Эксперты Скотленд-ярда, прилетевшие в Москву для расследования отравления Александра Литвиненко, постараются собрать максимально полное досье о личности бывшего подполковника ФСБ и его контактах. Друзья Литвиненко в Лондоне призвали британских следователей допросить находящегося в заключении полковника ФСБ Михаила Трепашкина, который сообщил через своих адвокатов, что у него есть важная информация о Литвиненко и что он хотел бы быть допрошенным британскими следователями.

Дело Александра Литвиненко по-прежнему не сходит со страниц британской прессы. Обращает на себя внимание статья живущей в Лондоне некой Юлии Светличной в последнем выпуске газеты Observer. Аспирантка Светличная, которая пишет книгу о чеченском конфликте, рассказывает о своем общении и встречах с Литвиненко и о его намерении шантажировать российских олигархов с целью вымогательства.

Эту публикацию Радио Свобода прокомментировал известный российский правозащитник Владимир Буковский, который живет в Великобритании и неоднократно встречался с Александром Литвиненко.

- Насколько опубликованные в Observer обвинения представляются вам достоверными?

- Я не знаю эту женщину, ее мотивов. То, что она пишет, очевидная и легко доказуемая ложь. Саша человек был неудержимый, очень эмоциональный. Если у него была проблема, так именно его желание немедленно все опубликовать. Он мне звонил по пять-шесть раз на дню по поводу всего, что он увидел в интернете или решил написать. В большинстве случаев я его отговаривал, говорил: «Погоди, это не проверено». А он говорил: «Нет, нет, я должен все обязательно опубликовать». То есть идея использовать какое-то знание для шантажа совершенно не в Сашином характере. У него такой мысли в голове никогда в жизни не было.

- Чем было вызвано его увлечение исламом?

- Он очень дружил с Ахмедом Закаевым. Они соседи, большие друзья. Он так же очень симпатизировал чеченцам в связи с этой жуткой, кровавой войной. У него было чувство стыда, как у человека русского, что так обходятся с этим народом. Поэтому у него было некое тяготение как-то посочувствовать, приблизиться к этому. Он проявлял интерес к исламу вообще до того, как заболел. Ахмед, кстати, его отговаривал в свое время, говорил: «Ты не торопись, это дело сложное». Но у него была такая мысль, что это может оказаться почему-то хорошо. Это некий комплекс стыда что ли за свою страну, за свою нацию.
Конечно, верить во все эти вещи он не мог. Он вообще был не шибко религиозный человек. Но читал Коран с интересом. Это где-то даже трогательно, по-детски. Вообще, в нем очень много было мальчишеского.

- А как эта открытость могла сочетаться с той деятельностью, которую он вел раньше?

- Это действительно удивительная история. Он провинциальный парнишка, очень мало когда знавший, интересовавшийся политикой какой-либо. Он спортсмен, у него вся юность была - увлечение спортом. Попал он в армию, в армии в училище офицерское, из училища распределили его в дивизию [имени] Дзержинского. То есть это все происходило довольно случайно. И когда он там себя нашел, обнаружил себя в этой дивизии, то оказалось, что она двойного подчинения, она подчиняется МВД и КГБ. В конце 80-х стали создавать отдел по борьбе с организованной преступностью, стали отбирать наиболее способных детективов туда. А он проявил очень большие способности расследовательские, детективные. Он в дивизии Дзержинского в контрразведке был, отвечал за случаи кражи оружия и продажи его и проявил очень большие способности. Вот его туда направили.

- Что такое КГБ, он понятия не имел. Поверьте мне, мы с ним на эту тему говорили часами. Я помню, я ему дал свои документы, которые скопировал в 1992 году, показал ему, что же делала эта система, что делало это КГБ. Он читал несколько суток, он был абсолютно потрясен. Он мне позвонил в четыре утра, сказал: «Володя, это что же получается, это КГБ всегда было террористической организацией?!» Он был этим так потрясен, он потом несколько месяцев везде об этом писал, просил у меня разрешения использовать мои документы. Это удивительная вещь, казалось бы, человек работал в этом жутком учреждении и никогда в голову не приходило, что это профессиональные убийцы.

- А когда же у него открылись глаза?

- Работая в этом самом подразделении, занимавшимся борьбой с организованной преступностью, он, как всегда, был довольно эффективен и довольно быстро выяснил, что ниточки от всяких организованных преступных сообществ тянутся к ним же на Лубянку, в соседние кабинеты. Это его ужасно встревожило. Он пошел с докладом на эту тему к Путину лично: Путин в этот момент был главой ФСБ. Пришел к нему, нарисовал большую схему, объяснил, какие связи он установил, где, что, что происходит, сказал, что так нельзя оставлять, надо что-то делать, мы все опутаны этими криминальными связями. Путин ему сказал: «Оставьте. Я разберусь». И, конечно, положил это под сукно. Но с этого момента его отношения с руководством организации были попорчены.

- А потом началось. Их подразделения начальник, если правильно помню, генерал Хохольков, ему сказал: «А вообще-то наша задача не просто расследовать организованную преступность, а устранять наиболее влиятельных уголовных авторитетов. Поступило задание - убивай». И это не понравилось не только ему, но и всему отделу, потому что одно дело - расследовать, другое дело - убивать. Они к этому были не готовы, их позвали, потому что они хорошие сыщики. Кто-то на это пошел из их отдела, большинство устранялось всячески. Потом пришло распоряжение убрать Березовского. И они все испугались, весь отдел, потому что понятно, «мы сейчас уберем Березовского, все будет замечательно, а потом уберут нас». Березовский в то время, между прочим, был должностное лицо, замсекретаря Совета безопасности, как я помню. То есть это уже прямой терроризм, убийство охраняемого лица. Они испугались просто.

- Саша был очень человеком сметливым, пошел просто к Березовскому. Тот не поверил, смеялся, считал, что это чепуха, фантазия, но Саша ему доказал, сказал, что «у нас единственная защита объявить об этом, только гласность нас защитит, больше ничто, иначе нам всем все равно голову свернут». И вот они организовали эту знаменитую пресс-конференцию. Его стали арестовывать, ФСБ, несколько дел ему пытались пришить, все эти дела развалились в суде. Наконец, по последнему делу он вышел по подписке и сбежал. Вот вся история.