Ирина Лагунина: В конце мая Дмитрий Медведев лично взял под свой контроль борьбу с коррупцией в России. И это – тот редкий случай в последнее время, когда общественные организации, в том числе организации Северного Кавказа, готовы поддержать антикоррупционные инициативы президента, но только, как они сами замечают, в том, случае, если эти инициативы не примут характер очередной кампанейщины. Северокавказские организации провели исследование, которое показало, что у российской коррупции общие корни, независимо от региона. Рассказывает наш корреспондент Олег Кусов.
Олег Кусов: Общественная организация «Антикоррупционный комитет Северного Кавказа» проводила очередное исследование в Южном Федеральном округе примерно в те дни, когда президент Дмитрий Медведев подписал указ «О противодействии коррупции» и началась разработка так называемого «плана Медведева» по борьбе с этим явлением. Согласно данным Следственного Комитета при прокуратуре России, сегодня доходы чиновников-коррупционеров составляют треть бюджета государства. Исследования общественной организации показали, что на Северном Кавказе проблема имеет свои особенности, но в целом механизмы коррупции в России однотипны. Руководитель Антикоррупционного комитета региона Муса Садаев, перед тем, как познакомить меня с результатами исследований, подчеркнул, что поиск выхода из создавшегося положения затруднён ещё и потому, что общество в значительной мере свыклось с коррупцией, приспособилось к этому явлению.
Мусса Садаев: Довольны ли вы качеством оказания услуг, оказываемых чиновниками за вознаграждение? 58% ответили «да», 29 «нет», 13 затруднились ответить. Сталкивались ли вы с случаями, когда чиновники брали деньги и не оказывали услуги, либо оказывали их не в полном объеме? 76% ответили «да», 17 «нет», затруднились с ответом 7%. Готовы ли вы к тому, что все или некоторые услуги, оказываемые чиновниками за вознаграждение, можно будет заплатить ту же сумму официально, то есть легализовать их? «да» 44%, «нет» 41, затруднились с ответом 15. Готовы ли вы декларировать теневые доходы и платить коррупционный налог, если такой был бы введен, отчисляя государству определенный процент от взятки, получив затем свободу от обвинений в коррупции? Этот опрос проводился среди действующих бывших чиновников. 37% ответили «да», 59 «нет», затруднились с ответом 4%. К сожалению, общество коррупция устраивает. Мы в данный момент говорим о Северном Кавказе.
Олег Кусов: Репрессивными методами коррупцию не победить, считает Муса Садаев.
Мусса Садаев: Конечно, мы напрямую чиновников не могли спрашивать. Дружеские опросы вели через знакомых или через родственников. Чиновники тоже говорят: платите нормально, чтобы мы не брали ни у кого. Даже те же сотрудники милиции получают, извините, копейки. При получении минимальных зарплат, как они в состоянии прокормить семьи. Государство само дает основания для развития коррупции.
Олег Кусов: Представители общественных организаций Северного Кавказа не раз высказывали мнение, что сломать современную коррупционную систему – это значит сломать само российское государство. Но есть и другой путь - эволюционно очищать систему изнутри, воздействовать на проблему рыночными механизмами, постепенно выводить государство из этого состояния. Столь кропотливая работа предполагает генерацию идей, выработку реальных антикоррупционных программ. Но есть и другой подход к решению проблемы. Объединяться и сообща отстаивать Конституцию России призывает граждан председатель Центрального совета Общероссийской общественной организации «Комиссия по борьбе с коррупцией» Владимир Мамаев.
Владимир Мамаев: Когда человек чувствует, что он не один борется с системой. Когда приезжает грамотный юрист и достает документы, говорит: господа, то-то и то-то. И судьи сразу настораживаются. У нас не проходят суды по рейдерству, по каким-то нарушениям с членами комиссии в пустых залах, туда приезжают люди, которые становятся в первую очередь на защиту человека, а во вторую очередь на защиту конституции Российской Федерации, потому что дороже чем человек у нас в стране ничего нет. И все эти оправдательные вещи, когда говорят: ну такая ситуация. Мы говорим: а ситуация одна – конституция Российской Федерации и все перед этой конституцией должны быть равны. Если говорить конкретный случай, вот недавний случай во Владимирской области, как с ветеранов войны, с людей собирали за подключение газа деньги, и сейчас идет судебный процесс, суд в нашу пользу. Мы заступались за ветеранов, сейчас вроде выплачивание обратно производится. То есть мы понимаем, что когда команда работает, можно добиться исполнения закона на любом уровне. Если говорить о нашей судебной системе, то мы вносим большой вклад в реальное решение вопросов по осуждению многих граждан. Если сравнивать, у нас аналитика такая есть, 37 год – 8% оправдательных приговоров, 52 год – 9% оправдательных приговоров. Уже вроде Сталин понимал, что скоро уйдет, должен оставить о себе хорошую память, 9%. 2007 год, Москва – 0,39% оправдательных приговоров. Как в этой ситуации можно спокойно смотреть, не объединяться и не думать о том, что придет время, что защищаться придется каждому.
Олег Кусов: Если российские власти и вправду задумали победить коррупцию в стране, без помощи общественных организаций не обойтись, полагает руководитель Антикоррупционного комитета Северного Кавказа Муса Садаев. Он напомнил, что в соответствии с указом Дмитрия Медведева, создается Совет при президенте России по противодействию коррупции. Антикоррупционные структуры существуют при многих силовых ведомствах, но, по мнению Мусы Садаева, функции всех этих структур необходимо передать одной, но реально работающей.
