Михаил Соколов: Гость в Московской студии Радио Свобода – депутат Государственной Думы России, член Комитета по конституционному законодательству, фракция «Справедливая Россия», руководитель Движения автомобилистов России Виктор Похмелкин.
И мы начнем, Виктор Валерьевич, с разговоров из кулуаров Государственной Думы. Говорят, что в администрации президента создана секретная комиссия по пересмотру Конституции во главе с вице-премьером Медведевым. Он выступал в среду в Думе. Ну, публично его никто не спросил об этом, но, может быть, что-то проникло в те же кулуары. Что вы знаете или не знаете по этому поводу? И вообще, насколько это реально?
Виктор Похмелкин Виктор Похмелкин: Ну, слухи, действительно, по этому поводу ходят. Но с моей точки зрения, никакая секретная комиссия по пересмотру Конституции невозможна. И просто потому, что тайное, в конце концов, станет явным. И, в общем, когда речь идет о такого рода законе, даже с учетом того, что у нас в стране построена пресловутая вертикаль, что демократические институты заморожены, но, тем не менее, даже формально для того, чтобы принять такую Конституцию, нужно одобрение двух третей субъектов Федерации, Законодательных собраний, нужна дискуссия все равно какая-то в обществе, нужно привлечение специалистов по этому поводу. Тем более что все это идет вразрез с многочисленными заявлениями президента и многих других руководителей страны о том, что, в общем, Конституцию пересматривать нет никакой необходимости. Более того, этот процесс нежелательный.
Что же касается моей точки зрения, то я полагаю, что, конечно, Конституцию пересматривать надо. Речь не идет, разумеется, о базовых положениях – о первой и второй главе, которые, с моей точки зрения, вполне приемлемы. Проблема в том, что это не всегда соблюдается, мягко говоря. Но что касается политической системы, то такие изменения, конечно, назрели. И я далек от того, чтобы поддержать инициативы отдельных политиков об увеличении сроков пребывания конкретного президента у власти или возможности баллотироваться на второй и третий срок...
Михаил Соколов: На второй – есть.
Виктор Похмелкин: Да, на третий срок. Но я вижу одну серьезную проблему. У нас сегодня случилось так, что исполнительная власть полностью отделена от народа и от общества благодаря вот именно этой Конституции.
Михаил Соколов: Ну, исполнительная власть – это просто наше все.
Виктор Похмелкин: Наше все, да. Причем центр этой исполнительной власти – это, в общем, орган, который Конституцией практически не предусмотрен, не урегулирован, и тот орган, который никем не избирается, перед народом неподотчетен. И я думаю, что слушатели догадались, что я имею в виду администрацию президента.
Михаил Соколов: Да, традиционно на Старой площади, у здания ЦК КПСС.
Виктор Похмелкин: И в этой ситуации, как мне кажется, нам надо переходить к одному из двух: либо к парламентской республике, когда народ, голосуя за ту или иную партию, фактически голосует за правительство, как это происходит, скажем, в Германии, когда...
Михаил Соколов: Или в Украине.
Виктор Похмелкин: Да, или в Украине. Либо к модели американской, когда народ, голосуя за президента, голосует тем самым за главу правительства в лице президента страны. Вот тогда это противоречие может быть устранено. Это первое.
И второе. Конечно, назрела реформа Совета Федерации. Не та, которой сейчас занимаются и Совет Федерации, и Государственная Дума, а переход к прямым выборам членов этой палаты и предоставление этой палате регионов равноценных полномочий с Государственной Думой. И тогда, кстати, можно оправдать исключительно партийный принцип формирования нижней палаты.
Вот эти две новеллы, на мой взгляд, назрели с абсолютно железной необходимостью. Но как раз здесь, я думаю, и в администрации президента, и в правительстве очень много противников именно вот такой реформы, и как раз в этом ключе, я думаю, вряд ли намерены Конституцию пересматривать. А вот сделать так, чтобы было удобно правящей бюрократии, я думаю, такие планы вынашиваются. Но, как мне кажется, пока отмашки со стороны президента прямой не последовало, на мой взгляд.
Михаил Соколов: Но пока есть одно высказывание о том, что может быть пять-семь лет. Сразу же и господин Миронов, и другие товарищи из Думы, из правящей партии, они тут же это все поддержали.
Виктор Похмелкин: Кстати, насчет пяти лет... Поймите меня правильно, я, например, считаю, что тут что-то надо делать. У нас сегодня все органы власти субъектов Федерации – и Законодательные собрания избираются на пять лет, и губернаторы назначаются на пять лет...
Михаил Соколов: Ну, знаете, есть тогда аргумент – Калмыкия. Там, по-моему, президента они каким-то Хуралом избирают теперь на семь лет.
Виктор Похмелкин: Тем не менее, мне кажется все-таки, что здесь должно быть единство. Я бы лучше вернул четыре года в регионы, честно говоря, и для этого не надо менять Конституцию. Но, так или иначе, ненормально, когда у нас федеральная власть имеет меньший срок полномочий, чем региональная. Вот это, конечно, ненормально, и здесь надо поправлять. Все остальные аргументы, как мне кажется, от лукавого.
Михаил Соколов: А вот по поводу Совета Федерации. Вот этот законопроект о 10-летнем цензе оседлости тоже довольно странный. Где он находится? И какова ситуация с ним?
Виктор Похмелкин: Этот законопроект принят в первом чтении. Сейчас идет работа над поправками. Причем ведь наряду с тем, что предусмотрен ценз оседлости, из него сделан целый ряд исключений авторами.
Михаил Соколов: То есть он не касается действующих сенаторов...
Виктор Похмелкин: Он не касается действующих сенаторов, он не касается, скажем, членов Совета Федерации, которые назначены объединенными субъектами, вот как мой родной Пермский край, не касается еще ряда должностных лиц. То есть, в общем, на самом деле вот этими правками он серьезно выхолощен.
И самое главное, на мой взгляд, не было бы никакой необходимости этот ценз вводить, если бы, повторяю, сенаторы избирались бы напрямую народом соответствующих субъектов Федерации.
Михаил Соколов: Да, вот в Омске как раз сегодня избран замечательный человек, представитель Омской области. Он честно признался, что он там второй раз, и от тронной речи отказался. Это футболист Дмитрий Аленичев, по совместительству советник председателя партии «Единая Россия» Бориса Грызлова. Хороший будет член Совета Федерации, законодатель.
