Диктор: «Когда было провозглашено, что Библиотека объемлет все книги, первым ощущением была безудержная радость. Каждый чувствовал себя владельцем тайного и нетронутого сокровища. Не было проблемы – личной или мировой - для которой не нашлось бы убедительного решения».
Александр Генис: Эту цитату из знаменитого рассказа Борхеса «Вавилонская библиотека» недавно вспомнили американские журналисты, чтобы описать взбудораженное состояние умов в преддверии создания универсальной цифровой библиотеки. Об этом мы беседуем с Владимиром Гандельсаном.
Владимир Гандельсман: Журнал «Ньюйоркер» размышляет о том, сохранятся ли библиотеки в будущем, увидим ли мы человека, сидящего над кипой книг в тихом зале, среди таких же, как он, увлеченных читателей, сохранится ли вообще ритуал хождения в библиотеку: сдать прочитанные книги, взять новые и т.д. и т.п. Это размышление навевает ностальгическое и сентиментальное настроение, и журнал его лирически воспроизводит. «В 1938 году, - так начинается статья, - Альфред Казин начал писать свою первую книгу «На родных землях». Он был из бедной бруклинской семьи, и его спасением стала Нью-йоркская Публичная библиотека, что на Пятой авеню и 42-й улице. Только там он мог почерпнуть знания, необходимые ему в работе над книгой, где были отражены интеллектуальные и литературные движения Америки с конца 19-го века до времени его жизни». Go Back
Александр Генис: Это утешительная история: юное создание входит в прохладный и темный библиотечный зал и открывает для себя благословенные одиночество и свободу… Но теперь в библиотеку чаще ходят, чтобы взять на прокат не книгу, а фильм. Да и вообще, Последние лет десять мир книг потерял покой. Компьютер и интернет изменили процесс чтения драматичнее, чем любые технологии, начиная с изобретения книгопечатания.
Владимир Гандельсман: А последние пять лет поисковый сайт Google разрабатывает амбициозный проект по созданию всемирной библиотеки, то есть занимается индексацией всех книг в мире. Желающий находит в списке книгу и получает полный текст. Конечно, если оцифровке не помешали авторские права – копирайт. Google сотрудничает с издателями, которых более 10.000 по миру, получая необходимую информацию относительно копирайта. Другое направление – сотрудничество с крупнейшими библиотеками в США и вне Штатов. Более миллиона книг Нью-йоркской библиотеки уже сканировано.
Александр Генис: Но пока базы научных познаний в Google пока носят разрозненный характер.
Владимир Гандельсман: Да, анархичный. Научно выверенные материалы локализовались по сайтам учебных заведений и исследовательских центров и имеют различные уровни доступа – они могут быть как публичными, так и закрытыми. Но Google решил побороться и с этой проблемой – он разработал специализированную поисковую машину по сайтам отдельных американских вузов ( University Search ), а минувшей осенью создал особую базу всевозможных научных публикаций и объединил ее в проект Google Scholar . Но самым амбициозным информационным проектом Google можно назвать задачу по оцифровыванию книг, содержащихся в научных библиотеках. О его начале было объявлено в декабре, и рассчитан он, как минимум, на шесть лет. Об участии в проекте сразу заявили Публичная библиотека Нью-Йорка, библиотеки университетов Гарварда, Стэнфорда, Мичигана и британского Оксфорда, а к ним, как ожидается, примкнут и другие библиотеки и вузы. Миллионы содержащихся там самых разнообразных книг будут переведены в цифровой формат, проиндексированы Google и выложены в свободный доступ для населения. Как предполагается, это даст мощный толчок интеллектуальному развитию земной цивилизации, страдающей в современных условиях от так называемого "цифрового неравенства" (от недостаточного информационного обеспечения).
Александр Генис: Это самое "цифровое неравенство", наравне с тоталитарными режимами и международным терроризмом, считается одной из главных помех, стоящих на пути глобального просвещения и демократизации населения нашей планеты.
Владимир Гандельсман: Верно, но эта ситуация кардинально меняется, если мы добавим в спектр предложений конкурентов Google , таких, как Майкрософт и Амазон. Вот тогда может оказаться, что биография книги - в их обычном, бумажном варианте – закончились.
Александр Генис: Есть и в России энтузиасты компьютерных библиотек, вы, наверное, пользуетесь библиотекой Мошкова?
Владимир Гандельсман: Да, я даже был в переписке с ним.
