Ссылки для упрощенного доступа

Путин: ничего не знает и никогда не скрывает


Когда речь заходит о выступлениях Путина, почтенная публика никак не может определиться: вроде бы ей скучно, но и другой темы для разговоров никак не находится. В итоге, скоро пойдёт второй день обсуждения очередной пресс-конференции.

Сергей Марков:

Путин. Главное в пресс - конференции Путина, это сама пресс - конференция. Это очень сильный и очень современный формат. Его главная задача, объяснить логику действий российской власти, чтобы все могли понимать, почему приняты те или иные решения и каких решений можно ожидать. Владимир Путин великолепен в этом формате. Многие мировые лидеры хотели бы повторить путинский формат, но не могут. Чтобы быть в этом формате так же успешным, как и Путин, надо обладать, как и Путин, 1. Таким же знанием деталей всех ключевых проблем. 2. Таким же уровнем откровенности. Политики не умеют быть откровенным. А Путин не вполне политик, он смог сохранить в себе человеческое. 3. Таким же уровнем растворения в своем народе, отсутствием собственных политических амбиций. Обладая всем этим, Путин и может добиваться успеха на пресс - конференции под софитами тысяч мировых СМИ. Это и есть настоящее политическое лидерство.

Андрей Десницкий:

Что сказал Начальник, мне не интересно.
Во-первых, сказки надоели. Наверняка опять про поддержку малого бизнеса было, нет?
Во-вторых, он живет в собственном мире, довольно далеком от реальности. И чем меньше мы пытаемся этот мир понять, тем сохраннее наше душевное здоровье.
А в третьих, всё меньше от него зависит. Цепная реакция распада, увы, запущена, и я бы дорого ему отдал за то, чтобы он смог ее остановить. Но он не может.
Еще полтора года назад я писал, что прыгать в пропасть очень круто и прикольно, главное только не долетать до дна.
Полет нормальный, ускорение в рамках прогнозируемого.

Ксения Ларина:

Хочу сказать, что путинское stand-up comedy больше порадовало, чем разгневало. Во -первых, в зале практически не было ряженых фриков, и даже идиоту с растяжкой "За матушку Россию" не дали слова. Во-вторых, Путину было некомфортно: душил кашель, аплодисменты и смех приходилось выпрашивать, как дурному артисту, редкие вопросы-подлизы были столь не изящны, что даже у него вызывали отрыжку. В-третьих, редкие "острые" вопросы были озвучены авторами совершенно буднично, хладнокровно, без патетики и нервозности, - и именно интонация выбесила его не меньше, чем содержание.<...>
Аплодисментов было немного. Но сам факт, что журналисты аплодировали шуткам "лизнуть одно место американцам" и "если надо кого-то достать - мы и так достанем" - вызывает серьезное беспокойство за состояние мозга цехового сообщества)

Николай Кононов:

Зачем каждый год мы это смотрим, понятно — у нас работа такая, следить за историческими деятелями. Но зачем другие люди раз за разом испытывают эмоции, позволяют себе интеллектуальные переживания и обсуждают одинаковые речи Путина, как-то впускают его в свою частную жизнь (и будут обсуждать и впускать любого другого державного кесаря такого типа) — вот загадка на мильон.

В чём-то повторилась история недавней встречи Медведева с тележурналистами. Тогда много обсуждали Елизавету Осетинскую и Михаила Фишмана, теперь героем дня стала Екатерина Винокуровва.

Иван Давыдов:

Многие ругают Катю Винокурову за «скомканный вопрос». На самом деле Катя, конечно, молодец. Да и вообще, можно подумать, прочие все задавали острые вопросы, и только Винокурова что-то «скомкала».

Но (как подневольный зритель всех этих пресс- извините за выражение – конференций), не могу не отметить одну системную ошибку у «поднимающих острые темы».

(Оговорка – сам я не настоящий журналист, я просто изредка пишу колонки, и как себя повел бы в этих очевидно стрессовых условиях, не знаю. И вообще советов не даю, но мыслью делюсь.)

Это ведь телевизор. Да еще и небывалый случай – прямой эфир. Важно понимать: в телевизоре этих «острых тем» вообще нет. Там нет Чайки, Турчака, там даже вместо «Платона» - развозчики серых грузов, не желающие платить за изувеченные дороги.

