Виталий Портников: Российско-латвийский диалог сегодня – после того, как в столице Латвии Риге прошел саммит Североатлантического Союза, после обмена заявлениями между российскими и латвийскими политиками и знаменитой истории со шпротами, пожалуй, известными каждому, кто жил в Советском Союзе, и вдруг на какое-то время исчезнувшими с прилавков российских магазинов.
Обо всем этом мы поговорим с послом Латвии в России Андрисом Тейкманисом.
И, собственно, начнем с больших тем. Саммит Североатлантического Союза в Риге был, пожалуй, первым событием на территории бывшего Советского Союза, и первым событием, которое продемонстрировало, что Латвия может быть в центре политического внимания своих союзников. Но, вместе с тем, говорят о том, что это был не очень удачный саммит. А можно ли сказать, что само положение Латвийской Республики и в НАТО, и в Европейском Союзе как-то укрепилось в связи с приездом столь большого числа руководителей стран НАТО в Ригу, в связи с большим количеством переговоров? И как это, по вашему мнению, влияет на российско-латвийские отношения?
Андрис Тейкманис Андрис Тейкманис: Я думаю, бесспорно, это было самым важным внешнеполитическим событием года в Латвии. Потому что саммит НАТО – это, действительно, огромная ответственность. И, конечно, Латвия была польщена тем, что нам была оказана честь организовать этот саммит.
Саммит прошел очень успешно, без каких-либо задержек, без сучка, без задоринки. И я думаю, что это доказало и то, что и новые члены НАТО (а Латвия и является новым членом НАТО), и маленькие страны (а Латвия и является маленькой страной) могут, действительно, организовать большие события мирового значения. Это не был широкий формат таких саммитов. Это был именно формат членов Североатлантического Союза. И он был нацелен на внутреннюю дискуссию в организации. И я думаю, что эта дискуссия все-таки была довольно успешной. Потому что были приняты важные решения и по Афганистану, и по внутренней реорганизации, по дальнейшему внутреннему развитию НАТО. И я думаю, что все-таки даже притом, что остались вопросы, которые надо решить... Не был на саммите решен вопрос о дальнейшем взаимодействии между ЕС и НАТО, а этот вопрос требует дальнейшей дискуссии. Но в целом, я думаю, саммит – это все-таки успех.
Виталий Портников: Если говорить об успехе саммита с точки зрения вообще дальнейшего развития отношений в регионе. Тут есть разные мнения. И многие российские политики не скрывают того, что проведение саммита именно в Риге – это некий недружественный шаг по отношению к России.
Можно ли сказать, что сегодня балтийские страны действительно рассматривают Североатлантический Союз как какой-то инструмент защиты именно от Российской Федерации? Как можно себе представить, читая статьи в российских средствах массовой информации, слушая те же политические комментарии многих весьма высокопоставленных людей.
Андрис Тейкманис: Я думаю, что все-таки вот такое отношение, что НАТО представляет какую-то угрозу России и что проведение саммита в Риге представляет какую-то угрозу России, - это все-таки у политиков такие оставшиеся веяния прошлого, оставшийся холодный ветер «холодной войны». А на самом деле Латвия и остальные балтийские страны – это демократические государства. И я не представляю, что от демократических государств может происходить какая-то угроза, тем более для России. Так что я думаю, что этот саммит как раз должен был поспособствовать взаимному доверию. И я думаю, что он этой цели достиг. Так что я не могу разделить опасения некоторых российских политиков о приближении НАТО к российским границам. Я думаю, что именно границы с балтийскими странами – это самые мирные, самые спокойные из российских границ.
Виталий Портников: Господин посол, что все-таки на самом деле произошло со шпротами? Куда они делись? И почему они появились?
Андрис Тейкманис: В общем, они насовсем никогда и не исчезали. Я бы хотел сказать, что здесь сработала какая-то не очень отлаженная бюрократическая система в России. По нашей информации, по информации, которая была дана латвийскими органами надзора за качеством, и она была доступна россиянам, были запрещены партии двух производителей, двух латвийских предприятий, которые производят шпроты. Но мы знаем, что и сам уровень бензопирена в шпротах... а сам стандарт отличается: в Евросоюзе он выше, чем в России. Но, в общем-то, я не специалист по продовольственным технологиям, но я понимаю, насколько я вникал в это дело, что уровень, установленный в России, он настолько низок, что при его соблюдении шпроты фактически могут потерять качество шпрот. И дальше уже шло как по испорченному телефону. Кто-то посчитал, что запрещены шпроты только двух предприятий, кто-то посчитал, что запрещены вообще латвийские шпроты, а кто-то посчитал, что вообще запрещена уже рыбная продукция, рыбные консервы из Латвии. И, в общем-то, началась какая-то цепная реакция.
