Анна Качкаева : Даже еще не успели мы сесть к микрофонам, а уже началась (ну, до драки не дошло) с Александром Мельманом, он сегодня со мной в студии, обозреватель «Московского комсомольца», но в общем «Евровидение» всех волнует, и об этом мы сегодня будем говорить. Но сначала очень коротко о еще впечатлениях теленедели.
«Мюнхен» Стивена Спилберга, показанный накануне на Первом, о теме режиссуры которого стоит говорить отдельно, символически напомнил о драматической роли современного телевидения, когда реальность режиссируется для экрана и с помощью экрана. Первые кадры художественного фильма – это реальные кадры телевизионных трансляций драмы с заложниками в Мюнхене.
На другом телевизионном полюсе энергия победы и радости, которая накрывает миллионы людей, следящих за трансляциями спортивных и музыкальных соревнований. Победа на «Евровидении» России в очередной раз вернула телевидение к его эстетическим и природным истокам – прямому эфиру, неподдельным эмоциям, живым реакциям. Улица пустели, бары шумели, окна не гасли до трех ночи.
На этом фоне некоторой мертвечиной отдают телевизионные «консервы». Как только на любом канале под навязчивую музыку голос за кадром бубнит или клеймит очередного неугодного, снабжая начитку нарезкой из надерганных отовсюду съемок нелюбимого персонажа, это значит, что исполняется телевизионный заказик. По такому лекалу на ТВЦ в минувшее воскресенье разбирались с банкиром Лебедевым. Газету, видимо, ему не простили.
А государственный канал «Россия» действительно оказался для россиян – и футболистов, и фигуристов, и музыкантов – счастливым. Вот Первый, например, так много сделал для продвижения идеи «Евровидения», а победу в итоге праздновали на Втором.
Итак, телевизионные трансляции российских побед – об этом наш сегодняшний разговор. Мы не будем обсуждать, от чего Россия так и рвет, и почему ее так прет – именно этими и другими сильными глаголами изобиловал свободный эфир прямых трансляций. Именем Димы Билана уже назовут улицу. Певца поздравили и президент, и премьер-министр России. Мы с вами поговорим о том, благодаря кому и чему зрелище получается захватывающим? Почему именно номер Димы Билана все-таки покорил миллионы? И чем оценил его еврозритель? Что эта музыкальная победа означает для российского телевидения? И действительно ли правильно, что Диму Билана выбирали народным голосованием, а не экспертным голосованием шоу-бизнесменов? Со мной в студии Александр Мельман, мой коллега, обозреватель «Московского комсомольца», а минут через 15 к нам присоединится известный музыкальный критик Артемий Троицкий, который был на ночном обсуждении победы на российском канале, и уже дал везде комментарии. Самый блестящий - «еще Нетребку на подпевку и Кабаеву на подтанцовку». Теперь это разойдется, я думаю. Он к нам присоединится, и вы сможете ему задавать вопросы и сравнивать собственные ощущения по поводу того, что видели или обсуждали ваши дети и молодые домашние. Потому что я не сомневаюсь, что в этом смысле очень многие тинейджеры и люди постарше, конечно же, смотрели трансляцию «Евровидения».
Я сначала хотела задать нейтральный вопрос, но уже тут понимая, что, схватившись с Александром Мельманом перед эфиром, что зададим мы его просто. И он, конечно, будет связан с неким чувством, которое «Евровидение» вызывало или не вызывало. Итак вопрос: вы гордитесь победой Димы Билана на «Евровидении»?
Начнем, Саша, с вас, не про гордость, потом скажите про гордость. Давайте сначала про профессию. На что вы обратили внимание, с точки зрения и телевизионного зрелища, и того, как выглядел номер Билана?
Александр Мельман: Здравствуйте, дорогие радиослушатели! Я хочу сказать, если говорить о чисто телевизионном зрелище, то меня удивил в хорошем смысле и даже покорил комментатор Дмитрий Губерниев, потому что он вел вместе с Ольгой Шелест этот репортаж из Белграда. И мы его знаем как спортивного комментатора, тоже, безусловно, хорошего.
Анна Качкаева : Пара, кстати, была лучше, чем Шелест с Комоловым. Это совершенно точно.
Александр Мельман: Наверное, неслучайно все-таки отобрали Губерниева туда, Комолов вел уже из Москвы. То есть человек давал такого драйва и такого в хорошем смысле профессионализма! Просто зажигал, что называется, Дмитрий Губерниев, причем показал себя достаточно компетентным. А если он где-то чего-то не знал, то это достаточно выглядело мило и совершенно не резало ухо. Поэтому я хочу сказать, что этот комментарий я просто иногда слушал, что называется, иногда не глядя в телевизор. Что касается самого номера, то мне показалось на мой непросвещенный взгляд, достаточно стильным, неожиданным, нетривиальным. Мне кажется, это была хорошая постановка. И даже хорошо, что эта лестница, на которую должен был забираться Билан, она потом исчезла по техническим причинам. И вот то, как это было сделано, как катался Плющенко, как играл этот венгерский скрипач, мне показалось очень достаточно таким зрелищем качественным. И я хочу сказать, что исполнение Билана мне тоже понравилось. Хочу я быть правильно понятым, я не поклонник попсы в целом и Димы Билана, в частности, но честно вам скажу, что я болел за него. И порадовался и этой победе, и порадовался, извините, это не пафос, за Россию.
