Ссылки для упрощенного доступа

Имело ли право ЦРУ стирать пленки допросов заключенных?


Ирина Лагунина: Конгресс США пытается выяснить, с какой целью ЦРУ уничтожило два года назад видеозаписи допросов террористов. Критики правительства убеждены, что управление заметало следы применения пыток. Рассказывает Владимир Абаринов.



Владимир Абаринов: Видеозаписи, о которых идет речь, сделаны в 2002 году. Имя одного из допрашиваемых – Абу Зубейда. Он был первым из главарей «Аль-Каиды», оказавшимся в руках американцев. В ноябре 2005 года, после того как газета «Вашингтон Пост» впервые сообщила о тайных тюрьмах ЦРУ, пленки были уничтожены. Лидеры демократов видят между двумя событиями прямую связь: ЦРУ, по их мнению, уничтожало улики, подтверждающие применение пыток при допросах. На прошлой неделе факт уничтожения пленок был опубликован. Белый Дом первоначально заявил, что президент не знал ни о существовании видеозаписей, ни о том, что они уничтожены. Однако впоследствии пресс-секретарь Белого Дома Дэна Перино несколько изменила формулировку.



Дэн Перино: Я говорила с президентом и еще не успела поговорить с другими. С президентом обсуждала эту тему сегодня утром. Он не припоминает, чтобы ему докладывали о существовании записей или об их уничтожении. Генерал Хейден проинформировал его вчера утром. Что касается других должностных лиц, я имею в виду аппарат вице-президента, то я постараюсь связаться с ними.



Владимир Абаринов: По словам Дэны Перино, аппарат Белого Дома окажет полное содействие в служебном расследовании обстоятельств уничтожения пленок.



Дэн Перино: Я сказала бы, что президент поддерживает генерала Хейдена. Генерал Хейден направил вчера заявление своему персоналу, в котором говорит, что решение было принято руководством управления после консультаций с юристами управления. В заявлении сказано, я цитирую: «Записи представляют собой материалы, позволяющие в случае утечки установить личности ваших коллег по ЦРУ и превратить их и их семьи в жертвы мести «Аль-Каиды» и ее приверженцев». Президент полностью доверяет генералу Хейдену. Он дал указание юридическому управлению Белого Дома, которое уже работает с генеральным инспектором ЦРУ по этому вопросу, продолжать сбор фактов.



Владимир Абаринов: Член Палаты представителей демократ Джейн Харман была заместителем председателя комитета нижней палаты по делам разведки. Она говорит, что знала о пленках.



Джейн Харман: Впервые я присутствовала на брифинге в феврале 2003 года. К этому времени я занимала пост заместителя председателя комитета всего две недели. Это был совершенно секретный брифинг, поэтому я не могу вдаваться в детали. Все, что я могу сказать вам, это что видеозаписи были предметом этого брифинга. У меня возникла некоторая озабоченность относительно видеозаписей и я направила, тоже под грифом «секретно», письмо главному юрисконсульту ЦРУ и подняла там эти вопросы.



Владимир Абаринов: Оправдания директора ЦРУ Майка Хейдена Джейн Харман считает несостоятельными.



Джейн Харман: Вполне очевидно, что веской причины уничтожать пленки не было. Причины, о которых я прочла в газете и в заявлении директора ЦРУ Хейдена – «защитить персонал» - должны стать сигналом не делать того, что управление считает неправильным.



Владимир Абаринов: Как установили журналисты, уничтожить пленки распорядился Хосе Родригес, занимавший в 2005 году пост директора Национальной секретной службы – бывшего Оперативного управления ЦРУ. Сегодня Родригес уже на пенсии. Джейн Харман уверена, что решение об уничтожении видеозаписей принимал не он.



Джейн Харман: Не думаю, что Хосе Родригес действовал по собственному почину. Кто приказал ему сделать это? Каковы были законные полномочия этого лица? Почему не был поставлен в известность Конгресс? Создает ли то решение препятствия расследованиям Конгресса? Ответ на этот последний вопрос – да, создает.



Владимир Абаринов: Тема уничтоженных видеозаписей стала одной из основных на публичном слушании во вторник, посвященном юридическим правам заключенных базы в заливе Гуантанамо. Открыла слушание сенатор-демократ Дайан Файнстайн.



Дайн Файнстайн: Прошло шесть лет с тех пор, как первая партия заключенных была доставлена на Гуантанамо, но администрация по сей день не осудила ни одного из них – ни уголовным судом общей юрисдикции, ни судом военного трибунала. И только один заключенный, Дэвид Хикс, признал себя виновным. В довершение всего снова поднят вопрос о юридических правах заключенных Гуантанамо. Он поднят не только сторонними экспертами, но и теми самыми должностными лицами Вооруженных Сил, которые лично участвуют в процессе. За последние месяцы несколько военных публично выразили беспокойство в связи с применяющимися процедурами.



Владимир Абаринов: Коллега Файнстайн по юридическому комитету, республиканец Джон Кайл, настроен совершенно иначе.



