Программу ведет Алексей Кузнецов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Берлине Юрий Векслер.
Алексей Кузнецов: Сегодня исполняется 80 лет Мстиславу Ростроповичу, музыканту, которого знает, без преувеличения, весь мир. Нашему корреспонденту Юрию Векслеру посчастливилось несколько раз беседовать с Мстиславом Леопольдовичем в Берлине.
Юрий Векслер: О своем отношении к юбилеям маэстро ясно высказался в нашей первой беседе 8 лет назад.
Мстислав Ростропович: Я должен сказать, что я вообще на это совершенно не обращаю внимания, ни на какие юбилеи. Я даже понял, что, когда было 70 лет, мы целый год, в общем, так сказать, выпивали. Началось с Канарских островов еще в январе, закончилось 10 декабря в Риме. А родился я только в один день - 27 марта. Поэтому я понял после этого, что, в общем, даже неважно, кто родился и у кого юбилей, важен повод, чтобы вместе выпить. Вот этот повод меня очень радует, но я не рассматриваю это как дань какую-то мне. Этого я не заслужил, потому что я получаю удовольствие оттого, что я делаю, это самое главное удовольствие, даже больше, чем счастье. То, что мне Бог дал возможность заниматься музыкой - это самая высшая награда, которую мог человек получить, я мог получить. Поэтому для меня это совершенно не существует, никаких ни юбилеев, ничего. Я думаю, что в своей жизни я много посвятил времени, сил и стараний для того, чтобы сделать для виолончели (мой любимый инструмент) какой-то репертуар, более разнообразный, чем он существовал. Кажется, мне это удалось. Потому что такие композиторы, как Прокофьев, Шостакович, Лютославский, Мессиан написали замечательные произведения для виолончели. Я очень счастлив, что я недаром просидел, как говорится, штаны в своей жизни.
Юрий Векслер: Тогда, 8 лет назад, Ростропович приезжал в Берлин на первое исполнение опуса Александра Кнайфеля «Блаженство для Ростроповича - виолончелиста, пианиста и дирижера». А вот что думает сам Александр Кнайфель о своем старшем друге.
Александр Кнайфель: Его величие не только как музыканта, но просто как человечище. Такое сочетание несовместимых вещей. Казалось бы, человек христианин, который прекрасно знает цену всему земному и не упускает небо ни на одно мгновение. И в то же время придает всему земному, каждому мгновению и каждой детали едва ли не абсолютное внимание, значение. Потому что у нас такое: либо человек духовный, либо он стоит на земле и гоняется за этим. А он именно и говорит нам всем своей жизнью, что нельзя только быть в небе, когда ты живешь на земле. Потому что это человек фантастического сердца, неизбывной любви, отсюда и прозрение, отсюда и фантастическая интуиция, отсюда невероятный ум, отсюда невероятное количество жизненных коллизий, которые он сумел преодолеть, о которых еще, может быть, широко не известно. Жизни не вообще, хотя он может все просчитать, может быть, лучше многих, на годы вперед, но он будет жить в полноте момента.
