Ирина Лагунина: Даже с начала 2008 года в Петербурге и Ленинградской области несколько детей пропали, одна девочка найдена мертвой со следами насилия. И конечно, каждый родитель спрашивает себя: что сделать, чтобы не допустить подобного? Как уберечь ребенка? Над темой работала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Наверное, все помнят о том, как часто в детстве им повторяли родители, особенно мамы и бабушки: кто бы к тебе ни подошел на улице, что бы ни обещал, куда бы ни звал - идти нельзя никогда и ни с кем, может произойти страшное. Суть этого страшного до поры не ясна, но масштаб тревоги, исходящей от взрослого, наверное, передается каждому ребенку. Можно много рассуждать о том, что не совсем правильно запугивать малышей. Но, читая кошмарные сообщения то о пяти красноярских мальчиках, найденных мертвыми после долгих поисков, то о петербургских девочках, изнасилованных и убитых в подвалах, невольно приходишь к выводу, что если мы стоим перед выбором - предупредить ребенка об опасности или делать вид, что все хорошо, наверное, лучше предупредить - ведь это уже защита. Об этом же говорит и исполняющая обязанности начальника отдела по надзору за исполнением законодательства о несовершеннолетних Прокуратуры Российской Федерации по Петербургу Ольга Качанова.
Ольга Качанова: Наши рекомендации основаны на многолетней практике, которая складывалась не только в нашем городе, но и во всей Российской Федерации на протяжении не одного десятка лет. Прежде всего это правовая подготовка родителей. Не надо смотреть на мир, как мы говорим родителям, сквозь розовые очень, что ваш ребенок вас слушается дома, значит он такой послушный будет и на улице. И прежде всего нужно думать о его безопасности, начиная с ясельного возраста. Для того, чтобы обезопасить ребенка от негативного, тем более насильственного влияния со стороны взрослых, здесь достаточно много направлений. Работа в образовательных учреждениях через родительские комитеты, родительские собрания, попечительский совет с родителями детей, обучающихся в образовательных классах. Поздно говорить о профилактике насильственных действий в отношении детей, на наш взгляд, в рамках курса ОБЖ, тем более, он вводится, начиная с 6 класса. Необходимо основное внимание уделять детям начальной школы. Давным-давно разрабатывались памятки для детей, которые так и назывались «Как не стать жертвой преступления», где на классных часах, на родительских собраниях и родителям разъяснялось это, и детям разъяснялись самые элементарные нормы, как нельзя входить в парадную с незнакомым человеком, как нельзя входить в лифт, если там незнакомый человек, как вести себя на улице с незнакомыми людьми, которые к ним обращаются. В образовательных учреждениях имеются группы продленного дня. Если есть необходимость и родитель хочет, чтобы его ребенок оставался до окончания его рабочего времени в образовательном учреждении, а он после этого забирает ребенка, он может обратиться к администрации этого учреждения и ребенок будет ожидать возвращения родителей с работы в образовательном учреждении.
Татьяна Вольтская: Если бы все было так просто! Разговор идет, и в этой же время продолжаются поиски двух первоклассников - Максима Линькова и Саши Пронина, вышедших погулять 1 февраля и не вернувшихся домой. К их родителям в Тосно Ленинградской области приезжала представитель управления уголовного розыска ГУВД по Петербургу и Ленинградской области Светлана Филиппова.
Светлана Филиппова: Мы начнем с того, что ребенок пошел в первый класс. У мамы дочке было полгодика. Мама обращается к классному руководителю: можно ли ребенок будет посещать продленный день? Я не могу его забирать и отводить. Ей было отказано. Извините, пожалуйста, вы сидите дома, вы не работаете, на продленку мальчик не пойдет. Дальше мальчик поучился, да, не очень хорошее поведение, да, мальчик любил поиграть на уроках, за это его отсаживают на последнюю парту. Мальчик у мамы опять просится: мама, можно я снова пойду на продленку, многие дети ходят? Мама приходит в школу. Маме говорят: нет, уже нет мест. Вот, пожалуйста, школа. Я не знаю, если бы мальчик ходил на продленку, случилось бы это или нет. По крайней мере, хоть какое-то определенное время был бы под присмотром.
