Владимир Кара-Мурза: Сегодня Генеральная прокуратура России неожиданно начала проверку работы Госавтоинспекции по жалобам автолюбителей на массовые поборы и вымогательства. О ее результатах возможных говорим с адвокатом Леонидом Ольшанским, вице-председателем Движения автомобилистов России. Чем, по-вашему, вызвана начавшаяся сегодня столь внезапно проверка Генпрокуратурой работы ГАИ?
Леонид Ольшанский: Видите ли, в чем дело: чуть больше года назад президент нашей страны Владимир Путин уделил большое внимание проблемам безопасности дорожного движения. Он сказал: на первом месте строительство новых дорог, на втором месте оперативное прибытие «скорой помощи» к месту ДТП и на третьем месте, чтобы гаишники перестали брать взятки. Он расставил приоритеты. А ГАИ вместо этого обрушилась на Госдуму, пройти мы не можем там, у нас уже такая метафора, что гаишники поставили раскладушку на 12 этаже, где расположен комитет по госстроительству, профильный комитет на эту тему. Только они тащат, лоббируют репрессии против водителей. Я думаю, поскольку на дороге два противоборствующих начала, но по конституции две равновеликие стороны - водитель и инспектор, собственник машины и инспектор, то я думаю, вполне логичной проверка: ГАИ проверяет водителей и поверить их самих, ибо и депутаты, и адвокаты, и прокуроры, и газеты завалены жалобы водителей и собственников транспортных средств на сотрудников ГАИ. Я думаю так, кратко.
Владимир Кара-Мурза: Бывший Генеральный прокурор России Юрий Скуратов неоднократно сам проводил подобные проверки.
Юрий Скуратов: Необходимость в этой проверке, конечно же, есть. Что такое Государственная автомобильная инспекция? То есть она наказывает за нарушения, а с нее спрос небольшой. Поэтому, кто несет ответственность за плохую работу светофоров, за некачественные дороги? В принципе это неисправимая служба. Случается, в ряде бывших республик СНГ предпринимались радикальные усилия по упразднению этой службы и кое-кто это реализовал без особых проблем. Поэтому я думаю, что в России нужна структура на базе ГАИ, которая бы отвечала в комплексе, не только наказывала за нарушения правил, но это узкая очень сфера санкций, а отвечала в целом за организацию дорожного движения.
Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, возможен ли вариант в России повторения опыта тех постсоветских стран, где упразднено?
Леонид Ольшанский: Это можно сделать путем указа какого-нибудь, но я противник этого. Моя позиция: уголовный розыск, специалисты пусть ловят воров и бандитов, ОБЭП пусть ловит тех, кто обвешивает и обсчитывает, оргпреступность пусть ловит террористов, ГАИ пусть наводит порядок. Они все-таки, сколько на них жалоб ни есть, они более специалисты, чем другая служба. И я хочу напомнить, что еще в 98 году тогдашний министр внутренних дел Сергей Степашин издал очень нужный и очень важный приказ 329, который запретил кроме ГАИ сотрудника других служб – омоновцам, муниципалам, вневедомственной охране останавливать машины, предъявлять претензии. То есть этот гигантский пласт коррупции и взяток ликвидировал этот приказ, и он по сей день не отменен, мы за него держимся, мы его приветствуем. Поэтому с ГАИ нужно спрашивать, но ни в коем случае не ликвидировать. Так же, как если магазине продавщица обвешивает, нужно с нее спросить, но все магазины по всей стране закрывать не надо.
Владимир Кара-Мурза: Депутат Виктор Похмелкин, председатель Движения автомобилистов России, ставит в пример опыт Грузии.
Виктор Похмелкин: Никто не мешал прокуратуре раньше заниматься выявлением безобразий, которые имели место. Хотя к опыту Грузии, мне кажется, стоит присмотреться. Потому что реформа ГИБДД невозможна без серьезного кадрового обновления, без ужесточения требований к сотрудникам ГИБДД и одновременно без изменений условий их жизни и работы. Поэтому я бы считал, что опыт этих стран необходимо изучить, особенно грузинский и в максимальной степени использовать, не отговариваясь, что нам это никак не подходит. Потому что, скажем, грузинское ГАИ в советское время считалось одно из самых коррумпированных и это было притчей во языцех для многих автолюбителей. Сегодня, насколько я могу судить по многим экспертным оценкам, после реформы, проведенной Саакашвили, грузинское ГАИ стало образцом порядка и законности.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Ивана.
Слушатель: Добрый вечер. У меня предложение, поскольку Саакашвили к нам пригласить на должность президента нереально, то остается просто сделать выборы президентские каждый день - у нас все будет в порядке.
Владимир Кара-Мурза: А в чем суть опыта грузинского?
Леонид Ольшанский: Грузинский опыт – они ликвидировали ГАИ и теперь объединенный экипаж, два-три человека, занимается всем - и пьяных подбирает, и драку разнимает, и к водителям имеют претензии. Две точки зрения. Одна такая, что смешенный экипаж, вторая специализированный экипаж. Как у нас - по ГАИ одна тематика, по хулиганству, пьянству патрульно-постовая служба отдельно.