Анна Качкаева : Как раз извиняться совершенно неуместно, надо радоваться.
Александр Мельман: Ну, кажется, что это пафосно, может быть, кому-то.
Анна Качкаева : Еще несколько деталей по поводу самого собственно телевидения. Это было вполне уникальное зрелище, потому что я посмотрела и на сайтах, и потом пообщалась с коллегами. Сербы сделали одно из самых зрелищных шоу из всего того, что мы когда-нибудь видели на «Евровидении». Туда завезли, как я понимаю, больше 70 тонн светотехники. Там работало более 20 камер, и дизайн заставки, некая элегантность и живость, которым все это сопровождалось, конечно, говорили о том, что телевизионное зрелище очень продумано. И то, что теперь какому-то и российских каналов, видимо, все-таки «России», судя по всему, придется конкурировать и показывать Европе, действительно реально доказывать, что телевидение хорошо и абсолютно на мировом уровне должно продемонстрировать такое шоу, это тоже, конечно, вызов.
Александр Мельман: Сделали же Лигу чемпионов. Почему же не сможем сделать через год? Я думаю, все будет нормально. А еще мне кажется, что в Белграде зал, что называется, дышал. Вы точно сказали, живой был зал. И это тоже очень важно, и это тоже играло в плюс, безусловно, как бы оживляло картинку.
Анна Качкаева : А как вы оцениваете ночь на канале «Россия» после обсуждения, особенно если сравнивать ее с тем, что мы обычно видели на Первом канале?
Александр Мельман: Ну, я хочу сказать, что это была такая спокойная ночь по сравнению с тем, что было у Малахова. Без истерик!
Анна Качкаева : Абсолютно. Почему-то сегодня комментаторы говорили, что она такая же. Но это принципиально все-таки по атмосфере другая история была.
Александр Мельман: У Андрея Малахова сознательно нагнеталась эта истерика, там был обязательно Кушанашвили с его обязательным матом. Здесь все было достаточно спокойно, может быть, люди, правда, замерзли, потому что была открытая площадка.
Анна Качкаева : Точно, точно! Все мерзли под Шуховской башней.
Александр Мельман: И я хочу сказать даже некоторую благодарность господину Баскову, что он как-то всех развеселил, как-то всех оживлял, то есть молодец. Потому что действительно люди как-то были поначалу немножко зажаты . И я хочу сказать, что и здесь господин Комолов был на своем месте, то есть он достаточно элегантно и стильно проводил вот эти вопросы гостям. И в общем, такого панегирика, такого ура-патриотизма, в отличие от того, что нам показывал Первый канал, здесь не было. И я тоже считаю, что это в плюс сыграло и каналу «Россия» в данном случае, и общему фону тоже. И опять появление Губерниева и Шелест, и очень хорошие шуточки, обмен колкостями необидными между ведущими мне тоже понравились.
Анна Качкаева : Но там было на грани, но не свалились.
Александр Мельман: Не через, да. Поэтому я считаю, что здесь, может быть, такого не было скандала. Поэтому обсуждать вот эту ситуацию после конкурса трудно, но тем не менее…
Анна Качкаева : А вы знаете, Саша, я думаю, что просто вот эта вот проблема – так все друг друга накручивали, взвинчивали и так все не ждали, что, конечно, вот это политика, мы никогда не получим… Когда получили, и тоже политика, то как-то никто не знал, что с этой победой делать. Вот эта проблема неумения артикулировать то, что хорошо, это, по-моему, проблема этой ночи была.
Александр Мельман: Мне еще показалось, по себе, может быть, что я, например, выплеснул все самые главные эмоции после футбола и особенно после хоккея. И у меня, наверное, было не так много сил праздновать победу Димы Билана. И поэтому трудно действительно было понять. Потому что сейчас сравнивают спортивные победы – это да, а вот здесь это попса.
Анна Качкаева : Ну, теперь все соединяет. Это некое такое знамение нового правления.
Александр Мельман: Медведев и Путин поздравили всех. И правильно, наверное, сделали. Воспользовались ситуацией. Почему бы и нет?
Анна Качкаева : Давайте посмотрим, что написали слушатели. «Почти все совки купили электродрель. И «Евровидение» столь же полезно». Такие странные ассоциации.
«Впервые в истории только на «Евровидении» победу России назло мужу Яны принесли лебедь, рак и щука, доказав…»
Александр Мельман: То есть предмет для стеба.
Анна Качкаева : «Лучше расскажите о посадке на Марс». Расскажут, безусловно, в другой программе.
«Что бы получил Билан, если бы выступил под другим флагом? Как по странам распределились голоса?» Сейчас, Аркадий, скажем.
«Я не понимаю, почему Билану дали премию на «Евровидении», - Андрей из Одинцово. Это мы сейчас Артемию Троицкому зададим.
