Ссылки для упрощенного доступа

Начальник всегда прав?


Как отстоять свои права на работе и можно ли выиграть суд у работодателя?

Основные тезисы программы:

  • Почти половина россиян сталкивались на работе с произволом начальства, но лишь четверть готовы спорить по этому поводу с работодателем, а серьезно защищать свои права – и вовсе единицы
  • Защита интересов работника в суде – сложная, дорогостоящая и далеко не всегда успешная процедура, кроме того, после обращения в компетентные органы конфликт с работодателем лишь усиливается
  • Взыскать с работодателя через суд невыплаченную "серую" зарплату практически невозможно
  • Именно ощущение собственной безнаказанности развязывает руки работодателям и позволяет им нарушать права работников
  • Борьба за трудовые права заканчивается наибольшим успехом тогда, когда работники объединяют свои усилия

Долги по зарплате в России растут даже по официальным данным

Марьяна Торочешникова: Долги по зарплате в России растут даже по официальным данным. В 2017 году долг российских работодателей перед работниками превысил три миллиарда рублей. А сколько людей остались без заработанного в "серой" зоне, даже представить сложно. Экономические проблемы приводят не только к долгам, но и к ухудшению условий труда, в том числе к незаконному сокращению зарплат. Как в этой ситуации защитить права работников?

Корреспондент: Одни из самых организованных – профсоюзы летного состава авиакомпаний. Дочерняя компания "Аэрофлота" АК "Россия" решила изменить условия труда работников. Пилоты утверждают: это привело к сокращению зарплаты почти на треть. Дошли аж до Президиума Верховного суда.

Игорь Морозов, председатель профсоюза летного состава авиакомпании "Россия": Авиакомпания "Россия" решила уменьшить заработную плату, но мы считаем это незаконным, поэтому мы как представители работников решили защитить их права в суде

Профсоюзы летного состава авиакомпании "Россия" использовали все возможности для легальной борьбы с работодателем

Корреспондент: И не только. Профсоюзы летного состава авиакомпании "Россия" использовали все возможности для легальной борьбы с работодателем, включая митинги и обращения к президенту. В ответ членам профсоюза затягивают выдачу денежных вознаграждений и отстраняют от полетов. Игорь Морозов не сидел за штурвалом с августа.

Игорь Морозов: С января 2016 года порядка ста человек уже уволились – они не согласны с этой системой оплаты труда, не готовы ждать решения суда. Они просто уходят из компании, устраиваются в другие компании, где лучше условия, лучше платят, лучше к ним относятся. У нас никогда не было такого, чтобы из Санкт-Петербурга люди просто так уходили в таком количестве.

Корреспондент: Пилоты не исключают, что на войну с собственным коллективом авиакомпания "Россия" потратила больше, чем сэкономила на зарплатах. Дело принципа…

Но вот и другой пример – петербургская Российская национальная библиотека: попытка объединить ее с московской Ленинкой привела к открытому конфликту руководства и коллектива. Главного библиографа Татьяну Шумилову пытались уволить по формальному поводу после пресс-конференции, на которой она публично раскритиковала планы слияния РНБ и РГБ. Несколько недель противостояния, скандалы в прессе, и в итоге – мировое, подписанное в суде.

Татьяна Шумилова: Мировое соглашение – это неизбежные уступки с обеих сторон. Одна сторона чем-то поступается, сохраняя то, что для нее все-таки наиболее важно, другая сторона находит свое. Такое решение возможно, и во многих случаях оно, наверное, желательно.

Корреспондент: Но это если работодатель хочет разговаривать с работниками. Избирательная кампания нынешнего депутата Госдумы от "Единой России" Михаила Романова закончилась не только неожиданным избранием малоизвестного в Петербурге политика, но и скрытым недовольством его избирательного штаба. Один из немногих, кто открыто говорит о претензиях к Романову, – его бывший водитель Андрей Никифоров. Он утверждает, что возил шефа два года, в 2016-м зарплату в конвертах платить перестали, долг достиг 320 тысяч рублей.

Андрей Никифоров: У Михаила Валентиновича все сводилось уже к откровенному хамству, когда я задавал ему вопрос по поводу денег: "Рот себе зашей, ублюдок, и не открывай его в моем присутствии". Ему не по статусу даже разговаривать со мной.

Даже если ваш работодатель не имеет поддержки в верхах, шансов получить свое немного

Корреспондент: По словам Никифорова, суды не принимали заявления без объяснения причин. Прочие органы тоже не реагировали, хотя он предоставлял им и табели, и переписку с фондом, на который трудился. Но даже если ваш работодатель не имеет поддержки в верхах, шансов получить свое немного.

