Елена Рыковцева : Объявлены имена новых лауреатов Государственной премии. Торжественное вручение пройдет в День России, 12 июня, в Кремлевском Дворце. Накануне газета «Ведомости» решила задуматься о смысле этой премии. Послушаем редакционную статью.
Диктор : «В современных демократических странах государственное признание заслуг творца отделено от соблазна “прикормить” его. Французский президент может наградить знаменитого писателя или режиссера орденом Почетного легиона, английская королева — титулом сэра, японский император — званием “Живое сокровище нации”. Важнейшие зарубежные премии в области искусств, изящной словесности и науки, имеющие серьезный денежный эквивалент, — Нобелевская, Пулитцеровская и Букеровская — являются частными и формируются за счет сборов благотворителей.
В советской России премия государства выполняла иную роль. Как и в классических монархиях, внимание власти к литератору или художнику было важнее общественного и профессионального признания. Оно было не только символом заслуг служителя муз, но и знаком благоволения первого лица.
В 90-х годах прошлого века Госпремия России стала дополнением к орденам и званиям, позволявшим деятелям науки и культуры выживать в неблагоприятных для науки и искусства рыночных условиях, — ее получали до 100 человек в год, каждый из индивидуальных и коллективных лауреатов по 300 тысяч рублей.
Летом 2004 года Владимир Путин коренным образом реорганизовал систему вручения Госпремий в области науки, литературы и искусства, чтобы повысить е престиж. Число лауреатов Госпремии сократилось до шести, а в 2005 году с учреждением премии “За выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности” увеличилось до семи. Теперь премия хоть и недотягивает до Нобелевской, но все же выросла до 5 миллионов рублей. Но при этом все острее становится впечатление, что власть выделяет деятелей науки и культуры и награждает их деньгами налогоплательщиков по советским канонам».
Елена Рыковцева : Мы подробнее поговорим о том, на чем такое впечатление основано, с автором редакционных статей в газете «Ведомости» Павлом Аптекарем. В нашем разговоре также принимает участие обозреватель «Московского комсомольца» Александр Минкин. И мы задаем вам вопрос, уважаемые слушатели: какой вес и значение имеет сегодня главная Премия страны? Сразу должна сказать, что одним из лауреатов этой самой Государственной премии стал Александр Солженицын. Однако начнем с нашей традиционной рубрики.
Час прессы, что происходит?
Елена Рыковцева : Так совпало, что одновременно с оглашением списка лауреатов Государственной премии, другая премия – журналистская - которая называется «Приз симпатий российской прессы», объявила своих лауреатов. Итак, кому же симпатизируют журналисты? Цитирую по номинациям. В области политики симпатии снискали заместитель главы администрации президента Российской Федерации Владислав Сурков. Разъясняется – за что: за вклад в формирование национальной идентичности постсоветской России – проект «суверенная демократия». В области бизнеса признания журналистов удостоился глава «Российского алюминия» Олег Дерипаска, «создавший вторую после «Газпрома» национальную корпорацию мирового уровня». Я не читаю номинации культуры и спорта. Меня больше, конечно, интересуют политические номинации. Хотя есть и «общественная» номинация, но там все равно прослеживается момент политики, потому что журналисты (а они голосовали по двум графам: «личность» и «организация») симпатизируют знаете какой организации? Совету по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике под руководством Дмитрия Медведева «за создание и внедрение программы «Родовые сертификаты». Журналисты называют этот совет «инициатором российского бэби-бума». Итак, Владислав Сурков, Дмитрий Медведев, Олег Дерипаска – вот главные симпатии журналистов.
Поскольку мы все журналисты – и я, и Александр Минкин, и Павел Аптекарь – это как бы наш общий приз. Потому что там же по именам не расписывается, какие именно журналисты симпатизировали Суркову, например, Владиславу?
Поэтому, конечно же, я начала звонить в оргкомитет этой премии и попросила все-таки уточнить, кто же эти журналисты, что же это за издания. Мне подробно объяснили процедуру. В каждое издание (а их 100 изданий, и голосовало 179 журналистов в этих изданиях) посылается опросник, где написано: «Кого вы считаете достойным премии журналистских симпатий?». Дальше записывается личность и организация. Потом я спросила, как формулируется, за что дали? Вот этот вклад Суркова, например. Мне объяснили, что потом снова звонят кому-то из журналистов, которые выдвинули именно Суркова, и спрашивают – как бы вы сформулировали, за что вы его выдвинули? Видимо, по результатам такого же устного опроса формулируется, почему именно Сурков получил приз журналистских симпатий.
Я просила (мне сказали, что с удовольствием) прислать список изданий, которые участвовали в этой премии. Но вместо списка я получила следующий официальный ответ. «Елена, к сожалению, оргкомитет связан обязательствами не разглашать имена журналистов и изданий, принявших участие в опросе. Эти ограничения обусловлены тем, что редакторы и журналисты не хотят портить отношения с ньюсмейкерами, которых они в силу различных причин не выдвинули в качестве номинантов».
Мне, конечно, этот ответ показался немного странным. Кто должен обидеться? Путин, наверное, теперь должен обидеться, потому что он не номинант. Сергей Иванов, например, здесь не фигурирует. Но, с другой стороны, с технической точки зрения совершенно непонятно, как узнает Сергей Иванов, кто выдвигал его, а кто не выдвигал, и победил Медведев в честном споре. Он же никогда не узнает, что вот эти 59…
Александр Минкин : Он узнает. Это вы не узнаете, а он узнает.
Елена Рыковцева : Ах, вот как?! Ну, тогда ладно
Павел Аптекарь : Подскажут.
