25 марта в России впервые отмечали День работников культуры. Руководители различных Домов творчества встретили новый праздник в московском Доме журналистов и провели «круглый стол» под названием «Наш протест против рейдерских захватов Домов творчества».
На «круглый стол» деятелей искусства пригласил руководитель Фонда защиты гласности Алексей Симонов. Под невеселый смех собравшихся он поздравил всех с новым государственным праздником: «Замечательно мы его празднуем, — сказал Алексей Симонов. — Всем уже принесли соответствующие в разной степени срочности предписания и все не готовы выполнить предписания нашей замечательной, столь заботящейся о культуре власти: культура, на выход. Поводом для этого собрания является наше одиночество. Каждый дом в отдельности решает свои проблемы в одиночку. Причем это явление отнюдь не только московское, речь идет об отделениях СТД по всей России. Ленинградский Дом журналистов переходит во владение Смольного и так далее. В Москве и в провинции, очевидно, плохо с жилищными условиями и очень большие проблемы с торговыми помещениями, а также с помещениями для различных государственно-общественных органов, типа фондов, типа Росохранкультуры, типа других источников, которым нужно помещение для того, чтобы исполнять обязанности государственных органов по отношению к наблюдению или к поддержанию культуры».
Алексей Симонов предложил создать некую ассоциацию творческих домов Москвы и заключить для этого неформальное соглашение. И вот реакция Маргариты Эскиной, директора Центрального дома актера: «Лет 10 назад, а может быть и больше, мы начали, такую ассоциацию создали и даже у нас до сих пор напечатанные бланки. Инициаторами были Ольшанский — Дом архитектора, Гусман — Дом кино, и мы — Дом актера. Но я уже тогда понимала, что у каждого свои заботы. Пока Гусман не вошел в работу, он хотел это сделать, а я уже понимала, что мне только бы Дом актера. Поэтому как бы эта ассоциация... Кроме того, она не была так нужна, как сейчас.
Теперь, что сейчас Дом актера? Положение странное, но всюду одинаковое. Вообще, всюду ноты совершенно одни, только разные оркестры. Казалось бы, абсолютно решенный вопрос для руководства. После уникальной, как мне кажется, пресс-конференции, на которой была вся театр альная Москва, и после слов, который уже избран президентом господина Медведевым, все поняли, что замечательно, все закончено. Но, тем не менее, мы продолжаем судиться, у нас бесконечные суды. И на суды приходит и Росимущества, и Россвязьохранкультуры, которые все-таки продолжают надеяться, что они это отвоюют. Получается так, что мы как бы соединены с властью, наш диалог с властью нас вполне устраивает. Нам приходят регулярные письма от господина Зубкова, в которых он лично директору Дома актера сообщает, что он обязывает того-то и того-то в кратчайший срок решить наши проблемы. Потом приходит следующее письмо, где написано, в кратчайший срок. Вместе с тем от чиновников, от работников Росимущества и Федерального агентства управления имуществом по Москве приходят письма такие, как будто вообще они живут в другой стране, у них другой президент и у них ничего этого нет. Они продолжают писать, что надо представить договора, они будут решать. Все сначала, все как будто не было».
Следующий пассаж Маргариты Эскиной свидетельствует о ее тонком понимании политического момента: «Я хочу думать, обращаю внимание на этот оборот, что у нас с вами и с нашей верховной властью совершенно одинаковые задачи. Мы хотим победить чиновничество, которое не выполняет тех решений и ставит под сомнение наше руководство. Поэтому мы хотим всемерно помочь нашему руководству преодолеть этот раздор и чтобы вертикаль власти, которую мы строили, как-нибудь действовала. Я понимаю, что все думают немножечко иначе, но лучше думать так, как я, уверяю вас».
Если по отношению к Дому актеру гром уже грянул, то до Центрального дома художника на Крымском валу пока доносятся отдаленные раскаты. Говорит Масут Фаткулин, председатель исполкома Международной конфедерации Союза художников, эта структура является собственником Дома художника: «Мы являемся законными собственниками своего большого Центрального дома художника, потому что в свое время это было построено на средства Союза художников СССР, соответствующим образом мы, как его правонаследники, получили все права на него, оформили в установленном законом порядке право собственности, оформили земельные отношения. Второе. Находящаяся в этом же здании Государственная Третьяковская галерея является собственностью государства, федеральной собственностью. Соответственно, земельные отношения у нее тоже оформлены в виде бессрочного договора пользования земельным участком. То есть юридически здесь просто безупречно и в том и в другом случае. Но, тем не менее, возникла ситуация, когда стоит вопрос о сносе Центрального дома художника. В среднем до миллиона человек посещают Центральный дом художника. За 30 лет его существования через его стены и залы прошли 30 миллионов человек. Они могут лишиться того, что у них не будет место в центре Москвы, в котором они все время ходили. Я хотел сказать, что та часть Центрального дома художника, которая принадлежит нам, и которую мы в течение 30 лет используем в интересах самого широкого круга людей, она никогда не финансировалась ни из федерального, ни из московского бюджета. То есть мы решаем общекультурные задачи и все это делается на средства общественной организации. Вы, наверное, слышали, что на месте существующего Центрального дома художника предполагается строительство элитного жилого комплекса "Апельсин". Автор Норман Фостер, а идея компании "Интеко", возглавляемой госпожой Батуриной. Потом, естественно, пошла очень оживленная дискуссия на эту тему. Мы вынуждены были сделать заявление для печати, мы высказывали большую тревогу, что этот дом принадлежит не только художникам Москвы, России, он принадлежит художникам всего Содружества Независимых Государств, и что его исчезновение нанесет урон репутации Москвы и России, как культурной столицы. Поэтому я думаю, что тревога общества, наверное, в этом отношении очень оправдана, не только художников, а широкой общественности, потому что речь идет о неких символах вообще России, культурных символах России. Говорят, что должен быть конкурс, говорят, что на этом конкурсе есть такие шансы победить проекту, который представлен в печати, говорят, что должно быть постановление правительства о реконструкции, говорят, что это вообще действительно может быть снесено. То есть, понимаете, пока мы можем пользоваться определенной информацией или слухами, потому что реальной, официальной, в наш адрес направленной какой-то точной информации мы пока не имеем».
Случай с Домом художника особый. Другие здания никто сносить не собирается, их хотят занять. И Московский дом скульптора, и Музей Рерихов, и Дом журналиста, и многие другие здания — как на грех расположены в сверхдорогом московском центре.