Виктор Похмелкин: Да, футболист был очень хороший. Жаль, что вот так он свою футбольную популярность разменял на такую дешевую политическую игру.
Михаил Соколов: Ну, тем не менее. А насколько это конституционно – вводить вот такие ограничения для представителей Совета Федерации? Нет тут ничего противоречащего равенству прав и так далее?
Виктор Похмелкин: Ну, формально – нет. Конечно, если бы члены Совета Федерации избирались, тогда это было бы нарушением. На сей счет есть и правильные позиции Конституционного суда, да и правовые принципы этого требуют. Но когда речь идет о назначении, то здесь, в общем, определенные ограничения для занятия должности вполне конституционны, и они связаны, так сказать, с тем, что речь идет об определенной государственной службе. Коль скоро человек должен представлять субъект Федерации, ну, вполне резонно как бы предъявить ему дополнительные требования с точки зрения интересов этого субъекта Федерации. Хотя, конечно, определенные сомнения существуют. И самое главное, что, как вы понимаете, в наших условиях это все довольно легко обойти. Всегда можно найти субъект, где человек 10 лет был прописан, жил и так далее.
Проблема-то ведь не в этом, к сожалению, а в том, что народ регионов, гражданское общество, так сказать, полностью отлучено от процесса формирования Совета Федерации, то есть от делегирования членов. И доходит ведь до смешного, что члены Совета Федерации фактически не проголосовали против ни одной инициативы федеральной власти. Даже когда, скажем, увеличивали налог на добычу полезных ископаемых в пользу федерального центра, то все сырьевые регионы, где есть природные полезные ископаемые, должны были проголосовать «против», и это очевидно. Все проголосовали «за». Ну, пример вопиющий, и можно еще привести ни один такой пример. Это говорит только об одном – Совет Федерации, как палата регионов, конечно, в настоящее время не функционирует.
Михаил Соколов: И у нас есть звонок из Кингиссепа. Геннадий, пожалуйста, ваш вопрос. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер, уважаемые господа. У меня вопрос следующего свойства. Недавно президент Путин высказал мысль о продлении президентских полномочий с четырех до пяти лет. А не будет ли власть Путина продлена еще на один год?
И пожелание Радио Свобода следующее. В связи с массовой депортацией неугодного населения из Латвийской Республики в ближайшее время пригласить на передачу «Время гостей» посла Латвии в России. Спасибо.
Михаил Соколов: Пожалуйста.
Виктор Похмелкин: На мой взгляд, по моему глубокому убеждению, как профессионального юриста, любое изменение Конституции сейчас...
Михаил Соколов: Под действующую власть, да?
Виктор Похмелкин: ...оно не может распространяться на действующего президента. Потому что он избирался на второй срок в тех условиях, когда такое ограничение действовало и когда срок был четыре года.
Михаил Соколов: А Лукашенко вот провел референдум и продлил себе полномочия.
Виктор Похмелкин: Ну, этот референдум, как известно, не признан ни одним цивилизованным государством, фактически не признан международно-правовыми институтами. Если мы хотим, в общем, стать изгоями такими же, как Лукашенко...
Михаил Соколов: А это суверенная демократия. Она и в Белоруссии суверенная, и в России суверенная.
Виктор Похмелкин: Ну, я понимаю, что такое правовое государство, и я понимаю, что такое демократия и суверенитет. А когда начинают соединять вот эти два понятия, это означает только одно – это демократия на особицу, это демократия, которой нет в других странах. А тем самым фактически искажается природа демократии и извращаются основные институты.
Есть жесткий правовой закон: орган власти, сформированный по одним правилам, не может эти правила менять под себя в период срока осуществления своих полномочий. Он может их изменить для вновь формируемого органа – это пожалуйста, если это будет сделано нормальным, легитимным путем. Поэтому если сейчас, скажем, будет внесена поправка в Конституцию об увеличении срока полномочий президента, она пройдет Думу, Совет Федерации, две третьи субъектов Федерации, и можно по-разному к этой поправке относиться, но она будет легитимной, но касаться она будет только вновь формируемых органов власти. Президент Путин на новый срок избираться не может, иначе это будет нарушением Конституции, ну, извините, фактически государственным переворотом. Другого определения для такого рода действий у меня нет.
Михаил Соколов: И слушаем вопрос из Москвы. Игорь, пожалуйста, ваш вопрос Виктору Похмелкину. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я бы хотел спросить у господина Похмелкина, вот как он, бывший либерал, вступил в «Справедливую Россию», и находится там вместе с госпожой Нарочницкой или с тем же Мироновым?
И второй вопрос. Не считает ли он, что Комитет по конституционному законодательству можно закрывать в связи с тем, что нынешняя Конституция практически не работает?
Михаил Соколов: Вы облегчили мое бремя. Пожалуйста.
Виктор Похмелкин: Спасибо. Почему я «бывший либерал»? Я и остался либералом. Выбор этот очень непростой...
Михаил Соколов: Там у вас «Ноев ковчег».
Виктор Похмелкин: Да, действительно, «Справедливую Россию» сегодня нельзя считать партией как таковой. Там собраны сегодня каждой твари по паре, совершенно верно. И что из этого всего получится, сказать очень трудно.
У меня выбор такой: либо продолжать политическую деятельность в составе какой-то политической партии, притом, что, извините, меня четыре раза избирали в своем родном регионе, и готовы избирать вновь...
Михаил Соколов: По округу.
Виктор Похмелкин: Да, по округу.
Михаил Соколов: Нет округов?
Виктор Похмелкин: Округов нет. Значит, остается только одно – баллотироваться вместе с какой-то партией. Наименее (скажу помягче) отвратительный вариант сегодня из всех, какие есть, - это «Справедливая Россия», и хотя бы потому, что она еще партией не стала, что там есть самые разные тенденции. Да, очень многие тенденции мне не нравятся, и не только идеологические, но и политико-конъюнктурные. Но, вместе с тем, в эту партию сегодня пришли люди, которых я уважаю, и которых, кстати, можно называть, в том числе, либералами, социальными либералами, скажем, Оксана Дмитриева, Иван Грачев, Валерий Зубов. Вот что из всего этого получится, сказать трудно.
Михаил Соколов: А вот лидер «Справедливой России» Сергей Миронов рассчитывает на то, что партия станет мощной социалистической партией и вберет в себя коммунистов, и уже начал общение с лидером «Трудовой России» Виктором Анпиловым, и с гордостью об этом сообщил сегодня Агентству «Интерфакс».
