“Реальная” зарплата отличается от “номинальной” (или “начиcленной”) на величину роста цен в стране за тот или иной период времени. На 2018 год Центральный банк России пока прогнозирует инфляцию “вблизи 4%”, отмечая сохранение рисков некоторого превышения этого уровня: “В условиях низкой безработицы и все еще повышенных инфляционных ожиданий рост реальной заработной платы темпами, опережающими рост производительности [труда], может привести к реализации этих рисков”. Рекордно низкий за четверть века годовой рост потребительских цен в России в последние несколько месяцев (2,7–2,5% в октябре-ноябре) во многом объясняется “эффектом высокой базы” прошлого года, когда инфляция была еще вдвое выше нынешней. Однако такой эффект уже вскоре сойдет на нет и годовой прирост потребительских цен будет считаться уже от гораздо более низкой “базы” 2017 года.
Но даже если исходить из 4%-ной инфляции в 2018 году, для того чтобы в целом по стране, включая все намеченные повышения бюджетникам, реальные зарплаты выросли в итоге на 4%, о чем говорит министр, необходимо общее повышение номинальных зарплат в среднем как минимум на 8%. Судя по данным Росстата, именно такими темпами номинальные зарплаты росли в октябре и ноябре, а в целом за январь-ноябрь – на 7,1%.
Экспертные оценки могут заметно отличаться от этих данных. Так, исследование российской компании интернет-рекрутмента HeadHunter, о котором сообщал РБК, показало, что в целом за 2017 год начисленные зарплаты в России выросли на 2–4%, а темпами в 6–8% они росли лишь в секторах-лидерах – электроника, товары народного потребления, а также информационные технологии. Тем не менее, на 2018 год, отмечается в том же исследовании, компании планируют повышение зарплат в среднем на 8%.
В компании финансового и кадрового аутсорсинга “Интеркомп” средний прирост зарплат в 2017 году оценивают в 5–8%, при этом в лидерах оказались фармацевтические (+12–13%) и IT-компании (+11%). Однако в 2018 году большинство российских компаний, охваченных исследованием “Интеркомп”, предполагает повысить номинальные зарплаты своим работникам на 4–6%, а это лишь чуть выше ожидаемой годовой инфляции.
В ходе недавнего исследования, проведенного рекрутинговой компанией Antal Russia, большинство опрошенных российских компаний заявили, что заложили в бюджеты 2018 года повышение зарплат не более чем на 4–6%, тогда как в 2017 году – на 7–9%, сообщала газета “Ведомости”. Причем ровно треть опрошенных либо не определилась еще с индексацией зарплат своим работникам в новом году, либо вовсе ее не планирует.
Руководитель аналитического департамента управляющей компании “БК Сбережения” Сергей Суверов полагает, что реальные зарплаты в России в 2018 году вырастут на 2–3%, и прежде всего – за счет индексации зарплат бюджетникам, тогда как “рост реальных зарплат в негосударственном секторе будет незначительным”, сообщает агентство “Прайм”. А главный экономист рейтингового агентства “Эксперт РА” Антон Табах прогнозирует, что “в результате оптимизации [персонала] большие зарплаты получат меньше работников”.
Впрочем, реальные зарплаты, после резкого спада в 2014–2015 годах, вновь начали расти еще в феврале 2016-го. И повышались в течение 20 из последних 22 месяцев. Однако и на таком фоне общие реальные доходы населения (то есть доходы за вычетом обязательных платежей и с учетом инфляции), затяжной спад которых начался еще в ноябре 2014 года, продолжают сокращаться и до сих пор, то есть уже ровно четыре года подряд. За январь-ноябрь 2017 года они в целом сократились на 1,4% к прошлогоднему уровню:
В общей структуре реальных доходов населения около 85% приходится на долю зарплат (примерно две трети), а также пенсий и других социальных пособий (19%), по оценкам Росстата за 2016 год. Реальные зарплаты растут уже почти два года, реальные пенсии – почти весь 2017 год, увеличившись за 11 месяцев на 3,7%, однако даже это не привело пока к возобновлению роста реальных доходов.
Статистика Росстата охватывает в основном крупные и средние предприятия и строится на той отчетности, которую они ему предоставляют, напоминают в декабрьском обзоре эксперты исследовательского института “Центр развития” Высшей школы экономики. Поэтому данные Росстата о среднемесячной заработной плате не охватывают не только самозанятых и занятых в неформальном секторе экономики, но и даже всех доходов от занятости на [крупных и средних] предприятиях (“серая” зарплата в данных статистики также не отражается).
У нас традиционно очень большой сектор неформальной экономики – 25–30%, где платят “серую” или даже “черную” зарплату, отмечала в интервью в конце сентября руководитель “Центра развития” Наталья Акиндинова: “Зарплаты в неформальном секторе растут намного медленнее, чем “белые” зарплаты, ниже инфляции”.
Аналитики австрийского банка Raiffeisen полагают, что основной причиной продолжающегося в России спада реальных доходов населения на фоне роста реальных зарплат является снижение “серых” зарплат, которое пришлось на 2016–2017 годы: “Из-за этого фонд оплаты труда всех работающих в стране (~70 млн человек) пока не смог восстановиться в реальном выражении, что и тянет все доходы населения вниз. Столь заметного и длительного сокращения “серых” доходов, судя по данным Росстата, не было никогда за длительную историю”.
Расхождение между динамикой зарплат и доходов может быть вызвано в том числе и с перераспределением между “наблюдаемой” и “ненаблюдаемой” оплатой труда в пользу “наблюдаемой” – в связи с усилением борьбы налоговых органов с “серыми” зарплатами, отмечается в ноябрьском мониторинге Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС. Его авторы поясняют: “Рост объема НДФЛ (налог на доходы физических лиц. – РС) в 2016 году и в январе-сентябре 2017 года был выше роста объема денежных доходов населения”.
В последние полгода спад реальных доходов к прошлогодним уровням составлял уже менее 1%, за исключением октября (см. график). “Возврат к росту реальных располагаемых доходов станет самым ожидаемым событием 2018 года”, – полагает аналитик кредитного рейтингового агентства АКРА Дмитрий Куликов. Но даже в этом случае разрыв в темпах роста реальных зарплат и доходов вряд ли заметно сократится уже вскоре. “Нам потребуется несколько лет, чтобы восстановить потери доходов населения кризисных 2014–2015 годов”, – отмечал в конце сентября и сам министр экономического развития Максим Орешкин.