Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.
Михаил Саленков: В конце апреля было принято постановление правительства Петербурга о ликвидации Государственного музея-заповедника "Ораниенбаум". Отмечается, что это всего лишь выполнение решения Федерального агентства по управлению имуществом и Федерального агентства по культуре и кинематографии, передавшего дворцово-парковый ансамбль "Ораниенбаум" в управление Государственному музею-заповеднику "Петергоф".
Татьяна Вольтская: Об объединении двух музеев, а точнее, о том, что имущество музея-заповедника "Ораниенбаум" должно отойти к музею-заповеднику "Петергоф", стало известно еще в прошлом году. Тревога, близкая к панике, поднялась в Ораниенбауме в канун Нового года, когда из Петергофа последовал приказ спешно перевозить коллекции. Тогда музейщикам удалось избежать аврального перевоза ценностей, а вскоре глава Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой заверил их лично, что статус "Ораниенбаума" будет определен как филиал "Петергофа", что позволит музею остаться на месте со всеми его коллекциями. И вот теперь в постановлении правительства Петербурга прозвучало зловещее слово "ликвидация". Говорит председатель комитета по культуре Петербурга Hиколай Буров...
Hиколай Буров: Такого рода действия производились уже. Из федерального ведения когда-то ушел ГМЗ "Царское село", ГМЗ "Петергоф" тот же. Меняют свои, грубо говоря, зоны ответственности, уровень учреждения. Надеюсь, что "Ораниенбауму" это пойдет на пользу, потому что федеральные средства все-таки ощутимее, чем городские, а там нужны колоссальные вложения.
Татьяна Вольтская: Самое главное, что статус музея до сих пор не определен, - говорит заведующая экспозиционно-выставочным отделом Марина Лебединская.
Марина Лебединская: Мы услышали, что вышло постановление о ликвидации Государственного музея-заповедника "Ораниенбаум" и дальнейшие действия - создание ликвидационных комиссий и вхождение в состав Государственного музея-заповедника "Петергоф". Мы не знаем, в каком статусе мы входим. Конечно, говорят, что филиала не будет. А что это будет, нам не говорят, и, по-моему, это еще не известно. Вообще, нужно ликвидировать для того, чтобы что-то создать. Может быть, это чистая формальность, но это звучит ужасно, и мы с болью восприняли это. Это звучит ужасно - ликвидировать такой заповедник. Во всяком случае, наши друзья из Германии ужаснулись, услышав, что единственное рококо в России ликвидировано.
Татьяна Вольтская: Николай Буров при этом уверен, что все коллекции останутся на своих местах.
Hиколай Буров: Никто никуда не уедет, ни в одну сторону, ни в другую, все остается. Что такое передача коллекции? Это один хранитель, кто описи проверяет, передает другому хранителю. Коллекция-то остается. Коллекция принадлежит Российскому государственному музейному фонду, и деться она никуда не может.
Татьяна Вольтская: На деле же все выглядит иначе. Марина Лебединская...
Марина Лебединская: На сегодняшний день вывезена часть, конечно, коллекции, полностью вывезен Фонд редкой книги в Петергоф, причем находился он в павильоне "Китайская кухня", в достаточно хороших условиях, реставрации там на сегодняшний не предполагается и в ближайшее время тоже. Вывезен Фонд графики и иконографии. Вывезен фарфор из фондов, включающий такие шедевры, как фарфор Мейсенской фарфоровой мануфактуры, сделанный специально для Катальной горки по заказу Екатерины II . Скульптура частично вывезена, но не вся, потому что Петергофу тоже тяжело вывозить, и они вывозят за свой счет, уже не хватает места для вывоза, и они подумывают о Кавалерском корпусе уже о нашем, который, собственно говоря, мы предлагали изначально, но изначально они отказали в этом нам.
Татьяна Вольтская: Николай Буров надеется на сохранение коллектива "Ораниенбаума".
Hиколай Буров: Я очень надеюсь, что с людьми все будет в порядке, что они будут продолжать работать в своем любимом парке, в своих любимых дворцах.
Татьяна Вольтская: Марина Лебединская считает, что все будет как раз наоборот.
Марина Лебединская: Я не думаю, что коллектив сохранится. Во-первых, люди испытали большой стресс, во всяком случае, точно хранители фондов, это очень больно, это разбивает сердце буквально, когда вы от своей вещи... Во всяком случае, это вызывало такие болезненные эмоции у людей. Сегодня у нас уволилось два точно сотрудника, очень перспективных, очень грамотных. Хранитель скульптуры ушла, она еще хранила редкую книгу и иконографию. Сдав свои фонды, человек понял, что ему делать здесь уже нечего, и ушел по своей инициативе, по доброй воле.
Татьяна Вольтская: Марина, а коллекция вывозится только в Петергоф?
Марина Лебединская: Самое страшное, что коллекция разделилась. Те предметы, которые были куплены Комитетом по культуре после 1995 года для музея, они вывозятся в Гатчину, и Гатчина тоже вывезла часть вещей. Они, конечно, ни в чем не виноваты, они сострадают, и они наши друзья, но ведь это же интеллектуальный труд людей, ведь хранители собирали, искали вещи, работали с коллекционерами, с антикварными магазинами, составляли концепции, приобретали предметы, таким образом коллекция пополнялась. А теперь часть поехала в Петергоф, часть поехала в Гатчину, потому что одно - это федеральное имущество, а другое - приобретено за счет города, а музей становится федеральным теперь. То есть уже считайте, что рассеялась коллекция, и вряд ли она соберется уже воедино.
Татьяна Вольтская: Так что слово "ликвидация" может оказаться вовсе не формальным. Что же касается Меньшиковского дворца, где сохранились интерьеры XVIII века, то Марина Лебединская опасается, что он вообще перестанет быть музеем и отойдет для никому пока не ведомых государственных нужд.