Программу ведет Виктор Нехезин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская.
Виктор Нехезин: 2007 год объявлен ЮНЕСКО годом русского языка. Между тем, именно сейчас петербургские писатели боятся, что чиновники уничтожат литературную жизнь города. Речь идет о фактическом закрытии Центра современной литературы и книги, уже 10 лет с успехом выполняющего роль Дома писателей.
Татьяна Вольтская: Из-за бурных событий 3 марта, когда в Петербурге проходил «Марш несогласных», осталась практически незамеченной другая акция протеста - митинг питерских литераторов, приуроченный к Всемирному дню писателей. Акция проходила у Центра современной литературы и книги, созданного 10 лет назад усилиями писателей Бориса Стругацкого, Ильи Штемлера, Александра Житинского и Дмитрия Каралиса. Нет, пока Центр не закрывают напрямую, но события, которые начали вокруг него происходить, очень встревожили писателей. Говорит поэт, председатель секции поэзии Союза писателей Петербурга Александр Танков.
Александр Танков: Литература у нас и в блокаду существовала, а сейчас решили, что все, пора с ней завязывать. У нас три года проходил фестиваль «Невский проспект», литературный. В Москве этих премий черт знает сколько, а у нас была только вот эта премия имени Гоголя для прозаиков, премия имени Ахматовой для поэтов, премия имени Маршака для детских поэтов и премия имени Заболоцкого для поэтов более авангардного жанра. Но в этом году это решили прекратить, хотя это, по-моему, очень украшало культурную жизнь города.
Татьяна Вольтская: А на какие средства существовала эта премия?
Александр Танков: На средства города. Депутат Сергей Андреев, по крайней мере, на такие вещи деньги каким-то образом из бюджета выделял и выделил в прошлом году на этот год. Но чиновники решили, что можно это дело прижать, они финансирование перенесли на четвертый квартал, а фестиваль-то у нас идет весной, простите меня. Значит, не будет этого фестиваля. У нас же вся жизнь только в Москве, в Петербурге нет ничего. Вот последние остатки жизни тоже решили изжить.
Второе, у нас, как все знают, давно сгорел Дом писателя, в этом Доме писателя теперь давным-давно клуб существует, мини-гостиница, казино. Это нужнее, конечно, чем литература в города. И вот появился 10 лет назад Центр современной литературной книги на набережной Макарова, который стал играть роль этого самого сгоревшего союза. Во-первых, это единственный писательский клуб в городе, где можно встретиться, почитать стихи, прозу какую-то новую. Потом, там же проходит масса важных и нужных семинаров. Там ведет семинар Стругацкий Борис Натанович. Там ведет семинар Кушнер, и семинар Кушнера – это, в общем, нечто особенное, конечно. Потом, в этом же доме ведет молодежный семинар Галина Сергеевна Гампер. Существует еще масса всяких интересных проектов. Татьяна Алферова ведет там проект «Две стороны»: приглашают двух разных поэтов, они читают стихи и отвечают на разные вопросы. Бывают очень интересные вечера.
Татьяна Вольтская: Действительно, литературные вечера здесь проходят несколько раз в неделю, и вот теперь похоже, все это прекратится. Во всяком случае, Комитет по печати и средствам массовой информации проявляет к центру удивительную подозрительность.
Александр Танков: Сам комитет проводит проверки. Они говорят: «У вас никакой деятельности там не ведется, вы все это преувеличиваете». Приезжают, начинают проверять. «А чем вы подтвердите, что у вас действительно ведутся семинары Кушнера?» Это люди, абсолютно далекие от какой бы то ни было не только литературы, а культуры вообще, и они приезжают проверять. «Чем вы подтвердите, что этот вечер действительно был? А вы должны делать видеосъемку каждого семинара. А где подпись Кушнера, что он действительно каждый вторник там у вас ведет свои семинары? А где подпись Стругацкого?» Отчетность там ведется, там все это делают, начинают показывать все это, тыкать пальцем: «Вот это… Вот афиша…» - «А чем, кроме афиши, вы можете подтвердить, что этот вечер действительно проходил?» А чем можно подтвердить, что литературный вечер проходил? Десятки людей на него приходили, пресса была на нем – и чем можно подтвердить? В итоге оказалось, что мероприятий было даже больше, чем заявлено было. Через два дня они присылают проверку уже из Управления по борьбе с экономическими преступлениями, начинают доказывать, что «вы там какие-то деньги разворовали», еще что-то такое. Денег там никаких и нет фактически, нечего разворовывать.
Дальше, с этим фестивалем. Требуют смету: «А какого цвета будут костюмы у актеров, которые будут вручать эти премии?» Откуда мы знаем? Дадите денег – мы будем искать актеров на такую сумму. Сейчас, наконец, прислали смету на финансирование этого Центра на этот год. Сказать, что это издевательство, значит, ничего не сказать. Например, Борис Натанович Стругацкий, человек-легенда, как вы думаете, какую ему положили зарплату, так сказать, за ведение семинаров? 174 рубля!
Татьяна Вольтская: К слову сказать, сам Борис Стругацкий о своей зарплате вообще ничего не знает, а о положении Центра современной литературы и книги думает вот что.
Борис Стругацкий: Впечатление такое, что кому-то нравится наше помещение. Есть такие богатые, влиятельные, предприимчивые люди, которым очень нравится наше помещение, очень удобное, подходящее под ресторан, под казино, под роскошный бильярдный зал. И поскольку мы никаких денег не даем городу, серьезных, то город не очень заинтересован сохранять наше там присутствие. Я считаю, что если нас отсюда вышибут, это будет очень горькая потеря и для писателей, естественно, поскольку это был самый лучший клуб писательский, который когда-либо существовал в Петербурге, а во-вторых, это ведь и для города будет потеря – потеря престижа центра интеллигентности. Это все очень обидно.
Татьяна Вольтская: А пока что чиновники прислали писателям интересные бумаги, по которым выходит, что Центр на выделенные ему деньги не имеет права нанимать уборщицу, покупать лампочки и туалетную бумагу, а также оплачивать более половины коммунальных платежей. Из чего оплачивать вторую половину, а также, что именно погубит их Центр - чья-то жадность до квадратных метров на набережной Невы или простая чиновничья глупость и некомпетентность, - этого писатели пока не знают.