«В «Евровидении» победила не Россия, а ласковый и нежный голос Димы, ледовые фигурки, волшебные звуки скрипки, ну, и конечно же его раскрутка на всех каналах и плюс что-то там неизвестное, витающее в пиаровском мире».
«Победой я впервые горжусь, а не только футболистами, хоккеистами, теннисистами и баскетболистами».
«Уважаемый Артемий! Ваша реплика относительно Кабаевой и Нетребко, а также насчет того, кто голосовал за Билана, просто чудо!», - пишет Ирина. Артемий уже нас слышит. Реплику вашу по поводу Кабаевой и Нетребко очень оценила Ирина, наша слушательница из Москвы. «Она просто чудо. Мои молодые отдали первые места Норвегии, Греции, Армении и Израилю. А зал встал, по-моему, все-таки приветствуя Плющенко, а не Билана».
Доброе утро, Артемий, тогда мы сразу спросим вас, потому что слушатели уже об этом говорили. За что, все-таки Дима Билан получил первую премию?
Артемий Троицкий: Дима Билан получил первую премию за достижения русского народа в расселении по различным окрестностям нашей страны. То есть понятно, что после того, как развалился Советский Союз, в большом количестве окрестных стран осталось жить огромное количество наших людей. Имеется в виду и Украина, и Белоруссия, и Молдавия, также страны Балтии, также страны Закавказья, а также государство Израиль – тоже фактически место пристанища примерно миллиона бывших советских людей. И надо сказать, что все эти ребята – более или менее консолидировано и солидарно голосовали за этого самого Диму Билана. И поэтому он, собственно, и выиграл конкурс. Я так думаю, что вообще вся эта история с «Евровидением» после этого конкурса сильно изменится. То есть абсолютно понятно, что такие страны, как в первую очередь Россия, во вторую очередь, Сербия имеют просто заведомую фору во всем этом голосовании. То есть Россия получает автоматически первые-вторые места во всех бывших советско-израильских странах. Сербия получает автоматически первые-вторые места от сербской диаспоры во всей бывшей Югославии, то есть Словения, Хорватия, Босния с Герцеговиной, не говоря о Черногории. Так что где-то под сто, а в случае с Сербией где-то 50 очков форы эти две страны имеют. Я так думаю, что это несправедливо. И такая довольно скучная ситуация. Сейчас мы можем просто задним числом удивиться тому, что прошлогодние участники от России, это была такая девичья группа под названием «Серебро», что они были настолько ужасны, и песенка их была настолько блеклой, что вот они первое место не заняли, имея всю эту поддержку.
Анна Качкаева : Артемий, правильно ли я понимаю, что как бы ни пытались организаторы минимизировать голосование по геополитическому признаку, было впервые два полуфинала и так далее, этого все равно не удалось, не удается, и уже скорее всего не удастся избежать? И «Евровидение» можно считать конкурсом «политической песни»?
Артемий Троицкий: Нет, во-первых, политическая песня – это все-таки специальный термин.
Анна Качкаева : Да, конечно, я кавычки ставлю.
Артемий Троицкий: Это песня протеста, это Виктор Хара, это ранний Боб Дилан, это Александр Галич и так далее. Естественно, те песни, которые исполняются на «Евровидении», они вообще никакого отношения ни к политическим, ни к социальным, ни к экологическим проблемам не имеют. Я помню, как в прошлом году, один какой-то придурок с Первого канала по имени Максим Шевченко пытался на обсуждении всем внушить, что победившая в прошлом году сербская песня «Молитва» - это песня политическая, что это протест против давления НАТО на Сербию и все такое прочее. Что, конечно, было полным бредом, а также враньем, поскольку мистер Шевченко еще сказал, что понимает по-сербски. Если бы он понимал бы по-сербски, (я на самом деле понимаю, поскольку пять лет прожил в Праге, там очень похожи эти языки на самом деле), это песня, где девочка молится о том, чтобы ее разводящиеся родители все-таки остались вместе. Политики вообще никакой нет и не было изначально.
Что касается до голосования, то я думаю, что сейчас вся эта история пришла к полному тупику, и из этого тупика имеется два выхода. Один выход – это то, что в конкурсе «Евровидение» в массовом порядке сваливают все его основатели, то есть Англия, Голландия, Бельгия, Франция, Испания – все эти страны так называемой старой Европы.
Анна Качкаева : Старого света.
Артемий Троицкий: Им там явно ничего не светит. Второй вариант, который мне представляется гораздо более разумным, и это позволит этому конкурсу все-таки жить, это вернуться к системе голосования, которая была принята на «Евровидении» на протяжении первых 40 лет его существования, когда еще не было интернета, СМС и так далее. И когда от каждой страны голосовало компетентное жюри.
Анна Качкаева : То есть вы все-таки против народного голосования?
