Юрий Жигалкин: Компромиссное предложение Владимира Путина относительно будущего антиракетной системы вызвало, по словам наблюдателей, некоторое смятение в окружении Джорджа Буша, кажется, не ожидавшего ничего подобного со стороны российского лидера. В то время как сам президент выразил интерес к этой инициативе, его помощники высказали сомнения в работоспособности этой идеи и надежду на то, что примирительный шаг Москвы станет прологом к нормальному диалогу. А что об этом думают неправительственные американские эксперты? С одним из них поговорил мой коллега Ян Рунов.
Ян Рунов: Вице-президент вашингтонского Совета по американской внешней политике Илан Берман сказал...
Илан Берман: Прежде всего, самое интересное в предложении Путина то, что российский президент своей инициативой как бы говорит: нас беспокоит размещение американских противоракетных систем в Центральной Европе, и если ваши заверения, что, мол, ваши ракеты не против нас, а против Ирана, искренни, то вот вам случай доказать это и принять предложение об использовании радарной станции в Азербайджане. Это свежий ход в российской политике, которая в последние два года была направлена на стратегическое вытеснение США из Закавказья. Инициативу Путина можно воспринять, как готовность Кремля признать, что Иран является угрозой не только для Америки, но и для России. Правда, европейцы, вероятно, хотели бы решить более масштабную задачу и защитить себя не только от иранских ракет, но и от других, в том числе российских. Но тут Путин вносит неожиданное предложение: вы жертвуете установкой ракет в Европе, а мы - отношениями с Ираном. Предложение интересно ещё и тем, что фактически в одночасье мы можем перейти от острых разногласий к сотрудничеству.
Ян Рунов: Каким может быть ответ Белого дома?
Илан Берман: У Америки есть обязательства перед Польшей, Чехией и другими странами Центральной и Восточной Европы. Тем более что некоторые из них являются нашими партнёрами по коалиционным силам в Ираке. Если Вашингтон примет предложение Кремля, то это может быть истолковано Россией, как возможность усилить политику санкций в отношении Праги, Варшавы и так далее. Кроме политических, есть ещё и немало военных и технических вопросов, связанных с путинской инициативой. Вот почему трудно сказать, как ответит на предложение Путина Белый дом.
Ян Рунов: Как положительный момент предложения Путина американские политологи отмечают сам факт начала стратегических переговоров о системе ПРО и обоюдного желания продолжить эти переговоры во время июльского визита Путина в США. Как заявил советник президента по вопросам национальной безопасности Стив Хэдли, не исключено, что, в конце концов, будет выработано нечто среднее между американским предложением и российским.
Юрий Жигалкин: Может ли перерасти падение курсов акций на мировых рынках в серьезную коррекцию и даже крушение? В четверг основные индексы на Нью-Йоркской бирже продолжали снижаться третий день подряд, причем более интенсивно, чем в первые два дня. Впервые с конца февраля трейдеры на Уолл-стрит заговорили о том, что рынки настроены на серьезную коррекцию. Почему за три-четыре дня рассеялся, казалось, незамутненный оптимизм инвесторов, благодаря которому курсы акций покоряли в последние месяцы одну за другим рекордные высоты? Мой собеседник - профессор экономики сотрудник Гуверовского института Михаил Бернштам.
Михаил Бернштам: Финансовые наблюдатели связывают это с повышением кредитных ставок во всех основных развитых западных странах. На днях поднялись кредитные ставки в европейском денежном союзе, в прошлом месяце поднялись кредитные ставки в Великобритании до 5,5%, до этого Япония подняла кредитные ставки. Ожидалось, что Федеральная резервная система будет снижать процентную ставку в Соединенных Штатах, а теперь говорят, что либо не будет снижать, либо даже может повысить, потому что инфляционные ожидания высокие.
Юрий Жигалкин: Почему это так беспокоит инвесторов?
Михаил Бернштам: Дело в том, что если повышаются кредитные ставки, то кредит становится более дорогим, и после этого замедляется экономика, замедляется отдача на инвестиции, уменьшается прибыль и, соответственно, падает ценность всех активов. Цена этих активов тоже падает.
Юрий Жигалкин: Не могут ли все эти события быть преддверием крушения рынка, как в конце 90-х перегретый рынок внезапно впал в другую крайность?
Михаил Бернштам: Вероятность этого мала, она не нулевая, но мала. В целом американская экономика здорова, поэтому небольшое снижение может продолжаться, но в целом такого падения, которое было в 2001-2002 годах, ожидать не приходится. Это краткосрочные колебания. Дело в том, что рынок можно сравнить с ходьбой по лестнице, идущей вверх, но с ходьбой, при которой - три шага вверх, один шаг вниз. За последние три дня индекс Доу-Джонса упал на 3%, но за последние три месяца этот же индекс Доу-Джонса поднялся почти на 10%. То есть вот это падение на 3%, краткосрочное, отражает некоторую коррекцию, некоторое отступление, поиск равновесного положения, это краткосрочные колебания. Надо иметь в виду, что пока что и индекс Доу-Джонса, и индекс SNP находятся на рекордных высотах, которых у них не было много-много лет и в случае индекса Доу-Джонса не было никогда в истории.
