В российский прокат, несмотря на протесты поклонников последнего императора и защитников института брака, все-таки вышла картина Алексея Учителя "Матильда". Персонажи фильма носят имена реально существовавших лиц – бесчисленных Романовых, балерины Кшесинской, некоторых царедворцев. В фильме упомянуты и показаны исторические события: крушение императорского поезда, кровавые события на Ходынском поле.

История жизни и судьбы последнего русского императора достаточно хорошо известна. Николай II, этот тихий, подверженным влияниям человек, любивший фотографию и киносъемку больше государственных забот, внезапно взойдя на престол в 26 лет, так и не стал подлинным "хозяином земли Русской", как он гордо назвал себя в анкете переписи населения. В его правление империя рухнула после двух проигранных войн и двух революций, а сам он, вместе с женой и детьми, был расстрелян большевиками. В известном смысле, Николай и Александра Романовы повторили судьбу казненных французской революцией Людовика XVI и Марии Антуанетты. По странной воле случая, императорская чета обычно принимала гостей в парадной зале Царскосельского дворца, стоя как раз около портрета французской королевы. Тщательно изучена и семейная жизнь несчастной императорской четы, этой безжалостно срезанной ветви родословного древа Романовых.

Биография заглавной героини фильма – Матильды Кшесинской ничуть не менее увлекательна. Потомственная балерина, Кшесинская танцевала в Императорском Мариинском театре четверть века, вплоть до 1917 года, более десяти лет она выступала там по наивыгоднейшим контрактам, получая 500–750 рублей за выступление. Она выступала в балетах Мариуса Петипа, Льва Иванова и Михаила Фокина, участвовала в Русских сезонах Сергея Дягилева, была представлена Петру Чайковскому в партии Авроры. Матильда Кшесинская была любовницей не только будущего императора в 1890–94 годах, после того жила с великими князьями Сергеем Михайловичем и Андреем Владимировичем, в 1902 году родила сына Владимира. Вероятно, она умела возбудить сильную страсть. Вот, к примеру, выдержка из письма Сергея Михайловича своему брату, написанное в дни катастрофы: "Ты знаешь, как я привязан к Вове и как я горячо люблю и как он ко мне привязан. Ты знаешь, что я живу с Малечкой 22 года (это не в смысле физическом, но живу одним домом и одними средствами). Конечно, ты понимаешь, как я волновался и беспокоился за их целость". В марте 1917 года дворец Кшесинской в Петрограде был разграблен. Сергей Михайлович тоже был убит в 1918 году, а Матильда с сыном сумела покинуть Россию, вышла замуж за Андрея Владимировича, открыла балетную школу в Париже, получила княжеский титул и умерла в 99 лет в 1971 году.

Из этого необъятного траурного ковра, именуемого "Империи последние мгновенья" (по словам Георгия Иванова), создатели картины выкроили небольшой фрагмент – любовную интригу Николая II (сперва цесаревича, потом – императора) с Матильдой Кшесинской. Можно предположить, что причина посреднического знакомства 22-летнего нерешительного наследника с 18-летней красавицей-балериной была прозаичной. О похожей ситуации во Франции писал в одном блестящем своем анекдоте Шамфор: "При дворе плелись интриги, которые имели целью женить Людовика XV, чахнувшего от рукоблудия".

Итак, авторы "Матильды" (сценарий Александра Терехова при участии Майкла Катимса) отказались от исторического эпоса в пользу костюмной мелодрамы. Некоторые мотивы – запретная любовь, аристократия, русская жизнь, а также эпизоды с танцами и скачками, объединяют фильм Учителя с недавней экранизацией "Анны Карениной" режиссера Джо Райта. Увы, сюжетные линии сценария чертили не Лев Толстой и не Том Стоппард. Не всегда хватает вкуса и меры и постановщикам: призовые скачки превращаются в цирковое зрелище с огнем, а придворные сцены сняты в таком темпе, что невольно вспоминается советская комедия "Женитьба Бальзаминова" по Островскому, когда герой Вицина представляет себя царем и провозглашает указ: "Богатый женится на бедной, а бедный на богатой". Своей упрощенностью и неправдоподобностью сюжет фильма ближе к балетным либретто. Получается пылающее "Утиное озеро", в котором за не совсем прекрасного Принца сражаются белая птица (русская балерина, польская княгиня) с птицей черной (немецкой принцессой, помешанной на оккультизме). Симпатии авторов и, должно быть, зрителей оказываются на стороне безродной балерины (Михалина Ольшанска), которая фактически противостоит пресловутому "немецкого засилью" вокруг русского трона. Эпизоды с участием принцессы Аликс (Луиза Вольфрам) и зловещего доктора Фишеля (Томас Остермайер) красноречиво свидетельствуют о вредоносной иностранной "интервенции".

С другой стороны, если зритель смиряется с драматическим балетом на экране, то ему будет проще согласиться на вульгарный романтизм сюжета и технические неувязки сценографии. В кадре слишком много царедворцев, но очень не хватает придворных, так что инвалидное кресло с императором Александром III (Сергей Гармаш) приходится катить его жене (Ингеборга Дапкунайте), а Романовы и другие титулованные особы вынуждены сами открывать двери. Складывается впечатление, что пышные костюмы и интерьеры сковали и придавили своим заемным золотом не только тела исполнителей, но и их артистические души. Даже Ларс Айдингер не проявляет того ураганного темперамента, с которым его Гамлет крушил подгнившее Датское королевство в известном спектакле Остермайера.

История, рассказанная в фильме, вряд ли должна оскорблять тех, кто чтит память семьи последнего императора, потому что она столь же далека от фактов, сколь далека история принца Зигфрида от судьбы баварского короля Людвига. Если бы авторы картины изменили имена на вымышленные, далеко не каждому зрителю показалась бы очевидной близость сюжета к истории Дома Романовых.

Персонажи "Матильды" вслед за их создателями говорят, что балерина была бы лучшей русской императрицей, чем принцесса Александра. А мне кажется, что императору Николаю досталась в жены не та сестра. Старшая принцесса Гессен-Дармштадтская – Елизавета Федоровна была выдана за его дядю, московского генерал-губернатора, взорванного террористом Каляевым. Елизавета Федоровна тоже была убита в годы революции, но оставила после себя великолепный памятник московского модерна – Марфо-Мариинскую обитель и минимум одну крылатую фразу: "Не надо бояться смерти – надо бояться жить". К сожалению, авторы "Матильды" как раз опасаются излишней экранной жизни.