Владимир Кара-Мурза: Сегодня в православных храмах по всему миру совершаются молебны в память о невинно убиенной семье последнего российского императора, расстрелянной в такую же июльскую ночь 89 лет назад. О необходимости покаяния за злодеяния 90-летней давности говорим с протоиреем Михаилом Ардовым, настоятелем храма царя-мученика Николая Второго. Как вы вашим прихожанам рассказываете о личности последнего императора?

Михаил Ардов: У нас даже издана специальная брошюра, которую я сам составил из таких кусочков, из фрагментов, воспоминаний, рассеянных по разным источникам. Называется она «Сердце царя в руце Божьей». Но вот вчера у нас была ночная служба, поскольку это злодеяние было совершено ночью, мы служим всенощную ночью, потом уже божественную литургию. Так, как обычно делают в монастырях. Я вчера, выйдя для краткой проповеди, сказал буквально следующее, что у меня есть в Америке друг священник, который раньше был в Зарубежной церкви, теперь он в нашей церкви, другой, потому что он не хотел соединяться с патриархией. Когда он был молодым человеком, он только что женился на дочери тогда еще протопресвитера Георгия Грабе Марии Георгиевне, они совершили поездку в Швейцарию. Это был, я думаю, конец 50 годов. И там в Швейцарии служил священник зарубежной церкви отец Игорь Троянов, который был женат на тетке отца Владимир Шишкова. Повторю, что он священником не был. Но отец Игорь повез их в город Лозанну, где еще жил, уже будучи довольно глубоким стариком, учитель царских детей Пьер Жильяр, которому удалось выбраться из России. Это был, как он рассказывает, маленький, сухонький старичок, субтильный, как бы мы сказали теперь. И они разговаривали. И вдруг когда ему задали вопрос об императоре Николае, этот маленький старичок как будто вырос ростом, у него совершенно переменилось лицо. И он сказал буквально следующее: «Россия еще не знает, какой у нее был царь». И увы, я могу сказать, что Россия, хотя много событий было и положительных, но Россия как таковая, конечно, не знает, какой у нее был царь.

Владимир Кара-Мурза: Философ-публицист, бывший депутат Верховного совета России Виктор Аксючиц, секретарь комиссии по перезахоронению останков Романовых, до сих пор ощущает потребность в покаянии.

Виктор Аксючиц: Конечно, царская семья не нуждается в реабилитации, ибо в вечности, где находятся их души, они уже прошли Божий суд и в человеческом суде не нуждаются. Но мы здесь живущие нуждаемся в этом. И должны осмыслить, что они были убиты не бандитами на большой дороге, а убиты государственными структурами. И поскольку современная Россия является правопреемницей не только императорской России, но и Советского Союза, то, безусловно, нынешние государственные органы в этом вопросе должны как-то определиться. Их реабилитация – это, с одной стороны, было еще одним актом установления правопреемственности, с другой стороны, - это акт духовного покаяния со стороны государственной власти. Этот вопрос может быть решен только на политическом уровне.

Михаил Ардов: Я должен сказать, что я высоко ценю деятельность Аксючица, он действительно приложил много сил, книгу издал, он был секретарем Бориса Ефимовича Немцова, собственно в какой-то мере организовывал захоронение мощей царственных мучеников. Но я с ним абсолютно не согласен. Это требование, которое выдвигают кто-то от имени так называемых кирилловцев, потомков великого князя Кирилла Владимировича, который претендовал и объявил себя императором. Мне кажется, это шаг совершенно не умный. Я сказал однажды, что требование у современной российской власти реабилитировать и признать политическим убийство императора и его семьи – это можно уподобить, как если бы кто-то обратился к раввинату современного Израиля с просьбой изменить приговор синедриона, который был вынесен Господу нашему Иисусу Христу. Все нормальные люди должны требовать не этого, они должны требовать того, что не было доделано Ельциным. Надо требовать суда над ВКП(б), КПСС, над преступным режимом и сбросить статуи главного палача, убийц (мы об этом потом поговорим, кто был главным убийцей царской семьи), Ленина. И тогда это можно говорить о покаянии, о чем-то таком. А сейчас, когда все эти статуи стоят, улицы наименованы в честь него и прочих преступников-большевиков, говорить о покаянии настоящем народном рановато.