Татьяна Вольтская: Так что в теории продленный день есть, а на практике его может и не быть, здесь уже вопросы, наверное, к школе. Неорганизованный досуг, бесцельное болтание по улицам - вот наиболее частый пособник для преступников, - говорит Ольга Качанова.
Ольга Качанова: Те кружки и секции, которые организованы в школах, в подростково-молодежных клубах по месту жительства, они также направлены на привлечение детей, ориентированы на организацию как можно больше бесплатных кружков для малоимущего населения, чтобы дети там занимались. В данном случае и родителям, и представителям педагогической общественности необходимо внимание обратить на то, чтобы как можно больше детей было занято в свободное время организованными формами – кружки, спортивные секции и так далее.
Татьяна Вольтская: Легко сказать. Кружки и секции, конечно, есть, хотя их не так много, как было 20 лет назад. Но, во-первых, деньги, пришедшие в город в последнее время, часто наступают на интересы детей: ради выгоды инвесторов, крупных строительных компаний уничтожаются спортивные площадки, стадионы во дворах, детские досуговые центры нередко выгоняют из помещений, отдавая их более выгодным арендаторам или хозяевам. Да и с кружками и секциями могло бы быть получше, - говорит представитель Управления организации деятельности участковых уполномоченных милиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУВД по Петербургу и Ленинградской области Клавдия Карловская.
Клавдия Карловская: Дети посещают кружки и секции по месту учебы, в подростковых клубах по месту проживания. Но, наверное, в недостаточном количестве, не большая категория детей, как хотелось бы. Нам нужно пересмотреть вопросы организации подростковых клубов по интересам. Недавно буквально мы проводили анкетирование несовершеннолетних, состоящих у нас на учетах в отделах по делам несовершеннолетних. И очень многие дети хотели бы заниматься, допустим, автовождением, рукопашным боем, парашютным спортом. То есть в таких кружках и секциях, которые не очень развиты, или они есть, но они стоят определенной суммы денег. И дети нашей категории, дети, которые проживают в неблагополучных семьях, зачастую не могут их посещать в силу отсутствия денежных средствах. На это тоже нужно обратить внимание и, думаю, что это тоже повлияет на защиту жизни и здоровья наших детей.
Татьяна Вольтская: Если вернуться к двум пропавшим мальчикам - Максиму Линькову и Саше Пронину, что у них были за семьи, ходили ли они в какие-то кружки? О семье Саши Пронина - Светлана Филиппова.
Светлана Филиппова: Ребенок в последнее время, тоже мама увидела, что он неважно стал учиться, мама перестала отпускать его гулять. То есть его ограничивали. Он после школы шел либо на секцию. Тренер характеризует мальчика положительно, он три раза в неделю ходил на секцию и сразу же домой. То есть в принципе родители смотрели за ребенком. Дети характеризуют его как доброго мальчика. Да, шумный, да, непоседа. Я не оправдываю ни в коем случае родителей. Да, наверное, надо было больше внимания ему уделять и, наверное, надо было все-таки как-то решать вопрос с маленьким ребенком и самой ходить забирать. Но при всем при этом, если бы мама не сидела с ребенком, она бы работала, она бы все равно не могла забирать. Получается, что школа просто отказала в продленном дне. Не совсем правильная ситуация. Вот она семья, вот она школа. Конечно, сейчас проводятся всесторонние розыскные мероприятия.
Татьяна Вольтская: И все-таки - чтобы не случилось беды - как говорить об опасностях с маленькими детьми? Вот совет психолога консультации "Детский кризисный центр" Татьяны Сарычевой.
Татьяна Сарычева: В русской культуре и не только в русской есть замечательные сказки и мы об этих сказках забыли. Есть замечательная сказка «Колобок», замечательная сказка «Семеро козлят», «Красная шапочка». Я призываю всех – давайте детям читать «Красную шапочку».