Елена Рыковцева : Продолжаю цитировать письмо. «При поддержке социологов, входящих в оргкомитет, в 2003 году эти правила вступили в силу по инициативе региональных журналистов, "пострадавших" от обиженных пресс-служб». Вот такой поворот сюжета в этой премии, что какие-то пресс-службы в регионах обижались, видимо, что региональные журналисты голосуют за Суркова, а не за губернатора? Что ли так я должна трактовать это письмо? Однако же мне обещают, что, возможно, «представители оргкомитета проведут консультации с редакторами изданий, для того, чтобы в будущем иметь возможность обнародовать список СМИ». То есть предстоит долгий этап согласований с редакторами, чтобы мы знали, кто же симпатизирует этим конкретным персонажам.
Однако, я очень благодарна оргкомитету премии, который откликнулся на просьбу дать мне контакты хотя бы одного журналиста, который голосовал как большинство. Такой журналист есть. Он согласился принять участие в нашем разговоре. Это Екатерина Выхухолева, редактор отдела экономической политики газеты «РБК Daily ». Здравствуйте, Екатерина!
Екатерина Выхухолева : Добрый день!
Елена Рыковцева : Екатерина, вы, конечно, понимаете, что некоторое недоумение вызвали эти персонажи.
Екатерина Выхухолева : Да, нет. По-моему, никакого недоумения здесь нет. Абсолютно предсказуемые ответы. Дело даже не в нацпроектах, не в суверенной демократии и так далее. У нас выборы на носу. Мы сейчас, все журналисты, настроены на то, чтобы понимать, что будет происходить, потому что это очень важно. Во-первых, это новости, во-вторых, политика, которая будет определять нашу жизнь на ближайшие 4-5 лет. Сейчас вот говорят о том, что срок президентства будет увеличиваться. Поэтому, естественно, мы сейчас смотрим на то, что идет из Кремля, что идет от администрации президента, и кто будет, как сейчас принято говорить, преемником. Естественно, какие-то персонажи не то, чтобы даже симпатичны, они просто определяют сегодня новостное поле – это Владислав Сурков, это Дмитрий Медведев. Они сегодня на первом плане. За ними все следят. В общем, абсолютно понятно, почему эти ответы в большинстве.
Елена Рыковцева : Конечно, Екатерина, это было бы совершенно понятно, если бы премия называлась так, как она называлась четыре года назад – «Главный ньюсмейкер года». Пожалуйста! Но ведь у вас написано, когда вам прислали этот опросник, «приз журналистских симпатий». Это разные вещи – количество информации и симпатия.
Александр Минкин : Симпатия – это почти любовь.
Екатерина Выхухолева : Я понимаю. Но вот видите, как бы не в обиду другим ньюсмейкерам было сказано, но они как-то не победили. Тут дело еще и в адекватности ньюсмейкера, в том, насколько он выступает так, как это журналистам нравится. Допустим, тот же Медведев, мы не будем обсуждать его как политика (у каждого политика есть свои плюсы и свои минусы), но это фигура, которая, в принципе, не вызывает сегодня таких ярких отрицательных эмоций. Вот, собственно говоря, наверное, поэтому и был выбран этот политик.
Александр Минкин : То есть не самый противный.
Елена Рыковцева : Не самый противный, поэтому – приз. Так?
Екатерина Выхухолева : Наверное, - да. Дело в том, что выбрать кого-то из чиновников других или из политиков сейчас очень сложно. Сейчас очень мало независимых фигур. Это раз. Во-вторых, что касается…
Александр Минкин : Простите, а Сурков и Медведев независимые?
Екатерина Выхухолева : Дело не в том, что они на 100 процентов…
Александр Минкин : Как не в том?! Вы только что сказали. Вы за одну минуту сами себе противоречили раза четыре.
Екатерина Выхухолева : Давайте разберемся.
Елена Рыковцева : В чем же, Александр, противоречия?
Александр Минкин : Вас спрашивают про симпатии, а вы говорите про количество новостей. Вас спрашивают - за что вы их полюбили, а вы говорите – они не очень противные. Это же…
Екатерина Выхухолева : Во-первых, любовь и симпатия – это разные вещи.
Александр Минкин : Но очень близко.
Екатерина Выхухолева : Ну, не сказать.
Александр Минкин : Я уверяю вас! Подумайте о себе и почувствуйте, что симпатия и любовь очень близки. Начинается все с симпатии, а потом переходит в любовь.
Екатерина Выхухолева : Ну, я не знаю. Мне кажется, что журналист он…
Александр Минкин : Уже перешла, может быть.
Елена Рыковцева : Александр, а что тут такого? Ну любит человек, например, Суркова.
Александр Минкин : За меня бы он не говорил!
Елена Рыковцева : Да, вот это другое дело.
Александр Минкин : Вот, если она любит Суркова, пусть бы и сказала – люблю Суркова.
Екатерина Выхухолева : Вы знаете, любовь может быть к родителям, к супругу…
Александр Минкин : К родине.
Екатерина Выхухолева : Еще к кому-то. А вот что касается ньюсмейкера как–то странно было бы говорить, что симпатия и любовь это одно и тоже. Мне интересно, если у кого-то это так, то, в общем, это феномен, да.
Елена Рыковцева : Не будем на это сбиваться. В конце концов, может быть еще Приз журналистской любви перед выборами. Можно усилить эту тему.
Смех в студии
Александр Минкин : Запросто.
Елена Рыковцева : Но пока вы считаете, Екатерина, ничего такого шокирующего в том, что Владислав Сурков получил приз журналистских симпатий, нет. Да, он симпатичен больше, чем остальные ньюсмейкеры. Так вы считаете, правильно?
Екатерина Выхухолева : Мне кажется, да.
Елена Рыковцева : Вот и все. Спасибо большое вам за этот разговор.
