"Могилёв. Анне Львовне Скалон. Прощай, дорогая, ненаглядная Анюта, не суди меня, прости, я больше жить не могу, благословляю тебя и Надюшу. Твой до гроба Володя".

Такую записку нашли на столе в комнате, где в три часа пополудни 29 ноября (12 декабря по новому стилю) 1917 года застрелился генерал-майор русской армии Владимир Скалон. Новое большевистское правительство России назначило его, опытного и авторитетного офицера-штабиста, военным консультантом делегации, которая прибыла в Брест-Литовск для подготовки мирных переговоров с Германией и ее союзниками. Было ясно, что условия возможного мира будут чрезвычайно тяжелыми для России, чья армия развалилась, разложенная революционной агитацией. Генерал Скалон, монархист по убеждениям, решил не дожидаться того, что считал невыносимым позором для своей страны и армии. Предчувствия не обманули несчастного генерала: Брестский мир, после многих перипетий подписанный ровно сто лет назад – 3 марта 1918 года, по праву считается самым тяжелым и унизительным мирным соглашением в российской истории.

Мир был заключен в условиях наступления немецких войск, начавшегося в середине февраля – после того, как большевистская делегация во главе со Львом Троцким фактически сорвала предыдущий раунд мирных переговоров. Троцкий выдвинул парадоксальный лозунг "Ни мира, ни войны". В нем, однако, была своя логика: большевики рассчитывали на революцию в Европе, в том числе в Германии, которая покончила бы с монархией Гогенцоллернов, сделав тем самым брестские переговоры беспредметными. Но шли недели, европейская революция всё не начиналась, а кайзеровское командование теряло терпение. Наконец немцы прервали переговоры и перешли в наступление, которое начальник штаба Восточного фронта генерал Макс Гофман описывал так: "Мне еще не доводилось видеть такой нелепой войны. Мы вели ее практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулеметами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берешь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд еще солдат и едешь дальше".

Воевать России было больше некем, армия перестала существовать. Ленину стало ясно, что если большевики не согласятся даже на самые жесткие условия мира, то, по выражению самого главы Совнаркома, "мир заключит уже другое правительство". Но убедить в этом соратников по партии большевистскому вождю оказалось непросто. Фракция "левых коммунистов" во главе с Николаем Бухариным выступила за "революционную войну" с немцами. Троцкий и его сторонники держались своего курса – не воевать, но и мира не подписывать. Только маневр Троцкого, в последний момент согласившегося – из опасений окончательного раскола в большевистском руководстве – воздержаться при решающем голосовании, позволил Ленину сколотить шаткое большинство в пользу мира.

Совнарком направил в Брест новую делегацию во главе с Григорием Сокольниковым. Она и подписала мир, который сам Ленин назвал "похабным". Бывшая Российская империя уступала противнику территорию сегодняшней Украины, частично – Белоруссии и стран Балтии, некоторые регионы Южного Кавказа, проводила демобилизацию армии и флота – которые, впрочем, из-за революционных бурь и так находились в разваленном состоянии. От страны была отторгнута территория с населением 56 миллионов человек и львиной долей предприятий тяжелой промышленности. Вопреки большевистским реквизициям и экспроприациям, подданным Германии и стран-союзниц позволялось вести бизнес и владеть собственностью в России, которая к тому же обязалась возобновить выплату царских внешних долгов.

Но большевикам повезло: Брестский мир продержался лишь 9 месяцев. В ноябре 1918 года, когда Центральные державы потерпели поражение на других фронтах Первой мировой, одним из условий перемирия Антанты и Германии стал отказ последней от условий Брест-Литовского соглашения. Через пару дней советская Россия подтвердила, что считает "похабный" мир аннулированным.

Историю Брестского мира и его значение в контексте российской революции для Радио Свобода комментирует старший научный сотрудник Института российской истории РАН Владислав Аксенов.