Юрий Карпенко, адвокат: У работодателя всегда априори есть возможность не заплатить работнику, уволить его или наказать. Конечно, можно обратиться в суд, в прокуратуру, к депутату или в Трудовую инспекцию. Но вот это "можно", к сожалению, заканчивается тем, что результаты, как правило, минимальны (по крайней мере в моей практике).

Корреспондент: Впрочем, примеры возврата долгов есть. В ноябре начались выплаты работникам "АС Инжиниринг", но ради этого строителям пришлось бороться больше года и дойти до администрации президента. А вот сотрудники аптечной сети "Здоровые люди" после банкротства управляющей компании сходили к юристу и решили не усложнять себе жизнь.

Ольга Крылова, бывший управляющий ассортиментом УК "Пента": Адвокат сказал, что с каждого нужно собрать по сто тысяч, и только после этого он начнет дело, составит исковое заявление. Мы отказались, потому что размер задолженности компании составлял сто тысяч, и тратить время было бессмысленно.

Корреспондент: И так пострадавшие работники поступают чаще всего, ведь исход дела неизвестен, а за это время можно заработать в другом месте – если, конечно, снова не обманут.

Почти половина россиян сталкивались на работе с произволом начальства

Марьяна Торочешникова: Почти половина россиян сталкивались на работе с произволом начальства – такие данные приводит Центр социально-политического мониторинга Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Но лишь четверть работников российских компаний готовы вступить в полемику с работодателем в случае нарушения их интересов. А защищать свои права с помощью профсоюзов, судов, трудовых инспекций или средств массовой информации готовы и вовсе единицы. Почему? Спросим об этом гостей сегодняшней программы – Сергея Саурина и Юрия Стародумова.

Диктор: Сергей Саурин – кандидат юридических наук, заместитель председателя совета некоммерческого партнерства "Юристы за трудовые права". Специализируется на защите социально-трудовых прав работников и профсоюзов.

Юрий Стародумов – эксперт автономной некоммерческой организации "Центр социально-трудовых прав". Специализируется на разрешении трудовых споров, оформлении кадровой документации, вопросах взаимодействия профсоюзов с работодателями.

Марьяна Торочешникова: Почему люди, чьи трудовые права нарушаются, в большинстве своем не готовы за них бороться, отстаивать их при очевидном произволе?

Сергей Саурин: Это сложно и дорогостояще. Адвокаты берут много денег за обращение в суд. На самом деле работник освобождается от всех судебных расходов, за исключением расходов на того самого адвоката, который будет представлять его интересы в суде.

Адвокаты берут много денег за обращение в суд

Все зависит от того, в чем заключается суть спора. Если она заключается во взыскании с работодателя зарплаты, которую он и так должен платить (ну, например, это задолженность по начисленной, но не выплаченной заработной плате), то по такому спору работник, имея какую-то форму иска, может сам ее заполнить, отнести в суд, приложить необходимые документы, пользуясь инструкциями, которые можно найти, например, на сайте Центра социально-трудовых прав, и вести такое дело самостоятельно. Совсем другая история, когда речь идет, например, об увольнении с работы или о лишении премии.

Марьяна Торочешникова: Или о "серых" зарплатах.

Сергей Саурин: Про "серые" зарплаты отдельный разговор: сегодня взыскать их почти невозможно, поэтому каждый раз, когда работник договаривается с работодателем о получении подобной части зарплаты, он принимает на себя риски возникновения конфликта.

Сергей Саурин
Сергей Саурин

Есть более сложные и серьезные споры, где помощь юриста действительно необходима. Я бы сказал, что работникам есть смысл обращаться в какие-то специализированные организации, которые занимаются трудовыми спорами. Но на рынке услуг по сто тысяч с каждого человека адвокат, который занимается трудовыми спорами, собирать не будет. Это столько не стоит, рыночная цена гораздо ниже.

Есть и другой вариант ответа на вопрос, почему люди не любят защищать свои права. Дело в том, что конфликт с работодателем после обращения в компетентные органы лишь усиливается. Это вопрос об эффективности защиты прав трудящихся в Российской Федерации институциональными способами, то есть теми способами, которые установлены законом.

Марьяна Торочешникова: Правильно ли я понимаю, что многие люди не идут в суд за защитой своих трудовых прав только потому, что боятся: здесь человеку просто задолжали за три месяца, а пойдет он в суд, будет там "качать права" – и его вообще уволят? И именно так чаще всего и происходит.