Обращаюсь к Павлу, который выступил с таким заявлением от своей редакции, что Государственная премия снова становится очень советской. Надо бы что-то менять. Павел, объясните подробнее свою мысль, в чем советская, что менять?
Павел Аптекарь Павел Аптекарь : Вы знаете, мне кажется, она не только советская, потому что Сталинская премия – это, скорее, такое продолжение традиции абсолютизма иногда просвещенной монархия, а иногда не слишком просвещенной. Когда понравившийся императору, королю, художник, поэт или скульптор становился придворным человеком, человеком, значимым не только в художественной сфере, но и важным государственным человеком. В связи с этим характерно то, что эта Сталинская премия была учреждена в 1939 году, когда имперские традиции начали в стране возрождаться. Потом это продолжилось, и ярче это проявилось уже после Великой Отечественной войны, но тем не менее. Первыми лауреатами неслучайно стали именно… У меня нет претензий к художественной стороне Шолохова и Алексея Толстого, но все-таки, я думаю, что они получили Сталинскую премию не за «Хождение по мукам» и «Тихий Дон», а за «Поднятую целину» и роман «Хлеб» соответственно. По-моему, Сталинскую премию Алексей Толстой получил именно за роман «Хлеб».
Елена Рыковцева : Очень конкретно, да.
Павел Аптекарь : Очень конкретно, где роль Иосифа Виссарионовича проявилась очень ярко. Как мы знаем, на самом деле, борьба за Царицино шла совсем не так, как описывается в романе. Первую роль в нем играли совсем другие люди. Что касается новой Государственной премии, мне хотелось бы разделить две вещи. У меня нет опять же никаких претензий, никаких обиняков к людям, которые стали лауреатами Госпремии. Уж Александр Исаевич Солженицын – человек с безупречной репутацией с колоссальным авторитетом, к которому я отношусь с громадным уважением.
Елена Рыковцева : Я поняла, что вы не по личностям прошлись в вашей колонке, а, скорее, по процедуре.
Павел Аптекарь : А речь идет о чем? А речь идет о том, что опять же первое лицо награждает (как раньше, пусть меня простят - шубу со своего плеча) людей деньгами нашими.
Елена Рыковцева : Извините, что я вас прерву. Просто слушатель Сморчевский уже написал: «Уважаемые дамы и господа! Госпремия – это же наши с вами деньги: инвалидов, учителей, врачей, воспитанников детских домов и так далее».
Павел Аптекарь : Причем опять же мы не знаем… Сейчас с 2004 года резко сократился круг людей, которые могут выдвигать на Госпремию, что называется выдвигать номинантов, соискателей. Эта процедура, насколько я понимаю, не слишком гласная. Процедура выдвижения и само обсуждение.
Елена Рыковцева : Так, значит, деньги государственные должны быть заменены по идее деньгами каких-то фондов, с вашей точки зрения?
Павел Аптекарь : Мне кажется, что – да.
Елена Рыковцева : Вручать пусть будет президент, но деньги он будет брать не у государства или нет?
Павел Аптекарь : Я думаю, что президент может вручить, как Жак Ширак, орден Почетного легиона.
Елена Рыковцева : Свой какой-то.
Павел Аптекарь : Да. Пусть это будет высшая награда страны, но это будет именно награда, а не деньги.
Елена Рыковцева : А Госпремию должен вручать некий комитет.
Павел Аптекарь : Я вообще считаю, что материальных госпремий не должно быть. Это должно быть некое общественное признание. Это должен быть русский Нобель, русский Пулитцер и так далее.
Елена Рыковцева : Русскость будет состоять в том, что это будет без денег что ли?
Павел Аптекарь : Почему? Пусть будет русский Нобель, благотворительный Нобель, но это будет награда общественная, а не государственная.
Елена Рыковцева : Поняла. Должен быть какой-то отдельный общественный фонд для этой награды.
Павел Аптекарь : Да, да, деньги отдельно, орден отдельно.
Елена Рыковцева : А государство пусть вручает свои там ордена, государственные награды и не более того.
Павел Аптекарь : Да, да.
Елена Рыковцева : Все, поняла эту мысль. У Александра есть замечания по этому поводу.
Александр Минкин Александр Минкин : Конечно, есть. Потому что то, что я слышу настолько сбивчиво и смешано, что очень сложно соглашаться. Пафос какой-то понятен, но когда кто-то говорит, что я не имею претензий к «Хождению по мукам», я не имею претензий к…
Елена Рыковцева : Давайте о вкусах не спорить, ладно.
Александр Минкин : Нет, о вкусах я не спорю. Я хочу просто спросить – а кто вы? Когда вы считаете что-то, исходя из своих ощущений, это неправильно. Второе, что неправильно. Вот это советское что-то. Не синонимы - «советское» и «плохое». И советские премии получали очень достойные люди, и получали очень недостойные люди.
Павел Аптекарь : Да, Леонид Ильич Брежнев, например, получил Ленинскую премию по литературе.
Александр Минкин : Спасибо, я знаю.
Павел Аптекарь : Не сомневаюсь.
Александр Минкин : Во-вторых, когда мне говорят, что какой-то узкий круг решает. Нобелевскую премию тоже очень узкий круг решает. А если, как предлагают нам, обращаться к мнению общественности, то, очевидно, тогда те дамы, которые пишут бульварные романы, глянцевые детективные романы, они и получат премию, как самые…
Елена Рыковцева : Он не предлагает проводить социологические опросы населения. Он предлагает общественный комитет.
Александр Минкин : Общественный комитет из кого?
Елена Рыковцева : Из приличных солидных людей, вкус которых и интеллект вызывает доверие.
Александр Минкин : Вот только что приличные какие-то люди выбрали Суркова и так далее.
