Ирина Лагунина: В России предпринята очередная попытка борьбы с нелегальным оборотом черной икры: Госкомрыболовство предлагает принять закон о госмонополии на оборот осетровых рыб и икры. Он может быть рассмотрен Государственной Думой в этом году. Такие данные обнародовал на этой неделе в Москве руководитель рыбного ведомства Андрей Крайний. По мнению экспертов, объемы нелегальной черной икры превышают разрешенное производство как минимум в 10 раз. В августе прошлого года в России запретили реализацию через торговую сеть конфискованной черной икры и осетровых. Тем не менее, эти деликатесы и сейчас можно найти на прилавках крупных московских магазинов . Рассказывает Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Справедливости ради надо сказать, что черная икра и осетрина не входят в ежедневное меню большинства россиян – в Москве один килограмм черной икры стоит от 136 до 150 тысяч рублей за килограмм. Тем не менее, эти деликатесные продукты все же пользуются популярностью у обеспеченных граждан – иначе как объяснить тот факт, ежегодный оборот черной икры эксперты оценивают в 200-300 тонн. Причем, по данным Госкомрыболовства, экспортные квоты на черную икру не выделялись в 2007 году и не выделяются в этом – получается, что все эти 300 тонн съедаются в России. В августе прошлого года были приняты поправки в законы «О животном мире» и «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», согласно которым вся браконьерская продукция из осетровых вид – а это, по экспертным оценкам, около 90 процентов – подлежит уничтожению. То есть если раньше конфискованную черную икру и осетрину можно было реализовывать через торговые сети, и это рождало целую цепочку правонарушений, то с августа прошлого года черная икра на вполне законных основаниях должна была исчезнуть с прилавков. На волне широко разрекламированной борьбы с рыбной мафией сначала так и было, но сейчас черную икру – при желании – опять можно купить в магазинах. Тем не менее, чиновники от рыболовства довольны тем, что закон об уничтожении конфискованной икры и осетрины вообще принят – так сильно сопротивлялись его появлению темные силы во властных структурах… Подробнее об этом говорил руководитель Госкомрыболовства Андрей Крайний в интервью Русской службе новостей…
Андрей Крайний: Чтобы вы понимали, какой уровень был лоббизма, если пять поручений президента Российской Федерации прямых принять закон растворялись, пропадали, заговаривались, согласовывались и пересогласовывались. Наконец когда проект федерального закона был согласован всеми министерствами и ведомствами, растворился где-то в коридорах власти. Этот экземпляр исчез бесследно, его так и не нашли. Поэтому пришлось пересогласовывать закон, вносить в Государственную думу, депутаты утвердили. Мы прекрасно понимаем, что когда на кону стоит сумма порядка миллиарда долларов, а примерно так Федеральная служба безопасности оценивает нелегальный рынок икры и мяса осетровых, понятно, что браконьеры всегда найдут себе кураторов. Поэтому все браконьерские бригады, они, как правило, чьи-то, кто-то их опекает. Поэтому правоохранительные органы относятся избирательно, то есть своих они не трогают браконьеров, ловят в основном чужих. Пока мы не выдернем прилавок из-под браконьера, ничего не получится.
Любовь Чижова: Итак, по закону, черная икра и осетрина не могут теперь продаваться в магазинах. Но это касается только конфиската. Есть незначительная часть продукции, которая попадает на прилавки из научно-исследовательских институтов, и она может находиться на российских прилавках на законных основаниях. Об этом мне рассказал представитель пресс-службы управления по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД Москвы Филипп Золотницкий…
Филипп Золотницкий: Здесь нужно понимать, что добыча для продажи черной икры невозможна. Но есть несколько фирм, которые имеют научную квоту на вылов осетров, заготавливают некое количество икры незначительное и остатки после научных экспериментов и так далее, они могут реализовываться.
Любовь Чижова: Если человек, озабоченный проблемой нелегального оборота черной икры, вдруг заходит в магазин и видит, что там эта черная икра продается?
Филипп Золотницкий: Он может обратиться в подразделение по борьбе с экономическими преступлениями с этой информацией или в другие проверяющие и контролирующие органы и будет проверена законность реализации черной икры в том или ином магазине, откуда эта черная икра взялась, как она оказалась в магазине и так далее.
