Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шароградский.
Михаил Саленков: Сегодня в Москве в Храме Христа Спасителя патриарх Русской православной церкви Алексий II и первоиерарх Русской православной церкви за рубежом митрополит Лавр подпишут "Акт о каноническом общении", который закрепит каноническое объединение двух церквей. Таким образом, будет положен конец почти 80-летнему разделению церкви внутри страны и за рубежом. Русская православная церковь за рубежом ведет свою историю с 1919 года, когда на заседании в Константинополе эмигрировавшее из России Высшее церковное управление юго-востока страны было преобразовано в Высшее церковное управление за границей, которое и взяло на себя церковное окармление русских эмигрантов. Сегодня Русская православная церковь за рубежом становится частью Московского патриархата, однако сохраняет административную автономию. Кроме того, остается противником экуменизма и продолжает настаивать на отказе Московской патриархии от участия в руководящем органе экуменического движения - Всемирном совете церквей.
Об объединении Русской православной церкви мой коллега Андрей Шароградский беседует с историком религии Борисом Фаликовым.
Андрей Шароградский : Соглашение об объединении двух церквей предусматривает сохранение автономии Русской православной церкви за рубежом. По-вашему, не дает ли это повод говорить только о формальном объединении?
Борис Фаликов : Вы знаете, если мы внимательно почитаем акт о каноническом общении, который будет подписан в Москве, то мы увидим, что, действительно, в нем содержатся совершенно прямые указания на то, что православная церковь за границей сохранит свою автономию. Статус у нее будет примерно тот же, что и у Украинской православной церкви. Это очевидно.
В то же время вполне в соответствии с каноническими правилами там есть пункты, говорящие о том, что все-таки вся полнота церковной власти будет принадлежать патриарху Алексию II . И, соответственно, он должен подтверждать назначения, выборы главы церкви православной за границей, и должен подтверждать выборы епископов. То есть как бы санкцию окончательную Русская православная церковь за границей должна получать из Москвы. Но это сделано, в общем-то, в соответствии с каноническими правилами. Тут, как говорится, претензий быть не может, поскольку православная церковь за границей воссоединяется с Московским патриархатом. Тут другого подхода быть не может. Но в то же время совершенно очевидно, что вот эти права, которые даются, вот эта автономия, которая дается, они могут быть со временем подвергнуты некоторому ущемлению. Вот, собственно говоря, этого больше всего и боятся зарубежники.
Андрей Шароградский : Причиной разделения церквей несколько десятилетий назад стало сотрудничество Московской патриархии с властью, с безбожно властью. Теперь митрополит Кирилл говорит, что власть перестала быть безбожной. А что такое безбожная власть в понимании православных иерархов, тем более что церковь, по крайней мере, официально отделена от государства?
Борис Фаликов : Дело в том, что власть, действительно, у нас перестала быть безбожной. Как вы знаете, президент страны ходит на церковные литургии. Его уже довольно сложно назвать подсвечником, как называли в свое время тех, кто пришел к власти в России в 90-е годы, которые достаточно формально ходили в церковь. Нет. Тут вроде бы, действительно, власть более в стране не безбожная. Проблема, на мой взгляд, в другом. Проблема, на мой взгляд, в другом, что сейчас государство все более и более как бы восстанавливает ту парадигму, которая существовала в России до революции, то есть когда Православная церковь была как бы особо приближена к государству. В связи с этим, надо сказать, находилась на особом, привилегированном положении. Хотя в 1905 году и был подписан царем соответствующий документ, который давал свободу совести в России, тем не менее церковь сохранила свое привилегированное положение. В этом, может быть, не было бы ничего страшного, потому что, действительно, подавляющее население страны и тогда было православным, и сейчас у нас много православных, но дело в том, что такое слияние государственной и церковной власти, действительно, может представлять опасность, прежде всего, для церкви. Потому что церковь в этом случае теряет свою независимость, и во многом лишается морального авторитета. Пока наши церковные деятели понять этой вещи, по-моему, не могут.
Андрей Шароградский : А почему экуменизм, участие во Всемирном совете церквей Русской православной церкви вызывает такой протест у зарубежной церкви?
Борис Фаликов : Дело в том, что зарубежная церковь по своим взглядам крайне консервативна. Это неизбежно. Церковь эта очень небольшая. Оказавшаяся в свое время в изгнании, она оказалась как бы в окружении иных христианских конфессий и иных религий. Срабатывал такой защитный комплекс, который характерен, вообще, для диаспоры, то есть как бы сохранить свою культуру, сохранить свою религию любым путем. Это, безусловно, вело к тому, что церковь становилась все более и более консервативной, чувствовала себя как бы во враждебном окружении. Поэтому экуменизм, как попытка такого христианского воссоединения, воспринимался русскими зарубежниками, как некая попытка поглотить вот эту их небольшую, крошечную церковь, островок православия в чужом мире. Поэтому к экуменизму относились они очень плохо традиционно. Тут еще надо сказать и некий практический смысл в этом был. Понимаете, если православие - это истинная церковь, то тогда можно выступать в качестве миссионеров: обращать в веру иностранцев, обращая их как бы в истинную православную, христианскую веру. Если же дело экуменизма удастся, и произойдет некое объединение церквей, то тогда, в общем-то, пропадает всякое основание для того, чтобы заниматься миссионерством. Вот вкупе эти две причины они как бы и настраивали всегда Русскую православную церковь за границей против экуменизма. Они остаются ярыми противниками экуменизма. Кстати говорят, так и было записано в документах буквально незадолго до приезда в Москву, что они по-прежнему настаивают на том, что членство Русской православной церкви во Всемирном совете церквей (это одна из крупнейших экуменических организаций) является крайне вредным, является большим соблазном, и от этого следует отказаться. Они будет делать дальше все, что в их силах для того, чтобы наставить Русскую православную церковь на путь истинный.
Андрей Шароградский : Огромное спасибо.
