Ирина Лагунина: Насилие в Ираке за последний месяц значительно сократилось. Агентство «Рейтер» приводит в четверг кладбищенскую статистику из шиитского центра Ан-Наджаф. Наджафское кладбище Уади ас-Салам в 160 километрах от Багдада – одно из самых больших в мире. И до недавнего времени – самое загруженное. В июле кладбище получило почти 900 тел. В августе – 472. А вот с сентября количество погибших в результате религиозных столкновений стало падать. В сентябре похоронили 356 человек. В октябре – 130. Кладбище в ан-Наджафе занимает особое место в Ираке. Люди стремятся захоронить там своих умерших родственников, потому что город – это шиитская святыня. Но аналогичная статистика – и на суннитских кладбищах.
На этом фоне, однако, начинают возникать другие проблемы. Спад насилия объясняют, в первую очередь, тем, что силам коалиции удалось в значительной мере подавить «Аль-Каиду» и, если и не привлечь на свою сторону, то хотя бы нейтрализовать суннитское сопротивление. Но теперь этим пытаются воспользоваться шииты – не с помощью оружия, а через политические механизмы. И это при том, что некоторые основные законы уже месяцами находятся в парламенте. К ним можно отнести Закон о нефти и распределении нефтяных доходов, Закон о де-Баасификации, то есть фактически закон о люстрации, и Закон о федерализме. Моя коллега Катлин Ридолфо беседовала на эту тему с заместителем спикера Иракского парламента Халидом аль-Аттийей.
Халид аль-Аттийя: Эти четыре закона, которые вы перечислили, на самом деле стратегически важны, и должны быть приняты при первой возможности. Лидеры политических партий уже немалое время их обсуждают. К сожалению, по целому ряду отдельных положений так и не удалось прийти к общему мнению. К счастью, этих спорных пунктов и положений осталось немного. Что касается Закона о справедливости и ответственности, то по нему уже договорились, он вынесен на первое слушание в парламенте. Надеюсь, что он поможет процессу национального примирения, который нам сейчас так нужен.
Ирина Лагунина: Уже как минимум год международное сообщество требует от иракского парламента принять закон о нефти, поскольку это – на самом деле камень преткновения в процессе национального примирения.
Халид аль-Аттийя: В законе о нефти тоже есть несколько нерешенных вопросов, особенно с курдской стороны, которая весьма упорно настаивает на своем. А суннитский Фронт согласия вообще занимает по отношению к нему негативную позицию. Мы пытаемся обойти эти разногласия, обсуждаем возможность дать региональным властям право подписывать контракты с иностранными компаниями. Этот закон очень важен для Ирака, потому что он предоставляет правовую основу для распределения основного богатства страны – нефть составляет 95 процентов доходов Ирака. От того, насколько справедливо будет распределяться это богатство, зависит единство страны. То есть принятие справедливого закона в этой области – это гарантия единства иракского народа и, в конечном счете, гарантия мира и сосуществования между его разными компонентами. Мы также рассматриваем закон о перераспределении доходов по стране с тем, чтобы регионы получали средства в зависимости от того, насколько они развиты или, наоборот, отсталы.
Ирина Лагунина: Как бы вы сравнили уровень насилия на религиозной почве в Ираке – сейчас и полгода назад?
Халид аль-Аттийя: Я бы сказал, что он в принципе не сравним. Произошло вполне осязаемое улучшение. Но мне не кажется, что конфликт, который шел – особенно весь этот год – носит религиозный характер. В основе своей он – политический конфликт. Но как бы его ни называть, он идет на спад. Подтверждение тому – меньшее количество беженцев и переселенцев. И многие семьи, которых за этот год вынудили уехать, смогли даже вернуться в свои дома. Похищения, политические убийства, взрывы – всего этого становится меньше. И в целом жизнь стала более безопасной. Кстати, я должен подчеркнуть, что в основном иракские народы питают друг к другу братские чувства и вполне мирно сосуществуют. Вот почему режимы сменяли друг друга, но такого насилия, как после падения последнего режима, в стране никогда не было. Эта последняя смена режима перевернула иракскую политическую систему. Прежняя расстановка сил, прежний баланс пошатнулся. Переход от диктатуры, террора, подавления свобод к демократии, свободе, уважению принципов прав человека, особенно прав этнических меньшинств, когда каждая составная часть иракского народа может участвовать в управлении государством, и не мог пройти безболезненно. Новая система не нравится многим политическим блокам и региональным партиям. Они хотели подорвать политический процесс. И именно они и дали толчок к столь тонкой проблеме, как религиозное насилие. Но слава богу, иракцы подтвердили, что они понимают необходимость национального единства, послушали власть и мудрых старейшин и не втянулись в религиозную войну. Да, правда, благодаря действиям террористов – особенно после теракта против мечети в Самарре – люди могли бы начать войну, если бы не вмешались религиозные авторитеты и духовные учителя. И вот это стремление иракского народа к сосуществованию и к разуму, на мой взгляд, показывает, что насилие возникло не изнутри иракского народа, а от политиков, – иракских ли или региональных – которые стоят за этим феноменом последнего года.
Ирина Лагунина: С заместителем спикера Иракского парламента Халидом аль-Аттийей беседовала моя коллега Катлин Ридолфо.