Александр Генис: Я тоже был с ним в переписке, причем на самом начальном этапе создания этой библиотеки, когда он попросил разрешения выложить какие-то мои сочинения. Я сказал, что это мои права ущемляет, а он сказал, что чем больше книг выложено в интернете, тем больше их продают. Не знаю, правда это или не правда, но я согласился.
Владимир Гандельсман: Он вообще очень любезный человек, я тоже с ним общался, он сразу же ответил. В России ведутся работы по собиранию "оцифрованных знаний" на русском языке - взять хотя бы ту же русскую часть «Википедии». Как и на Западе, в первую очередь обогащать интернет взялись энтузиасты. И, конечно, центральной фигурой среди российских энтузиастов такого рода является сотрудник НИИ системных исследований РАН Максим Мошков, в частном порядке в 1994 году создавший интернет-библиотеку Lib.Ru , которая, на сегодняшний день, является крупнейшей и знаменитейшей русскоязычной библиотекой оцифрованных текстов, находящихся в свободном доступе. А сейчас в России существует также множество других интернет-библиотек.
Александр Генис: Но, несмотря на них, журналы и книги все еще печатаются, продаются, и покупаются. В чем тут дело?
Владимир Гандельсман: В спешке, с которой происходит оцифровка, скрыто много недостатков. Как бы не пришлось спасаться от сумасшедшего наплыва и анархии информации.
Александр Генис: Как это уже, надо признать, бывало в истории...
Владимир Гандельсман: Да, упорядочением записанных знаний люди занимаются со времен месопотамских табличек с клинописью, то есть началось это примерно за 3 тысячелетия до нашей эры. Мы должны вспомнить, конечно, и Александрийскую библиотеку, Птолемея, который хотел собрать полностью все, что написано греками, – и все действительно собиралось прямо с «гугловской» одержимостью. Когда корабли швартовались в Александрии, любой найденный свиток конфисковывался, копировался и поступал в библиотеку. Миллионы свитков – страшная путаница и сумбур. Потому методы каталогизации бесконечно совершенствовались...
Александр Генис: Пока с проблемой не справились, спалив Александрийскую библиотеку. Вот и сейчас библиотеки и книги, во всяком случае, в своем древнем виде находятся под самой реальной угрозой.
Владимир Гандельсман: Проекты, вроде «гугловского», вызывают не только одобрительную реакцию. В реализации таких проектов много недостатков. Например, там используется при считывании текстов так называемое оптическое распознавание знаков. И оно работает небезупречно. Ошибаясь, программа принимает иногда одну букву за другую, что ведет к сбою в поиске необходимого материала. Но главная ограниченность таких проектов в копирайте. Вот цифры:
Диктор: Приблизительный подсчет количества всех когда-либо изданных книг дает цифру 32 миллиона. Но подсчитано, что напечатанных книг – лишь 5-10 процентов от вообще существующих, и лишь 20 процентов книг (тех, что изданы со времен начала эры книгопечатания в 15-м веке до 1923 года) не защищены копирайтом.
Владимир Гандельсман: Все остальное – около 75 процентов – «сироты», защищены они копирайтом или нет, но они недоступны. Кроме того, многие старинные манускрипты остаются нетронутыми, потому что требуют специальной дорогой аппаратуры для копирования. Все это говорит в пользу существования обычных библиотек.
Александр Генис: В свое время президент Джордж Буш-старший заявил: Америка до тех пор будет супердержавой, пока в ней будут лучшие библиотеки в мире. Здесь это традиционный элемент государственной политики...
Владимир Гандельсман: Буш, по давно сложившейся традиции, после ухода в отставку подарил свою президентскую библиотеку родному штату. В России тоже принято решение о создании президентской библиотеки, совсем недавно. Давайте напоследок еще раз вернемся к обыкновенной библиотеке и книге как таковой. Чем больше техники, тем больше информации и тем меньше смысла. Что это значит? Есть восточная притча: человек носит ведрами воду, спускаясь каждый раз по крутому обрыву к реке, потом поднимаясь. Кто-то ему советует сделать подъемник и облегчить себе работу. Но тот отказывается, - он хочет непосредственного общения с водой и землей. Я думаю, что «вещественность» книг хранит человеческое тепло, не говоря уж, конечно, о рукописях, в которых есть почерк. И по этой причине ритуальный поход в библиотеку и сидение там до закрытия и до боли в глазах, - останутся, я надеюсь, навсегда.