Виктор Похмелкин: Ну, если так это будет продолжаться, то далеко «Справедливая Россия», конечно, не уйдет и не уплывет. На мой взгляд, «Справедливая Россия» может стать серьезной социал-демократической партией, где есть место, в том числе... должно найтись место социальным либералам. Если так будет развиваться партия, ну что ж, мы какой-то путь вместе с ней пройдем. Если нет, то, очевидно, что наши дороги разойдутся, потому что есть предел компромиссу, в том числе и со стороны отдельных депутатов, отдельных парламентариев.
Вот что касается Комитета по конституционному законодательству, то, понимаете, конечно, можно распускать и всю Думу – не велика потеря на сегодняшний день. Но просто надо иметь в виду, что Комитет по конституционному законодательству не отвечает за исполнение Конституции другими органами власти. Наша задача – это работать с законодательством в этой сфере, в том числе и с поправками в Конституцию, коль скоро такие поступают. Я вас уверяю, хотя я со многими решениями комитета не согласен, тем не менее, это не самое худшее подразделение нынешней Государственной Думы, а есть гораздо более реакционные.
Михаил Соколов: Да. С Анпиловым, конечно, партия «Справедливая Россия» вряд ли станет членом Социалистического интернационала, о чем сказал господин Миронов.
Виктор Похмелкин: В общем, я думаю, что если господин Анпилов и ему подобные придут в эту партию, то, конечно, социальным либералам там делать будет нечего, это совершенно точно.
Михаил Соколов: Сегодня до меня дошла такая информация, и тоже из кулуаров, о том, что в Кремле теми, кто занимается политтехнологиями, принято такое решение - «Справедливую Россию», как теперь говорят, «мочить» и не выпускать на выборах за 9 процентов. То есть что, люди, которые работают на «Единую Россию», всерьез все-таки воспринимают угрозу вот этой странной коалиции? Или как выразился господин Гозман: «Партия Миронова является собранием номенклатуры, которая отличается от номенклатуры из «Единой России» только тем, что любит президента в другой позе». Все-таки это, значит, другая номенклатура или другие люди, они стали опасностью для действующей...
Виктор Похмелкин: То же самое я бы вернул и Союзу правых сил, и самому Леониду Яковлевичу Гозману...
Михаил Соколов: Да, он сказал в одном из последних интервью, что Путин хороший президент.
Виктор Похмелкин: Да. А как раз в «Справедливой России» есть люди, которые всегда критически относились к путинскому режиму, в виде вашего покорного слуги. И мои взгляды на сей счет не изменились.
Михаил Соколов: Это ответ, кстати, господину Воронину из Ульяновска, который спрашивал: «Не стыдно ли депутатам обслуживать просоветский режим?».
Виктор Похмелкин: Я не собираюсь обслуживать просоветский режим. Но еще раз повторю, что «Справедливая Россия» - это пока кот в мешке. И несмотря на все их заявления и декларации, из этого еще что-то можно сделать, или нельзя сделать, но, по крайней мере, попытаться можно и нужно. Другой лошади, на которой можно доскакать до завтрашнего политического дня, просто, к сожалению, на сегодняшний день нет. Да, мне тоже очень много не нравится, очень много, и та же самая конъюнктура. Хотя есть чего бояться. Потому что там, где «Справедливая Россия» ведет себя, действительно, по отношению к «Единой России» как реальная оппозиция, там, где идет борьба, там, в общем, и интересный результат.
Михаил Соколов: Ну, Ставрополь, Самара...
Виктор Похмелкин: Как, например, на Ставрополье, да, как Самара. Как, скажем, тот же Санкт-Петербург, где, в общем, была реальная борьба между этими двумя политическими партиями, доходившая даже до неприличных, непристойных методов, кстати, с обеих сторон.
Но в самой «Справедливой России», к сожалению, есть люди, и они очень близки к руководству, которые считают, что не надо всего этого, надо с властью договориться, не надо ссориться ни с губернаторами, ни, тем более, с федеральными структурами, а надо свои 9-10-15 процентов получить и на этом успокоиться. Это, в общем, чиновники, люди, близкие к крупному капиталу, которым, прямо скажем, сами выборы не очень интересны. Да, такая тенденция, безусловно, есть, и она, к сожалению, все больше и больше влияния имеет в партии «Справедливая Россия».
Но есть и другая. И есть люди, которые все-таки пришли в эту партию для того, чтобы вести реальную борьбу, по крайней мере, за интересы своих избирателей, за интересы гражданского общества. Что возобладает, что победит, сказать сложно. Хотя, конечно, у первой тенденции есть несравненно больше сторонников не только внутри партии, но и вовне, что вы сейчас совершенно правильно сказали. Только для того, чтобы «Справедливой России» дать 9 процентов, надо не «мочить» ее, как вы выразились, Михаил, а надо просто удушить в объятиях.
Михаил Соколов: Ну, вы знаете, в Омске, по-моему, как раз вели линию вот именно такую – соглашательскую, но там и 5 процентов не набрали.
Виктор Похмелкин: Да, совершенно правильно. Или в Красноярске, скажем, где тоже вели соглашательскую линию. Но там благодаря Валерию Зубову все-таки набрали 12 процентов, но на большее замахнуться не смогли и далеко вперед отпустили коммунистов.
Михаил Соколов: Вот еще одно SMS -сообщение. «Конституция не должна быть догмой и отставать от жизни», - пишут вам. Так что, наверное, поддерживают все-таки какие-то изменения.
Виктор Похмелкин: Я тоже считаю, что Конституция не должна быть так называемой священной коровой. И если мы видим, что уже какие-то положения Конституции приводят к негативным последствиям, то, конечно, надо, по крайней мере, организовать дискуссию по их поводу, а не глушить ее на корню.
Михаил Соколов: Александр из Москвы, пожалуйста, ваш вопрос Виктору Похмелкину. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. У меня два вопроса. Вот вы говорили по поводу Совета Федерации. А зачем вообще нужна Федерация? Россия стала сильной и могущественной именно как централизованное государство. А вся эта дурь с Федерацией была придумана Лениным, который объявил это: «Российская Федеративная Советская...». Правда, он быстро понял, что это глупость, и вся федеративность осталась только в названии.
Михаил Соколов: Давайте второй вопрос, Александр.
Слушатель: И второй вопрос. Если уж говорить о губернаторах и регионах, то не кажется ли вам, что их надо не избирать, как в Америке, и не назначать так, как сейчас, а делать как в Индии? Там губернатора назначает центральное правительство, и он ведает вопросами безопасности и вот всем таким кругом. А социальными и экономическими вопросами ведает местное правительство, которое ответственно перед региональным парламентом.