В Москву приехала делегация нашей инспекции по продовольственному контролю. Наше руководство встречалось со своими российскими коллегами. Ну, нельзя сказать, что этот вопрос полностью снят, но была оговорена система контроля. Ведь те предприятия, которые выпускают шпроты с повышенным составом бензопирена... они же запрещены и в Латвии, а не только в России. То есть мы тоже заинтересованы в том, чтобы эта продукция была качественной. И после этой встречи было разослано циркулярное письмо по регионам России. И сегодня проверки продолжаются. Если где-то находится партия, где бензопирен в шпротах превышает допустимый уровень, то эти партии не пускаются в продажу. А в других местах, где все соответствует норме, там шпроты свободно продаются.
И я бы хотел заверить российских покупателей в том, что ни в коем случае нельзя считать, что съев банку шпрот, и даже при повышенном уровне бензопирена, что-то может случиться.
Виталий Портников: А бензопирен – это что? Как я понимаю, это консервант для рыбы.
Андрис Тейкманис: Это то вещество, которое появляется при копчении. То есть любая копченость имеет какой-то миллиграмм...
Виталий Портников: Понятно. Просто красивое слово, да?
Андрис Тейкманис: Да. Но и мясо, и рыба, если их коптить, то они приобретают кое-что из этого. Но, действительно, надо съесть как минимум 3 килограмма сразу, чтобы почувствовать что-то неладное. А я сомневаюсь в том, что кто-то способен съесть 3 килограмма шпрот сразу.
Виталий Портников: Но в советское время нужно было еще умудриться достать 3 килограмма шпрот.
Андрис Тейкманис: Ну да. Так что я думаю, что традиция, что шпроты должны быть на новогоднем столе, она не будет нарушена.
Виталий Портников: Скажите, а как в вашей стране всю эту историю восприняли – как политическую историю, как элемент «торговой войны»? Было ли какое-то отношение...
Андрис Тейкманис: Было и то, и другое. Кто-то это считал методом каких-то политических решений, кто-то считал, что это политика поддержки конкурентов. В общем-то, у нас были по этому поводу очень разные мнения. И они были освещены в прессе, конечно, и пресса интересовалась этой темой. Но сейчас, по-моему, тема исчезла из СМИ в Латвии.
Виталий Портников: А скажите, что вообще происходит в двустороннем диалоге сегодня? Можно ли сказать, что после истории с необсуждением, с неподписанием соглашений о границе между Российской Федерацией и Латвийской Республикой, диалог, по большому счету, ну, если не заморожен, то как-то продвигается, но очень медленно? Или это все-таки внешнее впечатление?
Андрис Тейкманис: Нет, как раз наоборот. Именно в последнее время, в этом году диалог расширился, стал более активным, произошло несколько обменов визитами, встречи на высшем уровне. В Риге гостил и Святейший патриарх всея Руси. И после этого наш премьер встретился со своим коллегой Фрадковым, а потом и с президентом Путиным.
Виталий Портников: Да, но это были краткие встречи.
Андрис Тейкманис: Да, это были краткие встречи. Но, тем не менее, они произошли при хорошем взаимном понимании. После этого уже были подписаны два соглашения – по экономическому сотрудничеству и по межправительственной комиссии. То есть это произошло уже через несколько лет, как мы не подписали ни одного соглашения. Москву посетили несколько латвийских министров. Здесь был и министр экономики, и министр культуры, и министр образования.
И вот буквально на днях гостила наш министр культуры, и был подписан протокол о программе культурного обмена на следующие три года. Эта программа очень широкая, она предусматривает обмен и между нашими театрами, и нашей оперой, балетом, обмен выставками и с Русским музеем в Петербурге, и с Третьяковской галереей, и обмен артистами. То есть программа, действительно, очень широкая.
И вот буквально через неделю здесь, в Москве, будет гостить наш балет - 14-17 декабря. Он привезет два спектакля. Так что москвичи совсем скоро смогут посмотреть в Музыкальном театре Станиславского и Немировича-Данченко эти спектакли.
Виталий Портников: А труппа Театра Станиславского и Немировича-Данченко, по-моему, выступала на сцене Рижской оперы, когда у него не было здания, насколько я помню. Была такая история.