Владимир Кара-Мурза: Станислав Думин, герольдмейстер Российского императорского дома, присутствовал при перезахоронении царских останков.

Станислав Думин: Церемония в Петербурге – это был акт покаяния главы государства. При всей неопределенности в принадлежности этих останков, все-таки вопрос идентификации еще не решен, Ельцин пытался тем самым покаяться. Пусть не по своей воле, но тем не менее. Каялся и это был акт покаяния главы государства. Почему бы не пойти дальше, почему бы не признать, что они были такие же люди, которые находились без суда под арестом, что уже репрессия. Для самой царской семьи вопрос о реабилитации, прямо скажем, носит символический характер. Святые в реабилитации не нуждаются. Реабилитация – вещи, нужные прежде всего нашей стране, нашему народу. Потому что мы живем все еще во многом наследием той революционной эпохи.

Владимир Кара-Мурза: Остаются ли у вас какие-либо сомнения в подлинности останков царской семьи?

Михаил Ардов: У меня с самого начала никаких сомнений на этот счет не было, я считал, что это подлинные мощи. И могу свою точку зрения обосновать. Давайте вспомним, как Пушкин доказывал подлинность «Слова по полку Игореве», это продолжил замечательный лингвист Андрей Анатольевич Зализняк. Он очень просто доказывал, он говорил так: кто в 18 веке мог бы написать такое произведение как «Слово о полку Игореве»? Разумеется, никто. Так же и я говорю: да, вполне возможно было бы подобрать 9 скелетов по возрасту, полу, по времени расстрела, подложить туда пули того времени и всякие такие вещи сделать. Особенно мы сейчас поговорим о стоматологии - это важный момент. Это действительно можно сделать. Но это была бы подделка века, на нее надо было бы потратить не один миллион долларов. Спрашивается, кто потратил эти деньги и с какой целью? Никакой цели здесь не просматривается. Мы понимаем, что фальсификации делаются с какой-то целью. Один человек, скептически настроенный, мне сказал, что может быть это сделано, чтобы скрыть какое-то гораздо более страшное преступление. Хотя уж куда страшнее преступление, как надругательство над трупами. Но я на это сказал, что если бы хотели это действительно скрыть, то сделали бы очень просто: в Екатеринбурге в здании морга лежат найденные кости и вдруг случайно ночью происходит короткое замыкание, сгорает этот морг до тла и проблемы нет. Нет костей – нет проблемы. Вот как бы это скрыли.

А на самом деле я прекрасно помню, что в принципе так называемому ельцинскому режиму все это было не очень в жилу. Ведь до последнего момента не знали, поедет или не поедет Ельцин на эту церемонию. И даже я могу поделиться таким воспоминанием: накануне этого у меня к моему храму приехал корреспондент НТВ, очень, кстати, симпатичный, профессиональный Константин Точилин. Он делал со мной интервью и мы говорили. И вдруг зазвонил, это было июль 98 года, зазвонил у него мобильный телефон. А мобильный телефон в 98 году не у всех у нас был. Ему позвонил Евгений Киселев, руководитель НТВ и сказал: имейте в виду, что Ельцин на захоронение поедет. Хотя об этом не знает даже начальник его охраны.

И теперь эта затронутая тема о покаянии Ельцина. Я как раз помню, что в самый день захоронения я был на программе «Взгляд» у Александра Любимова, это был во второй половине дня, все состоялось. И Любимов меня спросил: как вы думаете, искренне ли говорил Борис Николаевич Ельцин, просил прощения и каялся? На что я сказал, что у меня нет никакого сомнения, что Борис Николаевич Ельцин был вполне в этом случае искренен. Но у меня так же нет никакого сомнения в том, что Борис Николаевич Ельцин никакого понятия, что такое истинное покаяние не имеет и иметь не может.

Владимир Кара-Мурза: Александр Закатов, начальник канцелярии главы Российского императорского дома, не считает канонизацию Романовых синонимом реабилитации.