Юрий Жигалкин: Что стоит ожидать российским инвесторам?
Михаил Бернштам: В долгосрочной перспективе действительно российский рынок зависит от мировых цен на нефть и другие природные ресурсы, поэтому пока идет вверх цена на энергоносители и на природные ресурсы, российский рынок в долгосрочной перспективе может идти вверх. А краткосрочные его колебания отражают, естественно, все, что происходит на мировом рынке, потому что основные инвесторы западные, паевые фонды, пенсионные фонды.
Юрий Жигалкин: Федеральное правительство готово поддержать мэра Нью-Йорка Блумберга в его попытках заставить автомобилистов платить за право въезда в центр города. Мэр предлагает брать восемь долларов с легковых автомобилей и 21 - с грузовиков с тем, чтобы попытаться разгрузить городские улицы давно страдающие в час пик от многокилометровых пробок. Экологически корректный мэр также говорит о том, что это поможет уменьшить загрязнение воздуха и сэкономить горючее. Впрочем, пересадка автомобилистов на общественный транспорт впрочем, потребует дополнительных затрат на расширение автобусного парка и маршрутов автобусов, мало того, критики говорят, что эта мера сильно ударит по людям с невысоким достатком, которые добираются до работы на машине из пригородов и не могут позволить себе пользоваться дорогим общественным транспортом.
Демократизация доступа к информации, одним из адептов которой стал интернетный гигант, компания Google оказалась трудным делом даже для фирмы-мультимиллиардера. Предоставив возможность всем желающим взглянуть на спутниковые снимки интересующей их местности или увидеть фотоизображения интересующих их улиц американских городов, Google стал объектом шумных претензий и даже обвинений.
Аллан Давыдов: Как сообщили на днях представители властей, четверо схваченных заговорщиков, намеревавшихся взорвать нефтяные резервуары и трубопроводы, через которые подается горючее в аэропорт «Кеннеди» в Нью-Йорке, при подготовке к теракту активно использовали аэрокосмические фотоснимки этих объектов, свободно загружаемые с картографического интернет-сервиса Google Earth . Когда около года назад Google произвел мини-революцию, сделав доступными всем космические съемки местности, некоторые страны в основном с авторитарными режимами потребовали от компании зачернить изображения их городов и других объектов. Этот эпизод дал повод некоторым американцам призвать к введению жесткой цензуры на спутниковые интернет-изображения. Стоит ли к ним прислушаться? Этот вопрос я задал Лорену Уайнстайну, соучредителю общественной организации «Люди за ответственность в Интернете».
Лорен Уйнстайн: Думаю, введение цензуры на спутниковые снимки, продиктованное страхом перед террористами, - это очень скользкий путь. Сама по себе цензура проблему не решит, ибо террористы при желании найдут много других способов получить изображение того или иного объекта. Но общественные интересы при этом подвергаются сильному риску. Потому что часто, добиваясь запрета на публикацию изображения объекта, его владелец желает скрыть что-то неприглядное: производственную безалаберность, нарушение техники безопасности, иными словами, то, о чем публике полезно бы знать. Если речь идет о химическом заводе, вырабатывающем отходы, то часто фотографии могут свидетельствовать о том, утилизируются ли эти отходы без вреда для окружающей среды или нет. С другой стороны сокрытие такой информации вряд ли заставит террористов отказаться от своих намерений.
Аллан Давыдов: На днях компания Google ввела в действие еще одну новинку. Теперь интернет-пользователи, открыв географическую карту ряда крупных американских городов, могут щелчком мыши развернуть в той или иной точке фотоизображение улицы, площади или перекрестка. Оказалось, что в ряде случаев эти фото запечатлели людей в ситуации, близкой к пикантной: вот полуобнаженная девушка загорает на лужайке в парке, вот на автобусной остановке целуется влюбленная парочка, а вот мужчина заходит в магазин журналов для взрослых. Защитники права на частную жизнь оспаривают правомочность публикации такого рода снимков в интернете. Обоснованны ли их претензии? Снова - мнение интернет-эксперта Лорена Уайнстайна.
Лорен Уайнстайн: В том, как сейчас это подают Google и другие интернет-сервисы, я не вижу проблемы. Иногда ведь люди забывают, что в общественных местах позволено делать фотографии практически без ограничений. Гуляя по Нью-Йорку или Лос-Анджелесу, любой вправе фотографировать каждое здание со всех сторон, каждую улицу – что, собственно, и делает Google . Понятно, что кого-то может пугать непривычно хорошее качество цифровых фотографий, проработка деталей. Но ведь эти фото публикуются не в режиме реального времени, а с запозданием в недели и месяцы. Вместе с тем могу предвидеть, что в недалеком будущем, когда технические возможности позволят выкладывать видеозапись тех или иных объектов в режиме реального времени, возникнут бурные, но полезные общественные дебаты о соотношении права на частную жизнь и права на публичную информацию. То, как сегодня Google это делает, - не опасно. Тем более что компания предусмотрела возможность удаления снимков по требованию изображенных на них людей, если им это кажется вторжением в их частную жизнь.