И, пользуясь уникальным шансом, гораздо важнее внятно – да, за тридцать секунд, грубо говоря – твитом, отсутствующие в телевизоре темы обозначить. А не остроумием блеснуть, и даже не «задать вопрос». Вопрос – дело десятое, когда ответ с гарантией будет предсказуемо бессмысленным:

- Зато надои выросли… Да. Что там еще. Мы обсудили тему с коллегами, а также хочу напомнить анекдот: взяла бабушка дедушку за репку, и он стал мышкой, а она раком. Кхе-кхе.

В общем, это шанс поговорить не с президентом, а с телезрителями. Мне кажется. Делать вид, что вы «разговариваете с президентом» - значит, включаться в его заведомо нечестную игру.

Екатерина Винокурова:

1. Почему такой сложносоставной вопрос?
Ребята, все просто. Я уверена, что Путин вопроса про Чайку ожидал, и ровно на любой вопрос прозвучал бы ответ про контрольное управление. При этом из цеховой солидарности я знала, что надо спросить и про Турчака. Да и с Ротенбергом фигня. При этом гарантий, что после меня микрофон попадет в руки к кому-то достаточно лишенному чувства самосохранения не было. Примерно так я и сформулировала вопрос вообще про всю эту чертову систему, максимально ориентированную на самосохранение.
2. Я ни разу за все годы не согласовывала вопрос. Я не знаю, почему получается. Но да, яркое платье я надеваю специально и истерю из-за рассадки тоже.
3. Спасибо большое вам всем, мне очень-очень приятно слышать ваши слова в поддержку.
4. Я знаю, что каждый из вас задал бы вопрос президенту лучше меня и считает своим долгом меня научить этому искусству. идите в журналистику, аккредитовывайтесь, задавайте.
5. Ну и о мерзком и мелочном. Я убедилась в который раз, что есть вот группа людей, для которых что бы я ни сделала, все будет не то. У этих людей есть большая группа фанатов. Да, в итоге я чуть не расплакалась в курилке, но потом загрузился ФБ, и я поняла, что не одна на свете, и что вон из профессии мне идти необязательно. И да, речь идет не о фанатах Владимира Путина, а о его непримиримых оппонентах (идеальная претензий - что я сама помогла Путину уйти от ответа на вопрос, мурзилка этакая). К этим людям у меня давно человеческих вопросов нет. Есть профессиональные, которые у меня, в отличие от Путина, им задать, увы, нет возможности. Я действительно считаю вот это большой мерзостью.

Егор Просвирнин:

Ежегодная пресс-конференция Владимира Путина придумана для деморализации независимых журналистов, чтобы они понимали: даже если ты прорвешься в зал и не испугаешься смело, модно, молодежно задать острый вопрос прямо Путину в лицо, то все равно в ответ получишь изящную шутку про ж..., а после - стишок про "лижете, сосете" на добивочку.

Илья Красильщик:

еще про вопросы хотел сказать. думаю вот что. вопросов хороших было много. хорошие вопросы — это когда задается конкретный вопрос, на который надо давать конкретный ответ. если путин не отвечает конкретно — это о чем-то да говорит.
например, отличные вопросы задавала девушка из татарстана. как татарстану быть с 25% турецких инвестиций. ответа, разумеется, нет, из чего понятно, что и идеи нет, что с этим делать. что делать с должность президента татарстана? народ определит, говорит путин, нарушая при этом собственные законы.
например, отличные конкретные вопросы задал корреспондент рбк — неответ путина на вопрос про дочку по сути является подтверждение, что это она. или что бонусы топ-менеджерам не надо снижать.
например, плохой вопрос задала катя винокурова — это не вопрос, а высказывание кати винокуровой на тему. ради бога, только какое это отношение к заявленному событию имеет? любой, кто когда-либо отвечал на вопросы из зала, знает, что нет ничего более простого, чем отвечать на таких высказывания-вопросы. потому что тебя по сути ни о чем не спрашивают и можно говорить о чем угодно.

и совсем в другую сторону: все это было смертельно скучно, смертельно грустно и смертельно предсказуемо. кажется, все ближайшие годы любая встреча президента с народом/журналистами/депутами будет все меньше кого-либо интересовать — такой обязательный официоз, спасибо, не надо, мы как-нибудь без вас. все это просто сто раз видено, никто в это не верит, привет, дорогой леонид ильич.