Александр Закатов: Иногда разделяют и как-то противопоставляют канонизацию царской семьи и реабилитацию И говорят, дескать, что же вы еще хотите, царская семья уже канонизирована, причислена к лику святых. Но это разные вещи. Церковь, да, определила свое отношение к царской семье. Но реабилитация нужна всем нам, нашему государству, чтобы оно стало подлинно правовым, чтобы никогда не повторилось больше то, что произошло в 18 году. Собственно говоря, царская семья стала прообразом многих и многих миллионов жертв, самых простых людей, самых обычных людей, крестьян и рабочих, которые тоже стали жертвами террора.

Михаил Ардов: Я уже говорил, что, на мой взгляд, надо требовать не реабилитации царской семьи, а суда над КПСС, над Лениным, Сталиным и над всем преступным режимом. И не нужно, от этого наследства надо отказываться, а вовсе не легитимизировать этот режим, каким бы то ни было образом. Я хочу сказать, передо мной в студии лежит замечательная, только что вышедшая книга профессора Плотникова. Он доктор наук, и он всю жизнь прожил и работал на Урале. И в этой книге очень много замечательных материалов. И он утверждает подлинность мощей, при этом он ссылается на большое количество документов и свидетельств, которые существовали в советские времена. Все партийные верхи, как он говорит, знали о том, где похоронена царская семья, и можно было не только в записках Юровского и в других документах это вычислить. У него очень интересный материал такой: тут есть фотографии человека, фамилия которого Парамонов, он один из участников этого преступления. И когда в 28 году туда приезжал в Свердловск Владимир Владимирович Маяковский с гастролями, то Парамонов его туда возил и показывал это место. И существует, и здесь опубликовано стихотворение Маяковского, где зарифмована фамилия Парамонова. И Парамонов сделал зарубку на корнях березы, чтобы это место не потерялось, даже если березу спилят, на корнях было сделано. Правда, Маяковский назвал березу кедром. Так что видим, что и этот лучший и талантливейший отметился среди преступников, можно так сказать.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Санкт-Петербурга от радиослушателя Александра.

Слушатель: Здравствуйте. Мне думается, с вами во многом можно согласиться, мы не все сделали для того, чтобы выбраться из той смуты в головах, исторической ямы, в которую попали. А кое-что сделали для того, чтобы там остаться. Например, наш гимн России, который один в один бьет по ушам советским прошлым. Миллионы загубленных жизней, ради них надо было сменить музыку и автора текста. Так же вы сказали, что не состоялся суд над КПСС, над этой атеистической чумой 20 века. Но не сказали главного: почему нынешняя власть не очень-то хочет выбраться из того исторического и духовного тупика, в который попала Россия в 20 веке.

Михаил Ардов: Понимаете, в чем дело, мы не будем так распыляться, у нас и так есть о чем поговорить. Говорить о том, что действительно власть нам с неба не спустилась, а это вовремя перестроившиеся, перекрасившиеся те же коммунисты – это каждому из нас ясно.

Владимир Кара-Мурза: Иногда говорят о непричастности Ленина и московского руководства к этому расстрелу.

Михаил Ардов: Как раз в книге Парамонова это замечательно освещается. Одна из глав этой книги начинается прямо цитата из Ленина, называется она «Отрубить головы по меньшей мере сотни Романовых». Владимир Ильич, как пишет Парамонов и доказывает это, ведь готовился процесс Крыленко, хотели обвинять царя и так далее. Но Ленин затянул. К нему и к Свердлову приезжал Филипп Голощекин, деятель екатеринбургский, и они все это спокойно готовили. Ленин делал тайно, он многие такие вещи не публиковал, делал тайно. Кроме того был ультиматум Вильгельма о том, что он требует отдать Романовых. Поэтому и это была такая. Здесь телеграммы приводятся, переговоры. То есть следы этого остались.