Михаил Соколов: Спасибо.
Я позволю себе реплику по первому вопросу. Александр, уже две российских империи унитарных распались – советская и досоветская. Мало вам что ли?..
Виктор Похмелкин: Ну, в общем, логичная точка зрения. Действительно, мы выслушали принципиального сторонника унитаризма, который предлагает именно рецепт окончательного преобразования России в унитарную, монолитную страну.
Михаил Соколов: Но по второму вопросу-то у него позиция как раз более мягкая.
Виктор Похмелкин: Ну как более мягкая, если речь идет о назначении губернаторов центральным правительством?
Михаил Соколов: Но только они ведают обороной, безопасностью. Кстати, в царской России так и было, собственно, разделение на земство, которое ведало канализацией, даже самоуправление было, и городской голова в Москве был, и губернатор, который армией, полицией командовал.
Виктор Похмелкин: Только надо понимать, что в масштабах такой страны никакого местного самоуправления не будет, и всегда у губернаторов будет желание подмять под себя это местное самоуправление, а у центральных органов – подмять губернаторов, и так далее.
Я принципиальный сторонник все-таки федеративного характера Российского государства, исходя из масштабов, исходя из того, что федерация все-таки предполагает разделение властей, разделение властей по вертикали, и это крайне важно – это защита от произвола на всех уровнях. И в общем, надо сказать, что федеративные государства, между прочим, доказали свою эффективность - возьмем те же Соединенные Штаты Америки или Федеративную Республику Германия. Там разные федерации – президентские и парламентские, но суть от этого не меняется.
То есть в условиях максимально усложняющейся жизни нужно и разделение ответственности. Ведь, кстати, в условиях ельцинского правления, я считаю, что Россия не распалась только потому, что был реализован вот этот ельцинский принцип: берите столько суверенитета, сколько хотите. Страну спасли избранные губернаторы, избранные мэры, которые брали на себя ответственность в условиях слабости центрального правительства.
А что сейчас? Представьте себе, что цены на нефть рухнули, что в стране экономический кризис, а вертикаль натянута до предела и допущена ошибка вот в этом самом центральном звене. Кто будет спасать ситуацию? Некому. Нет ответственных людей - ответственных перед народом, ответственных за свой собственный политический курс. Поэтому, с моей точки зрения, все империи, все унитарные государства, так или иначе, уже доказали свою неэффективность. Унитаризм возможен только в небольшой относительно стране, где есть, кстати, развитое и сильное местное самоуправление.
Михаил Соколов: Ну, Франция, например.
Виктор Похмелкин: Да. Но там очень сильное местное самоуправление и с большими традициями.
Михаил Соколов: Хотя и сейчас есть движение за федерализм во Франции. Корсика, Бретань, в общем, просят больше прав, и наверное, получат.
Виктор Похмелкин: Да, возможно, как отдельные автономии получат. Просто Франция – это страна с большими моноцентристскими традициями, чем другие...
Михаил Соколов: Опять же национальный состав надо брать, конечно, в расчет.
Виктор Похмелкин: Да. Хотя он сейчас, в общем, тоже серьезно меняется и там. Поэтому не исключен дрейф в сторону федерализма и во Франции.
Но уж России-то, конечно, как мне кажется, отказываться от того, что мы завоевали, что мы прошли, в общем, этот многострадальный путь, не стоит. И в этом смысле еще раз хочу подчеркнуть, да, есть точка зрения, что надо превращать Россию в унитарное государство... Кстати, эта точка зрения честная, в отличие от того, что делают сейчас. У нас сейчас, в общем, не меняя фасада федеративного, по существу, превращают страну в унитарное государство, отказываясь от выборов губернаторов, отказываясь практически от выборов уже Законодательных собраний, отказываясь от бюджетного федерализма и так далее. Более честная точка зрения – это внести поправки в Конституцию и превратить страну в полноценное унитарное государство. Но, повторяю, я противник этой точки зрения, и полагаю, что нам надо, наоборот, усиливать на практике федеративное начало, закрепленное Конституцией.
Михаил Соколов: И я хотел бы, чтобы вы, Виктор Валерьевич, еще одну новость прокомментировали. Председатель Центральной избирательной комиссии Владимир Чуров дал интервью «Российской газете». Оно полностью будет напечатано в пятницу. И хочется, конечно, его прочитать, так как человек экзотический. Вот первое его заявление: «Административный ресурс (имеется в виду, на выборах) воспринимаю как нечто из области фантастики». Не используется, говорит господин Чуров.
Виктор Похмелкин: Ну, что тут можно сказать... Фантастическим выглядит как раз это заявление. Но если говорить серьезно, то, по сути дела, эта декларация о том, что Центральная избирательная комиссия во главе с господином Чуровым будет полностью закрывать глаза на любое использование административного ресурса.
Михаил Соколов: Ну, по крайней мере, председатель будет исходить из этой позиции.
Виктор Похмелкин: Да-да. Но этого вполне достаточно, потому что, в общем, понятно, что председатель в нынешнем составе комиссии – это уже больше, чем ее половина. Это как больше, чем вратарь, который, как известно, полкоманды. Ну, собственно говоря, ничего другого ожидать и не приходилось, потому что замена верхушки Центральной избирательной комиссии и была произведена для того, чтобы окончательно последние намеки на некое фрондирование, на попытки следовать закону, праву, тем более – праву, их искоренить.
Михаил Соколов: Забавно и второе его заявление. Он сказал, что «когда ко мне приходят и пытаются завести разговор по поводу несвободы отечественной прессы, я предлагаю им ее почитать. Можно убедиться, что три четверти тиражей печатных изданий в России находятся в оппозиции нынешней власти». Очень интересно, какие газеты читает глава Центризбиркома. А главное, он полностью игнорирует, конечно, то, что происходит на телеэкране. Видимо, он считает, что телевидение уже никто не смотрит.
Виктор Похмелкин: И как считать, конечно. Вот я помню заявление...
Михаил Соколов: И что считать газетой? Конечно, если «желтую» прессу не считать прессой, то, конечно, может быть, он и прав.
Виктор Похмелкин: Ну да. Не говоря о том, что подавляющее большинство газет вообще аполитичны, надо сказать. Нельзя сказать, что они на стороне власти или на стороне оппозиции, а тем самым, конечно, этот режим они поддерживают.
