Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие международный обозреватель Радио Свобода Ефим Фиштейн.
Андрей Шарый: Фильм Вилдерса в Европе вызывает опасение не в силу заявленной тематики, а в силу явной провокационности метода обращения к теме диалога двух цивилизаций. Об этом мой коллега Андрей Шарый беседовал с международным обозревателем Радио Свобода Ефимом Фиштейном.
Это не первая дискуссия, связанная с ролью ислама, с пониманием ислама в европейской политической культуре. Можно ли говорить об антиисламских настроениях, как о факторе европейской общественной жизни?
Ефим Фиштейн: В принципе наверняка можно, потому что в каждой стране по-своему проявляется некая настороженность или даже неприязнь по отношению к исламу, связанная прежде всего, однако, с той особенностью, что европейцам очень хочется сохранить ту толику свобод, включая свободу слова, выражения, печати и собрания, и прочее, которую они воспринимают, как находящуюся под угрозой со стороны исламских радикалов, со стороны тех, кто хотел бы - частично или полностью - навязать исламские представления о жизни, о праве, о свободах им. И вот здесь возникает внутренний конфликт, потому что обычно критикой ислама занимаются не неонацисты в нашем классическом понимании, а те, кто еще вчера был или сегодня остается либералами. Они критикуют ислам с позиции расширенного понимания свободы, они утверждают, что их критика ислама есть проявление свободы слова. Это имело место в Дании, где публиковались карикатуры недавно сравнительно, старые карикатуры, фактически лишь с той целью, чтобы доказать, что свобода слова распространяется не только на христианство, не только на политические или социальные институты Европы, но и на ислам, что, живя в Европе, представители этого вероисповедания обязаны подчиняться тем же правилам, то есть исходить из возможностей, что и их религия станет предметом критики. По той же причине, собственно, и шведские газеты в свое время публиковали карикатуры, по той же причине голландский режиссер Ван Гог снимал фильм об исламе. Сценарий к фильму, кстати, ему писала исламская женщина сомалийского происхождения, живущая в Голландии. Из-за этого, собственно говоря, Ван Гог стал жертвой покушения и убийства. Кстати, с ним фактически сотрудничал и нынешний голландский законодатель, политик, о фильме которого мы сейчас говорим.
Андрей Шарый: Таким образом, можно ли сказать, что в общественной повестке дня 2000-х годов после событий 11 сентября 2001 года появилась новая тема, которая уже осмыслена?
Ефим Фиштейн: То, что об этом говорят, на мой взгляд, явление положительное, потому что ведь говорят не только об исламе, он стал предметом активного обсуждения только по той причине, что именно он находится на передовой этой культурной войны, если хотите, войны за сохранение таких ценностей, как свобода слова. Другое дело, что конкретные проявления вот этой критики могут быть вполне провокационными, и именно к этой категории я бы отнес фильм, который сам по себе, как произведение киноискусства, не существует, это скорее пропагандистский фильм и скорее именно провокация с целью вызвать общественную дискуссию.
Андрей Шарый: На ваш взгляд, факт появления такого фильма и факт новой интерпретации этой темы - это полезно для европейцев или нет? Или лучше быть осторожнее, уходить от такого рода тематики?
Ефим Фиштейн: Следует уходить не от тематики, а от провокационных проявлений интереса к этой тематике. В данном случае я разделяю позицию голландских властей, которая достаточно осторожна и критична по отношению к такого рода провокациям, потому что ведь результатом их может явиться скорее обострение отношений между мусульманской общиной и Голландией, да и Европой в целом.