Я вспоминаю вот что. Я когда-то случайно прочел или слышал воспоминания Бонч-Бруевича о Ленине, и Ленин восхищался страшным революционным бандитом Нечаевым, чей образ, чье дело подтолкнуло Достоевского к написанию романа «Бесы». И Ленин говорил, что как замечательно Нечаев отвечал на вопрос: в случае революции сколько Романовых надо будет убить. На что Нечаев говорил: все великую ектенью. А действительно в те времена в великой ектенье, которая произносится на богослужении, поминалось довольно много великих князей - это солидный список на страницу. И поэтому в Ленине, и в Свердлове, и в Троцком, в главных деятелях была абсолютно нечаевская идея. Что сделал Нечаев? Нечаев в своем кружке уговорил убить студента Иванова - это было около Петровской, теперь Тимирязевской академии. Для того, чтобы повязать кровью, что они связаны общим преступлением и поэтому никто не убежит. И абсолютно то же самое было сделано Лениным и Свердловым по отношению к большевикам. Я слышал в воспоминаниях Троцкого такой эпизод, что Троцкий куда-то уезжал, а за это время произошло это чудовищное событие. И он спросил Свердлова, кто решал. На что ему Свердлов сказал: мы здесь решали. И Троцкий дальше пишет: совершенно правильно они решили, потому что надо, чтобы такие действия всех нас объединяли. Все мы должны быть замараны в чудовищных преступлениях, тогда никто от нас не убежит, все мы сообщники – в чистом виде нечаевщина.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Сергея, радиослушателя из Армавира.

Слушатель: Добрый вечер. Вы знаете, такая информация прошла, что после расстрела царя и его семьи на Россию навалились все беды, моры, болезни и проклятья в том числе. Взять когда Гитлер напал – это, конечно, косвенное, но все равно. Потом голод был, репрессии. Расстрелом царя, там даже не русские участвовали, расстреляли как бы себя. И до сих пор не было покаяния.

Владимир Кара-Мурза: На следующий день расстреляли оставшуюся часть семьи.

Михаил Ардов: Вообще всех Романовых, которые попали им в лапы, они все равно убили. И тех, которые сидели в Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге, и великого князя Михаила Александровича в Перми, и в Алапаевске великих князей и великую княгиню Елизавету Федоровну, сестру императрицы, святую, которой святость при жизни была совершенно всем ясна. Поэтому Ленин никаких судов не допускал, у него была идея их истребить как можно больше. Может быть он мстил за брата, есть такой еще мотив, что у него брат должен был быть цареубийцей, и он должен быть казнен. Есть такая идея. Ленин был исчадие ада. Что же касается тех бед, которые обрушились на Россию, я думаю, что это не только убийство царя. Но сам факт прекращения монархии и то, как к этому отнесся русский народ, с каким легкомыслием, с какой часто радостью безумцев они еще в феврале и в марте 17 года все это приветствовали, ничего другого ждать было невозможно. И у меня есть на эту тему рассуждение духовное, что русский народ, которому было вместе с православной империей доверено хранение великой святыни православия - православной церкви, это все утратил. И он с тех пор наказывается с такой же неизменной жестокостью, как наказывался и наказывается еврейский народ, не признавший Господа Иисуса Христа своим мессией.

Владимир Кара-Мурза: Очень много общественных деятелей до сих пор не признало подлинность царских останков. Чем вы это объясняете?

Михаил Ардов: Это выражение со стороны общественных деятелей – это чисто политическая позиция. Потому что для многих монархистов и тех, кто патриотами себя именуют, для них просто непостижимо, как же так, мощи святых людей открывает какой-то Рябов, какой-то сценарист, милиционер с разрешения Щелокова. Они бы хотели чудо, чтобы было чудесное обретение через видение. Все так, как это могло бы быть, как это бывало в истории церкви. А поскольку ельцинский режим эти люди называли оккупационным, то естественно, все то, что шло от Ельцина и его команды, воспринималось в штыки. Раз они считают так, Немцов, Аксючиц, значит это не так, потому что от них ничего хорошего не может быть. Это одна сторона вопроса. А другая сторона вопроса: почему в то время патриархия не признала это и до сих пор стоит в стороне. Это естественно, что она не может так быстро менять свою позицию. Дело в том, что патриархия в те времена играла двойную игру. Там всегда была двойная игра. Вспомним переговоры перед штурмом Белого дома и так далее. Патриархия в то время очень боялась того, что Ельцин проиграет Зюганову на выборах. Признать эти мощи, участвовать в этих похоронах – это в любом случае поношение палача Ленина, самого святого для коммунистов имени. Я точно знаю, перед выборами по Кремлю разгуливал Ельцин с патриархом Алексием и как бы не агитировал – выбирайте. Но в это же время Зюганова принимали в Троице-Сергиевой лавре с большим почетом. Просто одновременно это происходило, день в день. И вот это их тогда сдерживало. И признали они царя святым, скрепя сердце, с очень странной формулировкой уже в 2000 году, когда появился Путин и когда уже у коммунистов реальных шансов придти к власти не стало. И то это было сделано безобразно.