Но вот ещё одна героиня - сама Ульяна Скойбеда, снова щеголяющая своим фрондёрством.

Ульяна Скойбеда:

- Мы ненавидим правительство! Оно ужасно, мы обеднели в два раза, оно вообще ничего не делает в экономике!
- Я против кадровой чехарды, значимых изменений не ждите.
- Но Чайка и его связь с бандитами!
- Не вижу преступлений самого чиновника.
- Сейчас, когда мы так обеднели, дети Роттенберга получили частные дороги...
- 10 миллиардов - это им на ремонт. "Платона".
- Снизьте ключевую ставку ЦБ: она убийственна для бизнеса.
- Это должно произойти естественным образом. Да, на западе ставка ниже, но мы не на западе. И, кстати, пик кризиса пройден.
- Про дочь хоть скажите...
- Не скажу. Имею право.
Кланяется, уходит.
---------------------------
Ответы на вопросы, которые последний месяц задавало общество.

Станислав Яковлев:

Чем активнее и упорнее Ульяна Скойбеда пробует себя на роль пламенного спикера народного протеста, тем почему-то чаще и сердечнее хочется шептать "Путин, миленький, только не бросай нас, только не сейчас".

И я не шучу, с женщиной в самом деле творится нечто неописуемое, теперь уже и лозунгами классической НБП заговорила - вспомнила бабка, как девкой была.

Глеб Морев:

На месте Михаила Борисовича я бы присмотрелся.

Многие по-прежнему взбудоражены ответом Путина про Немцова.

Тимур Олевский:

Не факт, что человека нужно убивать, можно же, как с Кашиным.

Или про "учения" в Сирии.

И ещё о Ближнем Востоке. Путин как-то уж слишком простодушно признался, что вообще мало что знал о происходящем на сирийско-турецкой границе.

Алексей Рощин:

О ничтожности российской дипломатии
Нет, все-таки в сегодняшней прессухе оказалось немало поводов для, что называется, "жирных лулзов". Вот, например, такой пассаж из стенограммы, про Турцию. Путин рассказывает о своей реакции на сбитый самолет:

"Нам никто ничего не говорил. Но если мы показали, что мы готовы сотрудничать по очень чувствительным для Турции вопросам, неужели трудно было предварительно снять трубку или по имеющимся каналам сотрудничества между военными сказать:знаете, там мы разговаривали, а по этому участку границы не разговаривали, но здесь тоже есть наши интересы. Имейте в виду: просим то‑то, или – не наносите удар. Никто же даже не сказал ничего!"

Тут ведь что самое фееричное? Что Путин (Верховный главнокомандующий) как бы даже не знает, что турки дважды (!!) подавали официальные ноты протеста, вызывали посла, произносили публичные речи... По всей видимости, даже не так: он знает, но он считает вполне искренне, что официальные ноты - это какая-то ерунда, которая вообще не стоит внимания "серьезных людей". Вот если б ПО ТЕЛЕФОНУ ЛИЧНО позвонили - тогда да. На худой конец - "по военным каналам". А все эти ноты, Лавровы, послы, миды - это типа для быдла.

То есть он и дипломатию вообще, и конкретно Лаврова считает за ничто, за какую-то фитюльку, за хрен собачий. На его месте я б после такого пассажа уволился.

И это, насколько я могу судить по мемуарам и воспоминаниям совковых деятелей, такая на самом деле старая традиция: дипломатов, при всем их внешнем блеске, на самом деле ни во что не ставили и красные практически все время существования СССР.

Патриоты, конечно, скажут, что "так оно и надо, все мидовцы гомосеки". Я все ж на стороне тех, кто считает такое отношение к дипломатии ярким признаком пещерного уровня мышления. В принципе, обе точки зрения в применении к России, увы, сочетаются.

Владимир Абаринов:

"Понимаете, про так называемых туркоманов я слыхом не слыхивал. Я знаю, что туркмены живут, наши родные туркмены, в Туркменистане, а здесь не понять ничего… Нам никто ничего не говорил".

Чего же мы от генералов хотим, если у нас президент так в вопросах разбирается? Они палят в белый свет как в копеечку - авось кого-нибудь да зашибут.