Павел Аптекарь : Извините, Александр...
Александр Минкин : Нет, подождите. Чрезвычайно сложно предложить такую структуру награждения, которая бы устроила всех. Когда вы говорите, что правительство или президент (как-то странно меня ощущать защитником его, это впервые в жизни, кажется) награждают нашими деньгами, так он все делает нашими деньгами – и ракеты запускает нашими деньгами, и сам за границу летает на наши деньги. Все, что он делает, он делает на наши деньги.
Павел Аптекарь : Эти полномочия, так или иначе, ему делегировал народ, который проголосовал за него – 70 процентов.
Александр Минкин : Кто это считал?
Павел Аптекарь : Кто это считал? Центризбирком и Александр Альбертович Вешняков, ныне от этого дела отставленный.
Александр Минкин : Никакого доверия к этим цифрам не испытываю.
Елена Рыковцева : Ну, ладно. Мы это не будем обсуждать.
Павел Аптекарь : Если мы сейчас начнем обсуждать итоги выборов, мы с вами сейчас очень мило поспорим, но это уже будет другой спор.
Елена Рыковцева : Давайте по пунктам.
Александр Минкин : Я считаю, что Государственная премия (или как бы она там не называлась), судя по ее названию, выдается не обществом, а государством. Ничто не мешает обществу организоваться, собрать медные деньги и наградить своих, но этого не будет никогда, потому что нет общества. Поэтому то, что вы сейчас огорчены тем, как и кому присуждается Госпремия…
Елена Рыковцева : Кому - мы еще не обсуждали.
Александр Минкин : Неважно - как она присуждается. Это просто маленькая часть происходящего. Заниматься отдельно плохими лекарствами, отдельно плохими пенсиями, отдельно плохой организацией вручения Госпремии это значит просто распылять внимание и искать отдельные недостатки, и как-то не решаться сказать – ну, все сейчас у нас устроено вот так. Сейчас все устроено вот так. Мне это категорически не нравится, как это все теперь устроено. Мне не нравится, что от моего имени, потому что я тоже считаюсь журналистом, поцеловали…
Елена Рыковцева : Павел тоже пострадал.
Павел Аптекарь : Меня тоже не спрашивали.
Александр Минкин : Я понял. Когда вы читали, что они отказались назвать тех, кто избрал вот этих симпатичных людей, то там, вы сказали, что они сослались на то, что они боятся, что обидятся какие-то не награжденные.
Елена Рыковцева : Да, да.
Александр Минкин : Мне кажется, наоборот. Они хотят лизать, но не хотят делать это публично.
Елена Рыковцева : Будем считать, что собеседники высказали свои позиции. Павел считает, что хорошо бы вообще забрать у государства эту премию, чтобы вручал ее комитет, аналогичный Нобелевскому, и формировалась эта премия из фондов каких-то более независимых. Правильно, Павел?
Павел Аптекарь : Да, безусловно.
Елена Рыковцева : А Александр считает, что не до того сейчас, это не главное.
Павел Аптекарь : Надо с чего-то начинать.
Елена Рыковцева : Давайте мы процедуру эту оставим. Потому что есть более важные вещи, а именно – список лауреатов. Начнем с того, что Государственная премия за выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности присуждена Александру Солженицыну. До него эту премию получил лишь патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Сергей Лесков напомнил в «Известиях», что для Александра Солженицына это второе событие подобного рода. В 60-х годах по инициативе главного редактора "Нового мира" Александра Твардовского состоялось выдвижение бывшего фронтовика и политзэка на столь же престижную в то время Ленинскую премию. Мы до эфира с Павлом уточняли, что тогда существовали одновременно Ленинская и Государственная.
Павел Аптекарь : Я думаю, что к тому времени была только Ленинская. Государственная была в 1967.
Елена Рыковцева : Появилась в дополнение.
Павел Аптекарь : Да, в дополнение.
Елена Рыковцева : Они параллельно существовали какое-то время. «И хотя рассказ "Один день Ивана Денисовича" очень понравился лично Хрущеву, кандидатура неблагонадежного Солженицына была тогда решительно отвергнута». Вчера московские газеты очень бурно комментировали награждение Солженицына. Я хочу, чтобы вы послушали «МК».
Диктор : «Сам по себе факт награждения Солженицына отрадный - писатель-изгнанник, диссидент, личность с мировым именем дождался награды от Родины. Не каждого героя нашла такая награда. Хотя формулировка звучит весьма обтекаемо и неконкретно - "за выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности". Но как бы казенно-неконкретно ни звучали формулировки, Солженицын остается Солженицыным, и тот факт, что его пиджак украсит лауреатский значок, нам приятен. Приятен в своей конечной справедливости. Но рождает массу смятенных чувств и мыслей. Например, горек хлеб из рук убийцы, тяжела похвала из уст обидчика. Но Солженицын уже давно не определяется только как писатель – он просветитель, борец, гуманист, общественный деятель и живое доказательство того, что один в поле воин. Какие он испытает чувства, придя 12 июня получать премию в Кремль? И придет ли?»
Елена Рыковцева : Сразу отвечаю слушателям, которые пишут на пейджер, что Солженицын, наверное, откажется. Нет, нет, он не отказался. Жена его уже подтвердила, что он с багодарностью эту премию принимает. Придет ли в Кремль – мы не знаем. Узнаем 12 июня. Я передаю слово Александру для комментариев к этой истории.
Александр Минкин : Он, действительно, великий человек. Тут нечего добавить. Но его пиджак не украсит эта премия, это он украсит ее своим именем. Эта государственная награда приобретет больший вес, если в числе лауреатов будут такие, как он. Это первое, что касается премии.
