Ирина Лагунина: На прошедшей неделе пресс-конференции в Страсбурге президент Европейского Суда по правам человека выразил серьезное сожаление по поводу нератификации Россией 14-го протокола к Конвенции по правам человека. Причем Россия является единственной страной, которая этого не сделала. Документ, вступив в силу, очень серьезно расширил бы возможности суда и повлиял бы на скорость и объем рассматриваемых дел. Журналистам были представлены данные о том, что по многим негативным позициям Россия удерживает за собой прочной лидерство. Рассказывает Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: 14 протокол Конвенции по правам человека позволяет существенно упростить судопроизводство, за счет этого сократить сроки рассмотрения дел в Европейском суде, говорит Элеонора Давидян юрист программы по защите прав человека с использованием международных механизмов.
Элеонора Давидян: 14 протокол предусматривает упрощенные процедуры признания жалоб неприемлемыми. То есть если раньше жалобы неприемлемыми признавал комитет из трех судей, то 14 протокол эту процедуру упрощал и позволял это делать одному судье. То есть жалоба признается неприемлемой, если она не удовлетворяет четким правилам, если она подана позднее чем шесть месяцев с вынесения окончательного решения внутри государства. Если не были исчерпаны все внутренние средства по защите своих прав и если жалоба необоснованна, очевидно необоснованна. Соответственно в настоящий момент большинство жалоб, больше 90% признаются неприемлемыми, в том числе поступающие из Российской Федерации, и поэтому огромные ресурсы суда уходят на то, чтобы просто по таким простым основаниям признавать жалобы неприемлемыми. Если бы это делалось одним судьей, соответственно процедура гораздо быстрее проходила и, соответственно, гораздо быстрее выносились бы решения по тем жалобам, которые были признаны приемлемыми. В итоге все жалобы всех российских граждан, которые пытаются защитить свои права в Европейском суде, и не только российских, но граждан других стран, участников европейской конвенции, они рассматриваются гораздо дольше. И сроки будут только увеличиваться. Потому что количество подающих жалобы увеличивается, и Россия основной поставщик жалоб в Европейский суд.
Андрей Бабицкий: В среднем прохождение обычного дела занимает долгие годы. Говорит юрист правозащитного центра «Мемориал» Кирилл Коротеев, представляющий в Европейском суде дела российских заявителей.
Кирилл Коротеев: Сроки абсолютно разные, потому что необоснованные жалобы иногда исключается из рассмотрения дел. За полгода трое судей должны принять единогласное решение о неприемлемости. С другой стороны, более сложные дела рассматриваются по пять-семь лет. Очень часто эти сроки являются чрезвычайно огорчительными для заявителей, которые вынуждены сначала провести пять-семь лет в национальных судах, а потом еще пять-семь лет в Европейском суде по правам человека, прежде чем они получат решение в свою пользу, не говоря про годы, которые может длиться иногда исполнение решений. Рекорд – это одно из турецких дел, которое рассматривалось больше 11 лет.
Андрей Бабицкий: Кроме того, по словам Кирилла Коротеева, одно из положений 14 протокола дает возможность привлекать к ответственности страны, не исполняющие решение Европейского суда.
Кирилл Коротеев: Был в протоколе номер 14 такой механизм, когда мог бы обращаться в Большую палату суда и Большая палата могла бы устанавливать факт систематического неисполнения решения суда и присуждать государство к каким-то штрафным санкциям. Но этот документ не вступил в силу, потому из 47 стран, которые должны были ратифицировать, 46 ратифицировали, а Россия нет. И в данном случае Россия блокирует не только меры, которые могли бы быть приняты в отношении самой России, но и в отношении других 46 стран Европы. Нератификация 14 протокола очень сильно тормозит эффективность Европейского суда.
Андрей Бабицкий: Каков в целом характер жалоб из России, как они подразделяются?
Кирилл Коротеев: Из тех 4% жалоб от России, которые признаются приемлемыми, есть ряд проблем, которые наиболее многочисленные – это неисполнение внутренних судебных решений по гражданским делам, это неразумная длительность гражданского производства, это отмена судебных в порядке надзора, это необоснованное содержание под стражей, это длительность уголовного судопроизводства. Этот ряд проблем, количественно ответственный за большое число решений суда, который находит нарушения конвенции. В то же время есть жалобы менее многочисленные, но более важные по своему содержанию, по своей природе и по тяжести найденных нарушений, как пытки, как условия содержания под стражей, как нарушения прав человека в ходе войны в Чечне. В прошлом году было вынесено более 10 решений, касающихся конфликтов в Чечне. И Россия оказалась лидер по количеству нарушений права на жизнь, впереди Турции.