Зато пищу для разговоров подали слова Путина о том, чего они "никогда не скрывали".

Александр Жучковский:

Путин на сегодняшней конференции о Донбассе: "Мы никогда не говорили, что там нет людей, которые занимаются там решением определенных вопросов, в том числе в военной сфере. Но это не значит, что там присутствуют регулярные российские войска".

То есть уже признал наличие военных "кураторов". Очевидно, что наличие российских войск рано или поздно тоже надо будет признавать - видимо, когда придется идти уже на открытое столкновение с украинцами (вряд ли удастся этого избежать). Но уже эти слова Путина про "людей в военной сфере" являются знаковыми.

Михаил Шнейдер:

Путин совсем не жалеет свой электорат. Последние полтора года "вата" ссылается на телевизор, на "родственников на Донбасе" и с пеной у рта доказывает, что там на самом деле нет наших военных. Теперь для избежания когнитивного диссонанса ей придётся реинсталлировать программу. Не станет ли такое испытание для неё невыносимым?

Матвей Ганапольский:

Однако, есть у Путина и «высший пилотаж» — это умение на чёрное сказать белое, опровергнув то, что говорилось до того. Вот главный перл: «Мы никогда не говорили, что там [на Украине] нет людей, которые занимаются решением определенных вопросов, в том числе и в военной сфере». В то же время президент подчеркнул, что «это не значит, что там присутствуют регулярные российские войска, почувствуйте разницу».

Почувствуйте разницу и вы. Если сможете, конечно. Что такое «регулярные войска»? Сколько их должно быть, чтобы они стали «регулярными» — 20? 200? 2000? А ГРУшники, проводящие обучения по убийствам и минированиям – это какие войска? А оружие, приходящее в псевдогуманитарных конвоях через дырку в границе, или наисовременнейшие грады – это «регулярное», или знаменитый путинский «сельмаг»?

Особо прекрасна фраза «Мы никогда не скрывали…» Правда, помнится другая фраза про «шахтёров и трактористов», которые начали священную борьбу против укрофашистов и бандеровцев.

Короче, сеанс мастерства президента состоялся. В очередной раз Путин показал высокий класс презрения к собственным гражданам.

Чего не было? Не было малого – серьёзных ответов о будущем страны, которая падает вниз.

Почувствуйте разницу.

Осталось поговорить о здоровье, психологии и поискать тайные знаки!

Юлия Галямина:

Единственное, что стоит всерьез сказать о пресс-конференции Путина, так это то, что она дает богатый практический материал по тактике уходов от ответов, который пригодится нам со студентами на курсе политической лингвистики.

Ольга Маховская:

Приемы внушения во время пресс-конференции Президента не отличаются разнообразием. Отрицание, двойное отрицание и многократное отрицание, с затравкой из анекдота про смену черных и белых полос (визуальное отрицание черного белым, а белого черным).

Это напоминает мерное раскачивание маятника вправо-влево (право отрицает лево) во время сеансов куриного гипноза. Если внимательно следить за движением грузика, можно впасть в состояние транса, после чего фокусник может отвернуть голову самой гордой и упитанной птице.


"Мы НИкогда не говорили, что в Украине НЕТ людей, которые решают определенные вопросы, в том числе военные, но это НЕ значит, что там есть регулярные российские войска".

"Саакашвили НЕ дали рабочую визу..."

" НЕТ иностранцев, которые бы хотели усыновить детей-инвалидов.
Про детей Чайки: Мне НЕ хотелось об этом говорить, но это НЕ значит, что мы этим не занимаемся".

" Я никогда НЕ говорю про своих детей…Они НЕ учились в зарубежных университетах…"

Эффект такого трехчасового сеанса в формировании чувства НЕкомпетентности, НЕуверенности, чувства вины и стыда у тех, кто в зале и у тех, кто у экранов. Хорошая почва для формирования психологической созависимости, социальной привязанности к Президенту. Оцените сдержанность тех, кто был рядом с фокусником. Некоторым из них реально хотелось валяться по полу из-за экзальтации. Вот где, настоящий бесогон-тв, так это пресс-конференция Путина. И оцените акционизм Собчак, которая пришла в полосатой арестантской робе, чтобы со своей стороны привлечь внимание и загипнотизировать Президента.

