Лиля Пальвелева : Такую разновидность детского фольклора, как дразнилка, некоторые исследователи причисляют к низкому жанру и относятся к ней негативно. То ли дело, нежная колыбельная или какая-нибудь милая считалка! Однако уже самый поверхностный лингвистический анализ обнаруживает родство дразнилки с почтенной литературной эпиграммой. Задача всех этих текстов - уязвить оппонента, выставив его в смешном свете.
XVIII век. Бёрнс. Перевод Маршака.
«Году семьсот сорок девятом
(Точнее я не помню даты)
Лепить свинью задумал черт,
Но вдруг в последнее мгновенье
Он изменил свое решенье,
И вас он вылепил, милорд!».
Если вдуматься и забыть о несомненных достоинствах стиха, об этом издевательски-любезном «вас, милорд» - брань чистой воды! Здесь не просто уподобление человека свинье, но особенно мерзкому, созданному Нечистым, гибриду. Недаром, лучшая похвала для любой эпиграммы - эпитет «злая».
А вот хорошо известная дразнилка, что примечательно, также построенная на отождествлении с животным. Рыдания плаксы сравниваются с коровьим мычанием:
«Рева-корова,
Дай молочка.
Сколько стоит?
Три пятачка».
По всей видимости, прародителями литературных эпиграмм являются именно фольклорные дразнилки, а тех - совсем уж архаичные формы устрашения. Слово лингвисту Валерию Белянину (он профессор МГУ и профессор университета в Питсбурге, штат Пенсильвания).
Валерий Белянин : Обзывалки, дразнилки, всевозможные такие обидные слова существуют с очень давних времен, когда рвали рубаху на груди, пытались запугать словами, рыками, всевозможные воинские такие традиции - намазать себе лицо, чтобы испугать противника. Я считаю, что это совсем древние корни имеет.
Лиля Пальвелева : Сейчас Валерий Белянин специализируется на таком направлении, как психолингвистика, а прежде он занимался собиранием фольклорных текстов.
Валерий Белянин : Когда-то я с этого начинал. И начинал я, честно говоря, не совсем один, а с Ириной Бутенко. Всевозможные высказывания мы собрали в словарь "Живая речь". Дело в том, что Ирина Бутенко писала курсовую работу и дипломную у Никиты Ильича Толстого в Московском университете, а он, как известно, был любитель такой вот неформальной речи, всего такого необычного. Когда Ирина защищалась, он сказал - жалко, что она девочка, а то в мужских туалетах столько всего понаписано. Он имел в виду то, что тогда было некодифицированной речью, не присутствовало в официальной речи.
Лиля Пальвелева : Но кодифицированными, строго говоря, эти тексты и сейчас не являются.
Валерий Белянин : Да, но тогда они даже не были нигде зафиксированы. Были там XIV , XVIII , XIX век, а вот живая спонтанная речь ХХ века не подлежала записи. Это все считалось мусором, сорняками.
Лиля Пальвелева : И среди этих «сорняков» вы собрали тексты детских дразнилки и прозвищ. А, по вашим наблюдениям, это явление только русской языковой культуры, или в других языковых системах оно тоже встречается?
Валерий Белянин : Я опрашивал сейчас своих студентов-американцев. Говорю - а у вас есть? Они с очень большим трудом вспомнили все эти высказывания, стишки какие-то. Их, может быть, раз в 100 меньше, нежели в русском языке.
Лиля Пальвелева : Тем интереснее привести пример из американского фольклора.
Валерий Белянин :
"Sticks and stones
May break my bones,
But words will
Never hurt me »
(Палки и камни могут сломать мне кости, но слова меня не ранят никогда).
Лиля Пальвелева : Это отповедь, ответ на дразнилку, защита от нее. А вот какие вспомнились Валерию Белянину русские аналоги.
Валерий Белянин : "Сам такой же десять раз". Можно еще проще - "сам дурак". "Кто так обзывается, тот сам так называется". Или "я зеркальце" и показать ему ладошку, чтобы он как бы увидел свое отражение. Или человек говорит кому-то "Дурак, идиот", а ему в ответ - "Очень приятно, рад познакомиться", то есть его же обида ему же и возвращается. Это, в принципе, такой навык защиты и, действительно, очень неплохой. Это одна из рекомендаций детям, которые подвергаются обструкции, - дать ответ в смешной, юмористической, такой легкой форме, не воспринимая это как личностную нападку.
Лиля Пальвелева : Дразнилка всегда произносится нараспев (так смакуется рифма, от которой дети получают особенное удовольствие). Всегда громко. Во-первых, чтобы все слышали. Во-вторых, в словесный поединок лучше вступать с безопасного расстояния, а то ведь и сдачу получить можно. Известного всей округе местного алкоголика, бредущего домой нетвердой походкой, уместнее всего поприветствовать не только издалека, но и - забравшись куда-нибудь повыше. Очень хорош в таких случаях забор. Наиболее эффектно - прокричать в три-четыре глотки разом:
«Пьяница за рюмкой тянется,
Рюмка не дается, пьяница дерется».