Чаще всего работники, проведя судебный процесс с работодателем, вынуждены уйти с этой работы: начинаются дальнейшие нарушения их прав

Юрий Стародумов: Да, чаще всего работники, проведя судебный процесс с работодателем, вынуждены уйти с этой работы, потому что начинаются дальнейшие нарушения их прав, всякие придирки. Если работники не объединены между собой в рабочий коллектив, то очень сложно противостоять беспределу со стороны начальства.

Марьяна Торочешникова: По вашим наблюдениям, в каких компаниях человек наименее защищен: в частных или государственных?

Сергей Саурин: С одной стороны, государственный сектор кажется более надежным: вроде бы государство не должно подвести своих работников, оно никуда не денется, государственный бюджет все равно есть, и рано или поздно деньги заплатят. Вместе с тем, на практике часто происходит так, что произвол в государственных учреждениях идет сверху, и понятно, что руководитель конкретного учреждения не нарушает права отдельных работников, не согласовав это с вышестоящей организацией. Бывает, если в организации нет денег, то установка идет сверху, и руководитель вынужден подчиниться. Работник, решивший попытаться защитить свои трудовые права, подает в суд, но суд ведь тоже является государственным органом и может проявить определенную солидарность со своими коллегами из другого ведомства.

Совсем другая история в частном секторе: там работодатель вроде бы ничем не связан, и нет никакой единой системы страхования от неплатежеспособности работодателя. И если работодатель прогорел, стал банкротом, то может так получиться, что денег он не заплатит, и спросить-то не с кого.

Но, говоря о частном секторе, надо разделять его на маленькие и большие компании. Есть крупные компании, которые дорожат своим именем и так или иначе пытаются решать вопросы, в том числе, через мировые соглашения, через попытку выплатить компенсацию, даже если их филиалы закрываются. Если же мы ведем речь о малых организациях, которые чаще всего создаются в форме обществ с ограниченной ответственностью, то здесь, конечно, все гораздо сложнее. Если организация не дорожит своей репутацией, то ее собственник может одну организацию закрыть, а завтра открыть другую, и здесь работник всегда оказывается в подвешенном состоянии.

Марьяна Торочешникова: То есть в этой истории получается тьма беспросветная: сколько ты ни стараешься себя спасать, подстраховываться, заключать какие-то трудовые договоры, все равно последнее слово будет оставаться за работодателем?

У работников с каждым годом все больше сокращаются возможности для защиты своих прав

Юрий Стародумов: Действительно, у работников с каждым годом все больше сокращаются возможности для защиты своих прав. На это влияет и политика самого государства. Сейчас достаточно затруднительно обратиться в Государственную инспекцию труда по какому-либо вопросу, потому что несколько лет назад Верховный суд решил, что Инспекция труда не разрешает трудовые споры (под трудовыми спорами Верховный суд подразумевает любые сколько-нибудь сложные ситуации). И на практике получается, что инспектор теперь не может вмешаться ни в ситуацию увольнения, ни в ситуацию давления на работника, а только в какие-то банальные и абсолютно очевидные вещи из разряда непредоставления отпусков. Конечно, это тоже подрывает доверие работников к органам власти, которые призваны их защищать, и мешает людям совершать дальнейшие действия.

Марьяна Торочешникова: То есть можно пойти куда-то работать просто на свой страх и риск и надеяться, что к тебе порядочно отнесутся работодатели.

Сергей Саурин: Если всего лишь 25% работников готовы хотя бы вступать в полемику о защите своих прав, то три четверти работников не готовы сделать даже этого. А значит, работодатель уже знает: у меня есть четыре работника, и как минимум трех из них я могу безнаказанно уволить, обделить деньгами, не предоставить отпуск. Если же работодатель будет изначально знать, что все четыре работника будут пытаться защищать свои права способами, которые предусмотрены законом, тогда у него будет понимание, что, может быть, не стоит их нарушать, а лучше поговорить с этими работниками, убедить их, решить вопрос миром.

Марьяна Торочешникова: Предлагаем вашему вниманию обзор соцсетей по теме защиты трудовых прав.

