Ссылки для упрощенного доступа

Социологическое исследование: молодежь Сербии и Запад


Ирина Лагунина: Мало кто сегодня не замечает на фоне сербско-косовского спора о статусе провинции, что в конечном итоге и Сербия и Косово ставят перед собой одну цель – оказаться в составе Европейского Союз. Европейская интеграция – один из приоритетов нынешнего сербского правительства. Но вот этнографический институт Академии наук Сербии провел исследование того, как сербская молодёжь воспринимает Европу, её базовые ценности, и себя и свою страну по сравнению с европейцами и Европой. С автором исследования беседовала наш корреспондент в Белграде Айя Куге.



Айя Куге: Каково отношение сербской молодёжи к Европе? Это кажется очень сложным вопросом, если учесть тот факт, что молодые люди в Сербии в последние пятнадцать-двадцать лет находятся в физической изоляции от Европы – и из-за строгого визового режима, и из-за общей бедности в стране. 70% студентов Белградского университета, например, никогда не были за границей. Об этом мы разговариваем с автором исследования, этнологом Срджаном Радовичем.



Срджаном Радович: Результаты исследования очень противоречивые? Мы выявили одновременно, как желание быть Европой в смысле жизненного уровня, организации общества, общественной системы, демократии, так и очень сильное негативное восприятие европейцев. У нас под Европой главным образом понимают Европейский союз. Классическое понятие Европы как континента от Урала до Атлантики почти не присутствует. Европа - это синоним Запада. А Запад – это капитализм, демократия, рыночная экономика, определённый уровень прав человека и культуры, характерный для развитых стран этого континента. Сербская молодёжь в социально-экономическом смысле представляет себе Европу как Евросоюз, а в культурно-ценностном смысле – как Запад, воспринимая обе эти стороны неоднозначно. Система им нравится. Нравиться им то, что там хорошо живётся, что легко найти работу, что там правят законы. Но в смысле культурного образца отношение довольно негативное. Например, опрошенные не поддерживают до конца права женщин, права гомосексуалистов. Для них это неприемлемо.



Айя Куге: То есть отношение сербской молодёжи к Европе неуравновешенное? Но что среди всего набора понятий, именуемым Западом, вызывает наиболее негативное восприятие? Какие европейские ценности они отвергают?



Срджаном Радович: Центральной негативной характеристикой, связанной с Европой, является этика труда. Они считают, что там люди слишком много работают, что человек так отчуждается. Сербские молодые люди редко выезжают на Запад, и для них кажется совершенно странным то, что почти всё трудоспособное население на работе от девяти до пяти. Они боятся и не понимают такого образа жизни. Это – сербские дети, которые родились во второй половине восьмидесятых годов и росли во время постоянного экономического кризиса и безработицы. Трудовая этика капитализма, так как они её воспринимают, им в современной Европе нравится меньше всего.



Айя Куге: Результаты весьма странные, если учесть, что согласно статистике, две третьи сербских студентов по окончании факультета хотели бы отправиться работать на Запад - делать карьеру и зарабатывать побольше. Ведь ваше исследование было проведено среди учеников гимназий и студентов – значит, среди будущей сербской образованной элиты. То есть их отношение к Европе не кажется рациональным. Не указывают ли результаты этого опроса на серьёзные проблемы в реальном восприятии мира сербской молодёжью?



Срджаном Радович: Отношение к Европе абсолютно нерационально. Суть в том, что молодёжь в Сербии получает картину Европы не напрямую, не на основе личного опыта и социальных контактов с людьми из Европы. Одна четвёртая часть старшеклассников и студентов были за границей, главным образом, только на школьных экскурсиях, дней на пять, да и то – либо в Чехии и Венгрии, либо в Австрии, иногда в Греции. И эти факты не могут не вызывать озабоченности. Ведь у нас растёт целое поколение, для которого главным источником восприятия других народов и другого мира является местная «переработанная» информация. Им картину Европы даёт не сама Европа, не личный опыт, а сербские средства информации и местная политическая элита. И эту картину получают молодые люди, которые, возможно, через 10-15 лет должны будут стать равноправными гражданами Евросоюза. Действительно, проблема, что люди в Сербии, особенно молодёжь, эту Европу живьем увидеть не могут.