Но я помню заявление руководителя всех журналистов Игоря Яковенко (к которому отношусь с глубоким уважением) о том, что если на одну чашу весов положить «Первый» и «Второй» каналы телевидения, а на другую – все остальные средства массовой информации, выходящие в стране, то намного перевесит именно первая чаша. Поэтому даже если три четверти всех изданий были бы оппозиционными, то одного «Первого» и «Второго» каналов вполне хватило бы для того, чтобы заполонить эфир, и тем самым, прямо скажем, этот дисбаланс осуществить в пользу действующей власти.
Михаил Соколов: Я бы обратил внимание на то, что «Справедливая Россия», насколько я понял, вносит законопроект в Думу с тем, чтобы изменить понятие государственных средств массовой информации, чтобы, скажем, вот такие, где «Газпром», например, руководит, типа НТВ, они тоже считались бы государственными, а значит, обязаны были бы давать слово депутатам, в том числе и от оппозиции. И вообще, обязать каждый месяц такие телеканалы проводить теледебаты между думскими партиями. Виктор Валерьевич, как вы к этому относитесь?
Виктор Похмелкин: Немножко наивный законопроект. Я не являюсь его соавтором.
Михаил Соколов: Теоретически – ничего.
Виктор Похмелкин: Да, теоретически – ничего. Но, конечно, здесь есть определенная наивность. Сегодня, скажем, государственные каналы, действительно, предоставляют мне, как депутату Госдумы, в своем родном регионе...
Михаил Соколов: В Перми, да?
Виктор Похмелкин: ...да, в Перми 10 минут каждый месяц фактически. Ну, реально, учитывая мои отношения и достаточно большую укорененность, это больше. Но честно вам скажу, мой рейтинг в регионе держится отнюдь не на этих эфирах, совсем не на этих эфирах.
Поэтому лучше вообще и не заставлять телеканалы вот такими вещами заниматься, и уж тем более – организовывать дебаты. Проблема-то ведь не в этом. Не в том, чтобы предписать что-то средствам массовой информации. А в том, чтобы обеспечить их реальную независимость, реальную самостоятельность. Вот в чем беда. И организовать конкуренцию между средствами массовой информации. То есть, допустим, если бы у нас «Первый» и «Второй» каналы выражали бы разные точки зрения, предположим, пусть даже эти точки зрения были бы крайними, пусть даже они были бы необъективными, но, по крайней мере, это было бы несравненно лучше, чем средневзвешенная позиция, которая доминирует и на том, и на другом канале. То есть нам нужна реальная конкуренция в СМИ и реальная борьба мнений. А это возможно только в том случае, если, действительно, телеканалы, радиостанции, газеты имеют, конечно, своего учредителя, своего спонсора, но этот учредитель у каждого СМИ разный. Вот тогда что-то изменится.
А какая, собственно говоря, сейчас разница – «Газпром» ли, непосредственно администрация президента руководит. Мы знаем, что все стягивается в одни кабинеты или даже, может быть, в один кабинет...
Михаил Соколов: Где проводятся «летучки» руководителей телеканалов. «Накачки».
Виктор Похмелкин: Ну, что-то вроде этого. И по сути дела, где мягче, где жестче, но то, что все находится под контролем, вне всякого сомнения, это факт. Есть так называемые стоп-листы, то есть нежелательные персоны на отдельных каналах, к сожалению. Это ведь тоже всем известно. И более того, если приходишь на государственный канал или на радиостанцию, то ведь всегда есть пожелание: есть персоны на уровне государственных, которых лучше не критиковать, иначе ведущий будет отстранен от эфира. И это тоже имеет место. Есть внутренняя самоцензура на самих каналах. Иногда даже и команды сверху нет, а уже есть желание побеждать впереди паровоза.
Так что проблема отдельным вот таким законопроектом что-то предписать не решается. Нужна глубокая реформа здесь, глубокая демократическая реформа. А для этого – политическая воля, увы, руководства страны, без которой сегодня такая реформа невозможна.
Михаил Соколов: И слушаем Валерия Аркадьевича из Подмосковья. Пожалуйста, ваш вопрос Виктору Похмелкину. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Ваш гость Виктор Валерьевич достаточно искренен, когда говорит о том, что они отстаивают интересы своих избирателей. Да, действительно, только своих избирателей. А вся деятельность, которая за последние годы была и принесла другим людям и всему народу неисчислимые беды, она, конечно, несоизмерима.
Но у меня конкретный вопрос, несмотря на это. Вот как же вы до сегодняшнего дня в законе о правительстве и о статусе президента не вписали строчку об ответственности должностных лиц, об отчетности? Уйдет правительство – отчета нет. Не перед кем отчитаться и формы отчета нет. Уйдет президент – тоже не отчитается за содеянное. Вот этого вы почему-то не добиваетесь, точно так же, как и закона о коррупции. Что, вам это сложно или это вам не с руки? Спасибо.
Виктор Похмелкин: Ну, если перечислять все законодательные инициативы мои, которые сейчас пылятся в Государственной Думе... причем уже несколько лет, в том числе и закон о борьбе с коррупцией. В частности, мною внесен законопроект об административных процедурах, который во многих странах действует и является основным антикоррупционным актом. Можно эти законопроекты и дальше перечислять. И ряда других депутатов, которые не относятся к правящему большинству.
Но ведь все-таки надо понимать, как устроен на сегодняшний день нынешний парламент. 300 с лишним голосов принадлежит «Единой России», эта фракция, увы, не слушает никакие аргументы, и не потому, что она их не слушает, а просто потому, что у нее другая психологическая установка.
Михаил Соколов: И более того, она и изнутри очень плохо слушает аргументы, когда какие-то специалисты свои же пытаются что-то поправить, что им принесли известно откуда.
Виктор Похмелкин: Да. Дело в том, что «Единая Россия» не поддержала пока ни одного законопроекта, на который не получено положительное заключение правительства или президента. И наоборот, послушно голосует за все инициативы Белого дома и Кремля.
Михаил Соколов: А иногда, правда, попадает в глупые ситуации, как со знаменем Победы.
Виктор Похмелкин: Да, бывает так, что вначале одна команда дана, а потом наверху позиции меняются, а решение уже принято, это бывает, но достаточно редко.
Так что просто в этих условиях спрашивать с отдельных депутатов, не входящих в депутатское большинство, да даже и входящих, ну, в общем, можно, конечно, но это просто ничего не дает.