Артемий Троицкий: Я не против народного голосования, я просто думаю, что народ может голосовать, так как это было, и пусть кто-то из артистов получит то, что называется «призом зрительских симпатий», и на 90% это будет Россия, а на оставшиеся 10 это будет Сербия. А основной приз пусть все-таки присуждает профессиональное жюри. И я думаю, скажем, что в этом случае результаты голосования будут контрастно противоположные. Я могу себе представить, как, скажем, в Эстонии, Латвии или Литве русскоязычное население, разумеется, проголосовало за Россию, поскольку местноязычное население не имело права голосовать за латышей, литовцев и эстонцев, вот я думаю, если там будет собрано жюри, скорее всего, Россия там никогда не получит вообще ни одного балла, поскольку в странах Балтии практически все музыкальные профессионалы – это не русские. А дадут они или шведам, или норвегам, или грекам, или французам, или кому-нибудь еще. Я думаю, что это будет, может быть, тоже не совершенно объективно, но уж во всяком случае гораздо более объективно, чем то, что мы имеем на данный момент.
Анна Качкаева : Я так понимаю, что вы как-то стараетесь не связывать это с политикой. И ирония в вашем голосе по отношению к голосованию присутствует уже которые сутки. Как вы думаете, такое активное поздравление высших должностных лиц не только России, но и Украины (Юлия Тимошенко просто проникновенно-трогательные слова в адрес собственной певицы произнесла), какие политики дивиденды на этом себе пытаются сделать?
Артемий Троицкий: Во-первых, это признак определенной провинциальности. То есть конкурс «Евровидение» на самом деле имеет какой-то истеричный статус. И победа на «Евровидении» считается идеей фикс только в каких-то вот этих маленьких восточно- и центральноевропейских странах, а также в России, Украине и так далее. То есть имеется в Европе одна музыкальная сверхдержава, это, естественно, Великобритания, у которой есть все, начиная от Пола Маккартни и кончая Эмми Вайнхаус, то есть 90% всех европейских поп- и рок-звезд – это британцы. На конкурсе «Евровидения» Британию всегда представляет художественная самодеятельность, и занимает там Англия стабильно или последнее, или предпоследнее, или предпредпоследнее место. При этом они абсолютно не парятся по этому поводу, поскольку все воспринимают конкурс «Евровидение» как шутку, как какое-то соревнование провинциальной самодеятельности, каких-то фриков, каких-то розово-голубых див и так далее.
Анна Качкаева : Артемий, вас трудно, конечно, заподозрить в больших симпатиях к «Евровидению», но как вы оцениваете во всем этом роль телевидения, потому что конкурс заточен под телевидение, им создан, и им же продвигается. И с этой точки зрения, не кажется ли вам, что телевидение выполняет в некотором роде объединительную, интегрирующую роль для массового зрителя европейского?
Артемий Троицкий: Я вообще считаю конкурс «Евровидение» - это забавная и довольно полезная штука. Полезна она в том смысле, что в Европе имеется огромное количество всяких мелких стран – балтийских, балканских, каких-то островных, Мальта, Кипр, и прочее, для которых конкурс «Евровидение» - это вообще единственный шанс как –то заявить о себе, о том, что они вообще есть, и что там есть артисты, и что они песни поют. Я считаю, что это очень хорошо, это какой-то вызов музыкальному империализму со стороны Великобритании и США. Но проблема в том, что по традиции все сложилось так, что страны на этих конкурсах представляют не какие-то на самом деле интересные артисты, а вот именно все вот эти какие-то максимально китчевые фрики. И артистов этих отбирают, по всей видимости, по принципу «чем хуже – тем лучше». То есть это должно быть забавно, это должно быть зрелищно, это должно как-то заниматься, в этом должны быть какие-то лошадиные дозы вот этого китча для геев и домохозяек. И собственно говоря, и все. Поэтому в результате классных артистов ни из каких стран мы не видим. Скажем, на этом конкурсе было один-единственный именитый и действительно способный талантливый артист, который просто решил постебаться над конкурсом «Евровидение», это Себастьян Пелье из Франции. На самом деле, известный артист, и на самом деле артист хороший. Он просто взял и сделал просто максимально ироничную, постмодернистскую пародию на «Евровидение». Естественно, эту пародию никто не оценил. Хотя Себастьян Пелье по своим талантам стоит всех Дим Биланов, Ань Лорак и так далее вместе взятых.
Анна Качкаева : Я хочу Александра еще спросить по поводу как раз телевидения. Может быть, и бессмысленно требовать? С одной стороны, хорошо, что выходят ко всем европейским странам, и 100 миллионов хотя бы понимают, что Европа разговаривает на разных языках. Я то вообще иногда думаю, что, может быть, ничего, что про скрипку Страдивари узнали эти 100 миллионов таким образом? Может, кто поинтересуется, кто это такой? Я не оскорбляю никого, говоря это. Ваше мнение по поводу того, что делает телевидение?