Айя Куге: Уже три лета подряд событием среди сербской молодёжи становится поездка на каникулы на целый месяц по Европе. Посольство Австрии в Белграде обеспечивает двумстам-трёмстам студентов Шенгенскую визу, которую сербам получить крайне сложно. Австрия хочет дать студентам возможность в свободном путешествии, индивидуально, познакомиться с Европой. Путешествие организовано на конкурсных основах – условия строгие. Кандидаты, обязательно студенты - отличники, должны доказать, что они никогда за границей не были. Спонсоры обеспечивают им железнодорожные билеты и карманные деньги в размере ста пятидесяти евро. О ночлеге и питании каждый должен позаботиться сам. Тех, кто получил возможность объездить таким образом Европу, считают счастливцами. Моя собеседница, студентка первого курса Белградской Художественной академии Анна никогда не была за границей и не надеется, что ей в ближайшее время удастся осуществить свою мечту.



Анна: Я бы, конечно, хотела повидать как можно больше стран, которые славятся своими художественными ценностями. Хотела бы поехать во Францию, в Париж, хотела бы увидеть Италию, очень бы хотела. Почему не путешествую? Потому, что это вообще зависит не от меня, а от моих родителей, от их возможностей. А ещё больше всё осложняет режим виз. Когда я была в последнем классе гимназии, моя школа организовала экскурсию в Италию, но родители сказали: поехать не сможешь, нет денег. Молодёжь в Европе имеет больше возможностей, лучшее образование, возможность подрабатывать. Они могут путешествовать. У нас другое – все делают вид, что страшно веселятся, развлекаются, расслабляются, по крайней мере, моё поколение. Но если сравнить нас с моими сверстниками, которые живут во Франции, у них жизнь другая. Они, как только становятся совершеннолетними, уже находят работу, живут отдельно от родителей. А мы ещё долго будем зависеть от папы и мамы.



Айя Куге: Около семидесяти процентов населения Сербии хотело бы, чтобы страна стала членом Европейского союза. Каковы ожидания сербской молодёжи от ЕС?


Срджан Радович.



Срджаном Радович: Есть два главных положительных ожидания от вступления в Европейский союз. Прежде всего, это улучшение жизненного уровня, что логично. Такие же ожидания имели почти все страны, которые прошли через европейскую интеграцию. На втором месте – отмена визового режима, то есть свобода передвижения. Мои опрошенные часто говорили: да, когда мы были за границей, видели как там всё чисто, как там всё четко отлажено, но ни с кем не познакомились, что очень жаль. А это самое грустное.



Айя Куге: Однако есть и другой аспект контактов молодых из Сербии со сверстниками из Европы. Прошлым летом я присутствовала в одном городке Сербии на концерте молодёжной фольклорной группы из Латвии. После концерта, в совершенно неформальной атмосфере организаторы попросили местную молодёжь научить латышей традиционному сербскому народному танцу. Но никто к гостям подходить не хотел, местные парни и девушки стояли в стороне и делали вид, что им это не интересно. Почему?



Срджаном Радович: Это характерно для замкнутых обществ – тяжело вступить в начальный контакт. Поэтому так и получается, что сербские школьники на несколько дней отправляются на экскурсию в Будапешт, а в автобусе звучат только сербские песни. Они даже требуют пускать сербскую музыку в венгерских дискотеках. Когда дети, как наши дети, сформировались в изолированном обществе, они порой тяжело устанавливают контакты с теми, кого считают чужими. У них не было возможности получить опыт общения с иностранцами. Поэтому есть такой начальный страх, который нелегко сразу разбить. Это характерно для молодых, которые никогда не были за границей.



