Мумин Шакиров: Легко ли быть русским артистом в Голливуде? Известно, что «фабрика грез» не любит чужаков, тем более, когда они приезжают завоевывать кинофабрику из Восточной Европы или России не только без английского языка, но и без знания местных правил и традиций. История нашего героя, любимца советских женщин, актера Олега Видова, похожа на захватывающий приключенческий роман: побег из СССР, любовная история с американской журналисткой, прощание с любимой профессией, работа на стройке, долгие мытарства и искания, а затем возвращение на съемочную площадку, но уже голливудскую. Олег Видов совершил дерзкий пробег при экстремальных обстоятельствах, при этом он был фантастически популярен в Советском Союзе и много снимался в Восточной Европе. Ему удалось обвести вокруг пальца советские спецслужбы и выехать на Запад.
Олег Видов: КГБэшники были уверены, что они все умеют. Но дело не в этом, просто я ушел в свой собственный мир. Когда я уже был в Югославии, и когда меня вызвали в полицию и сказали… Я уже 18 месяцев был, хотя меня отпустили на 72 дня, я снялся в нескольких фильмах, в серии телевизионной, играл казака запорожского в фильме и так далее. Мне сказали, что надо возвращаться, и я подумал, помимо всего, что мне там сделают за мое своеволие, потому что я без разрешения снимался. И был такой Мариен Ленс, прекрасный актер, он был похож на Джека Николсона, прекрасный актер, и вот не съемке мы сдружились. У него там какая-то любовная история была, и я как бы между ними оказался, их мирил все, и вот понемножечку мы очень сдружились.
Я решил уходить, это решение было очень тяжелое. Я позвонил ему. Он мгновенно, на следующее утро уже был у меня, мы пошли в посольство австрийское, я взял визу. И потом перелетели уже в Любляну, где его жена с дочкой ждали в машине. Я должен был бежать из ресторана через границу; ночью, в 12 часов, закрывается, и я должен был перебегать. И когда мы ехали к границе, проезжали мимо пограничного пункта, Мариен сказал: «Слушай, никого нет, давай попробуем». Я говорю: «Ты что, лучше я перебегу». Он говорит: «Ты молчи. Я здесь езжу все время». И мы подъезжаем, и там в окошке пограничники кричат что-то. Он говорит: «Наверное, футбол смотрят». И он посигналил, и этот пограничник так посмотрел: «Давай!» - и нажал на кнопку. И я оказался в Австрии. И в этот момент австрийский пограничник открыл мой паспорт и сказал: «Я 15 лет здесь работаю и впервые вижу советский паспорт». На следующее утро в новостях показывали, что человек, который перебегал где-то в 1,5 километрах от этого места, его убили пограничники. Он перебегал, его убили, и он 10 шагов сделал на австрийскую территорию. В общем, слава богу, был друзья.
Мумин Шакиров: Побег Видова, конечно же, всполошил советские власти, однако достать его и вернуть обратно они были уже не в силах - он перебрался в Италию. Именно там он вскоре встретил свою вторую половину - продюсера и журналистку по имени Джоан Борстен.
Олег Видов: Я увидел очень хорошего, родного человека. Какая-то родственность. Очевидно, это самое главное, что люди ищут всю жизнь. Понимание, доброта, тепло. Вот это вот чувство как раз… Плюс ум. Так мы с Джоан уже по жизни 22 года. Нам интересно. У нас много общего. Она была журналисткой, поэтому она видела весь мир. С ней интересно. И я был везде. Потом, она человека пишущий, я человек пишущий. Таким образом, у нас много общего. Началось с того, что мы написали сценарий вместе. Представляете, сколько у нас было непонимания. На моем ломаном английском языке и так далее для того, чтобы сказать одну фразу, необходимо было очень долгое время, и она это понимала. Но удивительно другое. Удивительно то, что в этом мире, если бы нам не мешали дураки, мы бы жили, конечно, все не в «интересных временах», как говорят китайцы.