Оказывается, тяжело работать с нарушением закона можно не только где-нибудь на заводе

Альбина Кириллова: Оказывается, тяжело работать с нарушением закона можно не только где-нибудь на заводе. Недавно сотрудники блогера Ильи Варламова пожаловались на двенадцатичасовой рабочий день без перерывов на еду и отсутствие отпуска. "Я пахала без выходных первые полгода, только потом с большим трудом выпросила себе один в неделю. И это мне еще повезло. Наш новостник Филипп продолжает так работать уже второй год", – написала редактор блога Маша. Работодатель ответил ей в посте под названием "Вертел я ваши профсоюзы": "Я буду нанимать кого хочу и на каких хочу условиях. Не нравится – не работай со мной. Моя помощница должна работать 24 часа в сутки без выходных, и мне все равно, что думает об этом Трудовой кодекс". Правда, позже Варламов признал ошибку и попросил у сотрудников прощения. "Требования бунтарей выполнены!" – написал он в своем блоге. При этом Варламов все равно уверен, что профсоюзы вставляют палки в колеса прогрессу.

Историй о несправедливости на работе множество. Жалуются на увольнение вместо декретного отпуска – женщину уволили из декретного отпуска. Работодатель проиграл в суде.

На Ютьюбе обсуждают схему с испытательным сроком: на три месяца берут молодого сотрудника, пользуются им за минимальную плату, а потом увольняют и берут нового.

Сотрудник: Это было довольно неожиданно и немного грустно. Во-первых, последние две недели вроде бы все было нормально, я постоянно спрашивал своего руководителя о том, что он думает о моей работе, и его вроде все устраивало. Во-вторых, я за эти три месяца действительно полюбил свою работу, полюбил то, что я делаю.

Альбина Кириллова: Иногда увольняют даже за активную позицию под каким-либо другим предлогом. В Сочи учительницу, которая рассказала о плохом состоянии кабинета, уволили за нарушение устава.

Иногда увольняют даже за активную позицию под каким-либо другим предлогом

Олег Тиньков обратился к сотрудникам своего банка: "Коллеги, вы расслабились? Напоминаю, что прием пищи у нас предусмотрен один раз и составляет один час. Здоровые люди не кушают два, три, четыре раза в день, а если вы больны, то здесь вам не пансионат".

В соцсетях тогда шутили: "Офисные сотрудники пожирают время и деньги акционеров". Кто-то даже писал стихи: "Олег Тиньков поест на завтрак и, может, даже на обед, но если вдруг тиньки на ужин, он в суд на повара подаст". В пресс-службе банка потом заявили: "У нас гибкий график, и мы стараемся идти навстречу сотрудникам, но ожидаем от них уважения к внутреннему распорядку".

Иногда через соцсети удается надавить на работодателя. Журналистка российского "Форбс" пожаловалась на издателя в Трудовую инспекцию и написала об этом в Фейсбуке. Неизвестно, что из этого помогло больше, но в итоге она получила компенсацию – почти миллион рублей.

А еще не стоит забывать, что при приеме на работу запросто могут изучить ваши соцсети. Кто-то решил подстраховаться: "Работодатели проверяют Твиттер? Я люблю свою будущую работу, она самая крутая, я не алкаш, и я вру".

Марьяна Торочешникова: Мы говорим в первую очередь об индивидуальных трудовых правах граждан. Правильно ли я понимаю, что эти самые трудовые права наступают ровно в тот момент, когда человек подписывает трудовой договор?

Юрий Стародумов: Законом предусмотрено, что форма трудового договора может быть только письменной, однако на практике часто бывает, что людей допускают к работе без какого-либо оформления. Я бы не сказал, что в такой ситуации абсолютно никак нельзя защитить свои трудовые права. В законе есть указание: если трудовой договор в письменном виде не оформлен, он все равно считается заключенным, просто работнику в случае чего придется доказывать этот факт в суде, а это проблематично.

Сложно даже не доказать сам факт трудовых отношений, а размер заработной платы. Ведь суды исходят из того, что если нет письменного договора с указанием размера зарплаты, но при этом доказано, что работник работал, то зарплату приравнивают к минимальной, к МРОТ, а это небольшая сумма.

Законом предусмотрено, что форма трудового договора может быть только письменной

Часто трудовые договоры подменяются гражданскими: это подряды, оказание услуг – такая практика очень распространена. Но работник здесь тоже не беззащитен, и в судах довольно часто признают, что гражданско-правовым договором фактически регулируются трудовые отношения. При наличии определенных признаков: когда это длительный характер отношений, когда работник работает на определенной должности, а не выполняет заведомо определенной объем работы, у него вполне есть шансы в этом плане.

Марьяна Торочешникова: На самом первом этапе, когда человек только пришел договариваться о своих трудовых отношениях с компанией, и ему сказали: "Мы вас берем", – думаю, далеко не каждый скажет: "Покажите мне мой трудовой договор". Как правило, это делают очень квалифицированные люди, редкие специалисты, которые могут еще поторговаться.