Муса Садаев: Ситуация очень сложная, как государство само с собой будет бороться, когда оно полностью съедено коррупцией. Не зря же вопрос поднимают, коррупция уже проблема национальной безопасности. Естественно, антикоррупционаня комиссия имеет все силовые структуры, все министерства, включая прокуратуру, МВД, ФСБ, Счетную палату. Какая могла бы быть помощь общественная? Безусловно, огромная. Общественные организации больше, чем политические партии в России, они реально действующие люди на местах. Попробовать на них реальную ссылку сделать, реально получать информацию. Но как это будет сделано и будет ли это сделано в Общественной палате России, а реально работающие общественные организации будут отодвинуты. На мой взгляд, должно быть отдельно управление, комитет, департамент, которые должны бороться с коррупцией. Функции у всех структур государственных должны быть отобраны, переданы одной организации.
Олег Кусов: Владимир Мамаев так же считает, что в борьбе с коррупцией в России должны сказать своё слово общественные организации.
Владимир Мамаев: Если создаваемые структуры, структуры государственной власти при президенте Российской Федерации собираются работать с крестьянином и рабочим, то такие структуры нужны, а если собираются работать сами с собой, то что-то незаметно этой работы на протяжении многих лет. И вообще здесь хорошо подходит российская поговорка: ворон ворону глаз не выколет. Прозрачность деятельности нашей власти должна рассматриваться с позиции общественных организаций, то есть конкретных общественных организаций, которые находятся на земле. Мы не говорим, что победим всю коррупцию, что мы активно участвуем в тех или иных мероприятиях, что спасем Россию от ржавчины коррупции, нет, мы этого не говорим. Мы говорим о том, что мы учимся сами себя защищать.
Олег Кусов: Чиновники не отрицают, что бороться с коррупцией им необходимо вместе с общественными организациями. Однако бюрократия может призвать на эту борьбу именно те общественные организации, которым, мягко говоря, доверяют. Это мнение высказал юрист Александр Назаров.
Александр Назаров: Я думаю, что идея общественного контроля, она вернется. Но на сегодняшний день даже крупные общественные общероссийские организации, скажем так, там такие же люди работают, как в государственном аппарате управления, но с теми, с кем не договорятся, тех организаций не будет под разными предлогами. Под предлогами того, что в этих организациях существуют непорядочные люди. Их можно найти везде – это часть социальной болезни. Этого человека найдут, но выставят организацию, покажут, что она плохая в целом, но покажут только те организации, с которыми не договорились. Эти люди просчитывают на много лет вперед. Коррупция – это как явление социальное, но складывается из отдельных единиц. Поскольку в настоящий момент государство уделяет этому внимание не только политически, но и экономически, то ближайшей целью достижения этой коррупционной составляющей будет являться та строчка в бюджете Российской Федерации, которая отведена на борьбу с коррупцией. Поставив свои организации и впоследствии сказав, что да, концепция была немножко неверна. Мировой опыт показывает, что надо привлечь общественные организации. Но эта идея появится тогда, когда все общественные организации будут свои. Но я не хочу говорить о том, что все плохо, не все плохо, есть положительное. Самое положительное было в этой политической инициативе. Положительное было то, что после такой работы, которое начало государство и наши деятели, люди стали больше читать вывесок на улицах. Если висит «общественная приемная комиссии по борьбе с коррупцией», они идут на те политические заявления, которые были озвучены, они идут туда. И это очень хорошо.
Олег Кусов: Проведя исследования в регионе, Антикоррупционный комитет Северного Кавказа выработал конкретные предложения по борьбе с этим опасным для общества явлением. Слово заместителю руководителя комитета Юрию Богословскому.
Юрий Богословский: Очень многое зависит от непосредственного контакта граждан и чиновников. То есть наша система управления государственная предусматривает очень интенсивный контакт, скажем, при подаче всевозможных документов, при получении справок, при регистрации компании, при получении какой-нибудь справки в ДЭЗе, все равно надо идти к чиновникам и с ними взаимодействовать и контактировать. Здесь можно было бы довести тарифы на получение документов, всяких госпошлин до реальной коррупционной стоимости этих услуг, то есть до тех денег, которые все равно приходится платить чиновникам за это и оградить граждан от общения с чиновниками, чтобы 90% всех документов можно было получить по заявке через интернет. То есть убрать из процесса получения различных документов, свидетельств, лицензий, каких-то регистрационных документов контакт гражданина и чиновника, тогда эта коррупция просто исчезнет, она не сможет состояться, то есть можно оплатить какую-то госпошлину и подать документы, заявку по интернет и через строго обозначенное время получить по почте документы. Компьютеризация Северного Кавказа идет, может быть не такими темпами, которыми хотелось бы. Но если посчитать, сколько государство теряет на этой коррупции, то я думаю, проще было бы поставить в каждом доме Северного Кавказа по компьютеру, за год бы это окупилось точно.
Олег Кусов: Ещё одно предложение комитета – образовать структуру, которая бы аккумулировала усилия политических и общественных деятелей по выработке идей и конкретных предложений. Говорит Муса Садаев.
Муса Садаев: Недавно мы подали на регистрацию одну организацию, которая будет называться Национальная академия проблем коррупции, где мы хотели бы начать проводить очень серьезное исследование, мы надеемся подключить очень серьезных ученых-профессионалов, попробовать начать разработку программ. Естественно, если у нас будут принимать эти программы вплоть до актов законодательных, мы готовы передавать в ту комиссию, которую сейчас заявил президент, в Общественную палату, в те же силовые структуры рекомендации предоставлять. Они будут прорабатывать идеи, генерировать. Конечно, это огромная работа.
Олег Кусов: Это был руководитель Антикоррупционного комитета Северного Кавказа Муса Садаев. По его мнению, детальное изучение коррупционных тенденций в регионах России позволяет лучше понять проблему в общероссийском масштабе. И попытаться отыскать выход из почти тупикового положения дел.
