Чем острее противоборство США и Китая, тем больше у России шансов, маневрируя между двумя глобальными центрами силы, остаться пусть второстепенным, но все же заметным игроком на мировой арене. Эта простенькая идея, сформулированная в свое время Евгением Примаковым, прочно укоренилась в умах кремлевских обитателей. Поэтому в Москве с облегчением восприняли первые сообщения о переговорах Энтони Блинкена и Джейка Салливана 18-19 марта в Анкоридже с членом Политбюро ЦК КПК Ян Цзечи и министром иностранных дел КНР Ван И.
В начале встречи эта четверка обменялась острыми критическими заявлениями. Российские журналисты и политологи сообщили, что "холодная война между США с Китаем объявлена официально", что ничего, "кроме майданных пирожков миссис Нуланд", Вашингтон предложить Пекину не может, и тому подобное. Между тем после того, как пресса покинула зал, участники встречи в Анкоридже на протяжении двух дней разговаривали друг с другом и, видимо, не без пользы. По крайней мере, так это видится из Пекина.
Агентство Синьхуа сообщило, что стратегический диалог на высоком уровне, "по мнению обеих сторон, был своевременным, полезным и углубил взаимопонимание". Стороны договорились "поддерживать диалог и коммуникацию, вести взаимовыгодное сотрудничество, избегать недоразумений и ошибочных суждений, предотвращать конфликты и конфронтацию, с тем чтобы способствовать здоровому и устойчивому развитию отношений Китая и США". Американская сторона была более сдержанной. "Беседы были очень откровенными", – резюмировал Блинкен. Интересы США и Китая частично совпадают, когда речь идет об Иране, Афганистане и Северной Корее. Что же касается экономических и торговых отношений, обмена технологиями, то в США эти вопросы, подчеркнул госсекретарь, обсуждаются вместе с Конгрессом, союзниками и партнёрами. Иными словами, их решение зависит от того, удастся ли найти компромисс с Китаем по всем интересующим США сюжетам.
Такие расхождения не удивительны. В Пекине крайне заинтересованы в сохранении и расширении американского рынка, на который приходится почти 18 процентов китайского экспорта. США являются главным источником импорта высоких технологий, без которого Китай обойтись не может, по крайней мере, пока. Да и в военной области, прежде всего по морским силам и авиации, Китай заметно уступает Америке. В Вашингтоне, в свою очередь, озабочены огромным дисбалансом в торговле с Китаем, утечкой, подчас незаконной, весьма ценных технологий и перспективой военно-политической экспансии Пекина в Азии и Тихоокеанском регионе и не склонны идти на уступки. Однако и США, и Китай хотели бы ввести неизбежное (и, скорее всего, имеющее все шансы на обострение) соперничество в определённые рамки, избегать ненужных осложнений и столкновений, договариваться о совместных действиях, где это выгодно. Об этом, похоже, и шла речь на встрече в Анкоридже.
Предлагать Пекину отказаться от доллара и международных платежных систем в тот момент, когда он добивается от Вашингтона снижения торговых барьеров – верх наивности
В свою очередь, способность Москвы маневрировать между США и Китаем, играя на противоречиях между ними, вызывает всё большие сомнения. Кремль до такой степени испортил отношения с Западом, что у России нет иного выбора, кроме стратегического союза с Китаем. В Пекине, разумеется, готовы поговорить о дружбе и партнёрстве с Россией, но только на своих условиях. Жертвовать своими интересами во имя сотрудничества с Россией там не собираются. Это в полной мере проявилось во время визита российского министра иностранных дел в Китай, состоявшегося сразу по завершении китайско-американской встречи на Аляске и через несколько дней после знаменитого высказывания Джо Байдена о Владимире Путине.
Накануне отлета Сергей Лавров дал интервью китайским СМИ. Он долго обличал злонамеренные замыслы и действия Вашингтона (особенно антироссийские санкции) и предложил Китаю совместно укреплять технологическую самостоятельность, отказаться от использования доллара и международных платежных систем. Стало понятно, что именно с этими идеями министр и собрался ехать в Китай. Объяснить это можно только беспокойством, охватившим московский истеблишмент после заявления Байдена о том, что Россия дорого заплатит за вмешательство в американские выборы. Однако представляется, что предлагать Пекину отказаться от доллара и международных платежных систем в тот самый момент, когда он добивается от новой американской администрации снижения торговых барьеров и отмены других принятых Дональдом Трампом антикитайских мер – поистине верх наивности. Кроме того, в Китае и без советов Лаврова стремятся к технологической независимости, но прекрасно понимают, что сегодня Россия уже ничего серьёзного предложить Китаю в этом плане не может.
Неудивительно поэтому, что единственным результатом поездки Лаврова в Китай стало заявление двух министров иностранных дел "по некоторым вопросам глобального управления в современных условиях". В нём, разумеется, осуждается политизация "темы защиты прав человека", "её использование для вмешательства во внутренние дела других государств, политика двойных стандартов", говорится об уважении международного права и центральной роли ООН. Но о том, что волнует Москву – американские санкции, отказ от доллара и тому подобное, – нет ни слова. Китайские товарищи, видимо, всего лишь вежливо выслушали соображения Лаврова. Интернет-ресурс "Гуаньча" ("Обозреватель") привёл комментарий одного из своих читателей, выступающего под ником "Нежный маленький меч": "В России наконец-то поняли, что перед лицом всего злобного Запада во главе с США по-настоящему согреться можно только в объятьях Китая". На такое ехидство можно было бы не обращать внимания, если бы не одно обстоятельство: "Гуаньча" принадлежит Шанхайскому институту стратегических исследований, известному своей близостью к высшим органам власти Китая.
О том, что ожидает Россию в объятьях Китая, вполне доступно написал Владимир Сорокин в романах "День опричника" и "Сахарный Кремль". Однако судьба путинского режима, и возможно России, может решиться до того, как эта мрачная антиутопия воплотится в жизнь. Для этого есть немало причин, в том числе связанных с противостоянием в треугольнике Москва – Пекин – Вашингтон. В Китае никак не склонны помогать России выйти из противостояния с Западом. Наоборот, это отвлекает американские ресурсы от Азии и Тихого океана. Когда же и если Кремль окончательно перенапряжёт скромный экономический потенциал страны в гонке вооружений с Соединенными Штатами и Россия начнет разваливаться, подобно Советскому Союзу на рубеже 1990-х годов, Дальний Восток плавно перейдет под китайский протекторат.
В Вашингтоне, в свою очередь, исходят из того, что сегодня и в ближайшие несколько лет ни США, ни Китай не готовы к стратегическому противостоянию. Но избежать его не удастся, а вести холодную войну XXI века на двух фронтах, в Европе и в Азии, опасно. Для того чтобы в полной мере сконцентрировать свои политические, экономические и военные ресурсы на противоборстве с Китаем, необходимо ликвидировать очаг напряженности и военной угрозы на восточном фланге НАТО. Ничем хорошим для путинского режима это не обернется.
Вернемся, однако, к тому, с чего начался этот текст. Сама по себе стратегия мультиполярности, придуманная Примаковым, не так уж плоха. Но для того, чтобы её реализовать, требуются недюжинные политические способности, глубокое понимание процессов и трендов развития мировой политики. Ничем подобным путинская группировка не обладает. А потому треугольник США – Китай – Россия оказался перекошенным.
Юрий Федоров – военно-политический эксперт
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
