и положено в уголовном бараке, в этом мире нет ни веры, ни морали, но присутствует своё понятие о правах, ведь никто так не любит качать права, как урки. Блатное сообщество не случайно состоит из двух партий: одна издаёт грозное рычание, другая - жалобный скулёж. 0боротни, когда их прижмут, обязательно станут визжать, что возвращается тридцать седьмой год, Украине следует понять, с чем она воюет, собственно. На мой взгляд - с зоологией, скатиться в которую всей империей не предполагал даже упырь Сталин». Продолжая мысль этого слушателя, можно объяснить сравнительно умеренные западные санкции против России. Запад рассуждает примерно так: русские ведут себя плохо, странно, дико, но что мы можем? Им ещё расти и расти. Наказать их за плохое поведение всё-таки надо, наказание они поймут, и - отстраниться от них, усилив защитные меры. Некоторые «белые вороны» в России будут обижаться, решат, что мы их бросили. Им скажем: вас слишком мало. Сколько бы мы вам ни помогали, нам с вами не переделать зрителей зомбоящика, так что терпите, друзья, принимайте наше сочувствие, кто сможет – перебирайтесь к нам. Созревание не всякого плода можно ускорить. Не всякого. Но порка паханов всё-таки не совсем бесполезна. Запад понимает и это, хотя, по-моему, не до конца. Примерно так относится он и к Украине. Сочувствует ей, как-то помогает, но – с ясным сознанием, что своего ума ни в кого не вложить, главного ни за кого не сделать. Если вы не в состоянии жить, не давая и не беря взяток, не воруя, не грабя, не валяя дурака, то что толку давать вам не только советы, а и деньги? В советах вы давно не нуждаетесь, знаете их назубок, а деньги раскрадете, так что лучше мы придержим их при себе – и деньги, и советы.

«Меня зовут Андрей. Я из Москвы. Товарищ мой человек культурный. За плечами два очень солидных вуза, аспирантура. Все хорошо. Но есть одно «но». Товарищ мой много смотрит ТВ. Итог: он считает, что революцию в Украине сделали бандерофашисты, нарушаются права русских и русскоязычных граждан, конечная цель «западенцев» - унижение и ослабление России. В очередной раз, когда мой товарищ, изложил мне свое видение ситуации, я предложил ему получасовой политологический тур. Мы пошли на Киевский вокзал. Там мы разговаривали с проводниками и пассажирами поездов, следующих из Москвы в Киев. Через полчаса в глазах моего товарища я увидел изумление и прозрение. Сейчас нам проще общаться. Он понял, что к ТВ необходимо относиться критически. Теперь второй момент. Вчера утром вернулся из Киева, где провел выходные. Честно говоря, был поражен, когда встретил в Киеве «ватников». Сперва одного. Затем второго. Третьего. Поговорил с друзями-киевлянами. Они сказали мне: «А что ты удивляешься? Их у нас тут много. Пятнадцать-двадцать процентов населения не скрывают то, что поддерживают Россию в конфликте». Если учесть латентный контингент, то получается около тридцяти-сорока процентов. Проблема. Андрей. Москва».

Спасибо за письмо, Андрей! Ваш тур, по-моему, лучше назвать не политологическим, а социологическим. Украинские «ватники» - действительно проблема, и большая, хотя и обычная для стран с похожей судьбой. Я не удивлюсь, если они прозреют даже позже своих единомышленников, живущих в России. Дело в том, что украинские «ватники» более идейные, так сказать, и они дальше от такой учительницы и воспитательницы, как российская действительность. Правда, далеко не все здравомыслящие люди верят, что у нее может что-то получиться.

«Крымнашевские настроения у нас, на Кубани, я вижу с девяносто первого года. Думаю, всё потому, что в душе такие люди сами беспринципные. Плюющие намеждународные договора, они плюнут на любые правила и в быту. Это тип людей, живущих под девизом: "А мне надо!" Страшные события нужны, чтобы людей высветить. В середине девяностых, на рассуждения знакомого, что Крым надо забрать, я сказал: "Ко мне с делами больше не подходи". Теперь то же самое нам сказалвесь цивилизованный мир». Здесь заканчивается это краткое, но точное письмо. Жизнь, которую можно назвать современной, - это жизнь, где торжествует не право силы, а сила права. Подчиняться силе права в конечном счете выгоднее всем, даже тем, кто живет под девизом: «А мне надо». Сила преходяща, сегодня она у вас есть, завтра ее нет, а право – штука более долговечная и надежная. России придется в очередной раз в этом убедиться – к сожалению, убедиться от противного.