Владимир Кара-Мурза: А где регистрируются новые автомобили?
Леонид Ольшанский: Вот я этого не знаю, в Грузии кто регистрирует новые автомобили. Наверное, называется тоже регистрационное подразделение, только в чистом виде органа внутренних дел, минуя слово ГАИ. Я ничего кардинального здесь не вижу, и так можно, и так.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Михаила.
Слушатель: Здравствуйте. Как неоднократно отмечалось, на трассе сотрудники ГИБДД занимаются бандитизмом. Под Воронежем я кое-что хотел зафиксировать на видеокамеру. У меня сотрудники ГИБДД отняли кассету, проехались колесом по ней. Короче говоря, надо с этим что-то решать, на трассе просто от них беда.
Леонид Ольшанский: Вы сказали бы, в чем конкретно беда - вымогали деньги, били, душили? Конкретно все-таки в чем, можно понять?
Владимир Кара-Мурза: Давайте поставим вопрос по-другому: Генпрокуратура начала проверку, она как-то связалась с вашей организацией, вы работаете в контакте?
Леонид Ольшанский: Еще не связалась. Мы горы документов, горы жалоб, которые у нас накопились, мы передадим. Причем у нас качественные жалобы, мы с ними поработали, у нас есть показания свидетелей. Мы готовые тепленькие дела передадим прокурорам.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Николая.
Слушатель: Доброй ночи, уважаемые господа. Вопрос такой: вы помните, как генерал армии Куликов, начальник МВД проехался и попытался что-то сделать. После этого его сняли. Потом было много реформ и всего прочего, но ни до чего они не доходят и, наверное, не дойдут. А вообще, конечно, они бесправные люди большинство. Посмотрите как их насилуют мигалками и все прочее. Можно и без мигалок, девушка, она прямо давила двоих и ушла сухая и ничего ей не сделали. Как вы считаете, стоит ли некоторых автолюбителей тоже наказывать?
Леонид Ольшанский: Ко всем нужно подходить по закону. По поводу этой девушки есть решение суда, кому не нравится, пусть его обжалуют в вышестоящий суд. Что касается Куликова, он сейчас депутат Государственной думы и я не уверен, что его сняли именно потому, что он стал контролировать ГАИ, сильно их призывать к порядку. Я в этом не уверен. Что они бесправны, я не скажу. И вы еще вопрос затронули по поводу мигалок. Это пиар-акция одной из фракций Государственной думы, я из этических соображений ее не назову. Мигалки и номера с флагами – это тема только Москвы и только Кутузовского проспекта. Наше движение проводило исследование, мы выезжали на Ярославское шоссе, на Дмитровское, одним словом на другие важные шоссе хордовой магистрали города Москвы, час можно простоять, пока даже в час пик пройдет одна машина с сиреной. Это надуманная пиар-акция. Сейчас ее дальше потащили. Уже президент нашей страны своим указом сказал: на всю страну одна тысяча машин с сиренами и мигалками, это включая губернаторов всех краев, это включая министров, это включая оперативные машины МВД и ФСБ. Нет, сейчас новая пиар-акция - давай и эти заберем, оставим только президенту, премьер-министру, председателю Конституционного суда и так далее. Но это ясно, мы же не дети, причем здесь безопасность дорожного движения. Выборы грядут в Государственную думу, хотят таким дешевым элементом набрать очки. А у нас в Российской Федерации по подсчетам нашего движения 35 миллионов машин. Средняя российская семья – это три человека. Перемножьте эти цифры, и мы увидим, что почти сто миллионов россиян втянуты в тематику автомобильную, а ведь это голоса на выборах.
Владимир Кара-Мурза: Я помню, что Анатолия Куликова сняли одним указом вместе с Анатолием Чубайсом. Поэтому скорее всего с системой сдержек и противовесов было связано. Слушаем Николая, радиослушателя из Тулы.
Слушатель: Добрый вечер всем в студии. Я уважаю адвоката Ольшанская. А вопрос у меня вот какой: на одну жалобу ГАИ в госорганах лежит сто жалоб на коммунальные службы. Почему-то коммунальные службы не проверяются. Не потому ли, что с депутатов сняли мигалки и теперь они на собственной шкуре почувствовали наши законы так называемые?
Леонид Ольшанский: Я что хочу сказать, коммунальные службы проверяются. Каждая бабушка, которая не имеет машину, пишет, что кран течет или где-то протекает что-то или тока нет. Поэтому что касается сняли мигалки – это не правильно, это надуманная тема. А депутат не может почувствовать на своей шкуре, потому что одно удостоверение не то что депутатское, одно удостоверение просто, где написано сверху «Госдума», в 90 случаях из ста инспектор ГАИ отойдет и пропустит. Поэтому уж что-что, но не это.
Владимир Кара-Мурза: Бывший начальник ГУВД Москвы Аркадий Мурашов выступает за полное упразднение ГАИ.