Сергей Саурин: Попросить трудовой договор в начале – это нормально, более того, в идеале можно подписать трудовой договор за две недели до устройства на работу, но большинство работодателей, конечно, так не делают. И в большинстве случаев трудовой договор работнику показывают, говоря: "Подпиши", – работник расписываются в двух экземплярах, и они забирают оба себе со словами: "У нас есть генеральный директор, он сейчас в командировке, вот он вернется, подпишет, и мы вам все отдадим".

Здесь надо учитывать два момента. Первое, по закону, в течение трех дней после того, как работник устроился на работу, ему должны отдать его подписанный договор, и если этого не происходит, то это основание для привлечения работодателя к административной ответственности по жалобе работника.

Но никто, конечно, не пойдет жаловаться на третий день, потому что вы же пришли с доверием к работодателю и планируете строить отношения с ним на много лет вперед, и вам надо продемонстрировать свою лояльность и эффективность, чтобы вас не уволили.

А может быть, в том самом договоре, который вы подписали и отдали, вам прописали еще какой-нибудь испытательный срок. И здесь важно понимать, что чем дольше работник трудится без договора, тем больше он рискует, что в один прекрасный момент договор ему потребуется, потому что возникнет какой-то конфликт на рабочем месте, а взять его будет неоткуда.

Чем дольше работник трудится без договора, тем больше он рискует

Есть еще такая судебная практика: в течение трех месяцев можно обжаловать условия. У меня не так давно было судебное дело, где договорились об одной зарплате и даже платили ее, а потом сказали: "Часть зарплаты – это была премия, а в договоре на самом деле совсем другое". Это очень сложно доказать. Поэтому здесь работнику нужно принять для себя решение, сколько он готов работать в этой компании без договора.

Какие-то правовые ухищрения нужны только в том случае, если возникает конфликт. Если конфликта нет, то все хорошо, я работаю, мне платят, никаких договоров мне не надо. Но просто нет никакой гарантии, что конфликт не возникнет сегодня вечером или завтра – перестанут платить, не отпустят в отпуск, или вы заболеете, и вас решат уволить, поскольку вас надо заменить. Работник принимает много рисков, когда не пытается получить свою копию трудового договора.

Марьяна Торочешникова: Строители в Новосибирске массово угрожают своим работодателям суицидом в случае, если им не выплатят долги по зарплате. Уже по меньшей мере семь раз рабочие компании ПТК-30 залезали на башенные краны и грозились спрыгнуть с них, если не увидят зарплату. Только таким способом людям удавалось получать деньги за несколько месяцев работы. Теперь деятельность холдинга проверяют следователи, а тактику шантажа переняли сотрудники других строительных компаний в Новосибирске. Посмотрим видеосюжет.

Спасатели: Ты пойми, что деньги сегодня не переведут, только завтра!

Павел Афонасьев, корреспондент: Аргументам спасателей двое строителей на стреле башенного крана не верят. Руководители компании уже полгода обещают выплатить им зарплату, а рабочие требуют сделать это немедленно, в противном случае грозят спрыгнуть с высоты 20-го этажа. Уговорить спуститься вниз замерзших и голодных мужчин удается только к ночи.

Спасатели выезжали на подобные вызовы уже семь раз. Во всех случаях стройки принадлежат одному из крупнейших холдингов – ПТК-30. По словам сотрудников компании, владельцы задолжали нескольким сотням рабочих. Игорю Вакеру предложили уволиться после того, как он объявил сидячую забастовку. Охранник согласился, чтобы получить хотя бы часть зарплаты.

Игорь Вакер: Нас, троих зачинщиков, потом уволили в принудительно-добровольном порядке. Расчет полностью не дали. Куда мы только не писали: и в прокуратуру, и в отдел по защите труда, и в Следственный комитет. Никаких ответов, ничего нет.

Строители в Новосибирске массово угрожают своим работодателям суицидом в случае, если им не выплатят долги по зарплате

Павел Афонасьев: По словам мужчины, работодатели задолжали ему еще 15 тысяч рублей, но доказать это в суде будет сложно – на стройке платили "серую" зарплату, большую часть зарплаты рабочие получали наличными, в ведомостях не расписывались.

Руководители холдинга ПТК-30 от комментариев отказываются, своим сотрудникам по-прежнему обещают выплатить деньги. После жалоб и угроз самоубийством деятельность компании начали проверять специалисты Следственного комитета.

Дмитрий Чечулин, старший помощник руководителя Управления Следственного комитета по Новосибирской области: Руководитель строительной организации, являясь лицом, уполномоченным на распоряжение принадлежащими обществу денежными средствами, в течение более семи месяцев допускал частичную невыплату заработной платы работникам.