Но ведь это большинство в 300 человек, оно не с неба упало, уважаемые радиослушатели. Оно избрано вами. И конечно, реально проголосовали 37 процентов, но и депутаты-одномандатники, которые потом примкнули к «Единой России», ведь тоже голосовали. И выборы в регионах, которые прошли совсем недавно, в очень многих регионах, они показали, что «Единая Россия» все равно пользуется наибольшим спросом у избирателей. При всем административном ресурсе, при всех фальсификациях, тем не менее, большая часть, не скажу, что большая, но большая часть активных избирателей все-таки считают, что «лучше эта партия, лучше эта ситуация, чем какая-то другая».
Михаил Соколов: Я бы сказал, что многие из них избраны, знаете ли, теми, кто не ходит на выборы, благодаря тем, кто не ходит на выборы.
Виктор Похмелкин: Ну и это тоже есть. Это ведь тоже позиция. Значит, тем самым доверились тем, кто пришел.
Михаил Соколов: Устраивает.
Виктор Похмелкин: И когда мы, депутаты, не входящие в большинство, начинаем апеллировать, нам говорят: «Извините, вас в своем округе избрали, а за нас проголосовало большинство активного населения страны, и мы выражаем его волю и интересы». А если это не так, то меньше чем через полгода есть возможность доказать, что это не так – всем прийти на выборы и проголосовать против этого депутатского большинства, и тем самым выразить свое отношение к нему. Это, кстати, к вопросу об отчете.
Что касается депутатов и политических партий, то, собственно, отчет – это и есть новые выборы. Раз в четыре года этот отчет имеет место. Будьте добры, спросите, посмотрите, кто и как голосовал, кто и какие законопроекты вносил, - все это, кстати, есть в Интернете, на сайте Государственной Думы по интересующим вас проблемам. И тогда, пожалуйста, в качестве оценки этого отчета – придите и проголосуйте «за» или «против» той либо иной политической партии. Я понимаю, что, конечно, сейчас избирательное законодательство урезано до предела, нет возможностей избирать депутатов в одномандатных округах, закон о партиях чудовищный...
Михаил Соколов: Нет строки «против всех».
Виктор Похмелкин: Да. И тем не менее, даже в этих условиях, в общем, по крайней мере, отношение к правящей партии можно выразить, проголосовав за другую политическую партию.
Поэтому, извините, то, что сейчас не принимается много положительных и серьезных законов, в этом вина не только и, может быть, не столько депутатов от оппозиции, сколько, извините, избирателей, благодаря которым и сформировалось нынешнее парламентское большинство.
Михаил Соколов: И давайте послушаем вопрос Петра из Москвы. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер, уважаемые господа. Господа Миронов, Путин, Грызлов говорили, что парламентская республика в России – это дело будущих поколений. И вопрос такой. А насколько широко эта идея распространена среди депутатов Госдумы?
И короткая реплика. Ведь цивилизованные страны не считают изгоем господина Назарбаева, когда нужно, они могут и побомбить. Это так, к изгойству Лукашенко. Спасибо вам.
Виктор Похмелкин: Я принципиальный сторонник парламентской республики. Я считаю, что никаких противопоказаний, кроме собственно бюрократических, для внедрения ее в нашей стране нет. Здесь есть одно серьезное преимущество – парламентская республика обеспечивает реальную политическую конкуренцию, что она делит весь политический спектр на партию большинства, которая одновременно отвечает и за правительство, и за исполнительную власть, то есть не прячется, как «Единая Россия» сейчас, и на оппозицию, которая имеет реальный шанс, находясь в парламенте, критиковать, добиваться смены этого правительства. И в общем, для федеративного государства парламентская форма мне кажется более подходящей.
Ну, это идет вразрез с интересами администрации президента, которой просто не будет места при парламентской республике. И нас всячески пугают, кстати, ссылаясь, в том числе, и на Украину: «Вот смотрите, что там происходит». Притом, что ничего там страшного не происходит.
Михаил Соколов: Ну, досрочные выборы пройдут...
Виктор Похмелкин: Ну да, пройдут досрочные выборы. Причем политическая реформа там не закончилась. К сожалению, Украина пока не стала парламентской республикой. Если бы она ею стала, то не было бы этого кризиса. Ну и опять же ничего страшного. Италия в свое время переживала один парламентский и правительственный кризис за другим, а экономика бурно развивалась при этом. И именно в этот период Италия стала как бы вровень с другими наиболее развитыми мировыми державами. Так что никакой катастрофы... Более того, чем меньше государство занимается экономикой, тем, по моему глубокому убеждению, лучше экономика себя чувствует. А уж тем более государство, которое предельно бюрократизировано.
Но нынешняя верхушка, нынешнее наше руководство, да, считает, что это дело будущего далекого, то есть не при нашей жизни, не при их жизни. Поэтому, конечно, пока очень немногие депутаты ставят вопрос о том, что нам надо переходить к парламентской республике. Я повторю еще раз, я принципиальный сторонник, по крайней мере, широкой дискуссии на сей счет.
Михаил Соколов: Кстати, Виктор Похмелкин все-таки является руководителем Движения автомобилистов России. Виктор Валерьевич, и я хотел бы поинтересоваться, собственно, что происходит все-таки с этими поправками в Кодекс об административных правонарушениях, которые в первом чтении большинство Думы проголосовало, и они должны ужесточить ответственность водителей за нарушение правил. Там разные жуткие вещи были. Насколько я понимаю, сейчас все-таки поправки какие-то вносятся.
Виктор Похмелкин: Да, сейчас подготовлен целый ряд поправок, которые, на мой взгляд, улучшают, и серьезно улучшают, я бы даже сказал, качественно меняют этот законопроект, если, конечно, они будут приняты. С 18 июня начнет работать специальная группа при Комитете по конституционному законодательству, которая будет эти поправки рассматривать. В общем, борьба предстоит очень нелегкая.
Скажем, вот моя точка зрения состоит в том, что, да, можно и нужно ужесточать соразмерно наказание за нарушение Правил дорожного движения, понимая, что это не панацея от всех бед, но с одновременным усилением гарантий прав водителей в отношении с сотрудником ГИБДД, с ужесточением ответственности должностных лиц ГИБДД. И вот более 40 поправок именно в этой сфере, так сказать, мною совместно с депутатом Ройзманом внесены. И естественно, я буду настаивать на их принятии. Пока, в общем, в комитете благожелательное отношение к этим поправкам. Но не комитет решает, в том смысле, что решать будет опять же «Единая Россия», а за «Единую Россию» - люди в исполнительной власти.