Аркадий Мурашов: В мою бытность начальником милиции я пытался расформировать транспортное ГАИ, мне удалось расформировать одно из них на Воробьевых горах самое маленькое и которое стало безобидным, потому что члены политбюро больше не жили на Воробьевых горах. Но дальше я столкнулся с жестким сопротивлением Министерства внутренних дел и КГБ тогдашнего. И как раз наоборот на не трассах аварийность была гораздо меньше, чем на трассах, где существовали ГАИ. Взяточничество у милиционеров дорожного движения исключительно сместилось в сторону автомобилистов. Конечно, кого-то накажут, но в целом я думаю, что если в России ГАИ расформировать, то ничего страшного не произойдет. Я думаю, огромная часть населения сказала бы властям спасибо за это.
Леонид Ольшанский: Тематика такая - переформированием ничего не сделать. Какая разница, будет называется десятое спец-ГАИ на трассе или Октябрьской отдел внутренних дел, или Ленинский, или Куйбышевский, какая разница? Главное - по сути выбить у них источник коррупции. А мы сейчас подходим плавно к другой теме, что является главным источником взяток и коррупции? Проекты, которые гаишники лоббируют, проталкивают, я другого слова не подберу, через Государственную думу. Они проталкивают взятками емкие статьи - и эвакуаторы, и блокаторы, и баллы, и талоны, и отмена конституционного принципа презумпции невиновности, и наказание по фотографии невиновного, платные парковки, инструментальный контроль. Все это гигантский источник денег - это миллиарды долларов.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Тульской области от Евгения Александровича.
Слушатель: У нас существует не только ГИБДД, но и такая организация как Ространсинспекция, которая осуществляет автотранспортной деятельности. Она проверяет не только предприятия, но и автомобили, их оснащение, техническое состояние. Вопрос такой: не кажется ли вам, что это является дублированием функций ГИБДД? И второй вопрос связан с состоянием дорог, наличием или отсутствием дорожных знаков? Почему-то крайним за состояние безопасности дорожного движения всегда остается водитель. Как вы считаете, почему ГИБДД не выписывает штрафы, не штрафует дорожные организации, которые не следят за состоянием дорог, не ремонтируют их вовремя?
Леонид Ольшанский: Ваш вопрос распадается на много аспектов. Первое: еще раз цитирую президента нашей страны – начать со строительства новых дорог. Второе – колесо медленно, со скрипом поворачивается. Если раньше было ДТП, водитель попал в яму, еще что-то, была классическая формула - не справился с управлением, виноват водитель. Сейчас все чаще и чаще, повторю, пусть с трудом адвокатским, но бывают записи, что виновата дорожная служба и она или какой-нибудь Электросетькабель, который разрыл канаву и не зарыл ее и машина попала в эту канаву, постепенно все смещается. Что касается технической инспекции, немножко дублирование функций есть. Но мы сегодня говорим чуть-чуть о другом – о том, что Генпрокуратура проводит проверку. В связи с чем, давайте повторимся, что она завалена жалобами на взятки и коррупцию в автоинспекции.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Казани от радиослушателя Рашида.
Слушатель: Добрый вечер. У меня, наверное, продолжение предыдущего вопроса. Все-таки ГИБДД должно следить за состоянием дорог. Возложены ли на них эти функции? И я думаю, что не стоит обольщаться, что Генеральная прокуратура начала проверять ГИБДД.
Леонид Ольшанский: Конечно, вы правы, состояние дорог на первом месте. Генерал Федоров, бывший начальник ГАИ, о котором мы еще пару нелицеприятных слов скажем, он именно и добился переименования ГАИ в ГИБДД, что он акцент делал - инспекция безопасности дорожного движения. Мы следим не только за водителями, но и за дорогами. Так и следите. Должны следить, исходя из новых функций. К сожалению, мало следят. Поэтому, конечно, наш слушатель из Казани прав.
Владимир Кара-Мурза: Что вы хотели сказать про сенатора Федорова?
Леонид Ольшанский: У нас все газеты обошли фотографии, поэтому это уже как бы почти объективная истина. Главное управление по борьбе с оргпреступностью несколько лет назад ворвалось в особняк некоего гражданина Бабаяна, который потом был осужден по статье «мошенничество». В его гараже нашли то ли девять, то ли десять шикарных «Мерседесов». Но это не главное. На каждый «Мерседес» был выдан спецпропуск, спецталон, спецпредписание «проверке и остановке не подлежит» и подпись генерала Федорова. Потом его видели в компании с этими знаменитыми полковниками из МУРа.
Владимир Кара-Мурза: Оборотнями?
Леонид Ольшанский: Он говорит: это же не преступление, были там вместе где-то в гостинице. В итоге его попросили из ГАИ, он перестал быть начальником главка. Сейчас он сенатор от Карелии. Так ведь он чем занят сейчас – он толкает через Госдуму, пользуясь тем, что он депутат верхней палаты, репрессивные и, я бы осмелился ответственно заявить, антиконституционные нормы. Вот опять-таки эти нормы антиконституционные дадут возможность наживать от рядового до генерала ГАИ миллиарды долларов по всей стране, от Калининграда до Владивостока.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Сергея, радиослушателя из Санкт-Петербурга.
