Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Данила Гальперович.
Андрей Шарый: На весенней сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы сегодня, помимо ситуации на Украине, обсуждался другой важный для России вопрос - доклад о справедливом правосудии. Часть этого доклада посвящена судебным процессам, связанным с разглашением сведений, составляющих государственную тайну. Применительно к России речь идет о процессах над так называемыми учеными-шпионами.
В прямом эфире Радио Свобода специальный корреспондент нашего радио на сессии ПАСЕ в Страсбурге Данила Гальперович.
Данила, итак, каковы же выводы и рекомендации докладчиков ПАСЕ?
Данила Гальперович: Первые выводы довольно радикальны. Надо сказать, что Кристас Пургуридис, кипрский депутат, который готовил этот доклад, достаточно детально прорабатывал очень многие документы и запрашивал очень многие организации в разных странах. Дело в том, что речь в докладе "О справедливом правосудии дел по государственным секретам и шпионажу" касается не только России, но и вообще стран Совета Европы. И Кристас Пургуридис сказал, что основная цель доклада такова...
Кристас Пургуридис: Мы обязаны послать миру сигнал, говорящий о поддержке тех, кто стал жертвой применяемой ФСБ тактики устрашения, заставляющей замолчать известных ученых, журналистов и адвокатов. И сигнал должен быть таким: эти ученые должны быть освобождены. Как вы видите из названия этого доклада, он отнюдь не направлен на то, чтобы испытывать терпение России. Я связывался со многими правозащитными и юридическими организациями в Европе, запрашивая их оценку по делам о шпионаже и раскрытии государственной тайны, и всюду я получаю одинаковые ответы. На самом деле, если где-то и возникали попытки таких преследований, то они пресекались именно судом. Случаи Данилова, Сутягина, Трепашкина, Пасько и Моисеева обеспокоили правозащитников не только в России, но и во всем мире.
Данила Гальперович: Надо сказать, что очень серьезный ответ попыталась дать на этот доклад российская делегация. Еще до того, как сессия началась, ее руководитель Константин Косачев выражал очень негативную реакцию на этот документ, уже в ходе обсуждения доклада депутат российской Думы и член ПАСЕ Леонид Слуцкий сказал, что, по его мнению, основными мотивами всего того, что происходило и о чем говорится в докладе, были деньги.
Леонид Слуцкий: В каждом из указанных в докладе случаев обязательно фигурировали солидные денежные суммы, которые, как было доказано, получены обвиняемыми из другой страны. А ведь хорошо известно: просто так, задаром никто денег не платит. И эти денежные средства в одних случаях камуфлировались под различного рода договоры между научными учреждениями, истинный объем которых мог и не совпадать с формально реализуемым проектом. В других случаях оплата шла за консультативные услуги или за обобщение данных по какой-то сложной, не полностью открытой теме научных исследований. Факт остается фактом, везде были деньги, и нигде не было бескорыстия. То, что автор доклада полностью устранился от этого обстоятельства, чрезвычайно важного для понимания сути вопроса, от оплаты так называемых научных услуг, - это настораживает. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что в очередной раз здесь, на Ассамблее, автор антироссийской резолюции не поиском истины озабочен, а скорее ее политическими аспектами.
Данила Гальперович: Надо сказать, что на эту реплику Леонида Слуцкого был ответ многих депутатов ПАСЕ. Во всяком случае, очень много говорилось о том, что большие вопросы вызывает тесная связь Генеральной прокуратуры и прокуратуры вообще и суда. И как раз по этому вопросу говорил другой член российской делегации Валерий Гребенников. Он говорил, что, по его мнению, решения суда обсуждению не подлежат.
Валерий Гребенников: Неоднократно различные государственные органы сообщали господину докладчику, а также и в Парламентскую Ассамблею о фактах, установленных в ходе следствия, доказанных в ходе судебных разбирательств. Тем не менее, не один из этих аргументов не использован в докладе. Зато в докладе широко используется мнение защиты. Мы считаем, что суд является единственным органом, который применяется закон, или не считаем? Если считаем, то должны говорить о том, что суд обязан применять закон буквально. Он его применяет. И нельзя говорить о том, что суд действует незаконно, потому что он принимает решение, кому-то не понравившееся.
Данила Гальперович: Очевидно, что эти соображения были поставлены под сомнение не членами ПАСЕ, и ПАСЕ, за исключением российской делегации, проголосовало за резолюцию, самым сильным пунктом которой, наверное, звучит, ПАСЕ обращается к российским властям: "Принять меры к незамедлительному освобождению Виктора Сутягина, Валентина Данилова, Валентина Трепашкина и оказать им медицинскую помощь".