Михаил Соколов: А какой политический смысл «Единой России» проводить непопулярный закон перед выборами? Там же есть абсолютно коррупционные вещи... были, по крайней мере, типа лишения прав за проезд на красный свет, что, в общем, без фотофиксации абсолютно коррупционная мера. Правда?
Виктор Похмелкин: Там их очень много. Объяснить это крайне трудно, и только тем, что «Единая Россия» - это, скорее, все-таки не фракция депутатов, а группа чиновников, которые подчиняются команде сверху. Указание поступило – да, есть необходимость закрутить гайки, есть необходимость отчитаться за то, что что-то сделано, тем более, что ситуация на дорогах тяжелейшая, и мы все это прекрасно знаем. А самый простой способ – «давайте ужесточим, а под сурдинку дадим дополнительные полномочия ГИБДД». А там очень крупные, мощные интересы, потому что мы прекрасно понимаем, что ГИБДД сегодня сращено со многими, в том числе и коммерческими, структурами, и что это ведомство, прямо скажем, ведомство именно, а не отдельные лица, а именно ведомство глубоко коррумпировано.
Михаил Соколов: Слушайте, «Единая Россия» хотела... вроде бы там была инициатива отобрать у них техосмотр, и то, по-моему, не получилось.
Виктор Похмелкин: Нет, такой законопроект внесен.
Михаил Соколов: И где он?
Виктор Похмелкин: Он завис. Тем более что вопрос этот, кстати, очень непростой, и его надо было гораздо более основательно прорабатывать прежде, чем вот так это все внесли.
Вообще, в «Единой России» в этом смысле многоцентрие. Есть там группа Федорова, откровенно проГАИшная. Есть комитет Плигина, который пытается найти какой-то баланс все-таки. Есть группа экономистов, которые работают на страховщиков, соответственно, или на автосервисы, у них там свои лоббистские интересы. И единого центра в данном случае в «Единой России» нет, и слава Богу. Это означает, что какая-то борьба здесь еще возможна. Потому что если бы «Единой Россией» и по этим вопросам руководили жестко из администрации президента, то я бы сказал: «Все, борьба бессмысленна, закон будет принят». Пока – нет. Пока у нас еще есть шанс все-таки драконовские нормы и коррупционные нормы из этого закона исключить и, наоборот, внести в него те положения, которые, с моей точки зрения, укрепили бы законность и порядок на дорогах.
Хотя совершенно абсурдный и непонятный контрдовод. Скажем, простая вещь. Я предложил: «Давайте уберем составление протокола тогда, когда водитель согласен с тем, что он нарушил, и с тем наказанием, которое ему следует, со штрафом. Пусть ему выпишут квитанцию – и он пойдет платить. 2 минуты вместо 40». ГИБДД против, упорно против. Хотя другой мотивации, кроме как того, что протокол – это средство вымогательства, нет. Если водитель спорит – нет проблем, составляйте протокол и в суде разберемся, в конце концов.
Или, скажем, я считаю, что надо разрешить любому участнику разбора или контактов с ГИБДД вести видеосъемку, аудиозапись, а машины ГИБДД вообще оборудовать видеокамерами в обязательном порядке. Что, собственного, в этом плохого и страшного? Наоборот, это будет гласная процедура. А затем в суде очень легко будет доказывать то или иное обстоятельство. Категорически против. Спрашивается – почему?
Михаил Соколов: А аргументы есть у них?
Виктор Похмелкин: «Вот я гражданин, и я должен дать право на то, чтобы меня снимали». Нет, извините, вы не гражданин, а вы должностное лицо при исполнении. И в данном случае вы обязаны действовать максимально публично, гласно и открыто. А для этого должны быть использованы все средства. Другого аргумента я не слышал.
А мотивация ведь понятна – потому что как только такое право предоставляется, то ясно, что коррупционная составляющая этих отношений сразу пошла на нет. И вокруг этого продолжают идти дебаты. В публичную плоскость они не выносятся, потому что, естественно, крыть здесь нечем, но в кулуарах...
Михаил Соколов: Может быть, до выборов все это так и утонет в дебатах?
Виктор Похмелкин: К сожалению, может так случиться... К сожалению – потому, что, я считаю, из этого закона можно сделать вполне приличный, развернуть его как раз в сторону интересов большинства здравомыслящих, законопослушных автомобилистов. Тем более что усиление наказания, действительно, необходимо по целому ряду статей. Скажем, за пьянку за рулем – вне всякого сомнения, за грубейшие нарушения.
Михаил Соколов: С другой стороны, нужно как-то обуздать, например, эвакуаторную мафию, которая действует безобразно совершенно.
Виктор Похмелкин: Безусловно. И есть такая же поправка у меня, которая подробнейшим образом регламентирует процесс задержания: когда можно, а когда нельзя. Скажем, я, например, считаю, что если в течение трех часов можно найти водителя, и водитель в состоянии сам эту машину отогнать, то не надо машину эвакуировать. Штраф – да, пусть заплатит за нарушение правила стоянки и остановки. А эвакуировать нельзя. Надо четко говорить, когда можно эвакуировать машину. То есть только тогда, когда она создает препятствие. А у нас ведь сплошь и рядом... Вот я сам был свидетелем акции возле налоговой инспекции. Ясно, что люди в отчетный период приезжают, ставят машины. И просто их чохом эвакуируют, хотя никакому движению они там не мешали. Просто ясно, что будет скопление машин...
Михаил Соколов: Это – бизнес.
Виктор Похмелкин: Да, это бизнес, безусловно. Вот от этого надо уходить, хотя уходить очень тяжело. Я помню, когда мы запретили эвакуацию в свое время, принимая Кодекс об административных правонарушениях, и мне было несколько звонков с откровенными угрозами. Говорили: «Мы такие деньги затратили на то, чтобы этот бизнес организовать, а вы нам сейчас его рушите». Поэтому я прекрасно понимаю, что это все не просто так. Беда в том, что на поводу идет власть, причем власть, к сожалению, в том числе обличенная полномочиями...
Михаил Соколов: Ну, тем самым вызывает подозрение в своих мотивах поведения.
И у нас есть звонок из Петербурга. Владимир, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер. У меня такое мнение, что вот сейчас начинается гонка вооружений по инициативе Америки из-за этих систем ПРО. И в Интернете сейчас ходит такая вещь, что Путин хочет предложить разоружить вообще всю планету, то есть все ядерные державы. И если такое произойдет, ведь это стало бы ударом Америке. Ведь Америка нагнетает всегда обстановку на всей планете. И это было бы ударом...