В частности, они в отличие от зарубежной церкви не прославили доктора, слуг, которые погибли вместе с царской семьей. Сказали, что их не за что. Как не за что? У них была воля, кое-кто ушел, и они остались выполнили свой долг до смерти. Они шли добровольно на эти муки, как же можно было их не прославить? Я могу подтвердить еще одним воспоминанием. Я помню, до 98 года в одном московском храме была поставлена икона царя. Тут же было из Чистого переулка, из патриархии распоряжение икону убрать. Вызвали настоятеля к архиепископу Арсению, который управляет московскими храмами, и он начал с того, что царь не святой. А закончил, сказал фразу, которую я записал и много раз опубликовывал, что архиепископ Арсений сказал батюшке, что мы все, и патриарх в том числе признаем царя святым, но прославить его не можем, потому что на нас ополчатся и коммунисты, и демократы. Это чисто политиканское решение. Я думаю, что в конце концов, поскольку сейчас вышла книжка Мусина ученого «Камни вопиют», там тоже признается подлинность мощей.

Еще я хочу огласить, может быть кто-то не знает, была публикация в феврале 2004 года самого лучшего, самого знаменитого стоматолога по фамилии Алексей Дойников. И вот буквально я прочту один абзац, он говорил журналисту: «В 1952 я познакомился с Аполлоном Павловичем Урушадзе, графом и заведующим кафедрой хирургической стоматологии института в Тбилиси. Он оказывал помощь по лечению зубов и протезированию Николаю Второму. В частности, Урушадзе рассказал, как долго лечил периодонтит четвертого зуба, как восстанавливал нижний клык царя штифтовым зубом. Николаю Романову делали штифт из платины. Именно в четвертом правом обнаружился платинный штифт во время экспертизы».

Владимир Кара-Мурза: Адвокат Герман Лукьянов, поверенный в делах Российского императорского дома, считает Романовых жертвами политических репрессий.

Герман Лукьянов: Царская семья была расстреляна по приговору органа государства, а именно уральского совдепа в лице своего президиума. Более того, данный приговор был утвержден президиумом ВЦИК и признан правильным. И 18 июля 18 года Яков Иванович Свердлов, коммунист, докладывал своему соратнику Ульянову-Ленину на заседании правительства о том, что по приговору уральского совдепа в городе Екатеринбурге была осуществлена казнь государя-императора Николая Второго. Глава советского большевистского государства Яков Иванович Свердлов говорил, что Николай Романов является арестантом советской власти. Так вот, нахождение под стражей в условиях тоталитарного большевистского государства является политической репрессией или нет? С точки зрения современного государства, не является. Тогда что у нас является репрессиями?

Михаил Ардов: На эту тему мы уже говорили. Еще раз повторю, что нужно не реабилитировать царскую семью, а судить коммунистический режим, коммунистическую идеологию так, как это было сделано в Германии, где нацистскую человеконенавистническую преступную идеологию осудили и памятников Гитлеру, Герингу, Гессу в Германии мы не увидим.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Тульской области от Евгения Александровича.

Слушатель: Здравствуйте. У меня вопрос к отцу Михаилу такой: а не считаете ли вы, что двойственная позиция патриарха, я помню, у многих людей таких, как я, которые относятся к атеистам, вызывало недоумение отказ от присутствия на похоронах патриарха Алексия Второго. Вот эта позиция и нашим, и вашим, не считаете ли вы, что она исходит из того, что не только общество, но и сама церковь не отрешилась от советского прошлого?

Михаил Ардов: Абсолютно с вами согласен. Мало того, я знаю, что и сейчас после прославления патриархией царственных мучеников, там есть люди, которые этого прославления не признают и выступают против него. Не так давно умер довольно маститый иерарх митрополит Николай, который был в Нижнем Новгороде, он был очень гласным противником этого. Есть ученый, замечательно образованный человек, профессор Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов, он так же выступает против. Я думаю, что таких предостаточно. И это очень печально, вы совершенно правы.