Слушатель: Доброй ночи, господа. Вы знаете, на мой взгляд, эту контору надо закрывать, реформировать совершенно невозможно. В течение долгого времени приходилось наблюдать трудовой процесс технологически, как все это происходило. Они выходили, ловили брюнетов, потом садились в ресторанчике, и я смотрел, как они делят деньги на три большие пачки, как Паниковский делил, то же самое. И вот эту всю контору надо разгонять и начинать с нуля, иначе бесполезно, все утопия. Эти люди как бы работали, так они и будут работать.
Леонид Ольшанский: Я вот что хочу сказать: каждой службе, сегодня мы обсуждаем ГАИ, можно обсуждать в отдельной передаче угрозыск, ОБЭП, контрразведку, в каждой службе есть взяточники, но есть очень большое количество честных, порядочных и очень эрудированных людей. При всем при том, что я являюсь критиком ГАИ, сказать, что все плохие, все малограмотные и все взяточники ни в коем случае нельзя. Разные есть люди.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Виктора.
Слушатель: Добрый вечер. По моему мнению, это очередной спектакль, который не прямые цели имеет, а какие-то побочные. Мы знаем, кампания была «оборотни в погонах» и в результате вывела на какие-то позиции Грызлова и так далее. Вот у меня вопрос: как вы реально представляете процедуру проверки прокуратурой взяточников? Опросы милиционеров или опросы свидетелей, когда это обычно один на один делается. В чем реально, по-вашему, эта процедура проверки может состоять?
Леонид Ольшанский: Процедура проверки, на мой взгляд, будет носить, во всяком случае должна носить, если такое серьезное ведомство как прокуратура занимается, многоструктурный характер. Это, во-первых, поднятие документов, все жалобы. Законно отказали водителю, а может быть он прав, когда жаловался на инспектора - раз. Проверка, нет ли украденных, потерянных документов на автомобили, водительских удостоверений – два. Оперативные методы, говоря простым языком, подстава. Нам, видите, говорили: министр внутренних дел Куликов сел на машину, переоделся в штатское, проверял. Значит, наверное, надо и так делать. То есть надо соединить. А прокуратура обязана судебное решение проверять? Обязана. Мы в Государственной думе добились, что лишение права управления только через суд - вот вам яркий пример борьбы с коррупцией. Еще до принятия кодекса, до того как мы работали, начальник ГАИ в тишине кабинета лишал водителя права управления. Значит он мог сказать - дай взятку. Теоретически такое могло быть? Дай взятку, будет штраф. А сейчас нет, решает суд. Значит можно поднять решение судов.
Вот я сейчас защищаю водителя члена Общественной палаты. Дело, по моему убеждению, инспирировано. Он ехал по резервной зоне, а ему сказали, что он не пропустил машину милиции. Казалось бы, какая разница? За то, что едешь по резервной зоне, положено 50-100 рублей штрафу, а за то, что не пропустил машину милиции, которая ревела сиреной и моргала колпаком, несколько месяцев лишения. Так вот они инспирировали, написали. Мы обратимся в прокуратуру, давайте пересмотрим это дело. Разные аспекты.
Владимир Кара-Мурза: Депутат Юрий Иванов, член комитета думы по конституционному законодательству, приветствует саму идею проверки.
Юрий Иванов: Любая проверка, она нужна. И поэтому если действительно сегодня объявлено, что Генпрокуратура будет проверять ГАИ сверху донизу, я могу только приветствовать, потому что проверки никому еще не мешали. Но мне кажется, что у прокуратуры нет ни штатов, ни людей, если соотнести ее численность с численностью, чтобы проверку фундаментально провести. Кроме того, проверки можно проводить по-разному. К сожалению, у нас не практикуется проверка-провокация, то есть то, что делается во многих странах, когда не прокурор, а рядовой гражданин дает гаишнику взятку, если гаишник эти деньги берет, то он как минимум увольняется с работы. Вот эта провокация взятки – это одно из узких мест. Вот я считаю, что если бы у нас эта схема внедрялась, возможно, поборы на дорогах значительно сократились.
Леонид Ольшанский: Я лично знаю депутата Юрия Иванова по работе в комитете Госдумы по госстроительству, я его полностью поддерживаю, но хочу дополнить. У нас существует нужная служба ГУСБ и начальник ГУСБ генерал Ромодановский, который тогда руководил, он нам и преподнес дело «оборотней в погонах», он нам преподнес несколько оборотней по гаишной линии, когда их брали и когда трясли. Но у нас что получается: у нас снимают замначальника ГАИ города Москвы и его переводят в главк ГАИ начальником отдела, а сейчас чуть ли ни прочат в начальники контрольно-профилактического отдела. Что Юрий Иванов сказал – штаты малы. Должны все эти провокации бегать, стрелять, одевать наручники оперативники ГУСБ, а прокуратура должна оформлять все это.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Владимира Анатольевича.