– Чтобы понять значение Брестского мира, нужно учесть несколько факторов. Во-первых, это общая ситуация на фронте, в частности, в русской армии. Развал ее начинается еще осенью 1916 года, когда усиливается дезертирство. Во время Митавской операции, начавшейся в декабре 1916 года, сибирские полки поднимали бунт, отказывались идти в наступление. Усмирять их пришлось с помощью артиллерии. Далее печально известный "Приказ номер 1" от 1 марта 1917 года – обычно на него всю вину за развал русской армии взваливают. Это, конечно, не совсем так, потому что, собственно, этот приказ вводил в армии институт солдатских комитетов, но при этом оставлял солдат в подчинении у офицеров. Тем не менее на волне всеобщей эйфории и мечтаний солдат о полной свободе он порождает такие "творческие инициативы" снизу, что к лету 1917 года приходится восстанавливать смертную казнь на фронте, иначе Россия может оказаться без армии. А уже после прихода большевиков к власти, в декабре 1917 года, был принят декрет о выборном начале в армии, который по сути узаконил стихийные процессы. В принципе можно согласиться с тем, что к моменту подписания Брестского мира у России армии уже не было, она разбежалась, а та, которая осталась, была деморализована.

Второй момент – внутриполитическое положение. Большевики пришли к власти на волне популистских настроений, и ради этого им пришлось отказываться от некоторых программных требований. В частности, так произошло с Декретом о мире. С самого начала Первой мировой войны большевики призывали не к прекращению военных действий как таковых, а к тому, чтобы "перевести войну империалистическую в войну гражданскую". Но в 1917 году для солдат, уставших от войны, этот лозунг был непонятным, поэтому из декрета о мире его убрали. Мир был необходим большевикам, потому что они прекрасно понимали, что он соответствует настроениям солдатской массы.

Но вопрос в том, какой именно мир им был нужен. В партии было три течения. Ленин и его сторонники стояли на исключительно прагматических позициях: главной целью было удержаться у власти. Понимая, что у России армии фактически нет, Ленин требовал скорейшего заключения мира на любых условиях: даже "похабный" мир лучше войны. Вторая группа была вокруг Бухарина, он мыслил по-марксистски, в отличие от Ленина. Ведь согласно классическому марксизму социалистическая революция не может победить в отдельно взятой стране, она должна быть поддержана мировой революцией. Соответственно, надо было продолжать войну с Германией, чтобы спровоцировать там революцию. Перейти к так называемой революционной войне, которая потом и приведет к мировой социалистической революции. Наконец, посередине находилась группа Троцкого, который выдвинул тезис "ни войны, ни мира". Он также надеялся на то, что революция в Германии снимет проблему "похабного" мира для большевиков. Главное – до этой революции дотерпеть.

– А что же другая сторона – Германия и ее союзники?

– Они были заинтересованы в скорейшем заключении мира, но на своих условиях. Во-первых, они стремились поправить экономическое положение за счет поставок сырья, прежде всего продовольствия, из России и Украины. Второй интерес – заключить мир на Востоке, чтобы перебросить армию против главных своих противников на Западе. У Германии было куда больше ресурсов для реализации этих своих планов, чем у России. Она могла ждать, могла провести несколько наступательных операций, чтобы вынудить большевиков побыстрее заключить мир, что в конце концов и произошло.

– Ленин добивается заключения мира, несмотря на раздрай, возникший в большевистском руководстве вокруг этого вопроса. Насколько я понимаю, есть три очевидных варианта, касающихся поведения Ленина. Первый – это, как вы сказали, предельный прагматизм: удержаться у власти любой ценой. Второй вариант – все-таки идеалистическая надежда на революцию в Европе и Германии, которая сделает этот ужасный мир в любом случае недействительным. Вариант номер три – предвидение того, что Германия проиграет на Западе мировую войну державам Антанты и в любом случае Брестский мир обнулится. Какая из трех версий верна?

– Я думаю, все три варианта имели место. Сам захват власти большевиками в октябре 1917 года был большой авантюрой. Ленин писал о том, что не уверен, что большевикам удастся сохранить власть до начала 1918 года. Они шли на большой риск. Поэтому для Ленина все-таки задача номер один – удержаться у власти. То, что Германия рано или поздно проиграет, я думаю, было понятно очень многим. Вопрос был в том, смогут ли большевики дожить до этого момента. Ленин, как я сказал, был прагматиком, он считал, что проблемы необходимо решать по мере их поступления. На тот момент, по мнению Ленина, мир был необходим для удержания большевиками власти.