Любовь Чижова: Большая часть нелегальной черной икры добывается на Каспийском мере. Там, по данным экспертов, существует прекрасно развитая индустриальная браконьерская сеть, снабжающая рынок осетриной и икрой. Ресурсы Каспия не безграничны, предупреждают ихтиологи. Подробности – у моего бакинского коллеги Фарида Арифоглу.
Фарид Арифоглу: Несмотря на то, что Азербайджан является одной из немногих стран в мире, производящих осетровую икру, для подавляющего большинства населения республики этот продукт в последние годы стал недоступным деликатесом. Сегодня в бакинских магазинах цена одного килограмма черной икры составляет сумму более чем тысяча долларов США. Правда, на черном рынке икра стоит дешевле. На центральном бакинском рынке килограмм контрабандной икры продается за 700-800 долларов. Несмотря на то, что в Азербайджане всего несколько специализированных предприятий имеют лицензию на вылов осетровых и производство икры, этот продукт кустарным способом изготовляется в подпольных цехах в селах вдоль Каспийского побережья в сторону от Баку и в устье Куры. Многочисленные природоохранные и правоохранительные структуры, видимо, не помеха браконьерам. Но и у них в последние годы улов осетровых неуклонно падает. По мнению специалистов, рост цен на осетровую икру связан в первую очередь именно с истощением ресурсов осетровых на Каспии.
Чингиз Магерамов: В частности, даже браконьеры, выходя в море, приходят с пустыми лодками. Осетровых в море стало очень мало.
Фарид Арифоглу: Говорит ученый-ихтиолог Чингиз Магерамов. Специалисты выражают тревогу, что к 2020 году осетровые могут вовсе исчезнуть на Каспии.
Чингиз Магерамов: Есть такое мнение, что вообще к 20 году, если такими темпами будем идти, мы потеряем осетровых в Каспии.
Фарид Арифоглу: Выход из ситуации – консолидация усилий всех прибрежных стран и принятие решений на уровне руководителей государств.
Чингиз Магерамов: В союзе единая охрана была у нас, тогда охрана была. Сейчас государство в любое время может выйти в море без всяких опасений, что будет задержано и поймать рыбу. Руководители государств должны придти к единому мнению. Пока этот вопрос не будет решен, мы ничего не сможем, и спасти не сможем осетровых на Каспии.
Любовь Чижова: О ситуации с нелегальной добычей осетровых в Азербайджане рассказывал мой бакинский коллега Фарид Арифоглу… Что же может изменить ситуацию с нелегальным оборотом черной икры и почему у власти не получается эффективно с ним бороться? Об этом я побеседовала с Алексеем Вайсманом из Всемирного Фонда Дикой Природы…
Алексей Вайсман: У нас в центре Москвы открыто на развалах продают пиратские диски, у нас в переходе под пушкинской площадью, особо ни от кого не прячась, торгуют наркотиками. У нас около Исторического музея стоят фотографы с нелегально ввезенными обезьянками, нелегально отловленными беркутами, между прочим, вид, внесенный в Красную книгу Российской Федерации. Их никто не трогает. Это вопрос и проблема того, как работают наши правоохранительные органы. Сначала после введения запрета в августе и сентябре они вроде достаточно активно взялись и сеть универсамов «Перекресток» здорово наказали, у них изъяли много икры, чуть ли не на полтора миллиона евро. Сейчас, видимо, владельцы магазинов, продолжающие торговлю икры, с нашими правоохранительными органами договорились. Другого объяснения я не вижу.
Я могу сказать, что по экспертной оценке объем браконьерского вылова в каспийском бассейне, в российской части каспийского бассейна примерно в 12 раз превышает объем разрешенного вылова. Вся икра, которая добывается из осетровых, выловленная в рамках общедопустимого улова, то есть это официальные квоты, она по идее должна уходить на рыборазводные заводы, либо для научно-исследовательских нужд. Во всяком случае, все эти квоты выделялись именно под эти нужды. Что с ними происходит на самом деле – темна вода в облацех. Я думаю, что далеко не все уходит на заводы, далеко не все уходит на научно-исследовательские нужды.
Любовь Чижова: Вот уже несколько лет руководители Госкомрыболовства говорят о том, что нужно вводить госмонополию на оборот черной икры, что, по их мнению, это может как-то изменить ситуацию.