Что касается его самого. Я не знаю, что произошло за минувшие 10-11 лет. Но в 1998 году на моих глазах в Театре на Таганке на сцене он отказался от ордена, который тогда ему был присужден. Он произнес очень короткую речь, я готов ее процитировать. Она короткая.
Елена Рыковцева : Александр открывает «Новую газету» тех лет, такая желтая.
Александр Минкин : Она пожелтела от времени.
Павел Аптекарь : А не от содержания.
Смех в студии
Александр Минкин : Не от содержания. Так вот, когда со сцены после спектакля «Шарашка» по роману «В круге первом», было объявлено, что Солженицыну присуждается очень высокий орден Андрея Первозванного…
Павел Аптекарь : Это высший орден!
Александр Минкин : Это высший орден. Он на сцене сказал: «Недавно я заранее письменно предупредил администрацию президента». И вынул письмо и прочел, чтобы уже точно прочитать то, что он написал в администрацию президента, цитирую: «До меня довели сведения, что президентский совет по культуре рекомендовал наградить меня орденом к моему 80-летию. Если эти сведения верны, хочу удержать от этого шага: от верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я награду принять не могу, не та обстановка в стране”. Он давил, что «я это написал, и я надеялся, что убедил. Нет, произошло иначе. Сегодня президент подписал указ о награждении меня орденом», и он отказался.
Елена Рыковцева : Значит, теперь та обстановка в стране.
Александр Минкин : Так вот, его отказ произвел грандиозное впечатление. Потому что чрезвычайно редко, когда кто-то отказывается от высокой, тем более, высшей государственной награды! Это производит огромное впечатление. Это духовный подвиг в каком-то смысле. Мало кто может устоять. Про себя очень сложно сказать, кто может удержаться от таких наград.
А вы правильно заметили, обстановка теперь, видимо, та. И вот я шел к вам на передачу и думал. В целом все замечательно. Дороги, правда, плохие, в Чечне, правда, ужасные безобразия, с лекарствами катастрофа, численность населения сокращается, и что ни возьми, что ни спроси - все не очень-то хорошо. Но в целом все замечательно. Я буквально вчера (до нашего еще с вами разговора о сегодняшней передаче) спросил одного знакомого, который очень симпатизирует власти. Он просто активный апологет президента. Я сказал – ну назови, что он сделал хорошее? Молчание. Я говорю – ну, давай, давай, думай, он же, наверное, что-то сделал хорошее. Люди разводят руками и начинают говорить про большие деньги – типа фонды…
Елена Рыковцева : Про стабильность должны сказать что-то.
Александр Минкин : Да! Дело в том, что цены на нефть – не заслуга президента Путина.
Елена Рыковцева : Это его удача, везение.
Александр Минкин : Я вам напоследок скажу, что когда в пьесе Шварца «Дракон» Ланселот выздоровел и через некоторое время пришел в ту страну, оказалось, что бургомистр стал президентом, и теперь его официальный титул «Победитель дракона». Все знают, что не он победил дракона, тем не менее, все его величают именно так – «Победитель дракона». Вот и все.
Елена Рыковцева : Павел, я обращу к вам версию газеты «Коммерсант» по поводу награждения Солженицына. Они говорят, казалось бы, чего его награждать. Он такого масштаба, что уже сам награждает. (Как говорила Раневская, Мона Лиза уже сама может выбирать, кому ей улыбаться). «Однако именно в этом году, - пишет «Коммерсант», - власти вновь призвали писателя на помощь. Из его уст должна была прозвучать доходчивая трактовка событий Февральской революции. И хотя появившаяся в официозной газете и рекомендованная для обязательного прочтения всем губернаторам статья была написана еще в начале 80-х, но ее своевременность не подлежала никакому сомнению». Прямо увязывает газета «Коммерсант» факт публикации этой статьи или согласие, видимо, Солженицына напечатать сегодня свою статью, с этим награждением. Что вот пригодился. Вы согласны с этим? Вы статью эту читали в газете?
Павел Аптекарь : Да, безусловно, я ее читал. С некоторыми ее положениями я согласен. То, что верховная власть была совершенно бессильной и бездеятельной в условиях, которые не способствовали революции, а она довела до этой революции страну, когда ситуация клонилась уже в пользу Антанты, когда можно было выиграть войну, она довела страну до революции.
Елена Рыковцева : Действительно, эта статья могла настолько пригодиться сегодня, что ее рекомендуют читать губернаторам?
Павел Аптекарь : Это вопрос…
Елена Рыковцева : Это вопрос уже не к вам.
Павел Аптекарь : Это вопрос к тем, кто выдвигал Суркова, наверное. Они, может быть, это знают.
Александр Минкин : Значит, самый большой страх нынешней власти, как я понимаю, поскольку внутри оппозиция разгромлена и еле дышит, это революция. Если оппозиция пойдет на выборы, с ней справиться будет нетрудно, да и вряд ли она уж так много наберет. А если много наберет, ей убавят при подсчете. А вот эти «оранжевые» революции – это, по-моему, ужас Кремля. Они боятся всего. Они используют все, чтобы внушить – не надо революции, не надо революции. И вот смотрите, что было с Россией после 1917 года, хотя первая-то революция была, в общем-то, наверное, хорошая, которая была буржуазной революцией.
Дальше они пугают тем, что происходит на Украине, тем, что происходит везде. Они говорят, что все эти революции – оранжевые, цветочные, которые, кстати, привели не самых лучших людей к власти в Грузии, на Украине и так далее, - что все это на западные деньги, на деньги американских врагов и беглых олигархов. Страх очень большой. В этой ситуации каждый, кто весомо выступает против революции, ценный элемент для агитационной работы.
