«Письмо десяти академиков» и ответы на него православных – настоящая «переписка из двух углов». Когда в 1920 году Гершензон с Вяч. Ивановым переписывались, сидя в разных углах одной комнаты, это была переписка из одной вселенной в другую, а вовсе не из углов, хотя они смиренно это так прозвали. Когда в 2007 году физики пишут, что богословие не наука, потому что наука доказала, что Бога нет, а им отвечают, что богословие – единственная настоящая наука, вот уж точно столкновение двух углов. Один тупой, другой острый.
Тупым, увы, надо признать академический угол зрения, не потому что он глупый, а потому что он вмещает в себя два острых утверждения, сумма которых превышает прямизну правды, прямизну прямого угла. Что богословие не наука – совершенно верно. Какую-нибудь тысячу лет назад богословие заявляло, что оно выше науки. Выше, а не вровень! Богословы, которые сегодня претендуют быть учёными, получать степени через ВАК, унижают богословие. Богословский факультет в университете – современном университете, не в университете XII века, где науки в современном смысле не было вообще – такое же кощунство по отношению к святыне как продажа Святых Даров вместе с пряниками и булками.
Острым утверждением является и «наука оперирует фактами, логикой, доказательствами, но отнюдь не верой». Это утверждение показывает, что учёные не могут дать определение науки, хотя могут дать определение того, что наукой не является (как религия). Виноваты ли учёные – физики, астрономы, генетики – в том, что плохо знают определение своего предмета? Нет! Во-первых, они знают его ровно в том объёме, в каком их учили при советской власти. Во-вторых, генетик не обязан понимать философию науки. Он обязан не допускать заражения биологических образцов посторонними примесями.
Острым, словно кончик иглы, является и утверждение, будто «все достижения современной мировой науки базируются на материалистическом видении мира», что «опыт ученого делает религию совершенно несущественной». Беда этих утверждений – в их ненаучности. Это публицистика, а не философия науки.
Однако, ненаучность и наивность учёных – простительный грех. Простительный, ибо они – учёные. А против них выступили острым углом – эдаким свиным клином – кто? Люди, которые за свою жизнь не изобрели фантика для конфет. Люди из тех, о которых Господь Иисус Христос сказал, что они копать не умеют, просить стыдятся, вот и мошенничают. Впрочем, эти – не просят. Эти – требуют. Яркое доказательство эволюционного процесса!
Пресс-секретарь Московской Патриархии свящ. Владимир Вигилянский, бывший журналист советского «Огонька», назвал академика Гинзбурга «напёрсточником». Другой герой заявил, что богословие – наука, потому что использует логику. Мог бы ещё сослаться на то, что духовенство тоже пользуется туалетной бумагой. Академики, полемизируя с такими людьми, более всего напоминают учёного из сказки Андерсена, который пытался спорить с собственной тенью.
Ситуация трагическая потому, что в России и учёные, и духовенство – тень одного и того же государства. Оба угла – и церковный, и научный – находятся в одной кремлёвской палате. Это государство милитаристское, циничное, опасное – ведь у него есть и атомная бомба, и готовность, даже желание пустить её в ход. Этот режим всерьёз хочет атомной войны и ищет к ней повод даже во льдах Арктики. Этот режим всерьёз думает, что опять – как во время Второй мировой, как во время чеченских войн – сможет списать на войну свою коррупцию и некомпетентность. Про последствия атомной войны этот режим знает столько же, сколько гламурные православные про науку – ничего! Но ведь и учёные трусливо молчат и возмущаются не наращиванием военной техники, а тем, что эту технику освящают. Какая разница, от чего погибнет человечество – от освящённой атомной бомбы или от секулярной? Так что переписка из двух углов лучше, чем отсиживание по углам, но всё же пора не плакать по волосам, а спасать голову. Ещё не поздно.
