В субботу в Сингапуре, впервые после образования Китайской Народной Республики в 1949 году, состоялась встреча Председателя КНР и президента Тайваня. Их разговор в отеле "Шангри-ла" был подчеркнуто неофициальным, Си Цзиньпин и Ма Инцзю называли друг друга "господин", а счет в ресторане, где они оказались за одним столом, каждый оплатил за себя сам. Никаких совместных заявлений или комментариев для прессы не делалось и делаться не будет.
Почему глава Китайской Народной Республики согласился на эту встречу и принесет ли она политические очки главе администрации Тайваня – фактически независимого островного государства, которое Пекин с момента основания КНР считает мятежной провинцией, но развивает с ним экономические связи вот уже более 30 лет? Мнение эксперта Центра анализа стратегий и технологий в Москве, специалиста по странам Дальнего Востока Василия Кашина:
– Еще до переговоров с Си Цзиньпином Ма Инцзю собрал пресс-конференцию, на которой заявил, что эта историческая встреча с председателем КНР не связана с предстоящими в январе президентскими выборами на острове. Как вы считаете, Ма Инцзю лукавил?
– Конечно, она частично связана с предстоящими выборами на Тайване, но частично – и с тем, что Ма Инцзю столкнулся с серией неразрешимых противоречий в реализации своей политики. С одной стороны, Тайбэй сталкивается с довольно серьезными экономическими проблемами. И, как каждая экономика этого региона, чтобы решить их, он должен расширять свое торгово-экономическое сотрудничество с Китаем. Тайвань в особенности привязан к Китаю. Фактически Тайвань является инжиниринговым центром, кластером производства всяких высокотехнологичных компонентов для продукции, которая собирается в КНР. И он полностью ориентирован на китайский рынок. У Тайваня совершенно колоссальное положительное торговое сальдо с Китаем. Поэтому, чтобы придать динамику развитию тайваньской экономики, он должен постоянно проводить либерализацию условий торговли и бизнеса с Китаем. С другой стороны, как мы поняли в прошлом году, этот его курс начинает сталкиваться с сопротивлением части тайваньского общества. В 2014 году мы увидели, как молодежное "Движение подсолнухов" сорвало заключение очень важного соглашения об услугах между материком и островом, которое должно было сильнее привязать их друг к другу, потому что они опасались, что это приведет к чрезмерной зависимости острова от КНР. И в-третьих, речь идет о том, что в следующем году на тайваньских выборах Гоминьдан практически наверняка потеряет свою роль правящей партии, и кабинет сформирует более негативно настроенная к связям с материком, более скептическая в отношении Пекина Демократическая прогрессивная партия. То есть для Ма Инцзю важно закрепить результаты развития отношений с Китаем, которые уже достигнуты. Важно договориться о дальнейших правилах игры и обеспечить стабильность своего политического наследия на будущее, что сможет сохраниться даже в период правления Демократической прогрессивной партии.
– Вы в своих публикациях обращали внимание на нынешнее обострение, в частности, китайско-американских отношений, связанных с появлением искусственных островов в Южно-Китайском море, где Китай, вопреки наличию серьезных территориальных споров, ведет поиск и добычу полезных ископаемых. Я обратил внимание, что гонконгская газета South China Morning Post приводит мнение эксперта, говорящего, что Пекин ищет поддержки Тайваня в решении этих споров. Вы согласны с такой точкой зрения?
– Тайвань контролирует самый большой остров в этом районе и самый ценный, это единственный остров с собственным источником воды. И у тайваньцев там есть взлетно-посадочная полоса. Но за пределы этого Тайвань не выходит, он остается в стороне от этой территориальной борьбы. Так же тайваньцы себя проявляют и в случае с другим территориальным спором, который их затрагивает частично, это схватка между Китаем и Японией за острова Сенкаку. Они просто выступают с общими примирительными инициативами, призывая все стороны избегать эскалации насилия, решать все на основе компромисса, не бряцать оружием и так далее. И поскольку Тайвань не признан никем в качестве государства – участника этих споров, ясно, что он мало что может сделать дополнительно. Может быть, Китай и хотел бы, чтобы Тайвань как-то высказывался, более четко, о принадлежности этих островов "с общекитайских позиций", но тут дело в том, что претензии на эти острова впервые заявила не Китайская Народная Республика, а та Китайская республика, продолжателем которой является, строго говоря, с формальной точки зрения "Китайская республика" на Тайване. То есть претензии были заявлены на эти острова еще в 20-30-е годы с китайской стороны, еще гоминьдановским правительством. Соответственно, наверное, есть какой-то интерес, чтобы Тайвань выступил и заявил: "Да, мы подтверждаем, мы требуем уважать китайский суверенитет". Но Тайвань – совершенно точно, если судить по его поведению во всех предыдущих подобных ситуациях – ничего подобного не сделает. Он будет просто высказываться в духе: "Ребята, давайте жить дружно".
– Председатель КНР Си Цзиньпин в прошлом году отказался от встречи с Ма Инцзю в рамках саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. Сейчас он согласился с ним поговорить. По-вашему, подобная встреча лидеру КНР добавит влияния и популярности на родине?
– Я думаю, она ему может быть полезна, пока идет курс на воссоединение Китая. Но поскольку по ее итогам не случилось никаких ярких заявлений, как мы уже знаем, скорее всего, эффект будет не очень большим. Ясно, что, если бы Си Цзиньпин заключил какое-нибудь мощное соглашение о развитии связей с Тайбэем, что привело бы к дальнейшей привязке Тайваня к материку, это был бы успех. Но пока об этом речи нет.
У Пекина сейчас ключевая проблема (которая углубляется) состоит в том, что он проводил стратегию экономической привязки к себе Тайваня, этакого мирного воссоединения под давлением непреодолимых, казалось бы, экономических факторов. И они этих экономических целей добиваются – но при этом у них наблюдается провал по части такой "мягкой силы". То есть тайваньское общество и процессы в нем идут в негативном для КНР направлении, и они сталкиваются с такой проблемой: вроде бы экономических рычагов у них очень много, а молодое поколение тайваньцев от материкового Китая все больше отворачивается, и начинает укрепляться уже собственная тайваньская идентичность, отдельная от Китая. И как решить эту проблему – непонятно, потому что Пекин не может пока им продемонстрировать какой-то своей привлекательной идеологии. А после того, как произошли волнения в Гонконге, оказалась еще и довольно сильно дискредитированной китайская концепция "одна страна – две системы", которую они хотели предложить.
Есть вероятность, что китайцы вынуждены будут снова вернуться к стратегии жесткого давления на Тайвань
Пекину необходимо решать очень сложные идеологические проблемы, поскольку сейчас он столкнулся с ограничениями своей стратегии воссоединения острова и материка. И есть вероятность, что китайцы вынуждены будут снова вернуться к стратегии жесткого давления на Тайвань. Ясно, что Ма Инцзю тоже хотел прояснить ситуацию и избежать, наверное, такого давления, избежать конфронтации. Но если Китай поймет, что Тайвань снова движется в направлении к большей самостоятельности, какие-то жесткие шаги неизбежны, – полагает эксперт Центра анализа стратегий и технологий в Москве, знаток стран Дальнего Востока Василий Кашин.
