Программу ведет Александр Гостев . Принимает участие корреспондент Радио Свобода Ольга Вахоничева .
Александр Гостев : Ситуацией, связанной с запретом на въезд в Россию корреспондента журнала «Нью-Таймс» Натальи Морарь, занялись российские и международные правозащитные организации. В том числе «Репортеры без границ», Комитет по защите журналистов в Нью-Йорке, Международная Ассоциация прессы, Московское бюро по правам человека. Наталья Морарь была задержана в минувшее воскресенье в московском аэропорту Домодедово. Вместе с другими журналистами издания «Нью-Таймс» она возвращалась из командировки в Израиль. Ее коллеги полагают, что в Россию девушку не впустили из-за ее статьи, опубликованной в издании. Она посвящена финансированию последней избирательной кампании из администрации президента. Подробности в репортаже корреспондента Радио Свобода Ольги Вахоничевой.
Ольга Вахоничева : У выпускницы МГУ Натальи Морарь, гражданки Молдавии, с которой у России заключено соглашение о безвизовом режиме, ранее не возникало проблем при пересечении границы. До сих пор коллеги журналистки не могут получить от пограничников никаких объяснений, почему девушку не впустили в страну. Редакция журнала «Нью-Таймс» направила запросы сразу нескольким ведомствам – ФСБ, МИД, Федеральной миграционной службе. В посольстве России в Кишиневе, где сейчас находится Наталья, внятного ответа, почему ей запрещен въезд в страну, не дали. По ее словам, она рассчитывает услышать аргументированные объяснения, и если это потребуется, то через суд.
Наталья Морарь : На границе в воскресенье, когда меня не пускали и всю ночь держали в помещении для депортируемых, мне сказали, что я смогу услышать внятные объяснения только в двух местах - в центральном аппарате ФСБ на Лубянке, куда я не могу попасть по понятным причинам, и в посольстве Российской Федерации в Молдавии. Я в посольство пошла, мне там ничего не сказали, развели руками, сказали, что обо мне они узнали только из средств массовой информации и крайне удивлены сложившейся ситуацией. Поэтому какой ответ мы получим из этих трех названных ведомств, я не знаю. Но это не мешает нам готовить уже иски судебные, на данный момент адвокат этим занимается, и, насколько мне известно, мы готовим иск, в том числе и против Федеральной службы безопасности России.
Ольга Вахоничева : Впрочем, самой Наталье ответ на вопрос, почему ее запретили въезд в Россию, очевиден. Причина, в недавно опубликованной в журнале статье под названием «Черная касса Кремля».
Наталья Морарь : Это абсолютно точно, я это повторяю и буду повторять все время, что я это связываю исключительно с моей профессиональной деятельностью, с моей работой в журнале New Times , с моими расследованиями. Наверное, последней каплей была последняя статья, последняя публикация в номере от 10 декабря, которая называлась "Черная касса Кремля", где я описывала незаконную схему финансирования избирательной кампании через администрацию президента, где называла конкретные фамилии людей в администрации, включая Собянина, Суркова, которые имеют к этому отношение, и так далее. Я думаю, что расследования, которые предшествовали этому, тоже известно расследование про отмывание денег через российский банк "Дисконт" и австрийский "Райффайзен", где точно так же называла конкретные фамилии людей, включая фамилии людей из высшего руководства ФСБ. Наверное, тоже недавнее расследование про отмывание денег через ВЦИОМ, к которому имеют отношение, в том числе люди из администрации президента. Я более чем уверена, что это связано с этим, потому что все те слухи, которые распространяют некоторые люди о том, что у меня была просроченная виза, проблемы с миграционным законодательством, это все не имеет никакого отношения к реальности. Причина может быть только одна - профессиональная деятельность.
Ольга Вахоничева : По словам Натальи Морарь, за время работы в журнале, ей неоднократно угрожали, требуя не публиковать тот или иной материал. Случай, когда карательные меры применили с опозданием, поле выхода статьи, - первый, хотя, говорит журналистка, предупреждения в стадии работы над материалом были.