Павел Афонасьев: Директор фирмы Антон Коновалов заключен под стражу, его обвиняют в коммерческом подкупе. По неофициальной информации, мужчина предложил одному из дольщиков выкупить права собственности на уже купленное им жилье. Вернуть свои вложения сейчас хотят многие новосибирцы – после скандала с невыплатой зарплат компания заморозила строительство четырех жилых комплексов.

Отчаянный способ вернуть заработанные деньги оказался действенным, им даже начали пользоваться другие строители, попавшие в похожую ситуацию. После нескольких случаев на стройках ПТК-30 на стрелу башенного крана забрался рабочий компании "Вега-Плюс". Деньги мужчине выплатили через пару часов.

Задержка зарплаты – самое распространенное нарушение трудовых прав

Марьяна Торочешникова: Задержка зарплаты – самое распространенное нарушение трудовых прав. С этой проблемой в России сталкивались около четверти респондентов, опрошенных исследователями Центра социально-политического мониторинга Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы. О недопустимости задержки зарплат неоднократно заявлял Владимир Путин, но, по его же словам, к концу 2017 года суммарная задолженность по зарплатам в России достигла 3,5 миллиардов рублей, и более 60 тысяч человек не получают зарплату вовремя.

Вторым по распространенности нарушением трудовых прав в России являются нарушения, связанные с продолжительностью трудового дня и с выплатой сверхурочных, которые положены по трудовому законодательству. Как может человек бороться с этой ситуацией, чего он может добиться?

Юрий Стародумов: Я обычно рекомендую людям не соглашаться работать за пределами установленного дня без надлежащего оформления этой работы. У нас можно доказать, что ты работал сверхурочно, только доказав сам факт этой работы и доказав, что эта работа выполнялась по поручению твоего непосредственного руководителя. Если человек остался на работе "сам" и сидит до 12 ночи, а потом приходит и говорит: "Взыщите мне компенсацию за сверхурочную работу, потому что я много работал", – ему отвечают: "А мы тебя не заставляли, вообще не хотели, чтобы ты в это время находился на рабочем месте. Докажи обратное". Поскольку у работника обычно нет никаких доказательств, то исход дела для него может быть негативным. Поэтому, если начальник по большой дружбе просит остаться вас и переработать, никак это не оформляя, все зависит от отношений. Кому удобно, пусть так делает, при этом отдавая себе отчет, что в случае конфликта никакой доплаты за это не будет.

Юрий Стародумов
Юрий Стародумов

Марьяна Торочешникова: А в законе прописаны размеры сверхурочных?

Сергей Саурин: В законе прописаны минимальные размеры дополнительной оплаты за сверхурочную работу: в течение первых двух часов – полуторный размер, то есть считается, сколько стоит один час, и каждый час, отработанный сверхурочно в течение первых двух часов, оплачивается в полуторном размере, а остальные часы – в двойном. Так может набежать приличная сумма. Если работать каждую неделю, допустим, по четыре лишних часа, то можно получать еще дополнительную прибавку в четверть оклада.

Марьяна Торочешникова: Другое дело – как уговорить работодателя оформить это документально.

В законе прописаны минимальные размеры дополнительной оплаты за сверхурочную работу

Сергей Саурин: Да, это проблема. Единственный вариант – отказаться. У работодателя в этом случае возникнет желание как-то простимулировать работника, если он ему так уж сильно нужен. Ну, а если не нужен, значит, работодатель найдет другого, который согласится работать за бесплатно.

Марьяна Торочешникова: И наступит следующее наиболее распространенное в России нарушение трудовых прав, связанное с увольнением, сокращением, сменой должности или переводом на менее интересную должность.

Неугодных сотрудников Центрального банка России буквально списывают на склад, как ненужную мебель. Владимир Бек проработал в Центробанке 18 лет, после чего его должность и подразделение упразднили. Владимира не уволили, но лишили премий и изменили рабочее место.

Корреспондент: На складе, среди сломанных принтеров и ненужной мебели, работают сотни сотрудников главного банка страны. Сюда их списали после многих лет труда. Владимир Бек оказался на складе, когда упразднили его департамент.

Владимир Бек: В новое подразделение я не был принят и остался работать в старом. С этого времени мне прекратили выплачивать переменную часть заработной платы в виде премий, и это уменьшило мой заработок примерно наполовину. Как только в банк пришла копия иска из Мещанского суда о выплате мне задолженности по заработной плате и обязании работодателя предложить вакансии, меня удалили со своего места работы в основном здании Центрального банка.