Фёдор Крашенинников:

Немного вульгарного фрейдизма

Доктор Фрейд в свое время обращал внимание на связь чувства юмора с бессознательным.
В этом свете рассказ Путиным анекдота про черную полосу дает нам важную информацию о том, как на самом деле ощущает ситуацию.
То есть, до какого-то момента он думал, что худшее уже случилось и если немного подождать -- начнется белая полоса. Но оказалось, что стало настолько хуже, что казавшаяся черной полоса вполне себе белая на фоне настоящего и грядущего.
Если рассматривать весь анекдот в контексте его бытового использования, то он как бы пессимистично намекает, что вера в чередование белых и черных полос ни на чем не базируется и нет никаких оснований полагать, что после плохого случится что-то хорошее, а не еще более худшее.
Вот с такими настроениями Путин встречает 2016 год.

Александр Шабанов:

Единственное что обнадеживает, это постоянный кашель.

Дарья Митина:

Относительно сегодняшнего выхода к прессе первого лица лучше всех сказал один мой френд - "Выпадение из реальности чревато выпадением из власти"...

Кирилл Шулика:

У меня в ленте какие-то посты, что Путин уже не тот и вообще скоро его то ли сольют, то ли сам уйдет, то ли еще что-то в этом духе.

Друзья, в истории нашей страны был только один человек, который ушел сам. Его зовут Борис Николаевич Ельцин. Все... Остальные вы знаете, как теряли власть. Брежнев в принципе и сам был уйти готов и жена ему говорила: "Леня, ты посмотри на кого стал похож, пора уже". Но его не отпускали, хотя он почти не работал. Он был гарантом стабильности элит.

Вот ровно такая же ситуация и сейчас. Тот Путин или не тот, молодой или старый, он все равно нужен элитам, как гарант. Ведь вы посмотрите, на что могут при смене власти рассчитывать Чайка, Ротенберги и вообще этот список можно в отдельной книге издать. Умер Брежнев - застрелился Щелоков, сел Чурбанов, хлопковое дело... И ведь власть не к оппозиции перешла, она осталась у всей той же элиты.

Поэтому не сомневайтесь - Путин это надолго.

Но, как ни крути, итоги всё равно однообразны.

Алексей Шабуров:

Итоги прессухи Путина:

1. Тихонова - дочь
2. По делу Чайки нужно очистить интернет
3. Немцова можно было не убивать
4. К делу Кашина причастен Турчак-отец
5. Молодой Ротенберг получит 10 миллиардов
6. Пенсионный возраст повысят
7. Про Турцию и Египет можно забыть

Остальное неважно

Борис Вишневский:

Десять лет назад у Бориса Стругацкого поинтересовались: о чем бы он хотел спросить Владимира Путина?

«Ни о чем, — сухо ответил Борис Натанович. — У нас с ним нет общих тем для разговора».

Пару дней назад Михаил Соколов на радио «Свобода» в преддверии пресс-конференции Путина задал мне такой же вопрос.

И получил такой же ответ: у меня нет вопросов к президенту.

А к тем, кто смотрел пресс-конференцию, у меня один вопрос: каких ответов на заданные вопросы они ждали?

«Экономический кризис — результат внешней политики, которую я провожу»?
«Чайка будет уволен, как и Турчак»?
«За организаторами убийства Немцова уже выехали, и вы знаете, куда»?
«Правительство завтра будет отправлено в отставку, премьером будет Кудрин»?
«Закон о запрете иностранного усыновления мы отменим»?
«Я говорил неправду об отсутствии наших военнослужащих на востоке Украины так же, как раньше говорил неправду об их отсутствии в Крыму»?
«Военную операцию в Сирии я начал, чтобы отвлечь внимание от провала операции на Украине»?
«Сбор Ротенберга» — ужасная ошибка, мы его аннулируем"?
«Чемпионат мира по футболу мы получили за взятки функционерам ФИФА»?

Ах, на такие ответы никто не рассчитывал?

Зачем тогда было вообще его спрашивать — если заранее было ясно, какими будут его ответы?

