Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Любовь Чижова.
Михаил Саленков: На этой неделе в России вспоминают жертв террористического акта в Беслане. Три года назад, 1 сентября, была захвачена городская школа. В этот день в этом году в Москве и Санкт-Петербурге пройдут митинги, посвященные трехлетию бесланской трагедии, а сегодня в Петербурге будет открыт памятник детям Беслана.
В результате теракта и последовавшего штурма здания погибли 332 человека, в основном это были дети. Официальная версия: власти сделали все возможное для освобождения захваченных террористами людей и для расследования обстоятельств случившегося. Родственники погибших с такой версией не согласны.
Как идет расследование? Чем официальная версия отличается от частных расследований? И как на все это могут повлиять последние события вокруг организации "Голос Беслана"? Об этом в эфире Радио Свобода говорит автор сайта "Правда Беслана" Марина Литвинович.
Любовь Чижова: Накануне трехлетней годовщины бесланской трагедии прошла информация о том, что организация "Голос Беслана" перерегистрируется, закрывается, перерегистрируется. Это происходит накануне трехлетия этой трагедии. Как вы думаете, это случайно, не случайно и как эта история с перерегистрацией "Голоса Беслана" может в принципе отразиться на ходе расследования?
Марина Литвинович: Вы знаете, эта ситуация, очевидно, связана и с третьей годовщины Беслана. Связана она так же с тем, что недавно "Голос Беслана" подал жалобу в Европейский суд по правам человека, а так же с тем, что "Голос Беслана", как организация, выступает инициатором митинга 1 сентября, который пройдет в Москве, посвященный трагедии Беслана. Кроме этого, всегда эта организация занимала достаточно непримиримую и жесткую позицию в том, что касается расследования теракта. Поэтому, по моему мнению, это можно оценить как так называемый рейдерский захват, только в данном случае на кону стоит не собственность, а на кону стоит бренд организации и достаточно их жесткая и ясная позиция с требованием расследования теракта и наказания тех официальных должностных лиц, которые принимали решение о стрельбе по заложникам.
Любовь Чижова: На какой стадии сейчас находится официальное расследование бесланской трагедии?
Марина Литвинович: Большое уголовное дело, заведенное по факту террористического акта в Беслане, продолжается вот уже три года, и оно уже неоднократно продлевалось, но эти продления были связаны с какими-то не очень значительными оговорками. То есть сначала продлевалось, потому что искали Басаева, потом, когда Басаева вроде бы убили, стали продлевать это дело по другим основаниям. Но это продление не означало, что ведутся какие-то действия следственные. Все это время и сами потерпевшие подбрасывали следствию разные вопросы, новые факты, новые какие-то свидетельские показания, но, к сожалению, следствие не обращало внимания на все эти детали, на все эти детали, на все эти важные факты и постоянно отделывалось отписками на те ходатайства, с которыми обращались потерпевшие. Мы можем сказать на сегодняшний момент, что следствие уже, наверное, полгода вообще не сдвигается с места и не проверяет, например, те выводы, которые сделал в своем докладе Юрий Петрович Савельев. Он был членом парламентской комиссии независимой по расследованию теракта в Беслане, написал доклад "Беслан. Правда заложников" и там сделал очень много важных выводов, которые прокуратура обещала проверить, но, к сожалению, это не было сделано.
Любовь Чижова: Если так, в сухом остатке, чем картина, нарисованная официальным следствием, картина трагедии отличается от вашей?
Марина Литвинович: Она расходится кардинально, потому что в первую очередь она расходится в том вопросе, что касается первых взрывов, которые прозвучали в спортзале 3 сентября. По мнению следствия, это боевики привели к действие взрывные устройства, после чего начался вынужденный штурм. Те выводы, к которым пришел Юрий Петрович Савельев, это те выводы, которые подтверждаются почти всеми заложниками, оставшимися в живых, то, что первые взрывы прозвучали по спортивному залу извне, стреляли с двух соседних пятиэтажек, стреляли по спортивному залу, полному заложников. И многие заложники в своих показаниях говорили, что первый час те взрывные устройства, которые развесили террористы, просто не взорвались. Кроме этого, важный момент касается дальнейших событий, когда после взрывов и начала пожара в спортивном зале часть заложников побежала в помещение школы, другие, в том числе в столовую, в актовый зал, в классы. Когда уже там были заложники, по школе был шквальный огонь извне, стреляли из огнеметов, гранатометов и из танков. Очень многие люди погибли именно вследствие этого обстрела.
Кроме этого, есть важный момент расхождений, касающийся переговоров. Из показаний Дзасохова, других лиц, в том числе Аушева, известно, что Масхадов был готов приехать 3 сентября, чтобы участвовать в переговорах об освобождении заложников, но вот буквально, как только эта договоренность была достигнута, начался так называемый штурм. Есть еще много важных моментов, в том числе по применению тяжелого оружия фактически против заложников. Есть еще важные детали, касающиеся числа террористов, потому что, по мнению следствия, их было 32 человека, из которых 31, соответственно, убиты и один живой, Кулаев. Например, по мнению Савельева, который тоже основывается на показаниях заложников, террористов было около 60-70 человек, и действовали они несколькими группами, приехали не на двух машинах, как говорит следствие, а на большем количестве машин. То есть расхождений очень много и они, как вы видите, принципиальны.