– При подписании Брестского мира была задействована, как известно, по настоянию Центральных держав также Украинская народная республика. Германия и ее союзники признали независимость Украины. Можно ли сказать, что Брестский мир, при всем его однозначном характере, был надеждой для национальных движений на окраинах бывшей Российской империи – украинского, белорусского, литовского, грузинского? И эти новые независимые страны в итоге проиграли вместе с Германией, потому что наконец почти всё пространство бывшей Российской империи было вновь объединено, теперь уже под властью большевиков?

– 1917 год дал мощный толчок развитию национальной идеи. Центральная Рада в 1917 году была большой силой на Украине, хотя и шла на переговоры с Временным правительством России. В целом Центральная Рада договорилась с Временным правительством об автономии Украины в составе России, но там были и люди, которые мечтали о независимости. В этом отношении действительно мир с Германией казался части интеллигенции на Украине способом реализации национальных чаяний. Но не будем забывать, что уже в тот момент на Украине шла гражданская война, зимой 1918 года красные наступали на Киев. А Германии, кстати, проиграли все – очень скоро власть на Украине сменилась при покровительстве немцев. Замечу также, что подписание Брестского мира большевиками не сняло проблемы военной угрозы со стороны Германии, которая приняла участие в интервенции в Россию, поддерживала антибольшевистские силы на Украине и на Дону. В сентябре 1918 года советской власти пришлось пойти на заключение дополнительных секретных соглашений с Германией. И только в ноябре, после поражения немцев на Западе, большевики ликвидировали Брестский мир.

– После заключения "похабного" мира левые эсеры выходят из состава Совнаркома, а летом поднимают восстание. Активизируются антибольшевистские силы в разных регионах России. Наконец, Антанта, пусть и небольшие контингенты, но все-таки высаживает на окраинах бывшей империи – в Архангельске, в Баку и так далее. Можно ли сказать, что Брестский мир стал катализатором гражданской войны в России?

– Существует такая точка зрения в историографии. Но мне кажется, что значение Брестского мира в этом плане преувеличено. Ведь фактически гражданская война начинается уже в конце октября 1917 года. Она носит локальный характер, по отдельным городам, но тем не менее, число жертв исчисляется тысячами среди мирных жителей. Это бои под Петроградом и в Москве, в Ростове-на-Дону, в Поволжье мощные столкновения. Почва для гражданской войны была уже подготовлена.

– Как к заключению столь унизительного мира отнеслось российское общество?

– Если мы говорим о политических оценках Брестского мира как предательства России, то, конечно, это прежде всего волновало интеллигенцию. Для нее Брестский мир был, мягко говоря, разочарованием, для кого-то – сильным шоком. Но если говорить о широких слоях населения, крестьянстве, то там это восприняли вполне спокойно. Просто потому, что подписание любого мира означало окончание войны, а от войны простой народ устал.

Если же вернуться к интеллигенции и политическим кругам, то, мне кажется, куда более серьезным событием стал разгон Учредительного собрания 6 января 1918 года. Потому что фактически идея созыва Учредительного собрания – это главная идея революции 1917 года. Даже до этого большевиков иногда называли контрреволюционерами, рассматривая октябрь 1917-го как контрреволюционный переворот. Но пока большевики обещали созвать Учредительное собрание, надежды еще у кого-то оставались. После 6 января стало ясно, что большевики – действительно контрреволюционеры по отношению к демократии. После же Брестского мира были реанимированы слухи о том, что большевики – немецкие шпионы. Но в целом для большинства населения Брестский мир, на мой взгляд, не был каким-то рубежом в отношении к власти.

– Вправе ли Москва благодарить Ленина за то, что, заключив Брестский мир, он решил вернуть туда столицу России и переехать в Москву со всем правительством? В Петрограде было опасно, немцы могли его в любой момент взять, если бы захотели. Так что – не будь Брестского мира, Петроград/Петербург до сих пор был бы столицей России?

– Нет. Во-первых, угроза Петрограду всерьез появилась еще в августе 1917 года. Немцы вошли в Ригу, это открывало прямой путь на Петроград. Именно Временное правительство Керенского объявило эвакуацию Петрограда. В Москву начинают перевозить архивы, переезжают некоторые учреждения. Неофициальный переезд столицы начался еще в августе – сентябре 1917 года. Большевики продолжили эту тенденцию, и Брестский мир только ускорил переезд, – говорит историк Владислав Аксенов.