Программу ведет Евгения Назарец. Принимают участие политолог Александр Караваев и главы Комитета по внешним связям парламента Грузии Константина Габашвили.
Евгения Назарец: Накануне в Нью-Йорке прошло экстренное заседание Совета Безопасности ООН, где обсуждалась ситуация в зоне грузино-абхазского конфликта. Никакого официального решения принято не было, но некоторые детали самого обсуждения достойны внимания. На связи со студией Радио Свобода эксперт Информационно-аналитического центра по изучению политических процессов на постсоветском пространстве Александр Караваев.
Александр, итак, решения никого нет, но такое ощущение, что все стороны вышли с заседания довольными, и Грузия, и Россия.
Александр Караваев: Ну, конечно. Я думаю, что если бы мы давали какую-то оценку, то можно было бы сказать, что со счетом 1:1 это все закончилось. Потому что, с одной стороны, конечно, неплохо для Грузии, что им удалось все-таки собрать Совет Безопасности, это достаточно значительное достижение. Но это уже не протяжении нескольких лет им удается – привлекать союзников из Восточной Европы, чтобы дипломатическим образом поддерживать свою позицию с абхазских и югоосетинским конфликтом. Ну, а России, соответственно, удалось снизить как бы накал страстей и сделать так, чтобы Совет Безопасности не принимал никакую резкую резолюцию. Но главное, я думаю, России удалось продемонстрировать некие достижения в плане… ну, как достижения они представили в плане того, что Россия пошла в сторону укрепления экономических связей с Абхазией и Южной Осетией. И одновременно, не стоит забывать, Россия, видимо, решила пойти по пути отмены экономических санкций для Грузии. Поэтому в целом, я думаю, и одна и другая сторона вышли после заседания Совета Безопасности, в общем-то, с чувством выполненного долга, я бы так сказал.
Евгения Назарец: Есть так называемая «группа друзей генерального секретаря», в которую входят несколько стран, - Великобритания, США, Франция, Германия и Россия, в том числе, так вот, четыре страны, которые я назвала первыми, кроме России, вместе приняли некое коммюнике, в котором выразили «глубокую озабоченность в связи с установлением России официальных связей с Абхазией и Южной Осетией». Российская сторона сказала, что знать не знала об этом решении. Как вы оцениваете эту интригу?
Александр Караваев: Понимаете, с одной стороны, конечно, когда представитель России в Совете Безопасности говорит о том, что не может группа друзей генсека ООН без России принимать такое решение, в определенном смысле это справедливо. С другой стороны, действительно, Тбилиси добился определенных успехов в том, что касается, скажем так, представления своей позиции в отношении этих конфликтов. И данное коммюнике, как они это назвали, демонстрирует солидарность позиции ведущих западных держав в том, чтобы выступить на стороне Грузии, в пользу Грузии.
Евгения Назарец: Александр, вот это обсуждение – это обсуждение и все или это многоточие, за которым последует, на ваш взгляд, какое-то продолжение?
Александр Караваев: Нет, в принципе, продолжение в российско-грузинских отношениях в этом плане, достаточно конфликтном, оно не имеет как бы окончательной точки. Окончательная точка может наступить в будущем далеком, когда эти конфликты будут урегулированы. И естественно, тут надо ставить многоточие. И следующий такой эпизод с выходом на уровень Совета Безопасности, как обычно, будет связан с очередным военным инцидентом в районе этого конфликта, либо в районе Абхазии, либо в районе Южной Осетии. Так что я думаю, что никакую точку в ближайшее время мы поставить не сможем. Здесь очевидно многоточие и, к сожалению, продолжение такой вот дипломатической схватки.
Евгения Назарец: Спасибо, Александр.
А первую реакцию грузинской стороны на обсуждение в Совбезе ООН ситуации в зоне грузино-абхазского конфликта мы рассчитываем узнать от главы Комитета по внешним связям парламента Грузии Константина Габашвили.
Константин, как вы расцениваете сам факт отсутствия какого-либо решения Совета Безопасности по обсуждаемой проблеме?
Константин Габашвили: Честно говоря, мы не ожидали, что там будет какая-нибудь резолюция. Такого решения не могло быть после созыва экстренного заседания, потому что это была прямая реакция на происходящее в Абхазии, и конечно, никто не ожидал, что Совет Безопасности примет резолюцию. Надо было просто рассмотреть вопрос и создать какое-то отношение к тому вопросу, что касается Абхазии. А это произошло. Ведь все выступающие, по информации, которую мы имеем, резко критиковали отношение России. Кстати, это было заметно и по действиям, разговорам, которые были у российской делегации до заседания и после заседания Совета Безопасности. Эти, скажем так, плохие шутки насчет того, что кто-то смонтировал полет самолета и были выпущены ракеты на территории Грузии, разговор этот был уже изменен, после заседания он был более сдержанным. И все выступавшие там члены Совета Безопасности резко критиковали ситуацию с Россией.
А что касается коммюнике, то это очень важно. Первый раз это произошло, когда Россия выступала как сторона агрессии, как сторона, так сказать, которая делает попытку аннексии, и она была резко осуждена группой друзей генерального секретаря ООН. Это очень серьезная дипломатическая победа в этом случае, это очень серьезное расставление точек над i по всем вопросам. И, видимо, следующими шагами надо решать вопрос еще большего усиления дипломатического и политического воздействия на Россию, которая должна прекратить свою агрессивную политику, свои военные, абсолютно недопустимые действия на территории Грузии, и такую латентную аннексию, которую она осуществляет в Абхазии. Поэтому мы, в принципе, довольны тем, что произошло на заседании Совета Безопасности ООН.