Андрис Тейкманис: Ну, не только Театр Станиславского и Немировича-Данченко...
Виталий Портников: Просто вы сказали о помещении, а там была интересная история, что им фактически предоставили в Риге сцену.
Андрис Тейкманис: Да-да. И Большой театр тоже у нас гостил. Предусмотрены также гастроли и Большого театра в Риге.
Так что я бы сказал, что диалог между правительствами как раз и стал наиболее активен. Ну, конечно, на политический диалог оказывают влияние выборы. Это бывает всегда, и можно сказать – к сожалению. Но наши выборы прошли, они были в октябре. И остался тот же самый премьер, и практически то же самое правительство. То есть вот эта начатая политика, она была и будет продолжена. И, в общем-то, у нашего правительства уже есть и соображения, и желание подписать как можно скорее и договор по границе. Так что я думаю, что эти отношения будут и впредь развиваться.
Виталий Портников: А что это значит - желание подписать договор о границе? Собственно, ведь Россия стремится к тому, чтобы этот договор был бы подписан без декларации, где упоминался бы сам факт того, что изменилась территория Латвийской Республики после 1940 года – вот эта история с Пыталовским районом, или с Абренским уездом – как он был обозначен в латвийской конституции 1920 года. Она обозначена в декларации, ее нет в договоре. В последнее время всегда говорили о том, что Латвия будет на этом настаивать.
Но я вот сейчас увидел в газете « Latvijas Avīze » высказывание Андриса Берзиньша, руководителя комиссии Сейма по иностранным делам, который говорит, что может быть подписан договор без этой декларации. То есть так, как он был подготовлен еще во времена премьерства Гунтарса Крастса. Там не было декларации, насколько я помню, в этом проекте. Возможно такое подписание без декларации теоретически? Потому что это же вопрос конституционный, насколько я понимаю, для Латвии.
Андрис Тейкманис: Да, теоретически возможно. И как я уже сказал, у премьера есть план и соображения, как этот договор можно подписать. И я хочу надеться на то, что в ближайшие месяцы он может быть подписан.
Виталий Портников: То есть с нового года, возможно, начнется этот процесс, да?
Андрис Тейкманис: Да.
Виталий Портников: И в принципе, можно говорить о том, что если договор подписывается, то российско-латвийский диалог, он уже не будет только... вот вы перечислили много культурных событий, но не так много политических, с точки зрения переговоров официальных, что это уже тоже будет введено в нормальную колею. Потому что сейчас, насколько я понимаю, организовать полноценную встречу министров иностранных дел, предмер-министров, президентов – это все-таки проблема. Это все происходит при оказиях.
Андрис Тейкманис: Ну, бесспорно, подписание договора, я думаю, окажет положительное влияние и на дальнейшее развитие межгосударственного диалога, последует подписание и других соглашений. Так что в целом, я ожидаю, что, действительно, он окажет положительное влияние. А то, что, действительно, латвийское правительство желает его подписать... такой пункт был даже записан в правительственной декларации коалиций после выборов, после образования коалиций, что одним из приоритетов правительства является подписание договора о границе.
Виталий Портников: А насколько важно это нормирование границы перед ожидаемым присоединением Латвии к Шенгену? Я это спрашивают потому, что сегодня как раз президент Эстонии Томас Хендрик Ильвес (я не знаю, слышали ли вы это его высказывание или нет) был в прямом эфире у наших коллег на «Эхо Москвы», и он сказал, что если не будет решена проблема границы, то это может означать, что Шенгенские визы, выдаваемые россиянам в посольствах стран Евросоюза, они могут быть просто недействительными после присоединения стран, в которых границы не нормированы. Об этом никто раньше не говорил.
Андрис Тейкманис: Я не думаю, что это может оказать влияние на решение по Шенгену. В принципе, решение принято на европейском уровне. Ведь граница на месте, граница функционирует. И единственная проблема сейчас у наших границ – это огромные очереди автотранспорта. А остальное все функционирует. И наше присоединение к Шенгену, я думаю, никак не отражается на вопросах о границе, и наоборот.
Виталий Портников: А что можно с этими пробками сделать? И постоянно ведь об этом пишут. И сейчас это уже главный сюжет, я бы сказал, российско-латвийских отношений – пробка на границе, неожиданно возникшая. Такого же раньше не было.
Андрис Тейкманис: Ну, бывало периодами...
Виталий Портников: Но не в таких масштабах.