Александр Мельман: Ну, телевидение действительно, мне кажется, таким образом так или иначе объединяет Европу. Конечно, это такой средний или ниже среднего музыкальный уровень, как Артемий сказал, для домохозяек. Тем не менее, у нас вообще телевидение, как правило, любых стран ориентировано прежде всего на домохозяек, и в этом ничего страшного нет. И поэтому если хороший артист из Франции не вписался в формат, это тоже обычное дело. Есть все-таки определенный формат, как мне кажется,«Евровидения». И пусть он все время размывается, и пусть он теперь не так понятен, но что же делать? Я думаю, что то, что есть такая игрушка для восточного блока бывшего и для России с ее бывшими республиками, я думаю, это тоже не так плохо. Хотя мне почему-то кажется, что те люди, которые отбираются от лучших музыкальных стран Европы, они почему-то, я не музыкальный критик, но ощущения такие, достаточно очень холодная, как мне кажется, подача. Вот душа чувствуется в другом месте Европы, в частности, и у нас. А что касается качественных музыкантов, да, мы посылали Аллу Борисовну Пугачеву. Может быть, с точки зрения Артемия, это для Европы все равно не самый лучший вариант, но это наша лучшая певица. Мы помним, какое место она заняла. Но есть такие условности, такие правила, есть такой мейнстрим, такой пиар. Может быть, я поддаюсь этому пиару, а вот многие люди не поддаются. Может быть, если бы так же распиарили чемпионат мира по парикмахерскому мастерству, и Сергей Зверев там бы выигрывал, может быть, тоже люди, поддавшись этому, также бы поздравляли Сергея Зверева. Что ж делать? Такова европейская наша жизнь. Я в этом ничего плохого не вижу.
Анна Качкаева : Сегодня один из заголовков в газете «Страна победившего Билана». Артемий, вас это не задевает?
Артемий Троицкий: Ну, в общем-то, я думаю, что это обидно. Обидно просто то, что на самом деле если Европа судит о нашей поп-музыке по тому, что представляет Дима Билан, то в общем можно себе представить, что о нас думают, что это попса, что это китч, и так далее. К сожалению, на самом деле именно та музыка, которую уже много лет, причем практически в исключительном режиме, транслирует все наше телевидение. Я имею в виду как кнопочные каналы, в первую очередь Первый, который, как мне кажется, занимается просто музыкальным геноцидом, как бы это громко ни звучало. В том числе это касается и музыкальных каналов. Естественно, никакого представления о том, что в нашей стране имеются артисты талантливые и артисты актуальные, артисты с индивидуальностью, в общем-то, конкурс «Евровидение» дать не может. Кстати говоря, во всей этой шумихе вокруг участия России на «Евровидении» присутствует одно такое большое противоречие, о котором почему-то никто не говорит, хотя вообще это должно бросаться в глаза, точнее в уши – то, что и прошлогодние наши участницы на «Евровидении», и Дима Билан – они все поют на английском языке. При всей это форе, при всей этой русской надувной подушке, которая отдает нам победу, все равно почему-то все поют по-английски. Потом это называется победой русской культуры, что звучит уж совсем комично. То есть паренек поет полуграмотный текст на исковерканном английском. Поет он, кстати, по-английски плохо, плохо поет, с сильным акцентом. Примерно так, как разговаривают какие-нибудь русские мафиози.
Анна Качкаева : Давайте дадим Александру высказаться. Он категорически с нами не согласен, потому что он болел, гордился…
Александр Мельман: Не то что гордился, но болел, правда. Я хочу сказать, что Артемий сказал, что талантливые. Действительно, много очень талантливых людей, которые не попадают в телевизор. Но я считаю, что этот конкурс не для талантливых людей. И чем ты более размазан по тарелке, тем, наверное, скорее у тебя есть шанс победить. И Верка Сердючка прошлогодняя – тому подтверждение, ее второе место. А то, что касается английского языка, я здесь совершенно не напрягаюсь, это язык межнационального общения. И если перевести то, что поют «Битлз» на русский, то тоже там не очень все правильно и четко выстроено. Ну, и что? Поэтому я как-то спокойнее к этому отношусь.
Анна Качкаева : Давайте послушаем Валентина из Рязани.
Слушатель: Ответ – нет. И еще полсотни лет назад один деятель политический сказал: «Не нужно никого обгонять, иначе все увидят, что задница голая». Кстати, о китче. Я целую неделю сидел у телевизора по болезни и смотрел все передачи подряд. И только в «Происшествиях» увидел русское лицо. Вот такой китч.
Анна Качкаева : Игорь из Москвы, мы вас слушаем.
Слушатель: Я все-таки предлагаю посчитать реально. Знаете, какой был лучший исполнитель на этом «Евровидении»? Который выступал самым последним, это оркестр Кустурицы. Вот я считаю, что диск этого оркестра у меня уже лет десять занимает почетное место на моей полке. Когда будет в Москве подобный фестиваль, да, Пугачева – великая певица, но стоит ли такой диск на полке у белградского нашего товарища? Думаю, нет. Надо считать реальность. Второе, мы все-таки, я редко смотрю телевизор, посмотрел незамыленным глазом, кстати, мы не голосовали за Билана, и никто не голосовал, там было написано Россия.
Анна Качкаева : Мы то не могли голосовать.
Слушатель: Когда идет голосование, там написана страна, а не тот, кто поет, это касалось абсолютно всех стран.