Татьяна Вольтская: Родители должны задумываться о безопасности своих детей не со школьного возраста, и не с 4-5 лет, а гораздо раньше, - говорит младший научный сотрудник факультета психологии Петербургского государственного университета Екатерина Луцко.
Екатерина Луцко: Каждый ребенок должен знать свою фамилию, имя, отчество и адрес, где он живет, как зовут маму, папу. Если ребенок потерялся, чтобы его могли найти. Конечно, необходимо ребенку рассказывать о мерах безопасности элементарных, о том, что он не должен общаться с незнакомыми людьми, о том, что он не должен с ними никуда ходить, ничего брать от них. Начнем с того, что ребенок в принципе в маленьком возрасте доверяет родителям, если у них хорошие отношения. И здесь достаточно просто родители сделают запрет серьезный и скажут ребенку, что ему не надо ходить потому-то, потому-то. Он им поверит безоговорочно. Но здесь, конечно, проблема несколько глубже, я так думаю, потому что с одной стороны мы обсуждаем те виды насилия, которые на виду, о которых становится известно, то есть это физическое насилие, сексуальное насилие, те виды насилия, которые сложно скрыть. Но мы забываем еще о двух видах насилия – это эмоциональное насилие и психологическое насилие. Во-первых, при любом виде насилия ребенок подвергается не только сексуальному насилию, но здесь есть совокупность этих видов, то есть помимо этого он подвергается эмоциональному насилию и психологическому насилию, иногда физическому насилию. Почему сексуальное насилие считается самым тяжким видом, с которым очень тяжело работать и который наносит серьезные травмы ребенку и крайне серьезные последствия потом имеет.
Татьяна Вольтская: Родители обязаны внушить своим детям четыре НЕ, - говорит Клавдия Карловская.
Клавдия Карловская: Первое: дети должны знать и понимать, что они не могут разговаривать с незнакомыми людьми и запускать незнакомых людей в свои квартиры. Второе: дети не могут садиться в машины к незнакомым людям. Третье: дети не должны заходить в лифт с незнакомыми людьми. И четвертое: дети должны прекрасно понимать, когда они возвращаются с образовательного учреждения, они не должны задерживаться на улице без разрешения родителей, а тем более не должны находиться на улице с наступлением темноты. Если постоянно изо дня в день родители будут внушать своим детям, я думаю, что у нас будет детей, которые стали жертвами преступлений.
Татьяна Вольтская: Но если беда уже случилась, то возникает другая проблема: очень часто дети-жертвы насилия молчат об этом, молчат и их родители, и молчание разрушает психику ребенка. Осенью прошлого года в Европе появился новый документ - конвенция по борьбе с преступлениями против детей. В ней говорится не только о профилактике таких преступлений, о международном сотрудничестве, об устранении лазеек в законодательстве, но и о помощи детям, оказавшимся жертвами преступлений. О том, чтобы сам ход судебного процесса не наносил дополнительные травмы детям, которые нуждаются в реабилитации. В некоторых странах есть опыт работы в этой области, существует, например, исландская модель, которая сейчас берется на вооружение в скандинавских странах. Она основана на работе
разных ведомств, настолько слаженной, что сбор информации и все расследование можно проводить без участия самих детей, не погружая их лишний раз в тот ужас, который они пережили. Эта модель включает также организацию медицинской и психологической помощи пострадавшим детям. Известно, что многие жертвы насилия могут заговорить только после достижения совершеннолетия, когда истекает срок давности преступления. Конвенция устанавливает новый срок давности - с момента достижения ребенком совершеннолетия. О важности реабилитации таких детей говорит и Татьяна Сарычева.
Татьяна Сарычева: Дети из категории подвергшихся насилию с возрастом переходят в категорию насильников. То есть изначально позиция потерпевшего, пострадавшего вырабатывает у ребенка желание каким-то образом отомстить. Происходит перенос и жертвой становится, безусловно, более слабый человек, чаще всего это те самые младшие школьники, беззащитные и более уязвимые. Поэтому очень важно предотвратить насилие, как источник дальнейшего насилия. То есть круг замыкается и все идет с потрясающей повторяемостью.