Андрей Бабицкий: Решение Европейского суда призвано не только исправить ситуацию по конкретному делу, но и повлиять на общую юридическую практику и законодательство.
Кирилл Коротеев: Само решение, как правило, ограничивается тем, что присуждает денежную компенсацию заявителю. Теперь суд стал чаще подчеркивает в своих решениях системные проблемы, которые нужно разрешить, но все равно это пока еще скорее исключение, чем правило. Но тем не менее, в силу самой конвенции и ее толкование судом решение суда влечет у государства-ответчика обязанность не только заплатить деньги заявителю, не только исправить личную ситуацию заявителя, но также принять общие меры для того, чтобы такие нарушения больше не повторялись. И действительно здесь есть подчас разные шаги со стороны российских властей. Скажем, много делалось, по крайней мере, до последнего времени и пока мы не можем ощутить результаты - это по вопросу исполнения судебных решений в гражданском процессе. Были решения и Конституционного суда, были и законодательные изменения, и был предпринят ряд других мер. Много довольно делалось в отношении улучшения условий содержания под стражей, хотя, как я понимаю, в последние несколько лет это движение, к сожалению, замедлилось. С другой стороны, очень противоречивые шаги были сделаны в отношении возможности пересмотра жизненных решений в гражданском процессе в порядке надзора, когда окончательное судебное решение отменяется по воле одного председателя областного суда или председателя Верховного суда. Здесь такой явной картины нет. Проблема в том, что тенденция последних лет - это наоборот отрицание юридической силы и обязывающего характера решения Европейского суда, когда российские власти говорят: у нас есть решение российского суда и с точки зрения российского права все было правильно.
Андрей Бабицкий: Юрист Элеонора Давидян утверждает, что в последнее годы Россия все меньше считается с Европейским судом, а то и вовсе игнорирует его решения.
Элеонора Давидян: С периода подписания Европейской конвенции до начала тех самых двух-трех лет последних в принципе исполнялись решения Европейского суда и выполнялись требования Европейского суда, такие как, например, срочные меры, которые принимает Европейский суд. За последние два года Российская Федерация несколько раз не выполнила требования Европейского суда. Недавние события с господином Алексаняном, которого Европейский суд уже трижды требовал выпустить из СИЗО и перевести в лечебную часть, этого не происходит, просто игнорируется эти требования. В декабре был депортирован гражданин Российской Федерации, которого в какой-то момент просто признали имеющим фиктивный паспорт, хотя паспорт был получен довольно давно Российской Федерации, он был депортирован в Узбекистан, несмотря на то, что за сутки до этого в аппарат представителя Российской Федерации перед Европейским судом поступили требования из Европейского суда о том, чтобы этого гражданина не депортировали. Прямой запрет депортации был нарушен. Это не первый раз, до этого было такое, что узбека депортировали. Потихонечку Российская Федерация начинает игнорировать те требования, которые ей не очень хочется исполнять.
Андрей Бабицкий: По количеству неисполненных решений Россия выбилась в лидеры, говорит Кирилл Коротеев.
Кирилл Коротеев: По той же статистике, 397 решений суда вынесено с момента, как Россия участвует в конвенции. Эта статистика касается последних десяти лет, и это за весь период, когда Россия участвовала в конвенции, 397 решений по существу. Из них значительное большинство - это решения, в которых устанавливаются нарушения конвенции, я думаю, 350-370. Из этих 397 решений исполнено два. То есть решение исполнено, мы можем об этом судить, когда есть окончательная резолюция комитета министров, которая говорит, что решения исполнены. Проблема в том, что Россия в качестве своего такого учителя в Совете Европы избрала Турцию, а не Соединенное королевство, которое делает тоже очень много иезуитских и часто антиконвенционных мер, но если что-то вынесено, то Великобританией, как правило, исполняется, и плюс у них серьезно усилен статус конвенции в национальном праве. Наоборот мы выбираем путь Турции, когда это выражается, до последнего времени выражалось в прямых оскорблениях Совету Европы и суду, в обвинении их в политизированности. Сейчас, кажется, Турция немного успокоилась и ее место заняла Россия.