Анна Качкаева : Та страна не может голосовать за своего исполнителя. Это правило.
Слушатель: Выступает Билан, и написано Россия, не Билан, там Билана нет подписи, выступает Ани Лорак, написано Украина, а не Ани Лорак. Я хотел бы обратить внимание на один момент, только как мы хорошо голосовали. Мы не могли голосовать за Россию, поэтому мы голосовали за Украину, а каждый звонок – это евро, всего звонков – 20. это 20 евро. В Киеве голосовали за Диму Билана, проголосовали так же, но эта победа стоила 10 евро, а для нас 20 евро. Вот так мы любим наших граждан. И это бизнес не очень хороший. А что касается… Да, хорошо француз спел, я очень хорошо понимаю, что он пел лучше Ани Лорак. Но вот так мы голосовали, мы голосовали в основном, смотря на эту безумноватую картинку и придерживаясь этой картинки. И соответственно, будем голосовать всегда за своих, это абсолютно, давайте хотя бы в ценах как-то разберемся.
Анна Качкаева : Про цены мы выяснили, про дух тоже. Про цены, я думаю, что это самое последнее, о чем человек думает, если уж он болеет и готов за что-то голосовать.
Александр Мельман: Алгеброй гармонию высчитывать тяжело.
Анна Качкаева : Но должна вам сказать, что как раз за Украину то россияне голосовали меньше всего.
Александр Мельман: Четвертое место дали Украине.
Анна Качкаева : Голосовали за Армению, Азербайджан.
Александр Мельман: Но Украина была только четвертой в голосовании россиян.
Анна Качкаева : Это, кстати, тоже довольно любопытная геополитическая история, а может быть, не история, просто, например, армянская исполнительница или израильтянин были ярче, как исполнители, как мне кажется.
«А из того, что просачивается в средства массовой информации, можно понят, что «Евровидение» - это праздник шабаша или корпоративной вечеринки голубого сообщества», - Сергей нам пишет. Да что ж вы там с этим голубым сообществом.
«Поскольку я посмотрела по телевидению все победные матчи, то нечаянно, напав на «Муз-ТВ» на встречу Билана, я решила тоже ее посмотреть. И действительно, не подготовились мы к встрече первого места. Но люди все-таки пришли и поздравили».
«Известно, что голосовать было нельзя за представителя своей страны. А каким образом определялись страны звонящих по сотовым телефонам?» Там же есть коды у каждой страны. Это же все в сервисах и в компьютерных сетях мобильных операторов фиксируется.
«Я слушал, но не смотрел «Евровидение», поэтому мне больше всего понравилась норвежка». Это тоже любопытно. «Нашу победу все-таки обеспечил Плющенко», - считает Олег. Честно говоря, на меня Евгений произвел неизгладимое впечатление, потому что на этом пятачке все, что он сделал…
Александр Мельман: Прекрасно, он танцевал хорошо.
Анна Качкаева : Поэтому причем здесь Билан, у меня все время возникал вопрос.
Александр Мельман: Ну, это хорошее дополнение. Получилось зрелище и скрипка прекрасная.
Анна Качкаева : Ларцев пишет нам: «Провидению было угодно наградить Россию триумфальными победами в честь нового президента».
Александр Мельман: Ура!
Анна Качкаева : Ура! «Россия давно утратила свое этническое музыкальное начало, и победа Билана и престиж этого конкурса может порадовать разве что подростков», - Александр из Сызрани об этом написал.
«Победила Россия, а не Билан. Оскудела земля талантами, к сожалению. И отрадно, что Россия по-прежнему любима, а Билан – обыкновенная посредственность». Противоречий в этой реплике более чем.
Александр Мельман: Мы так долго этого ждали.
Анна Качкаева : «Я очень хочу сказать спасибо Плющенко, потому что если бы не он, победы бы не было. Не велика заслуга» - Александр из Львова, видимо, который голосовал тоже за Билана.
Николай из Москвы, мы вас слушаем.
Слушатель: Я дважды посмотрел из интереса, кто сколько давал, даже записал. Конечно, уровень антисемитизма присутствует, израильский певец, конечно, был сильный в этот раз. Я бы хотел сказать, что голосуют голубые и девушки, поэтому побеждают мужчины. Мне понравились немки. Я голосовал за англичанок, которые были стюардессы. Очень здорово выступала девушка с Мальты. Говорят, в России не понимают музыки, она была тучная, несимпатичная, но голос был прекрасный и запомнился навсегда. Я хотел бы сказать, что, конечно, эти конкурсы показывают скорее всего дружбу народов и солидарность между народами, но никак не качества музыкальные.
Анна Качкаева : В общем, Филипп Киркоров с вами, Николай, солидарен. Он сегодня где-то в комментариях сказал, что победил интернационализм. Это не противоречит и тому, что сказал Троицкий по поводу…
Александр Мельман: Я не понимаю, почему такая гомофобия, а теперь приплели сюда антисемитизм. А где вы видели антисемитизм? Где вы видели антисемитизм в Европе. Кстати, а Дана Интернешнел, когда побеждала несколько лет назад? Откуда она? Из Израиля, да еще не совсем мужчина.