Мумин Шакиров: Видов начал сниматься очень рано. Впервые он появился на съемочной площадке еще будучи студентом, - в 1963 году его пригласил в свой фильм режиссер Владимир Басов. Он экранизировал «Метель» Пушкина и взял Видова на главную роль – Владимира. В это же время на постановку у пьесы Евгения Шварца «Обыкновенное чудо» решился Эраст Гарин и доверил Олегу роль Медведя. Но настоящим звездным часом для актера Видова стало его появление в образе смелого и благородного мустангера Мориса Джеральда в советско-кубинском фильме «Всадник без головы» по роману Майн Рида. Эту картину в 1971 году снял режиссер Владимир Вайншток. Всего актер Видов снялся более чем в тридцати фильмах, но наступил момент, когда ему стало тесно в рамках не только советского кинематографа, но и всего соцлагеря.
Олег Видов: Понимаете, я снимался в фильме «Битва на Неретве», я помню, с Сергеем Федоровичем Бондарчуком, который великолепно ко мне относился и потрясающий был человек, с огромным чувством юмора. Там снимался Юл Бриннер, который играл главную роль в «Великолепной семерке», и все наши женщины в него влюбились, потому что он был русский. И он приезжал на съемки, он приезжал на своем самолете, он улетал в Швейцарию на другие съемки, потом он улетал в Америку на какие-то съемки и прилетал на съемки в Бостоне, где мы снимали «Битву на Неретве». И он спокойно, как птица, летал. Я думал: для этого человека не существует границ. Он мог летать, мог делать все, что угодно.
На Есенина меня не пустили в фильме «Айседора». Меня пригласил Карел Райс сыграть Есенина. Но в любом случае, видя этих актеров, которые приезжали из Германии, из Америки, отовсюду, они свободно передвигались… Скажем, роль Есенина я не смог сыграть, и хотя говорили, что он там пьяный, такой-сякой, я бы его сыграл, я бы обыграл его чувства внутренней болью, моментом поиска – и тогда это был бы человек и любящий Айседору, и интересный внутренне. И так взяли человека, одного актера, который сыграл карикатуру, теперь весь мир все-таки видит Айседору, там Ванесса Редгрейв играет, и играет русского поэта Есенина какой-то очень плохой актер. Может быть, он актер и хороший, но сыграл карикатуру ужасную. Потеря опять же. И потом, скажем, 7 лет – контракт с Дино Делуренисом (?) , по два фильма в год, первый фильм Рената Кастелани – тоже сказали: нам западные звезды не нужны.
Мумин Шакиров: Первое время в США Олег Видов работал на стройке и получал 3,5 доллара в час.
Олег Видов: Ко мне относились очень хорошо, потому что мой работодатель был Ваня Шварц из Мукачева, скульптор, мы были товарищи, поэтому мне везло. А с точки зрения работы я же работал и санитаром приемного покоя, я работал слесарем-электриком на строительстве Останкинской башни, когда было башне 6 метров от роду. А здесь я приехал – и здесь не было такой энергии больше. И я не знал почему. Но все равно я работал, я делал что-то, я помогал. То есть я никогда не сидел, сложа руки.
Мумин Шакиров: Затем Видов устроился работать на фабрику - там зарплата выросла до 5 долларов в час. Ему не раз приходилось менять профессию, но коллеги-актеры, выходцы из СССР (тот же Крамаров), стали настойчиво зазывать его в Голливуд.
Олег Видов: Первый мне позвонил: «Олег, привет! Молодец, приехал. Пойдем на озвучание». Я говорю: «Я не могу, у меня дела». – «На озвучание надо идти!» В общем, мне позвонил, но я не мог тогда. Мы с Саввой были в очень хороших отношениях, потому что мы как бы были противоположные характеры совершенно. Он ко мне все время подходил и говорил: «Олег, а ты какого, 1937 года?» Он тоже, кажется, 1937-го. Я говорю: «Да нет, я 1943-го». – «В энциклопедии-то написано!» - «Ну, там ошиблись». – «Ладно-ладно… А как ты это делаешь, что так выглядишь хорошо?» Я говорю: «Это у меня папа с мамой… Так получилось…»
Мумин Шакиров: Первой американской картиной артиста стал фильм «Красная жара» - в нем он сыграл советского милиционера. Партнером Видова был сам Арнольд Шварценеггер. Но об этом периоде жизни Олега Видова в Голливуде мы расскажем в следующей программе.
