Марина Тимашева: Очередной вечер мультипликации в московском Театральном центре "На Страстном" был посвящен работам белорусского автора анимационных фильмов Михаила Тумели. Слово – Лиле Пальвелевой
Лиля Пальвелева: Михаил Тумеля - мастер анимационнойминиатюры. Не могу назвать удачей его сорокасемиминутую «Волшебную свирель». Несмотря на обилие боевых сцен и на огромное количество тщательно выполненных кукол, фильм по осетинскому эпосу получился монотонным и каким-то слишком иллюстративным. Правда, в нем есть один блестящий эпизод: герой так виртуозно танцует на тонких краях бронзового котла, что на стенках оживает скифский звериный орнамент. Жаль, что здесь приходится говорить об одной лишь находке.
А вот сверхкороткие фильмы Тумели - как сжатая пружина. За какие-нибудь 60 секунд он умеет рассказать емкую историю, которая потом долго живет в памяти.
Таков фильм «Марафон», где, разделенные вертикальной чертой условного экрана танцуют в унисон мультипликационный Микки-Маус и реальный человек. Сначала ребенок, потом повзрослевший человек, затем старик. Мышонок темпа не сбавляет – что ему, нарисованному, сделается? Человек может угнаться за Микки-Маусом лишь посередине жизненного пути. Фильм получился бы слишком грустным, если бы на смену обессилевшему и усевшемуся в кресло герою не пришел маленький внук. Танец продолжился. «Марафон», - говорит Михаил Тумеля, - один из самых первых его фильмов и создан он совместно с Александром Петровым. Тогда – однокурсником. Сейчас – обладателем «Оскара».
Михаил Тумеля: Федор Савельевич Хитрук нам на занятиях предложил сделать поздравительную анимационную открытку Микки-Маусу, которому в 88-м году исполнялось 60 лет. Мы сначала пропустили мимо ушей, а потом мы с Петровым остались как-то вдвоем и без идей, и мне вдруг в голову пришла мысль о каком-то танцевальном марафоне между человеком и Микки-Маусом. Причем у меня тогда была еще мысль, что моя мама родилась на год позже Микки-Мауса, а в жизни она никогда его не видела и не пересекалась с ним. И вот такая параллель судьбы человека и судьбы популярного анимационного героя, наверное, повиляла.
Лиля Пальвелева: У 45-летнего Михаила Тумели не по годам внушительный мультипликационный стаж.
Михаил Тумеля: В середине этого года, в августе, будет 30 лет, как я впервые заработал деньги анимационным трудом. Это юбилей профессиональной деятельности. Я был 15-летним подростком, мечтающим о том, чтобы стать аниматором, и мне была предоставлена возможность прийти на киностудию «Беларусьфильм», где уже был цех мультипликации. Хотя тогда белорусская анимация была еще очень молодой, первый белорусский мультфильм вышел в 1973 году, а я пришел туда в 1978-м. Мне дали попробовать себя, что-то нарисовать, какие-то тесты сделать. Сказали: «Ну, давай, приходи», даже выписали пропуск. Я стал ходить, и даже на летней практике впервые заработал деньги. Была такая операция, сейчас уходящая из анимационного обихода – заливка. Это когда раскрашивали фазыцеллулоида. Я на этой практике раскрашивал фазы. А дальше я поступил на архитектурный факультет Белорусского политехнического института - тогда в анимацию приходило много архитекторов. Здесь было много чего, в том числе и анимация. Мы с моими друзьями снимали любительские анимационные фильмы на 8 миллиметров. В России сейчас существует такое распределение после института? Уже нет? В Белоруссии оно возродилось. Выпускники вузов обязаны отработать после окончания вуза, а меня тогда распределили на киностудию «Беларусьфильм», что было тогда чудом. Я начал работать на «Беларусьфильме», и тут грянул набор на Высшие режиссерские курсы. Я не собирался даже быть режиссером, я себя видел художником-мультипликатором. Я так робко и подал документы. Я попал на Высшие режиссерские курсы к замечательным мастерам. Тогда набирали Федор Савельевич Хитрук, Юрий Борисович Норштейн, Эдуард Васильевич Назаров, Гарри Яковлевич Бардин, Валерий Михайлович Угаров, Андрей Юрьевич Хржановский.
Лиля Пальвелева: Это был замечательный, судьбоносный для современной мультипликации курс. Ничего похожего, кажется, больше не случалось. Лучшие мастера подготовили достойных учеников. Михаил Тумеля с благодарностью вспоминает о занятиях с «папой» Вини-Пуха Федором Хитруком, в результате которых возник самый абстрактный фильм «Черта». Его действующие лица – некие пушистые комочки, которые бьются об упругую, как струна черту, и, наконец, пробивают ее.
Михаил Тумеля: Когда мы пришли учиться на Высшие режиссерские курсы, Федор Савельевич как-то посмотрел на нас и говорит: «Ну что, у кого какие идеи?». Пауза. Все были не готовы. Мы пришли слушать, а Хитрук нас допрашивает. И тут я вышел, думаю: «ну не убьют, и ладно». У меня была такая заготовка: на остановке трамвайной мне привиделось, что существует колония поющих бактерий, которые хаотически стремятся вверх, и им, для того, чтобы хаос успокоить, нужно сказать: «Собраться!». И тогда они в этом хаосе обретут какой-то порядок, но этот порядок им потом не дает дальше двигаться, пока не найдется смельчак, который этот порядок опять нарушает и начинает тянуться вверх. Но остальным, чтобы его сбросить вниз, невольно приходится за ним тянуться, и общий уровень, бульон этой бактериальной колонии, он как-то повышается. Сейчас я еще более или менее связно рассказываю, но тогда Хитруку рассказал совершенно путано. Я ожидал чего угодно, а Хитрук вдруг говорит: «А это глубокая философская идея». Ей Богу, я себя почувствовал фальшивомонетчиком. Ничего себе! И мне Хитрук говорит: «Я утверждаю эту тему курсовой». А вот тут-то начались настоящие мучения. Потому что идея идеей, а найти форму, как будут эти герои вести себя.
Лиля Пальвелева: Форма нашлась через музыку и отдельные звуки. Вот фрагмент многослойной фонограммы фильма «Черта».
(Звучит фрагмент фильма)
Лиля Пальвелева: Автор растолковывает.
Михаил Тумеля: После того как этот сказал «хэй-хэй» и образовалась черта, все собрались вместе. Сначала ничего не поняли – пытались штурмовать, пробивать, кровь проливать, но нет, ни черта не пробивается. Тогда самый сильный из них, большой богатырь, сделал так: «Ыя-ыя-ыя-хоп»! Но подумал, стоит ли пробивать черту. А она, поскольку резонирует, так в унисон, в общем, вся эта компания пела в унисон, пока не нашелся смельчак, который сначала попробовал, так «о-о-о!», его приструнили, приколотили на место, но он все равно оторвался и прорвал эту черту. Кстати, если говорить про такие абстрактные фильмы, для меня было большим удивлением, что фильм «Черта» был один раз показан в программе «Взгляд». Не поверите, по отношению к какому событию: когда Ельцина изгнали из какой-то партийной конференции.
Лиля Пальвелева: Еще один абстрактный фильм Михаила Тумели называется «Мячик». Круглое красное пятнышко весело мечется внутри прямоугольника экрана, рамка которого, между тем, понемногу сжимается. В конце концов, мячик исчезает. Но вместо него вверх взмывает прозрачный воздушный шарик. И это ни что иное, как душа мячика.