Андрей Шарый: Сейчас в прямом эфире Радио Свобода один из лидеров Российского общественного комитета защиты ученых, академик Юрий Рыжов. Юрий Алексеевич, сколь убедительными вам представляются контраргументы членов российской делегации? Начнем с этих пресловутых денег.
Юрий Рыжов: Давайте так, аргументы, которые привели Косачев и его коллеги, если можно так выразиться, они не выдерживают никакой критики, потому что всякая научная работа по контракту, заключенному официально между научным и учебным заведением страны, официально одобренному, прошедшему контроль, в том числе, спецслужб, для выполнения работ по заказу какой-то страны, организации, - она должна быть оплачена. Бесплатно никто никогда никаких работ не делает. Поэтому возводить во главу угла какие-то "черные деньги", которыми оплачено предательство, это просто дикая, подлая клевета на этих людей. Это просто больше не подлежит обсуждению, потому что я знаю глубоко всю эту проблему, гораздо лучше, чем три человека, которых вы сейчас процитировали из Страсбурга.
Андрей Шарый: Скажите, пожалуйста, есть ли основания полагать, что российские власти каким-то образом обратят внимание на эту резолюцию сессии ПАСЕ?
Юрий Рыжов: Давайте по-другому немножко поставим вопрос. Пару часов назад по "Эху прозвучали" комментарии Николая Карловича Сванидзе к обращению российских правозащитников к Западу не принимать высоких российских функционеров, ответственных за разгоны мирных манифестаций в Нижнем Новгороде и обеих столицах. Я неслучайно затронул этот вопрос, это действительно сегодня муссируется, но он прямо относится к тому, что мы сегодня обсуждаем. Николай Карлович удивился, почему правозащитники обратились сразу на Запад, а не в Общественную палату, Владимиру Петровичу Лукину, Элле Александровне Панфиловой и так далее. Конечно, по этим вопросам не надо обращаться в Федеральную пограничную службу, но меня поражает короткая память Николая Карловича. Ведь это он и его коллеги по Общественной палате слушали наши обращения по делам ученых – так называемых "шпионов" летом 2006 года неоднократно. Мы встречались с соответствующей комиссией Общественной палаты, возглавляемой Анатолием Кучереной, встречались коллективно в этом заведении с самим Николаем Карловичем, с членами палаты такими, например, как генерал-лейтенант спецслужб Божедомский и другие члены Общественной палаты. Ознакомившись с обширными материалами и отзывами крупнейших специалистов на предмет того, шпионаж это и предательство или ничего здесь нет, выразили нам члены Общественной палаты или комиссии сочувствие по делам Данилова, Сутягина и других. Комиссия, правда, быстро остыла к этой проблеме. То же самое произошло в результате наших неоднократных встреч с Памфиловой и Лукиным, которые тоже быстро уперлись во всевластие спецслужб в стране.
Андрей Шарый: Скажите, пожалуйста, Юрий Алексеевич, в последнее время, в последние месяцы, по крайней мере, и интерес общественный к этой проблеме, как кажется, спадает, или, может быть, уже нет новых дел. Уже осудила ФСБ всех, кого могла, напугала всех, кого могла, и теперь ученые работают просто под этим давлением, понимая, что с ними может случиться, если что не так. Или я ошибаюсь и у вас есть какая-то другая информация, такого рода процессы продолжаются?
Юрий Рыжов: Общественный интерес угасает, потому что информация не уходит далеко, раз. Во-вторых, продолжают наматываться другие дела, я не буду их сейчас перечислять, они все есть в нашей комиссии и в других органах. И конечно, мы обращались не только в Общественную палату, мы прошли все инстанции за эти годы. Мы обращались к сменявшимся генеральным прокурорам и министра юстиции, к начальнику ФСБ, в Думу и, наконец, к самому гаранту. После 2003 года нам не удалось отстоять ни одного ученого в этой ситуации – вот что я должен зафиксировать. До этого как-то удавалось, оправдывали суды присяжных. Правда, потом их заменяли, и новые суды присяжных принимали то решение, которое им было продиктовано. События 14-15 апреля вывели ситуацию на упор, на упор вывели цепочку спецмероприятий в стране, начавшуюся, как вы знаете, в XXI веке с главного и первого – подавления СМИ, в первую очередь телевидения.
Андрей Шарый: Спасибо.
