"Пациенты c ВИЧ жалуются на нехватку медикаментов"; "Архангельский СПИД-центр останется без собственного здания"; "В Москве за пять лет число ВИЧ-положительных мигрантов выросло в 15 раз"; "Чаще всего заключенные в России умирают от ВИЧ-инфекции"; "ВИЧ-диссиденты заманивают в свои сообщества сомневающихся". Это все заголовки новостных материалов в российской прессе по теме ВИЧ всего лишь за последнюю пару недель. Вроде бы совсем недавно государство на самом высоком уровне признало наличие проблемы с удручающей ситуацией по ВИЧ в стране. Была наконец утверждена Государственная стратегия противодействия распространению ВИЧ-инфекции в России на период до 2020 года. Вице-премьер правительства Ольга Голодец даже заявляла, что тема ВИЧ-СПИД является для России одной из самых важных. Но есть ощущение, что все эти заявления и стратегии остаются пока только в воздухе и на словах, а ситуация с распространением эпидемии, а также доступом к профилактике и лечению ВИЧ в России, в особенности для представителей таких групп населения, как потребители инъекционных наркотиков, секс-работники, гомосексуалы, мигранты – становится только хуже.
Несколько недель тому назад Федеральный научно-методический центр по профилактике и борьбе со СПИДом опубликовал информацию о ситуации с ВИЧ-инфекцией в Российской Федерации по состоянию на 31 декабря 2016 года. Общее число зарегистрированных случаев ВИЧ-инфекции среди граждан Российской Федерации достигло 1 114 815 человек. Из них в стране проживали 870 952 ВИЧ-положительных россиян. При этом в 2016 году были зарегистрировано 103 438 новых случаев ВИЧ-инфекции среди граждан РФ (показатель заболеваемости 70,6 на 100 тысяч населения), что на 5,3% больше, чем годом ранее.
Сто тысяч новых случаев за год! Для сравнения: в Украине за этот же год зарегистрированы чуть более 17 000 случаев (показатель заболеваемости 40 на 100 тысяч населения), а за всю историю эпидемии, с 1987 года, на ее территории были зарегистрированы 300 тысяч случаев. Сто тысяч – это население Тобольска или Ханты-Мансийска.
Постоянный рост числа новых случаев ВИЧ в России регистрируется с 1998 года, а в 2011–2016 годах ежегодный прирост составлял в среднем 10%. Согласно новому докладу UNAIDS, в Российской Федерации с 2010 по 2016 год количество зарегистрированных случаев ВИЧ-инфекции увеличилось на 75%, и по сути страна является "движущей силой" эпидемии в регионе. В 2016-м на Россию пришлось 81% новых случаев ВИЧ, притом что охват лечением ВИЧ в стране составляет чуть более 30%. Согласно принятой Всемирной организацией здравоохранения Глобальной стратегии, для прекращения эпидемии ВИЧ-инфекции необходимо выявлять не менее 90% от возможного числа всех инфицированных и обеспечивать не менее 90% инфицированных антиретровирусной терапией.
Консервативная политическая идеология, основанная на приверженности "традиционным ценностям и порядкам", не подразумевает в принципе наличия в обществе таких социальных групп, как потребители наркотиков или ЛГБТ
Так уж исторически и эпидемиологически сложилось, что основной затронутой эпидемией ВИЧ группой населения в России являются потребители инъекционных наркотиков. По некоторым оценкам, распространенность ВИЧ среди представителей этой группы населения составляет более 37%. Это означает, что здесь и есть концентрированная эпидемия. В период с 1987 по 2008 год около 80 случаев заражения ВИЧ в России было связано с употреблением инъекционных наркотиков. В последние годы половой путь передачи ВИЧ стремительно растет. В 2016 году почти в половине выявленных случаев фактором риска оказался гетеросексуальный путь передачи инфекции, но инъекционный путь все еще остается стабильно очень высоким – 48,8% в 2016 году.
Казалось бы, какой еще нужен сигнал для властей, чтобы предпринимать срочные меры по предупреждению распространения эпидемии среди самой уязвимой группы? Куда тянуть дальше? Но нет! Поддержка программ "снижения вреда" и заместительной терапии, которые давно зарекомендовали себя во всем мире как эффективные и научно обоснованные подходы, не является частью государственной стратегии по противодействию заболеванию в России. Чиновники различных рангов, от "специалистов" до министров, по-прежнему заявляют о том, что у них нет доказательств эффективности этих программ, что метадоновая терапия – это вообще происки западных фармацевтических компаний. В какой-либо другой развитой стране после таких публичных заявлений уже давно бы встал бы вопрос о компетентности специалистов и их профпригодности – но только не в России. А общественные организации, которые занимаются профилактикой ВИЧ среди этих и других уязвимых групп населения, заносят в список иностранных агентов.
С чем связано многолетнее упорство российских чиновников в их нежелании предпринимать адекватные меры по профилактике ВИЧ среди наиболее уязвимых и затронутых эпидемией групп населения? Причиной, думаю, является консервативная политическая идеология, основанная на приверженности "традиционным ценностям и порядкам", что не подразумевает в принципе наличия в обществе таких социальных групп, как потребители наркотиков или ЛГБТ. Поэтому любые меры, направленные на соблюдение прав представителей этих групп, включая права на здоровье, являются крайне непопулярными.
Беда еще и в том, что эпидемия ВИЧ в Российской Федерации развивается не внутри каких-либо уязвимых групп и не умирает вместе с ними (как, видимо, хотелось бы некоторым), но уж давно выходит за их пределы. Например, сексуальные партнеры потребителей наркотиков являются, с одной стороны, крайне уязвимой для ВИЧ группой, а с другой – связующим звеном между группами риска и населением в целом. И доля ВИЧ-положительных женщин в РФ постоянно растет. Так что, видимо, пока в стране не изменится идеология – не приходится ожидать и изменений в ситуации с эпидемией ВИЧ.
Иван Варенцов, сотрудник Фонда имени Андрея Рылькова
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