Владимир Кара-Мурза: Евгений Никифоров, руководитель православного общества «Радонеж», требует осуждения беззакония.

Евгений Никифоров: Нам очень важно, чтобы государство сказало, что царственные мученики стали жертвами тоталитарного режима. Для нас совершенно ясно, что это святые, прославленные нашей церковью, их святость установлена нашей церковью для церковного сознания. Но дело в том, что мы одновременно является гражданами и нам совершенно небезразлично, считает ли наше государство, нынешнее государство ту бессудебную расправу, которая произошла в Екатеринбурге, нормальным явлением, безразлично по отношению к тому, была ли эта власть узурпирована, была ли в какой-то степени законна, в той или другой, это была власть. И нам небезразлично, считает ли нынешняя власть и нынешнее государство то беззаконие, которое произошло, естественным явлением.

Михаил Ардов: На эту тему мы говорили, я считаю, что судить надо эту власть, эту идеологию. Вот что бы я хотел сказать, что клевета, которая раздавалась по отношению к царственным мученикам, она была систематической, она была очень злобной в газетах и в обществе сплетни, писали анонимки императрице, обвиняли, что она немка. Раздували фигуру Распутина совершенно до невероятных пределов. При этом погибший новомученик святой Евгений Боткин, в книге его дочери он говорит, что если бы не было Распутина, его бы придумали, назначили бы какого-то другого злого гения, может быть меня. И все эти люди, они часто игнорируют один момент, что была Временным правительством установлена следственная комиссия по поводу режима. И у меня дома есть такой документ, это записка в Чрезвычайную следственную комиссию под названием «Правда о царской семье и «темных силах». Автор ее был Владимир Михайлович Руднев, товарищ прокурора окружного суда. И эта записка существует. К сожалению, копии документов пропали, потому то он эмигрировал, а его квартира была разграблена, как бывает в революционные времена. Там был абсолютно замечательный вывод, что не найдено ничего о вмешательстве Распутина в политические дела. Все, что якобы министры, там были какие-то мелкие делишки, кому-то концессии раздавались, мелкие должности, но никаких влияний, никаких темных сил не было. А это клевета очень живуча.

Я хочу к этому прибавить: в дневнике Пера Жильяра, который он вел в 18 году, когда в Тобольске была семья, такая запись: «Пятница, 15 февраля. За вечерним чаем у Их величества генерал Татищев выразил свое удивление при виде того, насколько тесно сплочена и проникнута любовью семейная жизнь государя, государыни и их детей. Государь, улыбаясь, взглянул на государыню: «Ты слышишь, что только что Татищев?». Затем с обычной своей доброй, в которой проскальзывала легкая ирония, улыбкой добавил: «Если вы, Татищев, который были моим генерал-адъютантом и имели столько случаев составить себе верное суждение о нас, так мало о нас знали, как вы хотите, чтобы с государыней могли обижаться тем, что говорят о нас в газетах?». Вот подлинное христианское всепрощение.

Владимир Кара-Мурза: Лидер Международного евразийского движения Александр Дугин, председатель Центра геополитических экспертиз, солидарен с мнением церкви.

Александр Дугин: Что касается канонизации, у меня есть свое мнение, поскольку я сторонник старого обряда, а мы знаем, что старообрядцы большой симпатии к романовской династии не испытывают, но это, оговорюсь, это позиция личная, философская. Все, что принимается нашей церковью, я принимаю безоговорочно и, соответственно, канонизация, если церковь считает, что это правильно, значит это правильно. Потому что то, что люди погибли от террористов, людей, которые декларировали разрыв традиций, уже заслуживает того, чтобы их память чтили, чтобы они были причислены к жертвам, причем невинным жертвам, там были дети, барышни совершенно невинные. Вообще память о том, какую роль играли цари в нашей истории, в нашей культуре, в нашем почитании, конечно, они достойны быть увековеченными, их память достойна того, чтобы ее почитать, чтобы их причислить к невинно убиенным жертвам. Вопрос об уважении к тем, кто в нашей истории играли важную роль и которые погибли - это просто долг всех нас.