Елена Рыковцева : А тем более человек с таким именем.
Александр Минкин : Мол, сидите спокойно! Когда вот эти молодые последователи Лимонова (не знаю даже можно ли это произносить в эфире) захватили приемную Зурабова…
Елена Рыковцева : А что же не произносить-то?! Конечно. Их можно называть «лимоновцы».
Александр Минкин : Ну, «лимоновцы» нехай будет. Они захватили, по-моему, приемную Зурабова.
Елена Рыковцева : Да.
Александр Минкин : И пытались сказать, что отдай пенсии и так далее. За стариков заступились. Их арестовали. Они были осуждены. К моему изумлению, у вас или на «Эхе Москвы» Сванидзе сказал – правильно их посадили. Вот их родителям надо сказать – вы бы лучше воспитывали детей, чтобы они сидели дома. Это было потрясающе! Журналист Сванидзе считает, что тот, кто сидит дома, вот кто хорошо воспитан! Вот кто правильный и одобряемый! А кто вышел на улицу с протестом, тот плохо воспитан.
Елена Рыковцева : Он член Общественной палаты. Ему положено воспитывать общество именно в этом духе.
Александр Минкин : Там есть разные члены.
Павел Аптекарь : Это личные взаимоотношения Сванидзе и Лимонова, мне так кажется.
Елена Рыковцева : Давайте послушаем Виктора. Здравствуйте, Виктор! Говорите, пожалуйста.
Слушатель : Здравствуйте! Очень интересная передача, спасибо. Я считаю, что это премия путинская. Солженицын… Понимаете в чем дело, о прошлых заслугах речь идет, но мне бы хотелось, чтобы он уважительно и хорошо отнесся и к «Другой России» и показал свою оппозиционность. Он Путину противоречит слегка. Почему? Потому что он разваливал Советский Союз, а Путин его любит. Конечно, катастрофа, что вот эта публика, примазавшаяся – Медведев, Сурков, это катастрофа полная! Мне кажется, это голосование - подсудное дело. Почему? Если бы в «Яндексе» по цитированию набрать Суркова, то и Ходорковский, и Лимонов будут впереди. Вы же понимаете. По цитированию можно лучших выбрать, уже есть люди лучшие. Поэтому это величайшая несправедливость. Это подсудное дело.
Елена Рыковцева : Спасибо, Виктор. Вы имеете в виду, что нужно следствие провести с этой премией.
Александр Минкин : Знаете, что интересно. Если всех людей, которые печатают всякие статьи, в том числе такие судьбоносные, в том числе и Суркова, вот бы посмотреть, как они их пишут. Неужели своей рукой? Вот хоть бы одним глазком увидеть, как сидит человек и где-нибудь на пеньке, на коленке пишет статью про управляемую демократию.
Павел Аптекарь : Сурков на пеньке – это интересно!
Смех в студии
Александр Минкин : Я имею в виду, сам ли!
Елена Рыковцева : На пеньке, может быть, он и сидит, но…
Александр Минкин : Да, за шашлыками.
Елена Рыковцева : На гитаре играет.
Александр Минкин : Не будем об этом. Не надо на личности. Важен факт.
Елена Рыковцева : Действительно, прицепились к пеньку.
Александр Минкин : Мне кажется, что, судя по текстам, а только они имеют значение (мы же не раздаем премии личностям, а явлениям) вот эти симпатизанские премии…
Елена Рыковцева : Вот те, кто пишет ему эти тексты, потом за него же и голосуют.
Александр Минкин : Вот! Так вот, у меня ощущение, что это какая-то очень узкая группа. Может быть, один-два человека, которые пишут и Суркову, и Березовскому, и посмертную записку Литвиненко, которую он написал уже в коме, как выясняется, да еще и по-английски, не зная толком языка. Вот, мне кажется, что эти райтеры, какая-то очень темная кучка словоблудцев пишет всем, кому угодно и все, что угодно.
Елена Рыковцева : Да? Я насчет того, что по-английски он писал, не знала.
Александр Минкин : И у них такие узнаваемые обороты, что все равно встретишь ли этот оборот в газете «День», или встретишь в правительственной «Российской газете» - узнается вот этот подчерк.
Елена Рыковцева : Георгий из Москвы, здравствуйте!
Слушатель : Добрый день, господа! Александр, я хотел бы сказать по одному вопросу. Вы упомянули слово «общество». У нас 140 миллионов людей с наглостью в кармане держат паспорт, где написано «гражданин», а по существу они являются подданными.
Александр Минкин : А что, он правильно говорит. Они являются подданными. Как граждане они проявляют себя крайне незначительно, но это такая вот… Так выращивали.
Елена Рыковцева : Владимир из Великого Новгорода, здравствуйте!
Слушатель : Здравствуйте! Спасибо вам огромное за передачу, за присутствующих. У меня буквально два слова, две цитаты по поводу двух неравных частей вашего разговора. По поводу симпатизантов. Чехов когда-то говорил Бунину: «Знаете, голубчик! Когда я умру, не называйте меня, пожалуйста, что я был симпатичное дарование». Вторая цитата из Солженицына самого же, как раз буквально после того, как Твардовский предложил Ленинскую премию. Солженицын сказал: «Если вы не можете бороться, то хотя бы не участвуйте». Он участвует нынче. Это очень грустно.
Елена Рыковцева : Спасибо, Владимир.
Александр Минкин : Это исторический процесс. Вы знаете, если мы сейчас вспомним, у кого Кнут Гамсун взял премию, то мы, вообще, ахнем.
Елена Рыковцева : Вы знаете, я бы хотела в порядке информации для наших слушателей рассказать, кто еще получил государственные премии.
Александр Минкин : Интересно.