Михаил Соколов: Владимир, не читайте советские газеты.
Виктор Похмелкин: А особенно – на ночь.
Я рассуждаю все-таки иначе. Понимаете, в каждой стране есть свой военно-промышленный комплекс, своя военно-промышленная бюрократия, у которой есть свой собственный интерес. И кстати, интересы военно-промышленных комплексов различных стран, они подчас гораздо больше смыкаются друг с другом, чем с интересами других групп внутри своей страны. Вот в этой гонке вооружений заинтересован сегодня как военно-промышленный комплекс США, безусловно, вопреки, кстати, на мой взгляд, общественному мнению и гражданскому обществу Соединенных Штатов, так и военно-промышленный комплекс в России. И в данном случае у меня даже есть такая крамольная мысль, что тут имеет место некая синхронизация всех этих действий в интересах именно военной и военно-промышленной бюрократии. Ведь что означает гонка вооружений? Это колоссальные военные подряды, колоссальные военные заказы.
Михаил Соколов: Это наши слушатели просто потеряют какие-то социальные программы.
Виктор Похмелкин: Да, огромные деньги, которые будут на это брошены. Вот, собственно говоря, и все. И мне кажется, что раскачивание идет с двух сторон, а может быть, даже и с многих сторон. И задача-то здесь, мне кажется, нормальных граждан в каждой стране – бороться с чрезмерными аппетитами ВПК, полицейской бюрократии и так далее. Я понимаю, что определенные деньги должны выделяться, но все должно быть умеренно. И понятно, что если бы не было внешней угрозы, то ее надо придумать, потому что, в противном случае, собственно говоря, объяснить все это невозможно.
Михаил Соколов: Ну, российское руководство теперь видит угрозу везде – и в Эстонии, и в Латвии, и в Грузии. И вот наша слушательница пишет, что «до сих пор висит на почте объявление, что с 3 октября почтовые отправления в Грузию не принимаются. Сколько продлится этот позор?».
Виктор Похмелкин: Понимаете, есть ведь и более глубокая, я бы сказал, политическая причина – нужен поиск врага постоянно. Потому что когда нельзя нацию сплотить на каких-то позитивных идеях, - а их просто нет, этих идей, во всяком случае, они не исходят от руководства страны, - то надо сплачивать против кого-то, на антиидеях. Вот мы и ищем врага то там, то сям. Хотя, в общем, как мне представляется, в отношениях, скажем, с бывшими республиками Советского Союза Россия должна проявить гораздо больше мудрости и гораздо больший такт.
Что касается Соединенных Штатов Америки, то надо просто избавиться от комплекса США. Мы комплексуем по поводу Америки постоянно. Причем этот комплекс может выражаться, с одной стороны, в том тезисе, который только что прозвучал – Америка главный виновник всех бед на Земле, а другой комплекс – это то, что «мы настолько слабее американцев, что должны чуть ли не пресмыкаться перед ними». А надо спокойно соотносить наши силы, вести себя достойно, руководствуясь, конечно, своими интересами. Но я бы сказал так, интересами не отдельных групп и уж, тем более, не интересами бюрократии, а интересами, прежде всего, российского общества. А вот тут, как мне представляется, есть очень большая проблема.
Михаил Соколов: Владимир Александрович из Кемерово, пожалуйста, ваш вопрос. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Те проблесковые маяки, стробоскопы и спецномера, которые перед телекамерами снимала фракция «Единая Россия», она вернула на свои автомобили или нет?
Виктор Похмелкин: К сожалению, все руководство «Единой России» снова вернуло себе все спецсигналы...
Михаил Соколов: Бесстыдно, скажем так.
Виктор Похмелкин: Да, бесстыдно. Причем, знаете, я бы понял такую позицию: «Я не откажусь от спецсигнала, поскольку он мне положен по закону или по постановлению правительства».
Михаил Соколов: Жириновский сказал так.
Виктор Похмелкин: Да. Вот это я понимаю. Я считаю, что эта позиция, по крайней мере, честная, хотя, в общем, и неправильная. Но публично отказаться, а затем втихаря вернуть себе, вот это, конечно, действительно, позиция бессовестная. Хотя, в общем, сейчас совесть не в чести у очень многих наших политических деятелей.
И к сожалению, у избирателей тоже. Потому что несмотря на такое поведение лидеров «Единой России», я уверен, она все равно наберет достаточно большой процент. Найдутся люди, которые закроют на это глаза или посчитают, что здесь нет ничего страшного. Хотя на мой-то взгляд, это очень и очень серьезный показатель нравственного неблагополучия в партии власти.
Михаил Соколов: Почитаю две реплики. «На свете есть маленькое унитарное государство Китай, оно, конечно, развивается не очень успешно», - пишет господин Каримов. А Китай, он разный, господин Каримов. Вы в Синьцзян съездите, который на военном положении, или в Тибет, и поймете, что не все на витрине хорошо.
«Чем реально стала Италия при парламентской системе и бесконечно сменявшихся правительствах, мы видели, посмотрев фильм «Спрут», - пишет Александр. Италия и сейчас при парламентской системе, и правительства сменяются – и ничего не происходит плохого.
Виктор Похмелкин: Кстати, и с мафией борются, и гораздо эффективнее, чем в нашей стране.
Михаил Соколов: Кстати, судебная система начала борьбу с мафией, между прочим, очень активно в Италии.
Виктор Похмелкин: Да. И на это очень много жизней положили, но тем не менее. Независимая судебная система, я хочу подчеркнуть, а ее обеспечила именно парламентская форма правления. Так что дискуссия, повторяю, здесь возможна и может продолжаться, примеров можно приводить сколько угодно.
Но, вы знаете, в условиях империи, в условиях унитарного государства мы все-таки уже жили, и чем это заканчивалось – мы знаем. А вот в условиях парламентской республики не жили пока ни дня. Давайте попробуем, а! Может быть, ничего страшного, может быть, понравится, в конце концов.
Михаил Соколов: Но вот пугает только то, что опять через Думу вводят статьи, позволяющие преследовать политических оппонентов, - 210-ая, 218-ая по экстремизму. И это, конечно, очень опасно, по-моему.
Виктор Похмелкин: Безусловно. А чего мы хотели?.. Нынешняя власть всячески боится демократических процедур и, естественно, усиливает борьбу, в том числе, с инакомыслием.
Михаил Соколов: Спасибо, Виктор Валерьевич.