Ритм и рифма в дразнилке на первом месте. Логика необязательна
Валерий Белянин : "Ленка-пенка - колбаса, на веревочке оса!" Что? Чего? Какая веревочка?
Лиля Пальвелева : Случайное нанизывание слов совсем не случайно. Здесь юмор высекается из абсурда. Недаром дети так восприимчивы к стихам Хармса. Валерий Белянин подчеркивает:
Валерий Белянин : В этом какое-то творчество есть. Есть своего рода эстетика, потому что есть рифма, есть некоторое отстранение. Но я все-таки чаще вижу здесь психологическое содержание, потому что "Вовка-морковка", "Ирка-дырка"… Форма зачаровывает. Она придает игровой элемент, но скрывает порой очень опасное психологическое содержание.
Лиля Пальвелева : Опасное? Но разве это не милая дразнилка - "Вовка-морковка"? Что тут опасного?
Валерий Белянин : А почему он должен быть Вовкой-морковкой, если он Владимир, владеющий миром. Почему Наташка должна быть промокашкей? Правда, сейчас уже, наверное, нет промокашек в тетрадях, а раньше она была. И вот этот суффикс "-к-" такой уничижительный, снижающий значение имени, как бы останавливающий ребенка в прошлом, в детстве. Вот эти тянущиеся во времени клички тормозят развитие человека.
Лиля Пальвелева : Смотрите, но ведь существует такое явление, как взрослые эпиграммы. Мы же не относимся к ним как к чему-то негативному. Мы говорим - да, это литературный жанр. Может быть, здесь есть какая-то возрастная дистанция между этими дразнилками и пушкинской эпиграммой? "В Академии наук заседает князь Дундук". Кто знает - очень обидная эпиграмма, похлеще всех дразнилок.
Валерий Белянин : Дело в том, что взрослый человек, а тем более личность публичная должна понимать, что она находится в центре внимания, что за ней следят. Она должна быть готова к любой критике поэтому. Здесь она, как бы неизбежно, становясь публичной, подвергает себя критике, которая порой появляется в такой смешной, странной и достаточно обидной форме. Тем хуже для этой личности, что эпиграммы легко запоминаются.
Лиля Пальвелева : Так и детские дразнилки легко запоминаются. "Обманули дурака на четыре кулака".
Валерий Белянин : Да, "Всем по ириске, а Вовке очистки". В этом есть, конечно, что-то очень легкое, в ритме танца. Недаром Чуковский писал, что дети легко идут на хорей, потому что они сами ходят в ритме хорея.
Лиля Пальвелева : Ну, а если все-таки поговорить о сугубо научной, лингвистической стороне этих текстов, на чем они строятся?
Валерий Белянин : На вычленении какого-то признака, который не нравится человеку - очки, либо короткая стрижка, либо, наоборот, длинная стрижка; на имени, которое рифмуется с чем-нибудь, на национальности нередко. Обзывания по национальному признаку везде существует, во всех обществах.
Лиля Пальвелева : Вы когда-то собрали такие тексты в словарь. А как вы сейчас относитесь к этой своей работе?
Валерий Белянин : Мне немножко стыдно, что я запустил его тиражом в 12 тысяч. Я как-то задумался - стоп! - я же собрал то, что все говорят, я же зафиксировал это для науки, по всем правилам лексикографии. Но лучше бы этого не было.
Лиля Пальвелева : Вообще?
Валерий Белянин : Или в более научном издании, нежели в массы это пустить, чтобы те, кто не знал, открывали – о, как здорово, теперь я знаю еще и такую обзывалку. Он или приучиться над собой смеяться и принижать себя, либо озлобится, затаит злобу на своих обидчиков, и будет потом как-то мстить. То есть вырабатывает некоторый комплекс неполноценности, не уважительное отношение к человеку, а все-таки уничижительное.
Лиля Пальвелева : Можно взглянуть на это и по-другому. Никакое детство не бывает безоблачным. Всякий ребенок обязательно проходит через кризисы и конфликты. Если не впадать в крайности и дразнилками не злоупотреблять, если оставить за скобками грубые тексты, фольклорные сатирические стишки помогают преодолевать сложности общения. Они снимают детскую агрессию. Можно пожаловаться маме, забиться в угол и лить слезы или броситься в драку, но можно обезоружить оппонента универсальной, обкатанной поколениями хлесткой формулировкой.
Так, в известном возрасте интерес к противоположному полу проявляется во враждебном поведении. Классический пример - мальчики дергают девочек за косички. Ну или что-нибудь в этом роде. В ответ можно услышать такое:
«Нынче воскресенье,
Девочкам - варенье,
А мальчишкам-дуракам -
Толстой палкой по бокам».
