Иван Толстой: Один из примечательных поп-музыкантов, выступающих на немецкой эстраде, - Петер Лихт. Рассказывает наш берлинский корреспондент Екатерина Петровская.

Екатерина Петровская: Сегодня мы познакомим вас с одним из самых примечательных музыкантов немецкой поп-сцены.

Кажется, что эта романтическая песня Петера Лихта о любви, но нет – она о конце эпохи капитализма. Так певец Петер Лихт подводит итоги современной немецкой истории. Петер Лихт – не просто поэт и певец, он целое явление немецкой музыкальной и литературной сцены. Человек, восставший против некоторых ее законов. Поп-звезда, не открывающая своего лица. Человек в маске. Петер Лихт воспевает конец прекрасной эпохи финансового процветания и действительно радуется. Слова песни приблизительно такие:

«Вы уже слышали новость, это и правда конец, конец капитализма, его время закончилось, прошло, совсем прошло – наконец-то – поется в рефрене дружным пролетарским хором. – Ты помнишь? Мы носились на солнечной колеснице по небосводу магазинов и срывали его плоды прямо с полок и были полностью укомплектованы, тогда все регулировалось с помощью денег».

Эта песня – манифест Петера Лихта. Вместе с диском он выпустил и книгу с подобным же названием «Книга о конце капитализма». Ничего истинно пролетарского ни в книге, ни в диске нет. Его песни – в каком-то очень субъективном ключе регистрируют положение дел в стране: время экономического чуда и полной социальной защищенности, время безоблачного благополучия в Германии закончилось. Петер Лихт поет об эпохе очередей в бюро по трудоустройству, относительного безденежья и всеобщего финансового кризиса, делающего человека человеком. Но это вполне иронично. Один критик, впрочем, слегка преувеличив, назвал Петера Лихта «летописцем нашего времени». Петер Лихт вообще-то не собирался заниматься никакой социальной критикой. Это получилось само собой.

Его первые диски начала тысячелетия сразу принесли ему популярность. Его главный хит тех лет - «Зоннендек» - очень напоминает своим пафосом советскую детскую песенку «Я на солнышке лежу». Петер Лихт как-то вдруг стал апологетом современного молодого человека-одиночки, циничного и лиричного одновременно. Он воспевал прекрасные моменты ничегонеделанья, мига, свободного от всяческих забот и мыслей.

«Если меня почему-то нет на месте, я где-то на солнышке или в соляриуме».

Петер Лихт очень нетрадиционно отреагировал на свою растущую популярность. Он запретил фотографировать себя - как он на самом деле выглядит, никто толком не знает. Его лица не видел никто, с кем он непосредственно не встречался. Он не дает интервью, ограничившись однажды высказыванием: «Я делаю музыку, и как ее понимать, я объяснить не могу». Расслабьтесь и слушайте – его кредо. Его песни умны и абсурдны, хотя делают вид, что они банальны и примитивны. Они, как конфета с начинкой, когда только вначале кажется, что она сладкая, а раскусишь – она острая и горькая. Вот, к примеру:

«Кто быстрее всех расслабиться, тот гораздо лучше тех, кто не так быстро расслабляется, но все-таки он лучше того, кто вообще не расслабляется, или того, кто уже мертв, но тут уж ничего не сделаешь».

В интернете можно найти сведения о книгах Петера Лихта, немногочисленных выступлениях, дисках, но ни одного фото и ничего из его биографии. Во время последнего турне со своими песнями он выступал в маске. В этом отказе от медийного клонирования своего лица чувствуется какая-то анахроническая честность, и даже одиночество скрывающегося за маской человека. Вот, к примеру, его песня «Абсолютная счастье». Как всегда немного иронично, здесь поется о счастье быть самым последним человеком и стоять у бездны на краю.

Несмотря на эту клоунаду с масками или как это более жестко называют скептики – «коммерческий трюк» Петера Лихта, к нему относятся с серьезным вниманием. Петер Лихт удивительно балансирует между популярностью и анонимностью. Так недавно он поучаствовал в одном из самых престижных писательских конкурсов имени Ингеборг Бахманн и неожиданно выиграл первое место симпатий публики популярного телевизионного канала «3 Sat ». Петер Лихт читал свой текст под занудным названием «История моих оценок в начале третьего тысячелетия» почти пол часа – а камеры снимали его спину и очень красивые лица его слушателей, а иногда - потрепанный коврик с бахромой, на котором стоял стул молодого писателя. Лицо Петера Лихта видели только те, кто непосредственно присутствовали в зале.

А телевизионный зритель стал свидетелем странного антителевизионного события. Не размахивая руками и никого не критикуя, Петер Лихт подверг сомнению законы шоу-бизнеса, ставящего в центр всего певца-марионетку, и телевизионной мании, зациклившейся на говорящих головах. Пощечина общественному вкусу? Ответом на вопрос, где же находится главный герой, может послужить песня Петера Лихта: «Где я нахожусь? Да в центре того, что меня окружает».

И, может быть, нежелание Петера Лихта тиражировать свое лицо, связано с тем, он просто некрасив или очень стесняется?