Наталья Морарь : До публикации этой статьи целый ряд людей, с которыми я встречалась, они меня предупреждали, говорили: "Наташа, ты понимаешь, что за это можно просто получить пулю, об этом знают многие, но об этом боятся говорить даже шепотом. Пойми, что эта тема слишком серьезная, потому что это касается очень больших денег, очень больших людей, поэтому просто не лезь". Во время моего расследования по "Райффайзену", у меня была целая серия публикаций и накануне одной из них меня люди, имеющие отношение к ФСБ, так, по-доброму предупреждали, говорили: "Ты же понимаешь, мы к тебе хорошо относимся, поэтому мы тебе просто говорим, что ты слишком молодая и красивая, чтобы заканчивать жизнь одной публикацией. Просто когда-нибудь в подъезде может тебя встретить ночью, а потом все спишут на бытовуху, никто даже не поймет, что это было на самом деле". Я тогда где-то полторы недели не жила дома, то есть не жила в общежитии МГУ, где я проживала на тот момент, просто в целях безопасности, жила у знакомых.
Ольга Вахоничева : Ежедневно Морарь поступают десятки звонков со словами поддержки. Делом Натальи уже заинтересовались международные журналистские организации, российские правозащитники. Как считает руководитель движения «За права человека» Лев Пономарев, в современной России все чаще спецслужбы, исходя из политических соображений, определяют, кому можно пересекать границу, а кому это категорически запрещено. С правозащитником Львом Пономаревым беседовал мой коллега Олег Кусов.
Лев Пономарев: Вместо того, чтобы подать в суд на журнал, на журналистку, которая опубликовала абсолютно скандальные факты, они того человека, который об этом сказал, просто не пустили в страну, чтобы она дальше не проводила такого рода расследования. Недавно из Астрахани Билл Баунинг, крупнейший специалист, юрист Великобритании, его так же просто посадили на самолет и депортировали, не объясняя, собственно, почему, на каком основании.
Олег Кусов: А по какому принципу действуют сотрудники погранслужбы? У них что, видимо, какие-то списки есть?
Лев Пономарев: Я думаю, что просто совершенно конкретные цели и указания существуют. За Морарь следят, знали, что она поехала в Израиль, и сказали просто ее не пускать. Я не думаю, что там длинный список.
Олег Кусов: То есть оперативное указание.
Лев Пономарев: Оперативное указание, я уверен, что это было конкретно сказано - Морарь.
Ольга Вахоничева : Методы борьбы с политически неблагонадежными в России отличаются разнообразием. Со временем они не исчезают, а качественно меняются. В брежневские времена ленинградского писателя Константина Азадовского, которого впоследствии признали жертвой политический репрессий КГБ, задержали, подбросив ему наркотики. О том, какие еще меры наказания за инакомыслие применяли в Советском Союзе в интервью председателя петербургского отделения ПЕН-клуба, писателя Константина Азадовского Радио Свобода.
Константин Азадовский: В моем случае, в случае Светланы, моей жены, это было сделано различно. Это была вообще построена такая операция в несколько ступеней. По этой схеме первый удар приняла на себя Светлана, которую задержали якобы по подозрению. До этого она встречалась с одним своим знакомым, иностранцем, который якобы покидает Советский Союз, и он не успевает, просит ее передать лекарства своим знакомым, что она согласилась сделать. С этим лекарством ее и задержали, тоже оказался пакетик с анашой. Это было основанием для того, чтобы прийти ко мне с обыском. И вот в процессе обыска на полке с книгами, за книгами один из сотрудников обнаружил этот самый пакет. Я тут же сделал заявление, естественно, что это не мое, услышал ответ, что это все так говорят, ну и началось...
Валюта могла иметь место и часто имела место. Был способ, вспомним дело Льва Самойловича Клейна, когда человека определенной ориентации... была статья тогда о мужеложстве и эта статья работала очень вяло, но когда нужно было, когда она касалась того человека, который интересовал наши органы, эта статья начинала работать. А, кроме того, вообще, если нужно было человека устранить, то, в конце концов, повод можно всегда придумать.
Ольга Вахоничева : Наталья Морарь рассчитывает, что она сможет вернуться в Россию и продолжить работу в журнале. Для этого, считает она, есть немало способов. По словам девушки, она уже получила несколько предложений руки и сердца от граждан России.