Анна Качкаева : А певец израильский был замечательный.
Александр Мельман: Замечательный. Ну, около десятого места. Ну, что делать? Так получилось.
Анна Качкаева : Мало ли что. По мне так там было несколько гораздо более достойных персонажей. Но вот зрители выбрали так, как выбрали. А вы, кстати, как Александр относитесь к идее Артема о возвращении традиционного голосования с помощью жюри, чтобы все-таки выносить первое место компетентным способом, а не посредством СМС-голосования?
Александр Мельман: И там, и там есть свои плюсы и минусы. И тогда можно потом будет говорить: «А вы, друзья, как не садитесь, все в музыканты не годитесь», потому что жюри тоже может быть ангажировано и направлено в определенную сторону, к определенным странам. И даже, может быть, еще более ангажировано, чем масса населения. Потому что там получить даже какие-то звонки. Я по крайней мере, этого не исключаю, но и не говорю, что это так и будет. Поэтому может быть такая форма, такая форма, как в хоккее, когда сборная СССР все время побеждала по принципу кругового турнира, и когда придумали плей-офф, чтобы вылетала бы какая-то команда, тогда сборная перестала побеждать. Ну, что делать? Придумывают всегда какие-то более зрелищные. Это, с точки зрения зрелища, очень хорошо, такие массовые голосования. А то, что они действительно подразделяются, другое дело, как мы подумаем. Вот Литва – там русских то как раз очень мало. Тем не менее, Литва нам тоже первое место дала. И вообще, достаточно давно уже определяются с помощью народного голосования победители, и мы только в первый раз занимаем первое место. Занимали финны и латыши, и вот разные страны занимали.
Анна Качкаева : Все равно голосование по принципу историчности своих, как бы там, какие отношения ни связывали народы, оно все равно всегда присутствует.
Александр Мельман: Так вот именно, Ань, я и подумал, что народы как раз объединены. Может быть, в Прибалтике не любят Путина, но любят русских певцов. Народное такое соединение:
Анна Качкаева : :с Карачаево-Черкесией. Это все очень любопытно, с точки зрения интернационализма. Карачаево-Черкесия плюс венгр, плюс Плющенко с украинскими корнями – очень хорошо.
Александр Мельман: Да, очень грамотно!
Анна Качкаева : Игорь Буренков нам дозвонился. Думаю, что это не однофамилец, это тот самый Игорь Буренков, который на Первом канале:
Александр Мельман: Он – специалист в этом вопросе.
Анна Качкаева : :когда-то и занимался «Евровидением». Игорь, это вы?
Слушатель: Это я.
Александр Мельман: Привет, Игорь!
Слушатель: Не мог удержаться просто, услышав вашу замечательную беседу.
Александр Мельман: Дилетантскую, наверное, с твоей точки зрения.
Слушатель: Так получилось, что мы обсуждали уже на «Свободе» с Леной Рыковцевой эту историю до начала всего этого мероприятия. Еще я тогда не видел номер. Потом я номер увидел. И надо сказать, сразу сказал, что шансы есть, но все было в тумане. Потому что когда в первый раз это было в полуфинале, казалось, что еще номер довольно не сыгранный, как мне во всяком случае это представлялось. А что тут сказать? Каков поп – таков и приход. Это прекрасный номер, с точки зрения той философии, которую «Евровидение» последние лет десять уже насаждает. Это массовое зрелище с огромным количеством аудитории. И я с Артемием Троицким категорически не согласен. Конечно, эстетствовать нужно, сколько угодно. Замечательный там французский певец, кто понимает. Но кто понимает из этой аудитории, которая смотрит этот конкурс, что из себя представляет этот певец? Я думаю, даже во Франции не все это понимают и знают. А уж говорить о других странах просто смешно. Тогда странно, почему они обижаются, раз они присылают таких исполнителей. А испанский певец? Ну, это же есть какие-то границы. То есть, конечно, можно ерничать и юродствовать, если ты уже заранее находишься в финале, и тебе не надо проходить отборочные туры. Но и обижаться тогда не нужно. Поэтому я считаю, что победа отчасти закономерная. Это было зрелищное выступление, это телевизионное зрелище. И телевидение совершенно справедливо принесло огромное количество сил для того, чтобы этот конкурс стал популярен. А то, что это безусловная удача, и какой был огромный риск у Билана, что он поехал второй раз. Я лично считал, что это вообще, честно говоря, граничит если не с безумием, то с большим сомнением. Потому что ниже второго места ему занимать категорически уже нельзя. А сможет ли он это сделать – это большой вопрос. И то, что получилось в конечном результате –это правда. Надо уметь этому тоже радоваться.
Анна Качкаева : Игорь, у меня вопрос, вы уже не служите на Первом канале, но действительно у нас «Россия» - вот такой фартовый канал, как Губерниев у нас теперь говорит?
Александр Мельман: Он тяжело вздыхает.
