Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие политолог Александр Кынев.
Михаил Саленков: Тема объединения регионов обсуждаем с экспертом Александром Кыневым, сотрудником Фонда развития информационной политики.
Я бы хотел вас спросить о том, каковы плюсы и минусы этого объединения?
Александр Кынев: Что касается плюсов и минусов, если анализировать те объединения, которые уже состоялись, то есть это Пермский край, это Камчатский край, который появится у нас буквально через неделю окончательно, объединенный Красноярский край, то главными выигравшими оказались те губернаторы, которые инициировали объединение. В случае с Пермским краем господин Трутнев стал министром природных ресурсов, господин Хлопонин сохранил за собой пост губернатора и зарекомендовал себя как человек, скажем так, активно реализующий инициативы федерального центра, а Михаил Борисович Мошковцев на Камчатке смог доправить своей губернаторский срок почти до конца, невзирая на то, что изначально не был губернатором, к которому федеральный центр относился уж как-то слишком хорошо. Поэтому я думаю, что и в случаи с Иркутской областью, и в случае и Читинской областью так же главными выигравшими окажутся основном региональная элита.
Что касается населения данных территорий, пока, на мой взгляд, никаких оснований говорить о том, что для кого-то из тех округов, которые утратили свой статус субъектов Федерации, жизнь в чем-то улучшилась, нет никак объективных оснований. Скорее, может быть, даже наоборот, потому что очевидно, что очень многие потеряли в своем социальном статусе. Получается, допустим, был, например, районный отдел внутренних дел – он утрачивает свой статус. И, наоборот, скажем, окружной отдел превращается в районный. То же самое – суды, налоговые инспекции и множество других служб. То есть, по сути дела, очень многие чиновники, которые раньше считались госслужащими, превращаются в муниципальных и теряют свой ранг. Сокращаются очень многие службы, сокращаются зарплаты, льготы и так далее. Кроме того, данные территории, на мой личный взгляд, потеряли возможность защиты своих интересов на уровне федерального парламента, которую они раньше имели, будучи одним из субъектов. Я думаю, что касается ситуации с Агинским бурятским округом и Читинской областью, вряд ли есть основания полагать, что кому-то в результате объединения реально станет лучше жить.
Михаил Саленков: То есть получается, что ни экономически, ни с точки зрения обывателя это объединение ничего хорошего не принесет?
Александр Кынев: Все, что я слышал с точки зрения обоснования, якобы, экономической целесообразностью укрупнения субъектов, на мой взгляд, все это чистой воды пропаганда. То есть никаких реальных, серьезных экономических аргументов, что лучше и проще иметь один субъектов вместо двух, я не видел и не слышал. Вся аргументация носит такой чисто примитивно-управленческий характер, что чем проще схема, тем, якобы, лучше управлять. Но это, мягко выражаясь, совсем не так, а наоборот, вся современная цивилизация в последние десятилетия развивается, как говорил покойный Александр Сергеевич Панарин, - это ренессанс малых форм. То есть чем в больше степени власть приближена к населению, тем в большей степени учитывается мнение граждан. У нас делается все наоборот: укрупнить, чтобы расстояние между гражданином и органами власти было максимально более высоким и длинным. Более того, благодаря тому, что упраздняется Усть-Ордынский бурятский округ и Агинский бурятский автономный округ, мы имеем, например, очевидный рост социальной напряженности в республике Бурятия, который, на мой взгляд, еще более усилится благодаря тому, что в регион назначен губернатор абсолютно со стороны, не имеющий никакого отношения к региону.
Михаил Саленков: Укрупнение регионов для федерального центра и сокращение числа регионов – это хорошо.
Александр Кынев: На самом деле, никем это не доказано. На мой взгляд, это просто элемент вкуса. Вот каким-то федеральным чиновникам нравится гораздо более простая, управляемая схема: чем меньше субъектов, тем с меньшим количеством губернаторов надо общаться, тем более иерархизированной кажется им схема управления. Но это все видимость. На мой взгляд, это все не имеет никакого отношения к реальным проблемам. Это исключительно, на мой взгляд, вопрос только эстетического вкуса – кому какая вертикаль больше нравится.
Михаил Саленков: Может быть, вам известно, может быть, вы знаете, что еще будут укрупнять?
Александр Кынев: В ближайшее время никаких укрупнений точно не будет. Впереди федеральные выборы – Госдума, затем президент. Сложносоставные субъекты, по сути дела, исчерпаны. У нас осталось только два таких региона – это Архангельская область и Ненецкий округ, где есть очевидное нежелание объединяться со стороны Ненецкого округа. И есть Тюмень с Ханты-Мансийским и Ямало-ненецким округами, которые в случае объединения создают субъект такой экономической силы, что, по сути дела, создавать такого губернатора с такими ресурсами, конечно, федеральному центру невыгодно. Поэтому я думаю, что в ближайшей перспективе и Тюмень, и Архангельская область будут существовать в виде соглашений о том, что округа просто как бы дают часть своих ресурсов, часть своей прибыли некому материнскому субъекту, то есть как элемент некого соглашения. А вот укрупнения, как оно произошло на Камчатке, в Красноярске или в Перми, я думаю, в случае с Тюменью не будет.
Что касается регионов, скажем, которые не были сложносоставными, на мой взгляд, на сегодняшний день любые попытки объединения абсолютно самостоятельных субъектов приведут к очень сложным конфликтам. Потому что каждый из субъектов существует достаточно давно, есть некоторая региональная идентичность, есть интересы региональных элит, и политических, и экономических. И вот, в частности, попытки, например, просто поднять тему объединения Адыгеи и Краснодарского края кончились массовыми акциями протеста и заявлениями даже Всемирного черкесского конгресса в знак протеста и обещаниями организации акций неповиновения. Поэтому, на мой взгляд, пока никаких новых укрупнений не будет. А если допустить, что через какое-то время к этому вернутся, то я думаю, что уже избежать серьезных конфликтов на следующем этапе, если он все-таки будет, не удастся.
Михаил Саленков: Дума приняла законопроект о создании Забайкальского края только в первом чтении. Но если этот законопроект пройдет все стадии, его подпишет президент, поддержит Совет Федерации, сколько, получается, регионов в России останется?
Александр Кынев: У нас после того, как образуется Камчатский край, остается 85. Соответственно, после ликвидации Усть-Ордынского бурятского останется 84, и после ликвидации Агинского бурятского округа останется 83 субъекта.
Михаил Саленков: Изначально было 89.
Александр Кынев: Да, совершенно верно, сначала было 89. Таким образом, у нас за последние четыре года количество субъектов в результате уменьшится на шесть.