Слушатель: Здравствуйте. Вот вы меня удивляете, я имею в виду господина Ольшанского. Разве вы не знаете, что сегодня ГАИ – это просто картина «охотник и дичь». Масса – это дичь и охотники. Это, во-первых, полное неуважение к водителям, огромное количество аварий. На одном и том же перекрестке бьются машины и бьются, и ГАИ никакой реакции нет. Вы понимаете, служба неприемлема, ее работа неквалифицированна и неприемлема. Я даже не понимаю, для чего они существуют.
Леонид Ольшанский: Я могу повторить то, что я сказал несколько минут назад: есть грубияны, есть взяточники, есть вымогатели в каждой службе. Но говорить обо всех так мы не имеем права и с точки зрения юридической науки, и с точки зрения социологической науки. Есть честные, порядочные, подтянутые, но просто времен Петра Первого. Поэтому всех под одну гребенку ни в одной стране мира ни одну службу нельзя стричь.
Владимир Кара-Мурза: Автожурналист Юрий Гейко, ведущий нескольких автомобильных радиопрограмм, приводит примеры милицейской изворотливости.
Юрий Гейко: Таких случаев сколько угодно, когда милицейская машина становится за какой-то машиной, начинает включать спецсигнал, а потом наказывает эту машину за то, что не уступила, хотя той уступать было некуда. Когда из трезвых людей делают пьяных - это сколько угодно сейчас в городах. Когда приборы, фальсифицируют показания приборов и человек начинает напряженно соображать, а сколько же он вчера выпил. Все очень просто. Я работал четыре года приемщиком на автосервисе при социализме, когда на автосервис записывались за несколько дней. И мы все приемщики зашивали карманы халатов, чтобы нам не совали деньги, нам совали в день по месячному окладу. Я точно знаю, что мы не брали, потому что нам было невыгодно, потому что все мы были стажерами для того, чтобы уехать за границу и работать за границей. То есть мы брали сотни, теряли тысячи. Элементарно - все надо сделать так, чтобы брать взятки было невыгодно.
Леонид Ольшанский: Ну что же формально, хотя Юрий Гейко по некоторым моментам мой оппонент, формально он прав. Если завтра будет, я гиперболу скажу, десять тысяч долларов оклад работника милиции, плюс шикарная пенсия, медицинское обеспечение, того-сего, и он это все может потерять, то он не будет брать взятку. Но это уже другой разговор. А государственный бюджет у нас не резиновый. У нас сейчас остро очень стоит, и мы это видим по телевизионным и радиодебатам, проблема пенсионной реформы. Если бы я завтра был одним из лидеров парламентской фракции, наверное, я бы деньги из госбюджета с точки зрения социальной справедливости в первую очередь бросил на пенсионное обеспечение, инвалидов, ветеранов и просто стариков, а не на повышение зарплаты гаишникам. Поэтому это хорошо, но это идиллия и денег на повышение в госбюджете нет.
Владимир Кара-Мурза: Но ваш коллега Виктор Похмелкин приводил пример Грузии, где еще более скудный бюджет.
Леонид Ольшанский: Он говорил о другом, что ликвидировали ГАИ и вроде бы навели порядок. Я же сейчас отвечаю Гейко о том, что невыгодно брать взятки, то есть зарплата американского полицейского. На это мы отвечаем: хорошо бы, но в госбюджете, к сожалению, есть более важные социально значимые задачи.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Георгия, радиослушателя из Санкт-Петербурга.
Слушатель: Здравствуйте. В серьезных вопросах лучше избегать общих фраз – хорошие, плохие. Тут выяснить, сколько процентов хороших и сколько плохих и выгнать плохих. И видимо, без провокации тут не обойтись.
Леонид Ольшанский: Ну что ж, вычленить, подчеркнуть красным, желтым, зеленым, поставить им оценки как в школе – один, два, три, четыре, пять. Хорошо, давайте выявлять. Я еще хочу обратить внимание: для того, чтобы быть адвокатом, судьей, прокурором необходимо не просто высшее образование, а высшее юридическое образование плюс определенный стаж работы. А для того, чтобы быть сотрудником милиции, хоть ГАИ, хоть угрозыска, хоть следователем, необходимо 18 лет от роду – раз, и среднее образование – два. Вот еще один аспект, что ведь образование дает не только знания, образование дает интеллект, эрудицию, какие-то моральные, душевные качества. Нам надо в милицию подбирать людей поэрудированнее.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Александра.
Слушатель: Добрый вечер. Леонид, Владимир, очень рад вас слышать и поучаствовать в программе. По поводу нашего доблестного ГАИ, ГИБДД можно говорить много. Мое личное мнение, что в обществе где очень много всего в государстве прогнило, взять одну службу и сделать ее чистой невозможно - это вопрос системный. Я хотел бы задать конкретный вопрос Леониду, узнать его мнение как профессионала: а что если в кодексе об админправонарушениях закрепить норму, что запретить сотрудникам ДПС, ГАИ, ГИБДД изымать водительское удостоверение. В случае если произошло административное правонарушение, нарушены правила движения, они что делают - они берут водительское удостоверение и потом водитель вынужден за ними бегать. Хорошо, в 90% случаев водитель согласен: да, нарушил, да, не там повернул, да, был другой сигнал светофора. Хорошо, выписывай мне штраф, я в течение недели оплачиваю в сберкассе, но не забирай у меня права.