Алексей Вайсман: Безусловно. Это тот самый случай, когда, к сожалению, рынок ничего не отрегулирует. То есть рынок отрегулирует на нулевом уровне осетровых, когда добыча осетра будет приносить столько же дохода, как и затраты на его добычи. То есть когда популяция будет практически уничтожена. К сожалению, в данном случае никакие рыночные механизмы, саморегуляционные механизмы не работают. Мы ратуем за госмонополию.
Любовь Чижова: А почему она так долго не принимается, как вы думаете?
Алексей Вайсман: Потому что уж больно сладок кус. Неужели вы думаете, что все эти безобразия, когда по северному Каспию носится флотилия браконьерских лодок, все это творится без ведома и благословения высших структур и правоохранительных органов, и природоохранных? Просто все такие наивные зайчики пушистые у нас. Количество лодок исчисляется сотнями, это промысел, это индустриальные масштабы. И в этом задействованы и сами браконьеры и переработка идет этой икры. Осетра надо выпотрошить, переработать, засолить, закатать в банки, транспортировать ее к месту продажи и вся эта цепочка, на каждом этапе всяк свою шерстиночку в карман уносит. Сейчас они немножко хвост поджали, еще год назад просто в открытую икра лежала перед прошлым новым годом. Исчезла осенью, а сейчас опять она появилась и в «Перекрестке» она лежит опять.
Любовь Чижова: Почему вы так глобально озаботились этой проблемой?
Алексей Вайсман: Есть виды, которые легко выдерживают нагрузку промысла, а есть виды, которые тяжело выдерживают нагрузку промысла и быстро сокращаются под этой нагрузкой. Хорошо выдерживают промысел виды, которые живут мало и размножаются быстро. Вот если бы мы вели промысел мышей, нам было бы очень трудно их уничтожить. А осетровые – это позднесозревающие, долгоживущие рыбы с довольно медленным темпом смены поколений. Русский осетр идет в первый раз на нерест где-то в 14-15 лет, белуга вообще 18-20 лет и на нерест они ходят раз в три года.
Любовь Чижова: Все, что есть, все съедают?
Алексей Вайсман: Практически все, что приходит на нерест, это изымается. Это подтверждается тем, что по совершенно официальным данным, которые выдают научные организации по составу так называемого нерестового стада – это та часть популяции, которая идет на нерест, примерно 25% от половозрелой части популяции. Вся эта нерестовая часть популяции на 90% представлена рыбами, нерестящимися в первый раз. Вы понимаете, у нас страна живет не по закону, а по правоприменительной практике.
Любовь Чижова: Может быть какие-то заповедники создавать для осетровых специальные?
Алексей Вайсман: А смысл? Это же мигрирующая рыба. Он у нас вылупился в дельте Волги, а нагуливаться ушел к Ирану.
Любовь Чижова: Если вдруг представить себе на секундочку, что в России начнут соблюдать законы и в России действительно исчезнет нелегальный оборот черной икры и будут защищать осетровых, сколько времени должно пройти, чтобы восстановить популяцию, чтобы защитники природы сказали друг другу: все нормально, осетра больше защищать не нужно ни от кого?
Алексей Вайсман: Во-первых, нужно, чтобы произошло не только в России, но и в других государствах, с которыми мы этот ресурс делим, остальные четыре каспийских государства и Китай. Но даже если представить, что все стало розово и пушисто, для того, чтобы они вернули свою историческую численность хотя бы в пределах нижней Волги, старой картины мы не получим, Волга разрезана плотинами и ту же белугу на 90% приходится размножать на заводах, потому что основные нерестилища белуги исторические выше – это Кама, Ока, Москва-река. Но даже если себе представить, что все замечательно, то это не менее двухсот лет.
Любовь Чижова: Говорил Алексей Вайсман из Всемирного Фонда Дикой Природы. Кстати, в 2006 году фонд провел акцию «Откажись от икры на Новый год»: на рекламных плакатах были изображены прозрачные рыбы, внутри которых были виды личинки икры, а в них – маленькие рыбки. На сайте фонда была размещена антиикорная игра: если удавалось кликнуть в икринку на бутерброде с икрой, она превращалась в рыбку и уплывала. Судя по неугасающей популярности черной икры в России, пожалели маленьких рыбок немногие.