Джон Кайл: По меньшей мере, 30 заключенных, освобожденных из тюрьмы в заливе Гуантанамо, вернулись в ряды тех, кто ведет войну с Соединенными Штатами и их союзниками. Более десяти этих бывших заключенных убиты на поле боя войсками США, остальные захвачены в плен. Двое освобожденных из заключения стали полевыми командирами военных формирований талибов. Один бывший заключенный Гуантанамо атаковал наших союзников в Афганистане, убил троих афганских солдат. Другой убил судью-афганца. Еще один руководил нападением террористов на гостиницу в Пакистане, а также возглавлял операцию похищения, которая окончилась смертью мирного китайского гражданина. Один из бывших заключенных недавно заявил пакистанским журналистам, что собирается, цитирую, «воевать с Америкой и ее союзниками до самого конца». Реальность состоит в том, что эта страна должна иметь возможность держать за решеткой тех активных членов «Аль-Каиды» и связанных с ней группировок, которых мы захватили. Освобождение закоренелых террористов уже повлекло за собой гибель солдат и ни в чем не повинных мирных граждан, наших союзников и в любой момент может привести и к гибели американских военнослужащих. Такие последствия неприемлемы, и их надо постоянно иметь в виду, рассуждая о том, какие права должны быть предоставлены этим заключенным. Режим содержания под стражей террористов до окончания военных действий должен избегать ошибок, однако он должен быть таким, чтобы обеспечить законную защиту наших национальных интересов. Предоставление участникам незаконных вооруженных формирований неограниченного права на судебное разбирательство проблематично – помимо всего прочего потому, что они начнут требовать доступа к секретным материалам дела.



Владимир Абаринов: Джон Кайл убежден, что права обвиняемых в терроризме должны быть ограничены.



Джон Кайл: Еще один вопрос – до каких пределов распространяются права содержащихся в заключении боевиков «Аль-Каиды»? Соединенные Штаты содержат 800 заключенных на авиабазе Баграм в Афганистане и десятки тысяч в Ираке. Если заключенные Гуантанамо имеют право вчинять нам иски, то почему не разрешить и этим заключенным делать то же самое? Во всяком случае, вооруженные силы США контролируют Гуантанамо точно в такой степени, как и любую другую военную базу США в мире. Если уж это дело принципа, надо распространить этот принцип и на войны прошлого. Во время второй мировой войны США держали в заключении свыше двух миллионов военнопленных, в том числе 400 тысяч – на американской территории. Должны ли они получить право судиться с нами в американских судах? Найдется ли в Соединенных Штатах столько адвокатов, чтобы участвовать во всех этих тяжбах? Уж, по крайней мере, нам следует согласиться в том, что мы не должны предоставлять бóльшие права нарушителям законов войны, включая террористов, нежели тем, кто эти законы соблюдает.



Владимир Абаринов: Одним из свидетелей на слушании был бригадный генерал Томас Хартманн – юридический советник Пентагона. По его словам, заключенные, привлеченные к суду военных комиссий, пользуются невиданным в практике подобных судов объемом прав.



Томас Хартманн: Если бы вы побывали в заливе Гуантанамо 5 и 6 декабря, во время слушаний по делу «Соединенные Штаты против Хамдана», вы бы увидели в судебном заседании обвиняемого в костюме и галстуке, на голове у него были наушники, через которые он слушал синхронный перевод слушаний на свой родной язык. Рядом с ним сидел еще один переводчик для того, чтобы он мог общаться со своими адвокатами. В числе адвокатов были: один военный, один гражданский, двое юристов из известной американской адвокатской конторы и профессор университета – итого пять человек. За спиной у него находились наблюдатель ООН, пятеро журналистов и пятеро представителей неправительственных правозащитных организаций, в том числе Американского союза за гражданские права, Американской ассоциации адвокатов, Хьюман Райтс Уотч и Хьюман Райтс Фёрст.



Владимир Абаринов: Сенатор Кайл.



Джон Кайл: Прежде всего, генерал Хартманн: известно ли вам о каком-либо трибунале по военным преступлениям, будь то трибунал ООН, Нюрнбергский трибунал, хоть какой-то американский или международный суд по военным преступлениям, который предоставлял бы обвиняемым столь же большой объем прав, какой предоставляют им суды военных комиссий США?



Томас Хартманн: Сенатор, права, предоставляемые законом о военных комиссиях и регламентом военных комиссий, абсолютно беспрецедентны в смысле великодушия и доброжелательности по отношению к обвиняемым.



Владимир Абаринов: Но Дайан Файнстайн интересуют не суды, а допросы.



Дайн Файнстайн: Насколько я понимаю из вашего ответа, показания, полученные методом имитации утопления, в деле не используются.



Томас Хартманн: Нет, мэм, я этого не говорил.



Дайн Файнстайн: Тогда повторите, что вы сказали.



Томас Хартманн: Да, мэм, повторю. Свидетельства, которые мы получаем – это свидетельства, которые мы получаем. Методы, которые мы использовали для получения этих свидетельств, оцениваются в ходе суда в соответствии с законом. О них невозможно говорить абстрактно, мэм.



Дайн Файнстайн: Ладно. Ответа на мой вопрос, как я понимаю, нет.



Владимир Абаринов: Между тем в понедельник телекомпания ABC, а во вторник NBC показали интервью бывшего сотрудника ЦРУ Джона Кирияку, который подтвердил, что Абу Зубейда допрашивался, в том числе, с помощью имитации утопления. По словам Кирияку, после этой процедуры Зубейда стал отвечать на все вопросы. Его показания помогли предотвратить десятки запланированных «Аль-Кайдой» терактов и поймать других вожаков организации.


XS
SM
MD
LG