Корреспондент: Люди, которые здесь оказались, находятся за штатом. Юридически такого понятия не существует, а сами сотрудники поясняют, что для них это означает отсутствие трудовой функции и обязанностей.

Владимир Бек: Никто не имел никаких служебных заданий, никто не отчитывался о работе, то есть это просто сидение. Около 90% имели стаж работы в Центральном банке, превышающий 15 лет. А по внутренним нормативным актам, этот 15-летний порог дает работнику значительные преференции.

Неугодных сотрудников Центробанка России буквально списывают на склад, как ненужную мебель

Корреспондент: Увольнять заштатников или предлагать им новые вакансии никто не спешил. Тогда они организовали профсоюз и стали массово подавать в суд. Руководство ответило ссылкой.

Владимир Бек: Было принято решение о переводе части оставшихся работников (там было, наверное, 30 или 40 человек), на площадку Центрального банка уже не в Москве, а на границе Московской и Калужской областей. Это широко известное место – ведомственный дом отдыха. Там был выделен спальный корпус, в котором с марта были размещены эти оставшиеся работники, отказавшиеся расторгать трудовой договор по соглашению сторон.

Корреспондент: К этому времени Владимир написал заявление, что прекращает работу до восстановления его трудовых прав, но вместе с коллегами, как представитель профсоюза, отправился в дом отдыха, на новое место работы заштатников. В один из дней руководство вызвало его для согласования разногласий в центральный офис.

Владимир Бек: Срок моего физического отсутствия на объекте банка – оздоровительный комплекс "Вороново" – превысил четыре часа, и меня уволили за прогул.

Корреспондент: Сейчас Владимир судится с банком за восстановление на работе. А другие заштатные сотрудники остаются на складе или в доме отдыха.

Марьяна Торочешникова: То есть изначально работодатель вроде как соблюдал все необходимые формальности: человека не уволили, а он, вместо того, чтобы радоваться, начал качать права.

Сергей Саурин: Прочитав статьи 21-ю и 22-ю Трудового кодекса, мы увидим, что трудовые отношения предполагают не только оплату времени, которое работник тратит на своего работодателя, но еще и обязанность работодателя обеспечить работника работой. Ведь трудовые отношения – это для работника форма самореализации, использования своего труда. Работодатель обязался предоставлять такую работу.

Трудовые отношения предполагают не только оплату, но еще и обязанность работодателя обеспечить работника работой

Именно для таких ситуаций предусмотрено основание увольнения – "в связи с сокращением штата" или "в связи с сокращением численности". Это основание увольнения связано с дополнительными обязательствами работодателя перед работником, в частности, с выплатой выходного пособия в размере среднего заработка сразу в момент увольнения и дальше сохранение среднего заработка за второй и третий месяц после увольнения при условии, что работник не устроится на новое место работы. А тут работодатель решил подождать, пока средний заработок работника упадет, и сэкономить на этом.

Когда речь идет о судебных разбирательствах, судьям необходимо доказать, что работник мог заработать больше, если бы работал: он хотел работать, но ему незаконно не поручали работу. А судья думает: и что человеку не нравится – сидит, деньги получает, ничего не делает?.. Помимо гарантий, установленных в законе, должна быть система неотвратимого их соблюдения. До тех пор, пока не будет такой системы, мы будем получать вот такие случаи, и работодатель будет чувствовать себя безнаказанно.

Марьяна Торочешникова: А что должен делать человек с момента заключения трудовых отношений в какой-либо компании для того, чтобы максимально защитить себя и свои трудовые права? Как он должен себя позиционировать, чтобы при этом не спровоцировать конфликт с работодателем из-за того, что он тут такой "шибко умный" и качает права?

Юрий Стародумов: Нужно обратить внимание в первую очередь на сам момент трудоустройства. Если попросить свою копию трудового договора, а не оставлять ее в отделе кадров, то никакого протеста у нормального, серьезного работодателя это не вызовет.

Марьяна Торочешникова: А если вызовет, значит, уже стоит призадуматься.

Сергей Саурин: Да, значит, он уже заранее что-то планирует.

Юрий Стародумов: Во-вторых, стоит ознакомиться с внутренними документами организации, особенно важно положение об оплате труда, положение о премировании, то есть надо посмотреть, за что конкретно тебе платят различные доплаты и надбавки, которые могут обещать на словах при трудоустройстве, а в суде потом окажется, что они платятся сугубо по усмотрению директора, и работник ничего не докажет. Поняв правила игры, человек во многом себя подстрахует.