Леонид Ольшанский: Тут небольшой винегрет образовался. Мы разъясним. В предыдущем кодексе, даже если рубль штрафа светит, права изымались в качестве залога на срок до уплаты штрафа и нарушался закон о залоге и нормы гражданского кодекса, что в качестве залога документы, паспорт, права, диплом брать нельзя. И мы одержали победу над нашим оппонентом генералом Федоровым, который бился в истерике, но доказали составу Государственной думы. Теперь: если вам светит только штраф, слушайте внимательно, уважаемый слушатель, он отбирает и не имеет права отобрать. А вот если вы сделали что-то серьезное и вам светит штраф или лишение, он отбирает права, но не в качестве залога, а есть такой термин - в качестве меры обеспечения. Чтобы судья, когда вас приговорит к году лишения или полугоду, чтобы могли это исполнить, чтобы из сейфов ГАИ ваши права перекочевали в сейфы суда, а не бегать за вами. Сошлись депутаты, что это нормально, я считаю, что это нормально. Самый яркий пример - пьянка за рулем. За пьянку что сейчас положено? Никакого штрафа, только лишение от полутора до двух лет. Права отбираются, едут со всеми документами в суд, и судья решает что. А вот второй вопрос, возвращаясь к комментарию Юрия Гейко, что инспирируют, трезвого человека делают пьяным - вот на то и прокурорская проверка.
Владимир Кара-Мурза: Депутат Государственной думы Александр Гуров, генерал-лейтенант запаса, бывший начальник управления по борьбе с организованной преступностью, одобряет инициативу прокуратуры.
Александр Гуров: Что касается ГИБДД, то это действительно служба в целом дискредитирует, хотя много и делает, но дискредитирует деятельность всего учреждения. Много нареканий много и от работников прокуратуры, и все мы участники дорожного движения. Представьте себе: и по повод, и без повода нас останавливают. А где презумпция невиновности? Поэтому то, что делает прокуратура – это абсолютно правильно и необходимо. Может быть, надеюсь, я что по результатам этой проверки, массовой проверки, она идет по всей стране, будут сделаны и правовые выводы, но пробелма-то останется.
Владимир Кара-Мурза: Согласны вы с депутатом Гуровым?
Леонид Ольшанский: С депутатом Гуровым полностью согласен, он глубокий всесторонний специалист в области коррупции, в области борьбы с оргпреступностью, и поэтому к его мнению надо прислушиваться в первую очередь.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем Владимира, радиослушателя из Тверской области.
Слушатель: Здравствуйте, Леонид, здравствуйте, Владимир. У меня такой вопрос: будет ли проверку проводить не только само ГИБДД, а именно их указы, постановления, которые они выпускают в своем ведомстве? И второй вопрос по поводу выборов Партии автолюбителей: будут ли они опять баллотироваться в Государственную думу и на какой базе, на какой платформе?
Леонид Ольшанский: Конечно же, нам наш слушатель подсказал то, что я должен был сказать. Конечно же, проверка в первую очередь включает не проверку, как инспектор Иванов наказал водители Петрова, а широкомасштабную документов внутренних. И главный аспект еще один, по которому ГАИ берет взятки, занимается коррупцией - это подмена законов государства, принятых парламентом и под которыми стоят подпись президента нашей страны, подмена так называемыми подзаконными актами, инструкциями, приказами, постановлениями. Самый простой пример приведу – эвакуация категорически запрещена кодексом - это поправка лидера нашего движения Виктора Похмелкина. В Москве увозят машины от учреждений, от научных институтов. Спросите, их каким документом руководствовались, они скажут - распоряжением мэра Москвы. Конечно же, надо с этим бороться. Конечно же, нужно бороться с этим и в парламенте. Поэтому поскольку по нынешнему законодательству участвовать в выборах может только партия, наше движение вливается в партию. Как вы считаете, вы мне подскажите, пожалуйста, уважаемый ведущий, этично говорить название партии куда мы вливаемся?
Владимир Кара-Мурза: Пусть это будет сюрпризом для наших радиослушателей, когда мы будем обсуждать как новость дня. Слушаем вопрос от Юрия радиослушателя из Санкт-Петербурга.
Слушатель: Добрый вечер. У меня очень короткая история, но зато в ней как в капле воды. Тут и суд видно, как обычно, обращаются - суд все рассудит. Я ехал, остановили инспектора, оба офицеры, были просрочены номера транзитные. Они составили протокол, намекали что-то, что две с половиной тысячи платить придется. Я говорю: «Не может быть». Пишут мне - езда без номерных знаков. Я говорю: «Есть, они же просрочены просто». Пошел забирать права, то же самое говорит подполковник в ГАИ: не хочешь, иди в суд. Я распечатал все в интернете и там видно, что 50 рублей штраф - это совсем другое. Езда без номеров - это когда ты их снял или заляпал грязью в связи с подложными. А здесь просто незарегистрированное средство или просроченное.