Андрис Тейкманис: Но, действительно, не в таких масштабах. Ну, здесь, я думаю, просто надо ответственным службам встретиться и вместе обсудить эту ситуацию, изучить ее, что, в общем-то, и планируется сделать буквально в ближайшие дни. Планируется межведомственная встреча и российских ведомств, и наших латвийских ведомств, они встретятся, обсудят и, я думаю, подготовят уже предложения, как эту проблему решить. Ну, ясно, что это узкое место на российской стороне.
Виталий Портников: Все-таки, да?
Андрис Тейкманис: Да.
Виталий Портников: А что Россия могла бы сделать в этой ситуации?
Андрис Тейкманис: Ну, есть уже какие-то и предложения, и соображения, как это решить. Я думаю, что там надо смотреть и по количеству инстанций, которые проводят контроль на пограничном пункте, можно ли их сократить. Там, конечно, надо решать вопросы и по инфраструктуре, по расширению дорожной сети самого пропускного пункта. То есть я думаю, что специалисты, действительно, могут разобраться, что конкретно надо сделать для того, чтобы этот вопрос решить.
Но, к сожалению, такие ситуации возможны, они порой появляются. На финской границе эти очереди еще длиннее, чем у нашей.
Виталий Портников: Просто финская граница - давно уже граница Европейского Союза, а латвийская граница – только недавно. Это как-то совпало.
Андрис Тейкманис: Да. Я думаю, что просто увеличился и поток товарный, и поток транспорта из Европейского Союза в Россию. Здесь, конечно, играет роль и то, что фактически где-то 60 процентов из этого количества автомашин, грузовиков – это литовские и польские.
Виталий Портников: То есть фактически это транзит через Латвию.
Андрис Тейкманис: Да, это транзит через Латвию. И это тот транзит, который не идет через Белоруссию.
Виталий Портников: А почему, интересно? Казалось бы, там же нет границы, да?
Андрис Тейкманис: Многие перевозчики не желают ехать через Белоруссию, потому что это дорого, там и дорожные пошлины, и это не очень надежно. И у нас были случаи, когда просто автомашины конфисковались по какой-то причине. Можно в Белоруссии иметь конвой, но это очень дорого стоит.
Виталий Портников: Проще говоря, легче пройти все эти российские и латвийские процедуры, чем попадать в белорусское таможенное пространство.
Андрис Тейкманис: Ну, очевидно, это то, что решают перевозчики.
Виталий Портников: Господин посол, а возвращаются ли россияне в Латвию, с точки зрения курортного бизнеса? Недавно вы проводили как раз Дни Юрмалы в Москве. Конечно, с точки зрения москвичей, Юрмала еще недавно была одним из самых популярных курортов (по крайней мере, лет 10-15 назад) для жителей Москвы, для жителей Петербурга. Сегодня это не так. Можно ли вернуть интерес к латвийским курортам сегодня, по крайней мере, в этой части Европы? И заинтересована ли в этом Латвия? Может быть, как раз упор делается на то, что лучше презентовать себя в Евросоюзе, чем рассчитывать на возвращение российских туристов?
Андрис Тейкманис: Мы работаем на все направления. И увеличивается количество туристов и из Скандинавии, и из Германии. В последнее время все больше и больше туристов приезжают и из Южной Европы. Очень много туристов приезжают из Великобритании. Ну, это, наверное, потому, что со всеми странами, со всеми большими городами Европы у нас существует прямое авиасообщение и очень дешевые билеты. Действительно, в Лондон и обратно можно долететь, если своевременно заказать билет, где-то за 50 евро. И также можно съездить и в другие города.
А из России, кстати, количество туристов, действительно, увеличивается, и мы это чувствуем по количеству виз, которые мы выдаем. Вот сейчас декабрь, а к нам уже приближается такой же пик количества виз, какой мы имеем в июле.
Виталий Портников: Ну, это же логично. Рождество в Риге – это очень приятно.
Андрис Тейкманис: Именно так. И мы уже в эти дни, в последнюю неделю выдаем почти 500 виз в день. А в июле... в общем-то, у нас уже бытует такая поговорка: если хочешь встретить кого-нибудь из москвичей, то езжай в Юрмалу – они все там. В июле, я думаю, действительно, все москвичи, у нас такое впечатление, перебираются...
Виталий Портников: Все москвичи, с которыми вы знакомы.
Андрис Тейкманис: Ну, не только. Там много и других.
Так что, я думаю, россиянами ни Рига, ни Юрмала, они не забыты, и они очень охотно туда едут. Я думаю, что они будут приезжать и впредь.
Виталий Портников: И слушаем Петра из Москвы. Здравствуйте, Петр.
Слушатель: Добрый вечер, уважаемые господа. 3 июля я получал визу в Ригу. Было выдано 160 виз – вот такая цифра.
Господин, посол, у меня вот какой вопрос. Наш министр обороны господин Иванов Сергей Борисович комментировал ситуацию вокруг Латвии и Эстонии таким образом. Он сказал, что когда министр обороны Эстонии назвал Россию недружественным государством...
Виталий Портников: Это был командующий войсками обороны Эстонии, а не министр обороны.
Слушатель: Я оговорился. То, находясь в Греции, господин Иванов прокомментировал это следующим образом. Он сказал: «У меня тогда есть вопросы к Латвии и Эстонии в том смысле, что положение неграждан в этих республиках является грубейшим нарушением Европейской конвенции по правам человека». Вот прокомментируйте, пожалуйста, это высказывание господина Иванова. Так ли это?
Андрис Тейкманис: Я не хотел бы с ним согласиться, потому что положение неграждан практически равно положению граждан. Ведь по всем экономическим, по всем социальным правам нет никакой разницы. Единственная разница – это, действительно, политические права, права выбора и быть избранным. Но каждый негражданин, который живет в Латвии, может решить этот вопрос для себя, подав заявление о принятии гражданства, и в этом нет никаких затруднений. И очень многие именно так и делают. Где-то примерно 20 тысяч человек в год такое решение принимают. Но мы учитываем решение каждой личности, то есть каждый решает за себя, гражданином какого государства он желает быть. И это решение всегда должен принимать каждый человек индивидуально.
Виталий Портников: И нам дозвонился Евгений из Москвы. Здравствуйте, Евгений.
Слушатель: Здравствуйте. Уважаемый господин посол, у меня два вопроса – политический и хозяйственный. Перечислите, пожалуйста, опубликованные решения Союза НАТО, которые были приняты. И второй вопрос в связи с нахождением Латвии в ВТО. Каково положение в сельском хозяйстве? И каково состояние бывших заводов – Рижского радиозавода, вагоностроительного завода и завода микроавтобусов, кажется, в Резекне? Благодарю вас.
Андрис Тейкманис: Ну, я не являюсь генсеком НАТО, и перечислить все решения этой организации я просто...
Виталий Портников: А как-то вы с сожалением сказали, что вы не генсек НАТО.
Андрис Тейкманис: Знаете, я хорошо себя чувствую и здесь. И здесь очень много для меня работы.
Так что вряд ли я смогу перечислить все решения, которые приняла эта организация. Но я думаю, что на последнем саммите было принято очень важное решение об увеличении количества миротворческих сил НАТО в Афганистане. Это очень важное решение для поддержания там законной власти. А также и наше Министерство обороны, наше правительство приняло решение увеличить наш контингент там и послать туда дополнительные подразделения. Это будут саперы и минеры, они будут разминировать территорию Афганистана, что пойдет, я думаю, действительно, на пользу жителям Афганистана.
А что касается хозяйственной части, то могу сказать совершенно определенно, что, может быть, даже не вступление в ВТО, а вступление в Европейский Союз оказало очень положительное влияние на наше сельское хозяйство. Потому что наши фермеры начали получать довольно существенные деньги из фондов Европейского Союза. А на само народное хозяйство, в общем-то, особо не повлияло вступление в ВТО, потому что латвийская экономика очень либеральная и очень открытая. То есть уровень конкуренции очень высок. И наши предприниматели были в состоянии выдержать вот эту мировую конкуренцию.
Что касается отдельных заводов, ну, Рижский радиозавод такую конкуренцию не выдержал, поскольку ведь он был большим и прославился во время Советского Союза. Но когда уже мы вступили в мировую конкуренцию, то, конечно, перед японцами или немцами ему было не устоять. А часть производства сегодня продолжается, кстати, и конкурирует. Это производство акустических систем. И этот завод с этими системами уже конкурирует на мировом рынке. Не в Резекне, а Елгавский РАФ уже «рафики» не выпускает, действительно. Но я думаю, что они тоже морально устарели, если принять во внимание мировую конкуренцию. А Рижский вагонный завод, он продолжает и ремонтировать железнодорожные вагоны, и их производить, а также очень серьезно работает над созданием (и очень далеко уже в этом продвинулся) очень современного низкополового трамвая как для нужд Риги, так и, возможно, для нужд Москвы или других российских городов. Во всяком случае, такие планы у этого завода есть.
Виталий Портников: Это такие трамваи, которые в европейских городах ходят.
Андрис Тейкманис: Да, именно очень красивые, очень уютные, приспособленные для нужд современного города.
Виталий Портников: И слушаем Василия из Петербурга. Здравствуйте, Василий.
Слушатель: Приветствую уважаемых участников передачи. Во-первых, вопрос ведущему Виталию Портникову. Почему-то в своих передачах за последний месяц (а я слежу за ними)... и всегда у Виталия Портникова присутствует только одна сторона, причем каждый раз очень плотно обсуждаются взаимоотношения с Россией. Но представителя со стороны России нет. И, таким образом, единственной стороне предоставляется полный карт-бланш. Никаких тебе возражений, никаких сопротивлений...
Виталий Портников: А это вопрос?
Слушатель: Да, конечно, это вопрос. И очень коротенькая реплика. Это уже господину послу. Ничего себе уха, как говорится по-русски. Неграждане, оказывается, равны гражданам. И вот единственная мелочишка – это лишение политических прав. Ничего себе мелочишка! Прошу ответить на эти вопросы.
Андрис Тейкманис: Я никоим образом не считаю, что это мелочишка. Это очень важное право. Но самое важное право, мы считаем, - это право выбора для каждой личности. И каждый человек за себя должен решать. И вот это решение – стать гражданином или нет – он принимает сам. А как граждан, так и неграждан... Кстати, наши дипломатические представительства за рубежом в той же мере защищают интересы и граждан, и неграждан, и в этом нет никакой разницы.
Виталий Портников: Отвечу уважаемому слушателю. Для кого-то дискуссия – это исключительно столкновение позиций. Для меня – выяснение позиций. Вы и есть та сторона, которая может поставить все вопросы. А здесь, кстати, в студии, например, был хорошо известный господину послу Михаил Демурин, мы с ним говорили о российско-латвийских отношениях, но здесь не было представителя Латвии. И мы беседовали, потому что я хотел, чтобы позиция господина Демурина была прояснена подробно. Звонили радиослушатели согласные и не согласные с его позицией. Или был здесь господин Жарихин, заместитель директора Института стран СНГ. Но не было никого из балтийских стран или с Украины, кто бы ему возражал. Зато позиция господина Жарихина у нас была абсолютно подробно и четко доведена до вашего сведения. В этом и состоит, кстати говоря, свобода выражения мнения – в том, что вы можете услышать всю позицию полностью, а не обязательно позицию, немедленно перебиваемую и опровергаемую. А потом сравнить и сделать выводы.
Александр Васильевич из Томска. Здравствуйте, Александр Васильевич.
Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, я очень рад, что прибалтийские государства, наконец-то, стали свободными.
И часто приходится слышать от русских: «Вот мы там им построили, а они такие неблагодарные...». Вы знаете, мне представляется такая сценка. Майор Госбезопасности говорит девочке: «Мы твоих родителей угнали в Сибирь, но зато мы вам построили завод». Спасибо.
Виталий Портников: Ну, собственно, это был не вопрос, а комментарий.
Сергей из Петербурга. Здравствуйте, Сергей.
Слушатель: Здравствуйте. Давно уже пытаюсь задать этот вопрос, но удалось дозвониться только в передачу Виталия Портникова. У меня реплика и короткий вопрос. Существует общая для стран Прибалтики проблема игнорирования простых истин, с точки зрения, например, Латвии и Эстонии. Вспомните, как в песне: если солдат погиб в 20 лет, то на все времена он остается молодым, 20-летним. Погибший советский солдат-освободитель тоже навечно будет освободителем, что бы потом ни было. И не только Россия против провокационного сравнения советской символики с нацистской. Это вызывает возмущение также в Китае и в других странах, где государственная символика совпадает частично с советской. Во-вторых, это больно ударит бумерангом по Израилю и США – их очень многие страны считают врагами и захотят приравнять их символику к нацистской. Но можно понять, если это воздействие на Россию. Или, может быть, США уже издалека начинают подготовку воздействия на самую мощную в скором времени экономическую державу – Китай? Вот тогда можно понять, зачем Эстония заявит себя миру как двуликий Янус двойных стандартов. Так кому и зачем нужна эта возня с символикой, с точки зрения Латвии? Спасибо.
Андрис Тейкманис: Знаете, во-первых, ни Латвия, ни Эстония, в общем-то, мы не единственные страны, где эта символика находится под запретом. Есть и другие европейские страны, где эта символика запрещена. Я не думаю, что у России есть повод как-то особенно негативно к этому относиться. Ведь от сталинского режима россияне пострадали больше всех. И русский народ пострадал больше всех. А сегодняшняя Россия себя никоим образом не отождествляет с Советским Союзом. А в общем-то, в Латвии мы не видим разницы между кровавым режимом Гитлера и таким же кровавым, бессердечным режимом Сталина. И поэтому для нас эти два тоталитарных режима – это история, которая никогда не должна повториться.
Виталий Портников: Я так понимаю, что это еще вопрос внутриполитического конфликта. Есть достаточно политических сил и в вашей стране, и в Эстонии, которые не довольны подобными предложениями. И тут понятно, что есть российская точка зрения, все это экстраполируется на внутриполитические дискуссии, и вот это, так сказать...
Андрис Тейкманис: Да. Но это решается именно открытой внутриполитической дискуссией, как и следует решать такие вопросы в демократическом государстве.
Виталий Портников: Если вообще говорить о перспективах диалога между Россией и Латвией, то можно ли сказать, что сегодня в Москве понимают, что от нормального развития отношений с вашей страной (как, впрочем, и с другими новыми членами Европейского Союза) зависит, в принципе, сама атмосфера сотрудничества между Россией и Европой? Ведь вот сейчас, после того, как Польша фактически заблокировала принятие нового соглашения между Россией и Евросоюзом, стало ясно, что позиция каждой отдельной страны, если эта позиция негативная, она может испортить целую бочку меда, которую можно наливать в Берлине, в Париже, в Лондоне – где угодно.
Андрис Тейкманис: Ну, это качество Европейского Союза. Это союз равноправных государств. И большая Германия, и маленький Люксембург, они имеют одинаковый вес и имеют свое решение. То, что решения Европейского Союза когда-то каким-то государством были заблокированы, это, в общем-то, не единственный случай. Время от времени такое случается. И Европейский Союз ищет тогда, где находится какой-то компромисс, как лучше достичь все-таки решения. И я думаю, что решение, в конце концов, будет найдено. И по этому вопросу будет найдено решение. И я вполне уверен в том, что переговоры по заключению нового договора о партнерстве, они начнутся, и достаточно скоро.
Виталий Портников: Я как раз и имею в виду, что мне кажется, что в России до последнего времени просто недооценивали того факта, что без ровных отношений с соседними странами, которые являются членами Евросоюза, не удастся выстроить всего комплекса взаимоотношений с Евросоюзом в целом.
Андрис Тейкманис: Ну, когда-то давно Карл Бильдт, еще тогдашний премьер Швеции и теперешний министр иностранных дел, говорил о том, что балтийские страны являются той лакмусовой бумажкой для отношений России и Европы. Я думаю, конечно, из стран Европейского Союза следят за тем, как развиваются отношения между Россией и балтийскими странами. А отношения довольно сложные, отношения, где есть и подъем, и спады. Но я думаю, если трезво и прагматично подойти к этим отношениям, то с хорошим желанием их, действительно, можно развивать. И я думаю, что вот та тенденция, которая имеется в последнее время между Латвией и Россией, она показывает, что, действительно, нормальные, добрососедские отношения мы можем развивать. И я не вижу никаких причин, чтобы мы этого не делали.
Виталий Портников: Борис Павлович из Новочеркасска. Здравствуйте, Борис Павлович.
Слушатель: Здравствуйте. Я вот что хотел спросить. Если представить такой гипотетический случай, что какой-нибудь видный член КПРФ захочет приехать в Латвию, дадут ему визу или нет? Ведь КПРФ от Сталина не отреклась. И на всех углах они кричат, что Сталин все правильно делал, что ему не хватило совсем чуть-чуть, чтобы необратимо в Союзе установить коммунизм. Вот такой вопрос.
Андрис Тейкманис: Ну, пусть этот видный член КПРФ подает заявление на визу, а мы рассмотрим. Я, в принципе, не думаю, что КПРФ такая организация, что членство в которой сразу налагает невозможность приезда в Латвию. Я, в общем-то, не имея каких-либо статистических данных, думаю, что достаточно много членов КПРФ уже побывали в Латвии. Так что я особой проблемы не вижу. Я думаю, что, наоборот, проблема, наверное, для какого-то видного члена КПРФ – это вообще собраться и поехать в Латвию.