Марьяна Торочешникова: Если вы чувствуете, что назревает конфликтная ситуация с работодателем, нужно ли активизироваться и начать собирать какие-то доказательства?

Стоит ознакомиться с внутренними документами организации: положением об оплате труда, о премировании

Юрий Стародумов: Нужно сразу начать крайне аккуратно относиться к работе – никаких опозданий, ранних уходов, даже если это общепринятая практика в компании, ведь устные договоренности работник не сможет потом доказать в суде. Кроме того, стоит по возможности заручиться поддержкой коллег: они вполне могут вас поддержать, зафиксировать какие-то обстоятельства, а потом подтвердить их в суде. Если работодатель говорит, что вы ушли на обед и не вернулись, а такого не было, и ваши коллеги это подтвердят, то это, конечно, может склонить чашу весов в суде в вашу пользу.

Марьяна Торочешникова: Если суд захочет их слушать, ведь судьи не так часто соглашаются на вызов свидетелей.

Сергей Саурин: Все-таки по трудовым спорам свидетелей слушают чаще. Здесь важно обосновать, что этот свидетель действительно мог видеть, что он сообщает эту информацию не со слов самого работника.

Работодатель в трудовых спорах отличается тем, что это субъект, который может самостоятельно продуцировать доказательства: он может принять новый документ, переписать что-то задним числом, собрать какие-то подписи, поэтому работнику, конечно, лучше всего держать при себе как можно больше документов, связанных с его работой.

Марьяна Торочешникова: У нас есть еще один видеосюжет.

Данас Берзнитцкий, художник: Моя первая работа была в Израиле – я продавал цветы. Мне было, наверное, лет 14. Но там, конечно, не было никаких контрактов, ничего, ты просто получаешь кучу цветов и должен их продать.

А потом я работал на анимационной студии, и там уже была официальная работа. Правда, первая студия, в которой я работал, через пару месяцев обанкротилась, поэтому зарплату я почти не получил. Это были 90-е годы, там была куча эмигрантов из Советского Союза, потому что аниматоров в Израиле не было. Очень долго, по полгода, людям не платили зарплату. Но люди только приехали в Израиль, у них еще ни акклиматизации, ни языка, ничего нет, системы они еще не знают, не понимают, как качать права. Так что студия хорошо попользовалась. Все работники, которые не получили зарплату, подали в суд и получили какую-то сумму от социального страхования. Но за это даже не имеет смысла бороться: больше заплатишь адвокату.

Сейчас я работаю в анимационной студии в Люксембурге. Люксембург – особое государство, это налоговый рай, там есть свои особенности, которых нет в остальной Европе. Там очень следят за законами. Конечно, бывают другие вещи, например, внутренние интриги, когда тебя просто выживают. Например, есть такая практика: берут человека (а по закону, полгода – это испытательный срок) и увольняют его в последний день, пока не исполнилось полгода. И никакого предупреждения, и никакой компенсации ты не получаешь.

Марьяна Торочешникова: В заключение я хочу вернуться к тому, с чего мы начинали. Если работодатель уже решил избавиться от какого-то человека, и даже суд его восстановит на рабочем месте, то все равно, как правило, человек уже не сможет там работать. Правильно я понимаю, что с этой ситуацией в настоящее время в России нельзя ничего поделать?

Известны ситуации, когда работник после восстановления работал еще в течение длительного периода

Сергей Саурин: Мне известны ситуации, когда работник после восстановления работал еще в течение длительного периода. Может быть, у него были натянутые отношения с руководством, но он работал, получал денежные средства, и работодатель не пытался его снова увольнять. Это может быть, когда работник действительно квалифицированный, и работодатель понимает, что связываться с ним себе дороже. Второй вариант – когда какая-то ситуация, связанная с нарушениями прав работников, широко освещалась, например, в СМИ, привлекла много внимания общественности, государственных органов. В этом случае работодатели чувствуют себя напряженно и стараются лишний раз не рисковать. Бывает, что увольняются несколько работников, а потом объединяются, возвращаются, организуют профсоюз, начинают привлекать других работников, и работодатель понимает, что связываться с коллективом для него невыгодно.

Марьяна Торочешникова: А если началось какое-то психологическое давление, когда человека выживает не только работодатель, но и коллектив, уже, наверное, ничего не поделаешь?

Юрий Стародумов: Конечно, Госинспекция труда или прокуратура в эту ситуацию вмешиваться не будут, потому что они проводят сугубо документальные проверки. В суде в таком случае тоже достаточно сложно защитить свои права. Поэтому остается либо уходить, либо терпеть, либо организовываться.

Материалы по теме

XS
SM
MD
LG