Елена Рыковцева : Это, действительно, интересно. Я сразу уточню, что премий шесть. Считается официально – премий шесть плюс одна, седьмая для Солженицына за вклад. Три премии – наука и технологии и три премии – искусство и литература. И вот смотрите.
Итак, 12 июня премию из рук президента Российской Федерации получат академики Российской академии наук: директор Института радиотехники и электроники Российской академии наук Юрий Гуляев и директор Научно-технологического центра уникального приборостроения РАН Владимир Пустовойт. Они являются основателями нового направления физической техники - акустоэлектроники и акустооптики.
Очень интересно в газетах почитать их комментарии. Там одному открытию 45 лет и так далее. Это известная история, когда награда находит героев через много лет. Это приятно.
Павел Аптекарь : Слава богу, хоть так.
Елена Рыковцева : Вторую премию присудили директору Научно-исследовательского института нейрохирургии имени Н.Н. Бурденко РАМН Александру Коновалову, который проводит уникальные операции, такие, каких не делает никто в мире.
Третья премия присуждена за разработку и развитие трех поколений атомных подводных ракетоносцев. Это директор и его заместитель из Конструкторского бюро морской техники "Рубин" (Санкт-Петербург) и президент Российского центра атомного судостроения Давид Пашаев.
И вы знаете, что самое интересное в этой истории с тремя премиями в науке? Их, на самом деле, четыре, но никто об этом не знает, кроме «Российской газеты», которая написала следующее: «Также премия в области науки и технологий была присуждена за достижения в области специальной тематики. Имя лауреата в связи с этим неизвестно»
Александр Минкин : Как хорошо! Вот это я одобряю!
Елена Рыковцева : Как сказал академик Осипов, "президент, если сочтет возможным, сам назовет имя этого человека на торжественной церемонии». Если сочтет возможным! Я хочу сказать, что эта премия как-то тихо добавилась, еще одна, восьмая премия!
Александр Минкин: Если человек придумал какое-то сверхновейшее оружие…
Елена Рыковцева : Я знаю, что он придумал – это то самое дешевое, которое сейчас против Европы. Это же им все Путин хвастается. Вы нам тут эту ПРО, а мы вам ассиметричный ответ – гораздо дешевле и мощнее. Наверное, этот человек в Кремль 12-го числа и придет.
Александр Минкин : Полностью одобряю такую потрясающую вещь, которая оказывает сопротивление гигантским этим системам ПРО. Правильно ему награду дают.
Елена Рыковцева : Также я перечислю три премии в области литературы и искусства. Они присуждены группе товарищей (там можно группам до трех человек) Госфонда кинофильмов Российской Федерации. Это «Белые столбы». Это известная, замечательная и полезная компания. А также меццо-сопрано из Мариинского театра Ольге Бородиной и приме-балерине Большого театра Светлане Захаровой. Вот это три премии. Я сразу все-таки замечу, что она тоже не так давно переехала в Москву из Санкт-Петербурга. Две дамы все-таки питерские.
Александр Минкин : Да, ладно уж.
Елена Рыковцева : Ладно, конечно, не будем уж так. А послушаем Владимира из Саратовской области. Здравствуйте, Владимир!
Слушатель : Здравствуйте! Если рассуждать о том, для чего государству потребовалось пристегнуть Александра Исаевича к этой акции, тут, видимо, вопросов нет. Цель, видимо, та же самая, что и при свезении сиятельных трупов в Москву со всей Европы. А вот для чего это нужно Александру Исаевичу? Вопрос несколько сложнее. Запугать его, конечно, нельзя. Купить тоже бессмысленно. В связи с этим вспоминается обычай одного азиатского народа (забыл какого), который при достижении каким-то человеком 80-летнего возраста, обнуляет эти 80 лет, и считается, что человек начинает жить сначала. Кстати, в книге Иова тоже написано, что 80 лет – это предел. Так я хочу сказать, может быть, действительно, Александр Исаевич уже по чисто физиологическим причинам смотрит на мир какими-то уже другими глазами? Я не хочу сказать, что он впал в младенчество, но другими глазами, это другой взгляд.
Елена Рыковцева : У Александра есть короткая реплика.
Александр Минкин : Вы знаете, я взял бумажку и перечел, кто получил в области литературы и искусства Итак – Госфильмофонд, меццо-сопрано и прима-балерина. Это, уж извините, исполнители. Ни композитора, ни писателя нет здесь, ни режиссера кино. За хранение старых кино очень хороших – правильно.
Елена Рыковцева : Очень хорошее хранение.
Александр Минкин : За архивную деятельность – раз. За пение каких-то арий. И за исполнение на сцене балетных па. Это все-таки очень характерная деталь. Здесь нет ни одного, что называется, творец, создатель. Тем не менее, в нашем понимании это писатель, в первую очередь, владыка умов, и композитор. Их здесь нет. Художников здесь нет.
Елена Рыковцева : Нашли мы здесь все-таки червоточинку.
Александр Минкин : Это не червоточинка. Это характерная деталь.
Елена Рыковцева : Да.
Александр Минкин : Это то, что называется стабильность, предохранение, как бы чего не вышло. Те, кто танцуют балет, и те, кто поют оперы Пуччини, они абсолютно безопасны. От них ничего не будет, никакой беды.
Павел Аптекарь : А вы думаете, лучше было бы как при Леониде Ильиче…
Александр Минкин : Я с вами согласен заранее.
Павел Аптекарь : За статью о суверенной демократии?
Елена Рыковцева : Пора пейджер почитать.
«Странно все это. Впечатление, как на фестивалях, когда актерам и режиссерам вручаются Оскары за вклад в искусство уже в преклонном возрасте. Солженицын давно исписался, а Госпремия также не предсказуема, как и сам президент», - так считает Ирина Волкова.