Леонид Ольшанский: Типичный случай завуалированного, хитрого и коварного вымогательства со стороны инспекторов на дороге и покрывательства их подполковником, о котором идет речь. Они ищут, они опытные, кстати, независимо от образования любой работник милиции, он опытный психолог. Останавливает скорее машину грязную, чем чистую, скорее человека, одетого в джинсовый костюм, чем в синий костюм, белую рубашку и галстук. Обратите внимание: первый вопрос - «что нарушаете?», второй вопрос - «где вы работаете?». Если вы работаете в Генштабе, Совмине, министерстве, Государственной думе, скорее всего отстанет, а если вы работаете в ООО «Рога и копыта», то скорее всего будет вымогать взятку.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Анатолия.
Слушатель: Добрый вечер. Вы знаете, мне кажется, ваш гость господин Ольшанский оптимист. Дело в том, что само устройство российского государства не предполагает по определению реформирования какой-либо государственной структуры.
Леонид Ольшанский: Я бы так не сказал. У нас в государстве по очень многим вопросам авгиевы конюшни расчищаются. Другое дело, что по линии реформирования лучше всего звучит цитата Пушкина: «Воеводы не дремали, но никак не успевали, то с востока рать, то с юга». Поэтому будем потихоньку реформировать все службы, видите - дело «Три кита» и прочее. Конечно, гигантские авгиевы конюшни, конечно, можно меня обвинить в идеализме потихонечку будем двигаться. И тот факт, что кого-то посадят, кого-то снимут с должности, а те, кто хотя бы два месяца, пока будет проверка в прокуратуре, перестанет останавливать лишний раз водителей и вымогать взятку, и то от этого будет эффект.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвичку Ларису Дмитриевну.
Слушательница: Добрый вечер. Я не автолюбитель, просто сосед бывший работает в ГАИ. Для того, чтобы получить выходной, он дает начальнику три тысячи.
Леонид Ольшанский: Ну что, это уже хорошо, что происходит утечка информации, хорошо, что не засекречен работник и не боится это рассказать - это говорит о коррумпированности службы. Но возможно где-то и не дают. Вот такая у нас в милиции система. Если бы он написал официально, он не напишет. Поэтому давайте, может быть нас кто-то услышит в ГУСБ, и будем двигаться в этом направлении.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Эльдара.
Слушатель: Добрый вечер. Леонид Дмитриевич, это из Моспроекта, если помните. У меня простой, правда, несколько компромиссный способ борьбы с эвакуаторами. Сейчас у каждого мобильный телефон, я на своей машине пишу номер телефона и предлагаю обратиться, если машина кому-то мешает. Это, правда, выбивает почву из-под заработка эвакуаторщика, но, тем не менее, хороший вариант.
Леонид Ольшанский: Очень разумное предложение, ибо мы все должны руководствоваться тремя принципами, я считаю – принципом законности, принципом целесообразности и принципом социальной справедливости. А если у инвалида войны, у ветерана, еще у кого-то увозят машину - это незаконно и несправедливо.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем Владимира, радиослушателя из Белгородской области.
Слушатель: Добрый вечер. У меня вопрос к вашему гостю, как к адвокату. Можно использовать в свою защиту в судах, на дорогах телеаппаратуру, радиоаппаратуру, кинокамеры и все прочее, сейчас этого всего очень много?
Леонид Ольшанский: Да, конечно, можно. Только лучше делать это аккуратно, чтобы не было как в начале передачи нам наши гости сказали, что отберут, разобьют. Конечно, можете, и при умелом адвокате это будет, не всеобъемлющее, но весомое доказательство.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Александра Васильевича.
Слушатель: Здравствуйте. Очень интересно: у меня водительское удостоверение с 68 года, я водитель-профессионал, за рулем 33 года. Брали взятки и при советской власти, и после советской власти брали взятки буквально ни за что. Но я могу сказать следующее: если первые годы я брал с собой деньги специально на штрафы, то в последнее годы я знал: я нарушал больше, чем в первые годы, но никогда не попадался только потому, что водитель-профессионал, он должен знать правила дорожного движения, знать, когда их можно нарушить. Нарушает водитель эти правила постоянно, деваться ему просто некуда.
Леонид Ольшанский: Я мысль уловил, уважаемые товарищи, о том, что нужно знать правила и знать лазейки и знать ловушки, которые ставят нам сотрудники, у них есть такие места, где ловят. Очень мудрую мысль подсказал наш слушатель.
Владимир Кара-Мурза: Адвокат Союза правых сил Вадим Прохоров, бывший член Центральной избирательной комиссии, исполнен скептицизма.
