Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов полагает, что разворачивающийся в Грузии политический кризис не является типовым для постсоветских стран, где произошли «цветные революции». Меньшую по сравнению, например, с Украиной стабильность политической жизни в Грузии он объясняет недостаточной атомизированностью ее субъектов, которая придает стабильность даже сообществам, знакомым лишь с зачатками демократии. Свою позицию г-н Лукьянов объяснил в интервью РС:
- Между [Виктором] Ющенко и [Михаилом] Саакашвили есть принципиальная разница. Точнее говоря, есть принципиальная разница между теми моделями, которые сформировались в Грузии и в Украине.
- Украина вызывает массу разного рода эмоций. Наблюдение за украинской политикой иногда смешит, пугает, вызывает иные чувства. Но там медленно, тяжело и с разного рода отклонениями формируется более или менее нормальный механизм функционирования политической системы. То, что на умном языке называется политическими институтами, взаимодействие которых и является демократией, по сути дела.
- За три года, прошедших после «оранжевой революции», Украина пережила несколько политических кризисов разной силы. Можно наблюдать, как раз за разом эти кризисы, оставаясь очень яркими с внешней стороны, внутри каждый раз упрощались, было несколько легче находить из них выход. То, что ни разу после 2004 года там не произошло столкновения разных политических сил лоб в лоб как раз и свидетельствует о большем успехе украинской модели. Я бы не назвал это еще демократией. Демократия там только в процессе первичного строительства. Но там есть плюрализм, есть механизм политической коммуникации, там есть заметная обучаемость политического класса приемам нормального функционирования государства.
- В Грузии ситуация совсем другая. Грузия изначально, начиная с выборов президента Саакашвили в январе 2004 года, формировалась как система, основанная на одном лидере. 96%, которые Саакашвили получил на первых президентских выборах, безусловно, символ того, как развивалась политическая система в Грузии. Я не имею в виду, что там были злоупотребления или фальсификации. Но огромные надежды, которые были возложены обществом на конкретного человека ( как символ всего этого), запрограммировали его дальнейшую деятельность. Все, что происходило, происходило [исключительно] вокруг него. И это, в общем, неизбежный путь к нефункционированию нормальных институтов.
- У Саакашвили есть замашки авторитарного лидера, или это ситуация, в которой он действует, и такова политическая культура народа, к которому он принадлежит?
- Я думаю, что замашки у него, безусловно, есть. По характеру он человек явно властный и склонный к принятию единоличных решений. Но гораздо важнее, что эти замашки могут реализовываться. То есть среда (отчасти она может объясняется национальным характером) и просто стечение обстоятельств позволяют этим замашкам превращаться в принципы политики.
- А Ющенко другой тип политика или у него другое окружение?
- Ющенко и по характеру человек совершенно другой. Но, самое главное, Украина по своему строению абсолютно иное государство. Это государство неоднородное во всех смыслах - и в национальном, и в языковом, и в культурном, и в экономическом, и в социальном. Там огромное количество разных элементов, из которых строится общество. И в этой ситуации плюрализм просто запрограммирован. Если можно некорректно сравнить, я сравнил бы Украину с Индией. Индия считается самой большой в мире демократией. Говорят: какой замечательный пример – развивающаяся страна с устойчивой демократий! Так в Индии иначе невозможно. Потому что как только попытаться централизовать Индию, она просто развалится. На Украине в значительно меньшей степени, по-другому, но ситуация та же. Попытка 2004 года выстроить всех в соответствии с каким-то генеральным планом одной из группировок привела к революции. И каждый раз, когда кто-то пытается тянуть одеяло на себя слишком (будь то Ющенко, [Виктор] Янукович или кто угодно), вся система противодействует этому. Этот плюрализм там заложен .
- Иногда проводят параллели между действиями Михаила Саакашвили и Владимира Путина. Вы видите в них что-то общее?
- Ничего общего. Они люди абсолютно противоположного склада. Саакашвили - лидер популистского толка, очень ориентированный на внешние эффекты. Путин, наоборот, человек антиполитический, то есть он управленец с очень специфическими способами управления. Общее я вижу не в них, а в принципах построения модели. И в Грузии, и в России ситуация непрочная, потому что она не строится на институциональной базе. Она строится на личной популярности конкретного лидера.
- Означает ли это, что перспективы украинской политической модели вам представляются предпочтительнее?
- Безусловно. Украинская политическая модель, если ее сравнивать с грузинской (с Россией сравнивать бесполезно, потому что это совершенно другие весовые категории), конечно, гораздо более здоровая. Она проходит естественную фазу развития, это естественные трудности на пути к чему-то. Боюсь, что в Грузии ситуация будет идти кругами, они все время будут возвращаться к взрывам наподобие 2003 года или того, что мы видели сейчас.