«В России Госпремия – это подкуп коррупционной властью интеллектуальной элиты общества», - так пишет Квашнин.
Александр Минкин : Зачем балерину-то подкупать?! Что уж…
Павел Аптекарь : Да, как-то уж странно.
Елена Рыковцева : «Я бы очень огорчилась и разочаровалась, если Солженицын примет эту награду и рук Путина, человека, который является жестоким и мстительным», - так пишет Татьяна.
«Государственная премия за выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности присуждена Солженицыну по праву и по смыслу правильна. До него эту премию получил лишь патриарх Алексий II. Будьте уверены, он не откажется от нее!», - пишет Добрый. Он не отказался, не отказался.
«Премии выдаются тем, кто политически издевается над народом, а также тем, кто пресмыкается перед властью». Вячеслав Николаевич, как видите, не всегда.
«Скажите, пожалуйста, почему, когда у вас возникают отрицательные ассоциации, вы всегда сравниваете с советским? Мне кажется, что советское – отличное», - пишет Раиса Николаевна. Раиса Николаевна, конечно, никто с вами лично не спорит.
Александр Минкин : Да, мы вас поддерживаем.
Елена Рыковцева : Конечно. «Относительно вручения путинской премии. Премия названным лицам вручена несправедливо. Если проверить их по цитируемости в «Яндекске», то Ходорковский и другие лица будут выше», - пишет Виктор. Это он имеет в виду журналистскую премию.
«Очень хорошо, что традиции возрождаются. Эта премия Курчатовых, Королевых, Эйзенштейнов, а не Аптекарей, которых могут забыть очень скоро», - пишет Александр. Вот так вам, Аптекарь.
«Ясно, что сегодня Государственная премия России – это плата за лояльность нынешнему режиму. Ни одни порядочный человек ее не примет». Александр считает, что все, кто принимает, не порядочные.
Александр Минкин : Вы знаете, я все-таки этот поток пейджеров и СМС хочу прервать.
Павел Аптекарь : Это уже чересчур.
Елена Рыковцева : Давайте.
Александр Минкин : Как вы, люди, которые пишут так грубо и жестоко, как вы можете судить о заслугах этих ученых, которые что-то там изобрели в радио, в акустике. Мы этого не знаем. Вряд ли они нуждаются в том, чтобы их подкупали. Они это сделали, они это изобрели и изобрели, видимо, не сегодня, не вчера и не для Путина. Поэтому как-то надо все-таки быть справедливыми.
Елена Рыковцева : «Уважаемые господа, полностью согласна с предложением разделить госнаграды и деньги. Страна ломится от денег, предприниматели могут учредить фонды и вкладывать свои деньги. А государство легитимизировать эти деньги своими наградами», - пишет Алла из Москвы.
«К сожалению, награды и премии власть дает тем, кто работает на власть. Я никогда не видел, чтобы награждали независимых журналистов, политиков, правозащитников. Тот, кто вхож в Кремль, тот и может рассчитывать на ту или иную Госпремию», - пишет Андрей из Одинцова.
«Думаю, что великому Солженицыну не пристало брать подачку из рук покровителя Зурабова», - пишет Фролов. Что, Павел?
Павел Аптекарь : Почему? Ведь те же Ленинские и Госпремии получали многие достойные люди. Дмитрий Сергеевич Лихачев был лауреатом Госпремии.
Александр Минкин : И Симонов не самый плохой писатель. Что вы! Много, много было хороших.
Павел Аптекарь : Потом, извините, последнюю Госпремию, по старому образцу врученную, получили Виктор Бычков, Чулпан Хаматова и ряд других лиц. Но это была премия за 2003 год.
Елена Рыковцева : Валерий из Москвы, здравствуйте!
Слушатель : Здравствуйте! Вы знаете, я ваше внимание на что обращаю. Интересная вещь. Ведь Солженицын – это писатель, который провозгласил свободу и совесть нашими высшими ценностями. И он начинал в этом смысле как революционный писатель - писатель «В круге первом», писатель «Ракового корпуса» и «Архипелага ГУЛАГа». И вот произошла такая страшная вещь, которая, в сущности говоря, характеризует всю нашу интеллигенцию. И он сейчас превратился в охранительного писателя! Писателя «Красного колеса», это контрреволюционный писатель, писатель, который провозгласил апологию царского режима, который всеми признан тюрьмой народов!
Павел Аптекарь : Да, перестаньте!
Слушатель : Нет, я не перестану. И я прошу меня не перерывать. И вот во что это превратилось. И вот когда не только он, но и Белла Ахмадулина приходит в Кремль получать премию из рук фактического организатора политических убийств, вот в чем проблема!
Елена Рыковцева : А что такое, Павел?
Павел Аптекарь : Извините, царизм Александр Исаевич Солженицын всегда, мягко говоря, николаевский режим, не любил. Он всегда показывает, что этот режим, именно камарилья николаевская, она и довела страну до революции.
Елена Рыковцева : Интересно, что на СМС у нас пришло сообщение, где человек думает так: «А вы не считаете, что это сделка - за получение премии освободят какого-нибудь диссидента?» Продолжает человек верить в то, что Солженицын не может просто так прийти в Кремль и взять премию. Обязательно с какой-то правозащитной миссией он это сделает.
Александр Минкин : Мне кажется, что слушатели нагружают это вручение своими мыслями, своим отношением к событиям. Вряд ли, когда они в Кремле выбирали, кого наградить, думали – вот мы сейчас наградим оперную певицу, и она споет нам гимн. Нет. Они просто искали кого-то подходящего.
Елена Рыковцева : И нашли. Мы завершаем программу «Час прессы» на волнах Радио Свобода.