«Жители сельских населённых пунктов до начала семидесятых,- напоминает нам автор следующего письма, - не имели паспортов, то есть, были на положении крепостных. Им для поездок по стране выдавали справки: "Местность не паспортизирована". Я тогда такие справки держал в руках!, - я – тоже. - Американцы в это время уже ходили по луне!!! – три восклицательных знака. - Аполлон-одиннадцать, тысяча девятьсот шестьдесят девятый год. Постановлением Центрального исполнительного комитета Совета народных комиссаров СССР номер пятьдесят семь дробь тысяча девятьсот семнадцать от двадцать седьмого декабря тысяча девятьсот тридцать второго года все граждане СССР от шестнадцати лет, постоянно проживавшие в городах и рабочих посёлках, обязаны были иметь паспорта. Сельское население страны паспортами не обеспечивалось. Только постановлением Совета министров СССР номер шестьсот семьдесят семь от двадцать восьмого августа тысяча девятьсот семьдесят четвертого года на проживающих в сельской местности была распространена общегражданская паспортная система». Без учета того, о чем говорится в этом письме, нам не осознать происходящее сегодня. Большинство населения нынешней России – это бывшие крепостные, их дети или внуки. От осознания этого факта можно сойти с ума, а можно и набраться, что, конечно, более желательно: набраться ума, чтобы не впасть в панику. Посчитаем. Царское крепостное право упразднили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году, а по существу отмена растянулась на все двадцать лет. Затем – каких-то три десятка лет относительной передышки – и явилось советское крепостное право, и дотянулось до высадки американцев на Луну, даже перетянулось на пять лет. И мы хотим, и правильно делаем, что хотим, чтобы в стране с таким прошлым торжествовала сегодня сила цивилизованного права! Хотеть можно и нужно, но не стоит забывать, что в шаге только один аршин.

Читаю последнее на сегодня письмо: «В связи с восстановлением отношений между Кубой и Штатами мне почему-то вспомнилось время, проведенное мною на Кубе. Я жил в общежитии с кубинцами, мылся, как привык, раз в сутки, и вдруг узнал, что меня называют за глаза свиньей, поскольку среди кубинцев принято принимать душ два раза в сутки. Чистоплотность различные народы понимают по-разному. После войны лидер британских лейбористов призвал народ в видах экономии воды не мыться слишком часто. «Получается, что наши оппоненты - грязнули не только в политическом, но и в самом прямом смысле этого слова», - заявил Черчилль. В Средневековье в Европе горожане посещали общественные бани, крестьяне купались в реках. После чумы четырнадцатого века бани стали закрывать – католическая церковь объявила их рассадником греха и венерических болезней. Отчасти это было правдой. Мужчины и женщины мылись обычно вместе (как и в современных саунах), предавались блуду. В семнадцатом-восемнадцатом веках графы и бароны не мылись годами. Культура мытья вернулась в Европу через Венгрию, куда была занесена турками. Арабы и турки тогда были намного чище европейцев. Двадцатый век – век шампуней. Ученые считают, что чрезмерное увлечение водными процедурами столь же пагубно, как полный отказ от них. Нормальная частота омовения с мылом – не чаще раза в сутки, не реже одного раза в две недели. Призываю ваших слушателей, Анатолий Иванович, не забывать, что пот содержит возбуждающие вещества. Это помогает человеку находить свое природное половое дополнение в виде друга или подруги. Не зря многие жалуются, что мужик уже не разит мужиком, а женщина не пахнет женщиной. Привычка дам к гелям и дезодорантам раздражает и меня, грешного. «Я не хочу вдыхать химию во время любовных игр», - в мужских компаниях это слышится все чаще. В общем и целом, как и во всем, нужен, по-моему, баланс. В заключение подчеркну, что уровень чистоплотности напрямую не связан с благосостоянием народа. Известно, например, как любят мыться бедные жители многих тропических стран», - заключает господин Смехов. Ничто нам так не нравится, как упомянутый им баланс, и ничто не дается с таким трудом. Не можем не преувеличивать одно и не приуменьшать другое, не можем не пересаливать, не можем не перебарщивать. Вы заметили, что о мужчинах автор этого письма выразился, что от них разит, а о женщинах – что от них пахнет? Целиком разделяю эту галантность. В последнее время мне приходится проводить целые часы на вокзалах. Присматриваюсь и принюхиваюсь к обитающим там бомжам, стараюсь держаться поближе к их стайкам, когда они трапезничают, иногда – чуть ли не пируют. От мужчин разит, от женщин… тоже, но не так.