Айя Куге: Двадцатилетняя студентка биологии Белградского университета Ивана на мой вопрос, что она думает про европейцев и что показала бы им в Сербии, ответила так:



Ивана: Положительное в Сербии то, что люди более открыты во взаимоотношениях, а в Европе - наоборот: там царит дух разъединённости, замкнутости в себе. Если бы ко мне приехали сверстники из-за границы, я бы их побольше познакомила с людьми, потому что они у нас другие. А потом, конечно, отвела бы их в сербские деревни, деревни у нас прекрасные. Думаю, что таких деревень у них нет. Есть у нас старые, патриархальные ценности, с которыми они не знакомы. А наша кухня! В Сербии есть традиционные блюда, рецепты которых хранятся веками.



Айя Куге: Не секрет, что в Сербии широко распространён национализм, этноцентризм и даже ксенофобия. Этнолог Срджан Радович, однако, делает из своего исследования о сербской молодёжи вывод, что молодое поколение намного меньше своих родителей выделяет собственный народ как особо героический и духовный.



Срджаном Радович: Вероятно, поколения постарше, больше чем молодые, увлекаются рассказами о «славной сербской истории», сербской решительности и настойчивости, религиозности, духовности сербского народа и т.д. Это присутствует и у моих опрошенных, средний возраст которых около двадцати лет. Однако чаще всего они выделяют совсем другое, что очевидно больше соответствует их возрасту: молодые больше склоняются к более банальным формам самоидентификации. Если спросить их, чем мы, сербы, отличаемся от других народов, получаешь ответ: мы отличаемся тем, что у нас есть шумные народные фестивали, есть сливовая водка, есть особая икра из красного перца, что мы любим веселиться и бражничать. Это - попытка отличаться от больших народов. Они где-то подсознательно осознают, что в глобальном мире невозможно выделяться ни рассказами о геройстве сербов в войнах девяностых годов, ни в войнах в средних веках, ни «светлым православием». Это просто не котируется в объединённой Европе. Так что взгляд молодежи - это расчёт на конкурентоспособность в смысле жизнерадостности: мы - небольшой весёлый народ, который любит развлечения, гостеприимный, живущий полной веселья жизнью. А вот европейцы, у них даже нет возможности съесть нормальную натуральную пищу, а у нас есть! У молодого поколения самоопределение через исторические стереотипы отступает перед демонстрацией себя весёлыми и экзотичными. Мне кажется, что они всё-таки знают, что должны в Европе жить вместе с другими, а война, гордость, церковь не конкурентоспособный товар в таком большом обществе.



Айя Куге: Из вашего исследования намечается вывод, что, с одной стороны, сербская молодёжь осознаёт необходимость включения в европейские течения, но с другой, присутствует страх потерять собственную национальную и культурную самобытность. Но что в результатах исследования удивило вас больше всего, что не совпало с начальными тезисами?



Срджаном Радович: Когда я начал исследование, я, прежде всего, ожидал, что среди молодёжи сильнее выражены националистические настроения. Однако оказалось, что они в этом поколении не такие уж сильные, как до недавнего времени. Больше ценится красивая природа в Сербии, чем герои истории. Еще удивление вызвало то, что существует такая сильная неприязнь к трудовой этике капитализма на этапе глобализации.



Айя Куге: Настроения сербской молодёжи, может быть, эмоциональнее всего высказала студентка педагогики Славица, которая болезненно чувствует разъединённость своего поколения с Европой.



Славица: Я ничего не могу сказать о Западе, я там не была. Но мне кажется, что мы теперь как то более изолированы от остальных потому, что не принадлежим Европейскому союзу. И кажется, что мы бы больше путешествовали, если бы состояли в ЕС. Может быть, тогда и они смотрели бы на нас по-другому, а сейчас у меня впечатление, что все нас как-то недооценивают. Может быть, и не без причины.


XS
SM
MD
LG