Ссылки для упрощенного доступа

Внешнее-внутреннее. Ксения Кириллова – о "чужом вмешательстве"


Российские парламентарии вновь встают на защиту национального суверенитета от происков "проклятых империалистов". В конце лета совет Государственной думы принял решение создать комиссию по расследованию иностранного вмешательства во внутренние дела России. Тот факт, что аналогичная комиссия образована в Совете Федерации, законодателей не смутил: её члены уже пообещали сотрудничать с "думцами".


При этом, если верить некоторым российским средствам массовой информации, страна действительно окружена врагами, которые с неослабевающим упорством пытаются её уничтожить. Европейский мозговой центр, созданный для разоблачения российской дезинформации, в своем еженедельном ревю регулярно отмечает два главных пропагандистских нарратива Москвы: тему США как истока мирового зла и положение России "в кольце врагов". Если верить тому, что рассказывают "из Кремля", то получается, что американские военные в Румынии удерживают Молдову в заложниках, используют Польшу для финансирования своих стратегических интересов в регионе; США, как и прежде, вмешиваются в выборы в России и пытаются влиять на её внутреннюю политику; ЕС планирует захватить Россию и разорить Беларусь "по примеру Украины", а Грузия полностью подчинена западным интересам и управляется со стороны Евросоюза и США.

Правозащитник Ольга Абраменко справедливо отметила, что привычка поиска "иностранных следов" уходит вглубь российской истории – как минимум со времен восстания декабристов, а то и раньше. Однако сегодняшний поиск "внешнего вмешательства" не просто дань традиции или стандартная попытка отвлечь внимание граждан России от внутренних проблем. Это, по сути, единственный способ выживания путинского режима. Рассуждения о том, что жизнь в "параллельной реальности" наносит ущерб стране, поскольку не дает возможности решать её настоящие проблемы, уже не имеют смысла. Кремль не просто избегает необходимости решать внутренние проблемы России – согласно заключениям экономистов, при действующей экономической и политической модели их просто невозможно решить. Ставка на "дубинку" и "телевизор" вместо "холодильника" имеет свою пусть краткосрочную, но логику, поскольку продлевает жизнь нежизнеспособной модели.

Словом, ситуация с Россией и ее вечными жалобами на внешних врагов вполне понятна, а вот положение, в котором оказались "геополитические противники" Москвы, намного сложнее. С одной стороны, "российская угроза" в странах Запада действительно существует, как минимум на уровне поддержки радикальных и сепаратистских сил и всё еще исправно действующей армии кремлёвских интернет-троллей, стремящихся повлиять на общественное мнение за рубежом. Сюда же относятся и многочисленные лоббистские усилия России в западном политическом истеблишменте, включая подкуп политиков и даже финансирование отдельных политических партий. Игнорирование подобной угрозы – прямая брешь в системе национальной безопасности западных стран, и последствия ощутимы уже сегодня.

С другой стороны, чрезмерное увлечение разговорами о "внешней угрозе" создает для западных демократий риск пойти по пути Москвы: самокритика политиков снижается, внутренние проблемы той или иной страны объясняются преимущественно "происками врага". При этом западным странам, в отличие от России, есть что терять в плане экономического и политического развития, поэтому уход в абсолютизацию "внешнего воздействия" способен нанести им серьезный урон. Конечно, в западных демократиях существует свободная пресса и механизм разделения властей, роль государства в экономике не так велика, как в России. Всё это служит предохранителями на случай того, если какой-нибудь государственный деятель слишком увлечется "параллельной реальностью" и перестанет видеть что-либо, кроме внешнего вмешательства. Но найти баланс между обеспечением безопасности и неиспользованием внешней политики для объяснения неудач во внутренней зачастую довольно сложно.

В Соединенных Штатах, к слову, теории заговора являются довольно распространенным явлением, однако чаще всего они связаны с "внутренней" конспирологией. Одна из самых популярных подобных теорий – это вера в deep state, "глубинное государство", якобы тайком управляющее страной в обход демократических процедур. В этом же ряду стоят теории "заговора глобалистов", мультинациональных корпораций и так далее. Однако подобные взгляды в основном свойственны представителям правого фланга политического спектра и анархистов, тогда как рассуждения о российском вмешательстве остаются преимущественно уделом демократов.

Если борьба с иностранным вмешательством начнет подменять собой разрешение тех ситуаций, которые сделали это вмешательство возможным, то проблемы западных обществ будут усугубляться даже без участия России


Впрочем, после опубликованных отчетов спецпрокурора Роберта Мюллера мало кто в США сомневается в том, что российское вмешательство во внутриполитические американские дела действительно имело место и продолжается по сей день. Однако все чаще указывают на то, что чрезмерный упор на "внешнюю угрозу" в сочетании с игнорированием реальных потребностей избирателей может сыграть с демократами злую шутку. Колумнист The New York Times Томас Фридман возмущается предложениями, исходящими от левого крыла Демократической партии, – они сводятся к предложениям декриминализовать нелегальный въезд в США и создать систему здравоохранения для нелегальных иммигрантов вместо того, чтобы выдвинуть умеренную программу, сосредоточенную на единстве страны и создании новых рабочих мест для американцев. Республиканское издание Fox News и вовсе обвиняет демократов в том, что у них "нет ничего, кроме Рашагейта" и что сторонники теории "российского следа" ничего не могут предложить по части развития страны.

В качестве возможного баланса между темами "внешней угрозы" и внутренних проблем США можно предложить комплексное освещение российских операций влияния в сочетании с обсуждением тех реальных уязвимых точек, которые использует Кремль. Ведь российские спецслужбы не способны создать новых проблем и противоречий в западных обществах, но они мастерски используют уже имеющиеся разногласия, максимально усиливая и драматизируя их. Они с радостью используют ошибки политиков и гражданских активистов, играют на малейших противоречиях и педалируют самые болезненные вопросы, смешивая правду с дезинформацией и направляя свои "информационные операции" на отдельные целевые группы.

Правильным подходом здесь является не только разоблачение пропагандистских операций, но и их четкое отделение от реальных проблем, ведь этой нечёткостью и пользуется Россия. Без комплексного анализа причин возникновения проблемы или противоречий, сопряженных с ним общественных настроений и ожиданий, а также ошибок, которые привели к проблемным ситуациям, борьба против пропаганды окажется неэффективной. Парадоксально, но в случае системного подхода российская пропаганда может стать своего рода индикатором, высвечивающим самые острые проблемы западных обществ, а значит, прямым сигналом к необходимости их решения. Даже деструктивное иностранное вмешательство можно использовать в свою пользу, если на основе его анализа сделаны правильные выводы. Если же борьба с иностранным вмешательством начнет подменять собой разрешение тех ситуаций, которые сделали это вмешательство возможным, то проблемы западных обществ будут усугубляться даже без участия России.

Ксения Кириллова – журналист, живет в США

Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции​

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG