Лиля Пальвелева : Одна из недавних передач «От А до Я» была посвящена заимствованиям из тюркских языков (так называемым «тюркизмам»). Сегодня мы с Игорем Георгиевичем Добродомовым, известным лингвистом, заведующим кафедрой общего языкознания Московского педагогического государственного университета, вновь обратимся к этой теме. Она поистине неисчерпаема, ведь русские всегда жили и продолжают жить среди и в соседстве с тюркскими народами. Стало быть, их языки (казахский, киргизский, ногайский, хакасский, чувашский, якутский и прочие, и прочие) неизбежно должны были влиять на русский язык, в частности, пополнять его лексику. Многие из языков тюркской группы – очень древние. Но известно ли лингвистической науке, когда впервые тюркские слова стали проникать в русский язык? В каком веке это было? На эти вопросы, говорит Игорь Георгиевич Добродомов, точного ответа нет.
Игорь Добродомов : Наверное, тюркизмы попадали к нам еще в дописьменный период. А потом многие из них обкатывались, меняли и звучание, и даже семантическое значение.
Есть один такой чрезвычайно интересный тюркизм - «таракан».
Лиля Пальвелева : Неужели это тюркизм?!
Игорь Добродомов : Это тюркизм. И за этим тюркизмом древняя шутка какая-то сохранилась. Дело в том, что сейчас мы пишем это слово с тремя буквами «а». А когда-то в начальных слогах писалась «о», то есть «торокан». Сочетание «оро» в древнерусском языке развивалось из старого –ор-, -ар-. В основе лежит тюркское «таркан» (первым редуцированным «а»). Я так по-тюркски постарался произнести, потому что существует оно и в неизменном виде, как «тархан» - название селений, Тарханы в том числе - селение в Пензенской области, где Лермонтов родился. Сейчас чиновники стерли это название с лица земли, переименовали в Лермонтово. Получается так, что Лермонтов такую фамилию получил, потому что в селе Лермонтове родился.
Так вот «тархан» обозначало в тюркских языках человека, освобожденного от налогов, конечно, за заслуги перед властями. А «тараканы», которые были жителями избы, но налогов никаких не платили, получили такое объяснение. Такие вот шутки бывают. Например, в языки Поволжья, где когда-то рубились корабельные леса для флота, начиная с Петра и в более позднее время, попало немецкое по происхождению слово «лОшман» или «лошмАн» - и такое, и такое ударение в говорах русских записано.
Лиля Пальвелева : А что оно означает?
Игорь Добродомов : Которое означало – лесоруб. Петр Первый любил повсюду иностранные слова вводить, но это не оказалось лишним. Потому что это не просто лесоруб, а лесоруб, работающий на заготовке корабельных лесов. Поэтому слово закрепилось. Оно и в русских текстах встречается. У Державина есть такая басенка «Дуб и лошманы». Так вот это слово в языках Поволжья – в чувашском, марийском – имеет вот это устаревшее значение (крестьянин, заготовлявший корабельные леса), и такое обиходное шутливое значение приобрело тоже - «тараканы».
Лиля Пальвелева : Игорь Георгиевич, мы вот о каких-то прежних временах, даже очень давних сегодня в основном говорим. А возникают ли в наше время заимствования из тюркских языков в русском языке, также как англицизмы, допустим? Или этот процесс давно закончился?
Игорь Добродомов : Да, нет. Процесс обмена словами между народами, которые соседят, этот процесс продолжается всегда. Сейчас, ежели вы пойдете на рынок или в какие-то специализированные магазины, то там встретите тюркизм – бастурма или кумыс. Причем, «кумыс» - слово, которое в русских памятниках с XII века уже известно. Но так оно вроде русским и не становится, но, в конце концов, может так получиться, что тюркское слово и закрепиться. Русские станут кумыс пить или бастурму очень полюбят, и слово может войти, а может и не войти в лексический состав языка.
Лиля Пальвелева : И тогда оно перестанет восприниматься как экзотизм?
Игорь Добродомов : Да, конечно. Но экзотизм – понятие относительное. Я об одном таком тюркском слове хочу сказать, обозначающем в XIX веке в русском языке одно из названий кислого молока. Таких названий много. И ряженка южнорусского происхождения, и варенец в соседних с тюрками местах, и другие названия есть, вроде айран. Эти напитки чуть-чуть отличаются по местностям. Так вот , было и слово «югурт». «Югурт» - слово тюркское по происхождению, не во всех тюркских языках оно присутствует. Оно было известно как местное слово. И в Болгарии тоже, в болгарском языке, как тюркизм.
Лиля Пальвелева : Но там, наверное, от турок пришло.
Игорь Добродомов : Да, да, конечно. Впрочем, не обязательно от турок. В ногайском языке есть. Правда, в ногайском языке вид у него «йовырт», но это местная особенность. Возможно, в отдельных диалектах ногайского языка и другое произношение было. Так вот Илья Ильич Мечников, известный физиолог российского происхождения, который в Париже был, открыл целебные свойства у этого напитка молочного. Очень пропагандировал. Не сразу стало слово это популярным. Но совершенно в недавнее время оно вернулось к нам с Запада, скорее всего, в английской форме по ударению или, может быть, немецкое – «йогурт». Какое-то время колебание было между «йогУрт» и «йОгурт». Сейчас английское ударение возобладало, и вот это слово тюркского происхождения пришло к нам Запада.
Лиля Пальвелева : Кто бы мог подумать?! Потому что мы-то все увидели эти баночки и коробочки с йогуртами впервые как импортный продукт, пришедший, действительно, с Запада. А про то, что это слово когда-то уже было в русском языке, все прочно забыли.
Игорь Добродомов : В довоенных словарях и в энциклопедиях наших даже встречается научное название этого продукта «лактобацеллин».
Лиля Пальвелева : Вот как!
Игорь Добродомов : Сейчас это все уже забыли совершенно. Но вот я раскопал это. Там, правда, есть помета: «йогУрт» - смотри «лактобацеллин», или наоборот в других словарях.
Лиля Пальвелева : История с запутанным путешествием слова «йогурт», рассказанная Игорем Георгиевичем Добродомовым, не является чем-то из ряда вон выходящим. Не только тюркские, но и любые другие заимствования очень часто бывают непрямыми, утверждает Юлия Сафонова, член редакционного совета портала «Грамота.ру». И вот совсем свежий пример:
Юлия Сафонова : Когда к нам пришло слово «саммит», оно за собой потянуло своего соседа из английского языка, слово, которое само по происхождению не английское.
Лиля Пальвелева : А именно?
Юлия Сафонова: Слово «шерпа». У нас теперь есть официальный шерпа. На одной из пресс-конференций Путин, отвечая на вопрос о встречах «Большой восьмерки», сказал, рассуждая о чем-то, что это все должно обсуждаться на встречах шерп. О каких шерпах говорил Путин? Не о тех же, которые являются проводниками к горе Эверест. А шерпы – это народность, которая там живет. Они считаются лучшими проводниками. Как слово, которое не является даже английским, попало в политический лексикон и почему? А потому что «саммит шерпа» в английском языке – это как раз проводник вот к этой вершине Эверест. «Саммит» пришел в политическую речь…
Лиля Пальвелева : И потянул за собой…
Юлия Сафонова: И потянул за собой вот этого шерпу. Это тот, кто практически готовит и ведет встречу «Большой восьмерки» к результатам каким-то. А вообще, слово не английское. Но посредник для нас, для русского языка, в этом значении стал английский язык. Ведь очень часто кажется, что слова пришли из одного языка, а этот язык был только посредником. Почему он был посредником? Потому что контакты были хорошие.
