Повезло французам. Такого количества анонсов едва ли удостаивались продукты отечественного телепроизводителя. По смыслу анонсов понятно, почему этим фильмом требуется охватить всех. Потому что он про то, как «делаются и финансируются цветные революции». И те российские граждане, которые до сих пор не верили, что все эти революции – творение рук американцев, теперь, конечно же, поверят. Потому что им об этом скажут не какие-то там российские пропагандисты, а свободные и независимые французы.
И вот он вышел. Фильм про молодежь из Сербии, Киргизии, Украины, Грузии, которая хочет демократии в своих странах, и надежды на эту демократию связывает с Соединенными Штатами. А те (американцы) эту молодежь поддерживают советами и деньгами. Вообще-то, никакого обличительного пафоса фильм не несет. Он просто фиксирует, что есть. Пафос в мужском голосе, которым этот фильм озвучен по-русски. Самые мирные фразы он произносит с крайне зловещими интонациями. Да и бог бы с ним! Кто не знает канал «Россия»?
Оказалось – не знаем. «Переинтонировать» французов – это была самая мелкая операция, проделанная с их фильмом. К «мелочам» можно отнести и некоторую вольность в переводе авторского текста. Но вот чтобы русские в хвост и в гриву документальный иностранный продукт отцензурировали?..
«Русский» вариант фильма заканчивается так. В вашингтонский офис одного из фондов входит Гига Бокерия, один из лидеров грузинской революции. По ходу общения со своим американским «боссом» он вдруг говорит: «В России революция – это вопрос времени и той цены, которую придется заплатить людям. Но я уверен, что такое время настанет». Автор фильма задает ему вопрос, который закадровый голос переводит так: «Вы дадите им советы?» На что Гига отвечает: «Я бы не назвал это советом. Скорее, это мой опыт. После этого они сами решат, что можно будет сделать в России». Конец.
Но это конец на канале «Россия». А вот на интернет-портале Google, где вывешена полная версия фильма (кстати, тоже с переводом на русский), это вовсе не конец. А лишь подводка к разговору о России.
Канал "Россия" аккуратно вырезал, что в американский офис вообще-то вошли две русские студентки, «настроенные против Путина», и именно на их вопросы отвечает Гига. Вопрос французской журналистки звучит именно так: «Собираетесь ли вы что-то посоветовать Юле?» – а вовсе не всему русскому народу, как вышло в русской версии с отрезанными студентками.
После этого авторы фильма едут в Россию. И что же они там видят? То, что нельзя видеть российскому телезрителю. Точнее сказать, что нельзя, чтобы российский телезритель видел, что это видели и отметили французы.
А именно: разговоры с русскими девчонками из движения «Оборона», которые говорят, что «их достал Путин» и ругают власть, которая боится протестов людей и запугивает этих людей «оранжевой угрозой».
Еще русский зритель не должен услышать слова французского журналиста, что «несмотря на угрозы милиции, "Оборона" выходит на улицу и идет в плотном кольце печально известных спецслужб, принимавших участие в операциях в Чечне».
Российские зрители не имеют права знать, что именно французы говорят о движении «Наши» и о «тайном противореволюционном министерстве», которое создано в Кремле.
Не русского ума дела также и рассуждения в фильме Глеба Павловского. А он говорит: «Наши» – это просто одна из возможных организаций такого путинского фронта. И если понадобится, можно развернуть весь фронт».
И уж тем более страшно, если русские услышат французское предсказание, которым реально и заканчивается фильм: если и будет в России революция – так красного цвета.
Впрочем, публика и не знает, что она всего этого не услышала. Канал «Россия» ведь не ставил предупреждения: «подвержено цензуре». Он всего лишь аккуратно снял из титров фамилию автора фильма Манон Луазе. Чтоб не возникала. Она и не возникнет. Потому что авторские права на фильм, произведенный в 2005 году («сенсационному расследованию» от роду уже два года) канал «Россия» выкупил не у Манон Луазе, а у телекомпании "Капа". И ассистент директора по продажам этой компании объяснила корреспонденту Радио Свобода в Париже, что по условиям договора ее, «Капы», не касается, чего с их продуктом будут выделывать дальше. Покупатель – барин.
А барин растет. Замолчать (или замочить) какой-нибудь «Марш несогласных» или там лишить телевизионного слова лидеров «Другой России» – этап отработанный. У русского барина теперь размах международный.