Вадим Прохоров: Что касается органов ГИБДД, то, конечно, органы безопасности дорожного движения славятся своей «неподкупностью», в этом нет никаких сомнений. Но всем и каждому очевидно, что какими-то временными кампанейскими мерами проблему не решить. В целом в стране создана насквозь коррупционная система безопасности движения, совершенно неподконтрольная по большому счету сверху донизу. И теми или иными кампаниями, безусловно, решать это нельзя.
Леонид Ольшанский: Я согласен с коллегой, с адвокатом. Но с чего-то начинать надо, поэтому я отвечу так: лучше что-то, чем ничего. Поэтому я сейчас выступаю за эту кампанию и пусть их будет побольше и по линии ГАИ, пусть проверяют участковых, пусть проверяют милицию общественной безопасности, пусть все структуры проверяют. Я отвечу любимой фразой моего оппонента генерала Федорова: не нарушайте и вы не будете бояться репрессий в законодательстве. Я перефразирую: не берите взятки, не вымогайте и не грубите, и не будете вы бояться прокурорских проверок.
Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, после сегодняшнего известия о начале проверки Генпрокуратурой работы Госавтоинспекции, что изменится с сегодняшнего дня в поведении инспекторов на дорогах России?
Леонид Ольшанский: Более станут сдержанными, более выдержанными, более вежливыми, будут себя вести осмотрительно как шпион, который хочет перейти границу, но знает, что усиленный пограничный наряд.
Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, какие остались лакуны в законодательстве, которыми могут пользоваться до сих пор работники Госавтоинспекции, например, по ограничению скорости.
Леонид Ольшанский: Какие законы или какие бреши?
Владимир Кара-Мурза: Какие остались бреши в законодательстве, которыми могут злоупотреблять работники Госавтоинспекции.
Леонид Ольшанский: Бреши у нас еще остались значительные: и право изымать водительское удостоверение, и право наказывать. Но самая главная брешь - это не такая, которая сегодня есть, а которую они пробивают, вот эта бригада генерала Федорова и его коллег, чтобы ликвидировать презумпцию невиновности, чтобы реанимировать эвакуаторы, чтобы реанимировать балльную систему. Самое страшное, что они хотят протащить через Государственную думу.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвички Ирины.
Слушательница: Добрый день. Это очень важная проблема – борьба с коррупцией на дорогах. Но мне хочется еще одну тему предложить: было бы очень неплохо поговорить о коррупции в Мосжилинспекции, которую возглавляет господин Стражников. Нам очень поздно, но удалось соединить свои две однокомнатные квартиры в трехкомнатную.
Леонид Ольшанский: Везде есть свои проблемы, давайте будем добиваться в будущей Государственной думе, чтобы проверяли. Разве мы сказали, что у нас есть зоны, закрытые для критики? Мы такого не сказали. Обязательно будем всех проверять.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Дмитрия.
Слушатель: Скажите, пожалуйста, как сейчас обстоит дело с экзаменационными делами? В свою бытность, работая матером производственного обучения, я участвовал в экзаменационном процессе сдачи экзаменов.
Леонид Ольшанский: Как обстоят дела? Где-то более требовательно это происходит, а где-то за взятки, а где-то выклянчивают. По-разному. Вот здесь я точно могу сказать: всех стричь под одну гребенку мы не имеем права.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Бориса из Санкт-Петербурга.
Слушатель: Меня интересует вопрос: находящиеся в студии сталкивались с таким моментом, когда останавливает работник ГИБДД водителя, и поведение водителя во время остановки – из машины обязательно выходить или нет? Вот этот момент не должен быть прописан в Правилах дорожного движения, как себя должен водитель вести - выходить из машины, не выходить из машины?
Леонид Ольшанский: Вы уже говорите о методике работы. Водитель по пункту 2.1 Правил дорожного движения обязан сделать только две вещи: по требованию сотрудника милиции остановиться и отдать ему документы. Все. А дальше – это уже проблема психологии. Если вы хотите понравиться ему, сдружиться с ним, смягчить его, польстить ему или впоследствии дать взятку, тогда, конечно, выходят, улыбаются и пытаются с ним договориться. Если вы хотите идти на конфликт: нет, неправда, клевета, невиновен, не докажешь, адвокат, прокурор, кодекс, статья такая-то - ни в коем случае не обязан. Я советую возить в так называемом «перчаточном ящике» самое главное оружие – это блокнот и авторучку. Обязательно требовать у работника любого, кстати, по аналогии у работника жилинспекции, у работника прокуратуры его удостоверение и это удостоверение переписывать. Потому что завтра пойдете в прокуратуру, скажут – кто, а вы знаете, кто. И говорить одно: я ни в чем не виноват, обвинение инспирировано, пишите, я дойду до Верховного суда и до Генерального прокурора. Когда они видят твердость, они тоже отступают. Потому что если встать на точку зрения, что они хотят выцыганить денег, то здесь явно денег не будет, здесь будет головная боль, переписка и хождение по судам. Зачем вам это нужно? Они отступят. Поэтому подводя итог этому вопросу: или попытка договориться, выходите из машины с целью контакта, или конфронтация, не выходите, переписываем удостоверение и судимся до потери пульса.