Виталий Портников: Как, в принципе, сейчас обстоят дела с региональным сотрудничеством? Можно ли сказать, что есть какое-то понимание в создании еврорегиона между Россией и Латвией, какие-то особые связи между различными регионами двух стран?
Андрис Тейкманис: Эти связи все больше развиваются, и не только между нашими приграничными регионами. То есть наши приграничные регионы активно сотрудничают с Псковской областью. Но развиваются отношения и с другими регионами России. Я, как посол, находясь в России, я стараюсь посещать и другие регионы России, и довольно многие уже посетил. И я всюду видел большой интерес к развитию отношений и экономических, и культурных отношений с Латвией. И были обмены делегациями, и наш бизнес очень активно развивает экономические связи с регионами России, и не только с приграничными, и не только Псков, не только Новгород, но и Вологда, и Пермь, и Омская область, и Татарстан. То есть я бы мог перечислить довольно много российских регионов. И эти связи все больше и больше расширяются. Вот в этом году наш город Елгава стал побратимом Магадана.
Виталий Портников: Татьяна Михайловна из Москвы. Здравствуйте, Татьяна Михайловна.
Слушатель: Добрый вечер. У меня вопрос к послу Латвии. Скажите, пожалуйста, а если граждане Латвии захотят приехать в Россию, им тоже визу придется получить?
Андрис Тейкманис: Да они все время это делают. И им, конечно, надо получать визу. Кстати, как и другим гражданам Европейского Союза.
Виталий Портников: Татьяна Михайловна, а вы об этом не знали?
Слушатель: Я не знала. По-моему, в Россию въезд безвизовый.
Виталий Портников: О, нет!
Андрис Тейкманис: Ничего подобного! Как раз наоборот. Наши граждане и неграждане, они тоже должны иметь визу, чтобы поехать в Россию.
Виталий Портников: Давайте, кстати, уточним, что с 1 января 2007 года так называемые неграждане Латвии, то есть люди в основном русскоязычные, как говорят здесь, они могут без виз ездить по всем странам Европейского Союза, три месяца там быть. А для того чтобы поехать в Россию, им нужно получить визу. Вот такая любопытная подробность, которую почему-то никто, кто занимается проблемами соотечественников, никогда, к сожалению, не афишировал. А это интересный момент.
Андрис Тейкманис: Зато граждане России, если они едут транзитом через Латвию... вот с 1 декабря этот режим уже действует, если граждане России, имеющие Шенгенскую или визу другого государства Европейского Союза, если они едут транзитом через Латвию... То есть вот если вы решите поехать в Париж, у вас будет Шенгенская виза, и если вы решите поехать через Ригу, то вы можете в Латвии транзитом находиться до пяти дней без визы, а дальше ехать уже в другое государство Европейского Союза.
Виталий Портников: И так в любую страну. То есть если я захочу поехать в Варшаву с польской визой, то точно так же я...
Андрис Тейкманис: Да.
Виталий Портников: Это вот новые соглашения... Кстати, они касаются только России или других стран СНГ тоже? Это как раз двусторонний переговорный процесс...
Андрис Тейкманис: Это, в общем-то, одностороннее решение Латвии.
Виталий Портников: То есть фактически для граждан Латвии никакого такого транзита не существует?
Андрис Тейкманис Андрис Тейкманис: В Россию – нет.
Виталий Портников: Президент Латвии госпожа Вайра Вике-Фрейберга все-таки приглашает президента России в Ригу. Как вы считаете, возможен ли вообще такой визит и такая встреча президентов в латвийской столице?
Андрис Тейкманис: Я вполне уверен, что такой визит возможен и такая встреча возможна. И я хотел бы надеяться на то, что я, как посол в России, буду иметь эту честь сопровождать или встречать российского президента в Латвии.
Виталий Портников: Но, естественно, для президентского визита всегда нужны конкретные решения, конкретные соглашения. То есть, по большому счету, может ли стать поводом для такого оживления контактов вот тот самый пограничный договор, о котором вы так оптимистично сейчас отзывались в нашей программе?
Андрис Тейкманис: Дипломаты всегда должны быть осторожными оптимистами. Ну, я выразил свою надежду на то, что пограничный вопрос у нас будет решен. Ну, я думаю, что не только договор о границе может быть причиной визита, но я думаю, что и другие причины, они достаточно весомые для того, чтобы такой визит состоялся.
Виталий Портников: Спасибо, господин посол, что пришли к нам.