Михаил Ардов: Опять-таки, трудно не согласиться. Но мы опять упремся в то, насколько мало православных людей в нашей стране – 3, максимум 5%. Им как-то можно объяснить, что такое святость, почему это нужно. Это нужно, вообще-то говоря, даже если бы государь не был таким добрым, справедливым, нравственным правителем, просто его отречение – это тоже был своего рода подвиг, за который его кое-то до сих пор поносит. Мы должны вспомнить, что первыми в России святыми стали святые князья Борис и Глеб, которые погибли не за веру, не так, как государь, православный хранитель веры погиб от чудовищных безбожников и просто сатанистов, а они погибли просто от происков Святополка, которого потом стали называть Окаянным, из-за династических споров, чтобы они не вошли на великокняжеский престол. И вот они в России стаи самыми первыми святыми. Даже если бы государь не был такой светлой личностью, даже если бы их семья не была бы настоящей церковью, малой церковью, как всякая христианская семья, и то он мог бы быть причислен к лику святых. Но кому это мы объясним? Наше общество совершенно в эту сторону не повернуто. Вообще понятия греха не существует, грех стал в России и во всем мире нормой, нравственное поведение воспринимается как юродство, как, например, сохранение девства или такие поступки. Вот подлинная трагедия России. Вы мне сказали, что 20 человек поехали в Екатеринбург поклониться тем местам, где они приняли свои страдания. Но это все-таки для многомиллионной России это ничтожно мало. В такие времена, когда открывались мощи в России, буквально были колоссальные скопления людей. Теперь мы от этого далеко уехали.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от москвича Виктора Ивановича.

Слушатель: Добрый вечер, Владимир Алексеевич, добрый вечер, отец Михаил. Во-первых, небольшая реплика по поводу выступления одного слушателя, который сказал, почему эта власть не осуществляет суд над коммунистической партией. Суть в том, что эти люди оттуда и самое главное, что в окружении президента находятся люди, которые занимали ответственные должности в Пятом управлении КГБ. Это о многом говорит. Второе: в свое время в 2000 году, когда бывший президент России Ельцин назначил преемником Путина, выступление было очень серьезное. Когда один из священнослужителей сказал, что он знает человека, который познал Бога, после небольшой паузы сказал, что этот человек Путин, то я не понимаю, какого Бога познал наш президент.

Михаил Ардов: Понимаете, в чем дело, я не поклонник Путина, но у меня нет оснований его так искренне и горячо ненавидеть, как очень многие делают. Что же касается религиозности человека, то об этом может судить только Бог. Знаете, как поется у Некрасова в известной песне «Вдруг у разбойника лютого совесть Господь пробудил». Поэтому ни на какого человека нельзя в этом отношении махнуть рукой. Самого понятия о церкви, понятия о правильных взаимоотношениях церкви и государства, все это сейчас практически отсутствует. Церковь используется политиками для пиара главным образом, а кое-где для отмывания средств и так далее. Все это очень грустно. И это делает будущее нашей страны все более туманным и бесперспективным.

Владимир Кара-Мурза: По мнению отца Глеба Якунина, члена Московской Хельсинкской группы, вопрос реабилитации Романовых находится в руках президента.

Глеб Якунин: Все зависит от Путина, от его позиции. Перед уходом, наверное, было бы очень почетно все-таки довести этот вопрос до конца. И он может быть пошел бы на это, по крайней мере, сдать Ленина – это он с удовольствием бы сделал, мне кажется, его совсем не любит. Но что касается исполнителей – чекистов, вот тут загвоздка и состоит. Потому что, как мы знаем, чекистов бывших не бывает. И по-видимому, Путин не хочет так сильно подрывать авторитет своей альма-матер, своей родной ВЧК. Так что, возможно, этот вопрос будет решаться при новом президенте, который, будем надеяться, к спецслужбам будет иметь более отдаленное отношение.

