Со времён Дарвина люди делятся не на принимающих теорию эволюции или отвергающих, а на тех, кто думает, что эволюция это – «человек произошёл от обезьяны», и на тех, кто просто думает, думает по-разному и даёт думать другим.
Можно не быть эволюционистом, можно быть креационистом. Но нельзя думать, что дарвинизм – это «человек произошёл от обезьяны». Это всё равно, что думать, будто Библия – это «человек сделан из глины».
Как православные, которые отлично знают, что такое теория эволюции и которые преподают её в школах, будут терпеть патриарха, рассуждающего о науке на уровне дворника?
В конце концов, это ведь не только проблемы российских православных. Папа римский и разнообразные протестантские лидеры рассуждают о науке вообще и теории эволюции в частности примерно так же, как патриарх Алексий. Папа выражается чуть помягче, протестанты чуть порезче, но суть одна: предали Бога и поклонились обезьяне, отсюда все беды. Опомнитесь, вернитесь, помяните нас в конституции и в бюджете, и мы всё простим, и будет большое счастье, как в Средние века.
Христианин-эволюционист рассуждает эволюционно: человек, конечно, не произошёл от обезьяны, но человек запросто может эволюционировать в обезьяну. Кто-то скажет, что это деволюция, регресс, но учёный воздерживается от оценок.
Когда почтенные религиозные лидеры возглашают анафему Дарвину, когда заявляют, как патриарх, что превращение веры в частное дело есть «деструктивное явление», – в этот момент они превращаются в обезьяньих вожаков, которые сторожат своё стадо, внимательно оглядываясь вокруг, надувая грудь и бия в нея.
В качестве последнего аргумента верховные самцы демонстрируют то, что homo sapiens , даже самые невоспитанный, старается прикрыть хоть фиговым листком. Сразу после избиения Дарвина патриарх потребовал допустить духовенство в армию.
За патриархом с той же трибуны мэр Москвы провозгласил: «Не либеральный пряник нужен, а решимость». «Решимость», конечно, тут цензурная замена для кое-чего совершенно нецензурного, хотя и нелиберального.
Фаллический образ выскочил и в речи самца из кадрового резерва, Михаила Дудко, сотрудника Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата, который заявил, что его учреждение никого не ограничивает «в свободе самовыражения уже просто по причине отсутствия соответствующих… рычагов». Нет рычагов – рычим, есть рычаг – бьём им по голове. Архимед искал точку опоры, чтобы рычагом перевернуть мир. Обезьяна ищет рычаг, чтобы убить Архимеда.
Человек создан Духом Божиим. Если этот Дух подменяется несвежим дыханием невежества и агрессии, то человеческое исчезает. Но ведь возможен и обратный процесс, он называется покаянием или, говоря по-светски, просвещением.
Только одно мешает обезьяне стать человеком: власть. Седобородые самцы признают либерализм и человечность только в качестве пряников к своему чаю. Будем надеяться, что Творец и из таких сможет произвести что-нибудь человеческое, и сами продолжим эволюцию от обезьяньего стада к человеческому общежитию.