Помимо всего прочего, пресс-конференция показывает, как трансформируется публичный образ Владимира Путина. Об этом на сайте московского центра Карнеги рассуждает политолог Татьяна Становая:

То, что меняется качество политического лидерства Путина, стало заметно во время его прямой линии весной этого года. Тогда можно было отчетливо увидеть, как президент наращивает дистанцию с народом, «простыми россиянами», на базе поддержки которых Путин выстраивал всю свою власть на протяжении 2000–2013 годов. По мере отчуждения от «простого человека» Путин быстро сближался с элитой, что стало главным выводом прямой линии: произошло переписывание контракта в треугольнике отношений «лидер – общество – элита».

Сейчас это приобретает более выраженный и комплексный характер. Из президента, детально разбирающегося в вопросах финансово-экономической политики и социальной сферы, поражающего аудиторию глубоким знанием цифр, нюансов и погруженного в процесс обсуждения главных вопросов текущей повестки дня, Путин превращается в руководителя сознательно ограниченной компетенции. Он лично больше не вникает в процесс выработки финансово-экономической и социальной политики России и не может на должном уровне поддерживать диалог по вопросам бюджетного и финансово-экономического управления. Путин психологически ощущает, что достиг той степени внутренней уверенности, когда может позволить себе отмахнуться от наиболее рутинных дел, не вызывающих у него самого стойкого профессионального или политического интереса.

Примерно об этом же пишет заместитель главного редактора "Коммерсанта" Рената Ямбаева:

То, как Владимир Путин отвечает на вопросы об экономике и бизнесе, отчетливо иллюстрирует и подтверждает ощущение, которое складывается в последние месяцы от наблюдения за действиями чиновников разных уровней. И несмотря на реплики президента вроде «опять вы про Сирию, давайте про народное хозяйство», суть ее проста: нам это неинтересно. И вообще не до вас, ребята.

Владимир Путин легко, свободно, без бумажки и с красочными деталями говорит о конфликте с Турцией и военных действиях в Сирии. Зато про «народное хозяйство» — запинаясь и по бумажке.

Смотрите, какие-то пошли иностранные инвесторы, авиарынок растет, добыча нефти тоже, сельское хозяйство тем более, вводятся новые энергомощности. Какова цена тем инвесторам, что стоит за показательным ростом и кому он на самом деле нужен — это все лишние детали. Да, дыры, безусловно, затыкаются по мере возникновения или обнаружения, но это чисто ситуативные решения.

Кирилл Рогов:

В сегодняшней пресс-конференции заставляет задуматься не ответ на вопрос Винокуровой, и не сам по себе вопрос, очень хороший, а дружные аплодисменты, которые этот вопрос сопровождали.
В связи с этим, и после той картины в "яндекса.пробках", которую мы видели в день несостоявшейся акции дальнобойщиков (благодаря перманентному транспортному коллапсу в Москве она в яндекс.пробках как бы состоялась), - так вот после всего этого, я бы закрыл дискуссию о 86%. Вообще зарыл.
Еще у меня возникло совсем уже субъективное впечатление, что Путина волнует не Турчак, Чайка и пр., а что-то более серьезное, более значимая угроза. Именно поэтому он психологически и артистически не держал удар по этим темам, которые он знал, что будут. Он не смог артистически на этом сконцентрироваться, что, в принципе, он прекрасно умеет делать. Не заводился, хотя были заготовки, как обычно.

Алексей Чеснаков:

У Путина было 3 варианта.
1. Сыграть на обострение.
2. Сохранить динамику.
3. Подвыпустить пар.
Выбран третий. Это не лучший вариант. Возможно Система к иному сейчас еще не готова. А возможна она уже не готова. И тот и другой диагноз - еще больше сужают пространство для маневра.

Другими словами.

Геннадий Смирнов:

Пятнадцать лет ходил старик к синему морю.
Все хотел выпытать у рыбки:
Как ему жить со своею старухой
В старой избе на ветру постоянном.
Ничего она ему не отвечала,
Только так мило улыбнется,
Да про страны заморские пошутит.
Ничего, мол, старик, не огорчайся,
Мы за морем всех давно победили,
А в понедельник экономику поднимем.
Снова подмигнет, улыбнется –
И уйдет в глубокое море.
Вот и в этом году все то же.
Вернулся старик, говорит своей старухе:
Хорошо сходил, благообразно,
Через год опять пойду к нашей рыбке,
Хороша наша рыбка золотая.
А ты, дура, доставай разбитое корыто.

XS
SM
MD
LG