Михаил Ардов: Мне кажется, что отец Глеб не совсем прав, потому что ЧК, как мы знаем, в те классические времена была такая организация, где каждое новое поколение истребляло предыдущее. Поэтому там никакой преемственности прямой мы не найдем. Предположим, отношения между Берией и Ягодой или Берией и Абакумовым вряд ли можно назвать безоблачными. Посмотрим. Я считаю, что это вообще тут надо вопрос ставить с голову на ноги, что надо не реабилитировать Романовых, а осуждать идеологию и коммунистический режим.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Владимира Александровича из Междуреченска.

Слушатель: Здравствуйте. Почему сам Николай Второй равнодушно относился к убийствам граждан России? После января 1905 года, «кровавого воскресенья», он никак не отреагировал на это и не расстрелял виновных в этом кровавом побоище.

Михаил Ардов: Мне, кстати, в этой студии уже приходилось говорить на эту тему, что 9 января - это несколько раздутая большевистской пропагандой легенда. 9 января – это было довольно чудовищное событие, потому что революционеры и провокатор знаменитый поп Гапон, они выдвинули совершенно невыполнимые наглые требования и вели чуть ли не триста тысяч людей к царскому дворцу. Можно себе представить, что бы там было. И там были требования такие: требуем немедленного учредительного собрания, а если ты нам лично сейчас этого не пообещаешь, то мы здесь умрем. Должны были быть чудовищные беспорядки. Царя в столице не было, и генералам ничего другого не оставалось, как постараться не пустить толпу в центр Петербурга. Солдаты стреляли в воздух. К сожалению, толпа есть толпа. Как говорил в свое время замечательный ученый и замечательный политический деятель Бенджамин Франклин, что толпа, у нее очень много голов, но нет мозгов. Это действительно большая трагедия, и несколько сот человек погибло. Но в сравнении с тем, что потом творили большевики, несколько сот человек - это капля в море. И там были какие-то меры. Я, честно сказать, не помню точно, но выхода у власти другого в тот момент не было. Можно представить, что у нас сейчас 15-20 «несогласных» лупят дубинками, можно себе представить, что бы делали нынешние власти, если бы собралась трехсоттысячная толпа и куда-нибудь двинулась.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Петра.

Слушатель: Добрый вечер. Представим себе, что состоится суд над КПСС и там будет рассматриваться дело о расстреле семьи. Что там будет сказано? Что была расстреляна не царская семья, а были расстреляны граждане Романовы, что само по себе ужасно. Что это не государственные структуры расстреляли, а совет уральский. Что Голощекин ездил совсем по другому вопросу, что неясна роль Ленина и так далее. То есть все будет доведено до такого русского абсурда, в который, к сожалению, и Михаил Ардов вовлечен. Слушать это все скучно.

Михаил Ардов: Сегодня я совсем не хотел вас веселить. Что же касается этого, то, естественно, любой процесс можно проводить глупо и безобразно и превратить в фарс. Это один из очень показательных эпизодов. Судить надо не только за расстрел Романовых при том, что все императоры, цари, короли, уходящие по тем или иным причинам с престола, сохраняют свое августейшее достоинство и так даже американские президенты именуются президентами бывшими. Так что это не просто граждане Романовы. И потом этот эпизод очень страшный и показательный, но судить надо за подавление кронштадтского мятежа, за подавление с помощью газов, кстати, ныне прославляемый господин Тухачевский, который и то, и другое делал - и кронштадтский мятеж, и выпускал газы на тамбовских крестьян-бунтовщиков, за раскулачивание, за 37 год. Там найдется такой хороший список. Почитаем тот же самый «Архипелаг ГУЛАГ» и другие книги, на эту тему уже написанные. Так что мало не покажется на этом процессе.

Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, опасаются ли сегодняшние власти роста популярности монархической идеи?

Михаил Ардов: Думаю, что не опасаются, тем более, что эта популярность растет только в определенных кругах. Я говорил с монархистом, ныне уже покойным, не буду называть его фамилию, но он был очень видный. Он мне сказал, что в смутные времена в начале 17 века в России только каждый десятый пошел вместе с Мининым и Пожарским в ополчение и, тем не менее, монархия была восстановлена. На что я ему сказал: да, правда, но только надо учитывать, что остальные 9 были монархистами и православными людьми, вот тогда могла быть восстановлена монархия. Сейчас восстановлена быть не может при таком народе.