Ссылки для упрощенного доступа

Владимир Кара-Мурза - о Белоруссии после декабрьских событий в Минске


Анатолий Лебедько отпущен из следственного изолятора КГБ в Минске (Архивное фото)
Анатолий Лебедько отпущен из следственного изолятора КГБ в Минске (Архивное фото)

В "Гранях времени": политик Анатолий Лебедько и журналист Павел Шеремет.

В четверг, 7 апреля, из следственного изолятора КГБ в Минске под подписку о невыезде был отпущен лидер Объединенной гражданской партии Белоруссии Анатолий Лебедько. Около 30 человек, в том числе и Лебедько, обвиняются по уголовному делу о массовых беспорядках, произошедших в Минске 19 декабря после выборов президента Белоруссии. Международная правозащитная организация Amnesty International объявила 16 белорусских оппозиционеров, включая и Лебедько - узниками совести.

Владимир Кара-Мурза: В Белоруссии из СИЗО КГБ под подписку о невыезде отпущен лидер Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько. Его, как и остальных лидеров белорусской оппозиции, обвиняют в организации массовых беспорядков в ночь после президентских выборов 19 декабря. Нескольких обвиняемых уже выпустили под домашний арест или подписку о невыезде, а бывший кандидат в президенты Алесь Михалевич даже смог уехать в Чехию и попросить там политическое убежище. Уехала из Белоруссии и шеф-редактор оппозиционного сайта "Хартия 97" Наталья Радина. Она, по разным данным, находится или в Лондоне или в одной из стран Евросоюза.
Великобритания призывает белорусское правительство к расследованию декабрьских событий в Минске. Для этого, по мнению Лондона, Белоруссия должна включиться в работу "Московского механизма" ОБСЕ, говорится в пресс-релизе посольства Великобритании в Минске, распространенном в четверг. "Массовые аресты и приговоры, вынесенные участникам протестов и журналистам вслед за событиями 19 декабря, представляют собой крайне серьезную угрозу выполнению Белоруссией своих обязательств перед ОБСЕ", - говорится в пресс-релизе. МИД Белоруссии заявил о силовом давлении на страну со стороны "отдельных стран Запада", которые пытаются "задействовать любые доступные средства". Отголоски декабрьских событий в Минске в сегодняшней белорусской действительности мы обсуждаем с Анатолием Лебедько, лидером Объединенной гражданской партии Белоруссии и Павлом Шереметом, российским тележурналистом, создателем сайте "Белорусский партизан". Во-первых, позвольте поздравить вас с освобождением.

Анатолий Лебедько: Вечер добрый. Уточнение – временным освобождением.

Владимир Кара-Мурза: На каких условиях вы получили свободу?

Анатолий Лебедько: Никаких спецусловий. Потому что буквально в первый день, когда мне намекнули, что я могу быть на свободе, если что-то скажу или подпишу, как вроде сделали некоторые другие участники президентской кампании, я сказал: вот моя рука, я быстрее ее отгрызу, чем откажусь от своих убеждений или буду говорить что-то против кого-то. И на этом была поставлена точка.

Владимир Кара-Мурза: В каких условиях вы содержались все эти три с лишним месяца?

Анатолий Лебедько: Разные. Белорусская пенитенциарная система – это
Белорусская пенитенциарная система – это осколок советской системы. Она направлена не на человека, а на подавление человека. Там все существа
осколок советской системы. И не мне говорить людям в России, да и многим слушателям Свободы, что такое советская система. Она направлена не на человека, а на подавление человека. Там все существа. И поэтому особых претензий выдвигать к этим людям я могу, но я понимаю, что пока мы не изменим систему, будут проблемы у сотен и тысяч людей, не только политических узников.

Владимир Кара-Мурза: Какие предъявлялись вам обвинения за это время, что вы содержались под стражей?

Анатолий Лебедько: Я не знаю, мне сложно сформулировать эти обвинения. Потому что дважды на встречах, которые у меня были, когда касался вопрос: а в чем же конкретно состоят мои нарушения? Мне дважды говорили: за вами такой шлейф грехов тянется. На что пришлось ответить, что грехи – это скорее моральная категория, чем правовая юридическая. Я здесь не вижу Иисуса Христа, который взял бы на себя определять. Поэтому я оцениваю де-факто на сегодняшний день свой статус как политический заложник, которого пытаются наказать за то, чем он занимается – политикой в Белоруссии. Потому что все остальное просто абсурдно. Я не кандидат в президенты, я с молотком не стоял у двери, и тем не менее, я оказался там, где я пробыл, и мне до конца никто объяснений не дал, почему я там находился и что мне предъявляется. То есть формально я знаю, какая мне статья предъявляется, но это только формальная оболочка.

Владимир Кара-Мурза: Напомните нашим радиослушателям, при каких обстоятельствах вы были задержаны?

Анатолий Лебедько: Задержан я был полуразбойным методом. Ко мне
Задержан я был полуразбойным методом
домой в квартиру неизвестные люди в гражданском, без предъявления принадлежностей, кто они, выбили дверь, выбивали сорок минут дверь. Меня захватили, завезли, а дальше уже такая процедура обычная – камера, одна, вторая, третья. Такой мешок бетонный, в котором ты находишься 22 часа.

Владимир Кара-Мурза: Ощущали ли вы моральную поддержку с воли ваших единомышленников?

Анатолий Лебедько: Я ее чувствовал. Потому что до конца февраля у меня не было никаких извещений, и это было мое самое слабое место, потому что я не знал, что с моими родными и близкими, я не знал, что с моими коллегами по партии, единомышленниками. Это было единственное слабое место. Со всем остальным, моя физическая форма и мой потенциал, запас моральной прочности, он продолжал как в Брестской крепости достаточно долго держать оборону.

Владимир Кара-Мурза: Кого из товарищей по несчастью вам удалось встречать за эти месяцы заточения?

Анатолий Лебедько: Как это ни удивительно, несмотря на то, что меня как раз держали, одна из причин, чтобы я не встречался со своими коллегами, чтобы не оказал на них какое-то воздействие, у меня в разных камерах перебывали четыре человека, которые проходили по этому делу. Трех молодых людей я вообще не знал, я узнал о них, находясь в СИЗО. И один из лидеров социал-демократов, с которым мы находились достаточно долго в одной камере. Об остальных я получал отрывочную информацию, когда меня переводили в другую камеру или кого-то приводили в нашу камеру.

Владимир Кара-Мурза: Леонид Гозман, сопредседатель партии "Правое дело", ощущает страх белорусского режима перед оппозицией.

Леонид Гозман: Во-первых, я очень рад, что отпустили Толю, поскольку он просто мой старый товарищ, и мы всерьез опасались за его жизнь. Потому что он не был кандидатом в президенты, за кандидатами в президенты больше следило европейское сообщество, у них было больше защиты. Мы реально боялись, что его могут убить. Поэтому, во-первых, я рад, что его отпустили. Во-вторых, это связано не с уверенностью батьки в своем положении, а с тем, что он испугался. Он понял, что давление на него настолько серьезно, что он просто его может не выдержать, а Россия ради него войну с Европой не начнет, а сам он слишком слаб. Поэтому, я думаю, что это проявление слабости, но и проявление адекватности определенной. Потому что можно быть как Каддафи, тот вообще ничего не понимает. А Александр Григорьевич Лукашенко очень умный, он, безусловно, человек опасный, он преступник, с моей точки зрения, но он человек умный. И он, видимо, способен, когда сталкивается с превосходящими силами, способен иногда отступить. Вот отступил – хорошо, слава богу.


Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.

Материалы по теме

XS
SM
MD
LG