Слушатель: Я хочу сказать, что, видимо, это такая «плюшка», гэг, трюк, который придумал канал «Россия». Молодцы! В продвижении они тоже кое-что понимают. Это, безусловно, так. Но те усилия, которые, скажем, Первый канал, надо ради справедливости это просто отметить, восемь лет упорного труда для того, чтобы достичь. И в конце концов, в последние годы получать места в первой тройке – это был в общем хороший трамплин, мягко говоря, если не сказать отличный. Популяризация конкурса в стране, конечно, это заслуга Первого канала, это очевидно. Ведь если мы вспомним, что было, в 1998 году канал РТР успешно конкурс провалил, дисквалифицировали нашего российского… В 1999 году ОРТ показал тогда конкурс без участия России, это правила «Евровидения» таковы. И только в 2000 году поехала Алсу, которая заняла между прочим второе место сразу. Поэтому тут пусть на совести остается коллег с «России», как они это все пиарят и делают.
Анна Качкаева : Нет, но «Россия» много чего сделала. И народное голосование, может быть, это не так бессмысленно было.
Слушатель: Я, безусловно, нисколько не отрицаю…
Анна Качкаева : И детское «Евровидение».
Слушатель: Но, Аня, согласитесь, говорить о том, что исключительно в связи с тем, что это шло на канале «Россия», они победили…
Анна Качкаева : Ну, это просто такая фигура речи, они не могли себе отказать.
Слушатель: Да, фигура речи. Там фигура еще и в кармане, по-моему. Потому что излишнее педалирование именно этой ситуации мне было не очень приятно. Я в этом вижу многие знаки. Кстати, говоря о политике, мы тоже ее коснемся, давайте вот о чем подумаем. Прекрасный жест, я считаю, нашего нового президента в связи с английскими болельщиками, которым разрешили получить визу в нашу страну, просто имея билет в кармане – это дорогого стоит. И я не считаю, что это было просто так, и никто этого не заметил в Европе. Думаю, что очень хорошо заметили. Потому что когда ситуация была с Украиной, когда Украина победила, Украина тоже отменила визы. И нам тогда многие говорили: вот Украина так может сделать, а вы так никогда не сделаете.
Анна Качкаева : Ну, понятно. Сделали, сделали. Это тоже хорошо. Вообще, здесь много политических знаков. Между прочим, после «Евровидения» тоже многие поняли, кто все-таки в доме хозяин. Потому что обычно президент поздравляет и распоряжается создать комиссию по… Теперь президент поздравил, но комиссию по «Евровидениию» объявил премьер.
Александр Мельман: Это не компетенция президента, это премьерские уже дела.
Анна Качкаева : Но президент дает распоряжение.
Александр Мельман: Не царское это дело, мне кажется. Игорь, ты на линии?
Слушатель: Все-таки надо радоваться тому, что мы победили.
Анна Качкаева : Мы радуемся, радуемся!
Слушатель: И Диму надо поздравить!
Анна Качкаева : Есть возможность, Александр у нас сегодня в этой роли выступает.
Слушатель: И еще вам маленькое замечание, связанное просто исключительно с атмосферой и пониманием конкурса, голосования. Тут еще деталь. Мы не голосуем напрямую сразу в Европу, мы голосуем, как и все другие страны, через своего сотового оператора.
Анна Качкаева : Конечно. Я, может быть, не очень точно выразилась.
Слушатель: А здесь это серьезный момент, потому что история с «Тату» показала нам, что сотовые операторы не всегда совпадали так, как это хотелось бы видеть.
Александр Мельман: Игорь, привет! Во-первых, я рад, что ты такой стал теперь объективный. И мне приятно слышать твою объективную не ангажированную точку зрения. Но скажи, пожалуйста, если бы в прошлом году, когда Первый канал все это устраивал, победила бы группа «Серебро», ты представляешь, какое бы сумасшествие началось на вашем, на твоем бывшем канале? «Россия» здесь бы, сто очков вперед, не догнала бы вас.
Слушатель: Я считаю, что и сейчас «Россия» в общем-то не догнала. Было правильно сказано, что они не были готовы к победе, это было очевидно. Шоу то получилось так себе по окончанию.
Александр Мельман: А зачем это нагнетание, зачем этот ура-патриотизм, который у вас всегда был!
Слушатель: Я на это отвечу только одно, там нагнетать уже нечего, потому что победили. Вы справедливо отметили разницу между этими мероприятиями. И я думаю, что в основном все были готовы к тому же, что и обычно. Была уже привычная фигура речи. А вот что делать с победой, как себя вести в этой ситуации, в этих новых условиях? Действительно, не умеем мы. Этому нужно учиться. Это большое искусство.
Анна Качкаева : У нас возможность эта будет ровно через год, когда будем «Евровидение» принимать здесь.
Александр Мельман: Уж мы покажем!
Анна Качкаева : Я благодарю Игоря Буренкова, обнаружившегося у нас, который имел отношение на Первом канале ко всему тому, как организуется «Евровидение», Александра Мельмана, моего коллегу из «Московского комсомольца», Артемия Троицкого, который от нас отключился.
