Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Мумин Шакиров.
Кирилл Кобрин: Минувшей ночью в Чечне боевики напали на горное селение Беной-Ведено. Есть погибшие среди местных жителей. А сегодня утром прогремел взрыв в другой северокавказской республике, в Ингушетии, в Назрани и Махачкале, где тоже погибли люди и есть раненные. Наблюдатели не связывают эти трагические события, тем более в качестве основной версии произошедшего в Назрани взрыва считается взрыв бытового газа. Тем не менее в северокавказском регионе не все в порядке, так считают наши эксперты. И вот с этими экспертами побеседовал мой коллега Мумин Шакиров.
Мумин Шакиров: В Чечне несколько десятков боевиков напали на горное селение Беной-Ведено. Есть погибшие среди местных жителей, сожжены несколько домов, принадлежащих, в том числе, сотрудникам правоохранительных органов. С подробностями Ахмед Султанов.
Ахмед Султанов: Численность группы боевиков, которая минувшей ночью вошла в селение Беной-Ведено Ножай-юртовского района, как сообщает следственный комитет прокуратуры Чечни, составляла от 20 до 60 человек. Как стало известно, боевики под покровом ночи вошли в село и оставались в нем несколько часов. В результате этого рейда три человека убиты, один ранен и трое местных жителей похищены, среди которых и 47-летний бывший замглавы администрации села. Боевики также сожгли несколько домов, принадлежащих сотрудникам милиции и работникам официальных властных структур, включая домовладение главы администрации села. В данное время район происшествия оцеплен войсками МВД и местной милицией. В лесном массиве возле села, ведутся поисковые работы.
Мумин Шакиров: По информации МВД Чечни, боевиками руководит находящийся в федеральном розыске Усман Мунцигов, позывной "Шатрал", 1975 года рождения. В Назрани сегодня утром прогремели два взрыва. По официальным данным, обрушились два магазина, объединенных под одной крышей: продуктовый и винно-водочный. Два человека погибли, трое получили травмы различной степени тяжести. Чуть раньше взрывное устройство сработало в соседней республике, в центре Махачкалы, где в результате теракта, погиб один человек.
Наблюдатели не спешат связывать все эти три события в единое целое. По мнению эксперта из Института политического и военного анализа Сергея Маркедонова, в каждой из этих северокавказских республик по разным причинам обостряются внутренние конфликты.
Сергей Маркедонов: Если говорить об Ингушетии, то здесь мы имеем ситуацию... на мой взгляд, потерю управляемости, притом потерю управляемости не в том смысле, что власть там только делает или не делает какие-то силовые действия. На мой взгляд, отсутствует просто реальный диалог между властью и управляемым социумом. Если говорить о Чечне, ситуация другая - там у власти есть своей ресурс популярности. Да, мы понимаем, что есть боевики и далеко не все разделяют восторгов по поводу Кадырова, но в целом там есть у власти и определенный ресурс популярности. И главная проблема там не столько в каких-то боевиках, сколько в слишком большой, может быть, самостоятельности республиканской власти. И, наконец, Дагестан, где все нельзя свести только к одной проблеме. В Дагестане, например, сепаратизм никогда не был реальной какой-то политической угрозой, а исламизм тоже является далеко не единственным вызовом в Дагестане, политическое насилие более многовекторное и многофакторное, чем в Ингушетии и в Чечне. Что может связывать все республики так или иначе, что есть объединяющего? На мой взгляд, это система управления Кавказом, которая сложилась, которая порочна. Эта система базируется на принципе административного рынка фактически, и можно еще назвать эту систему таким внутренним колониализмом, если угодно, в том смысле, что федеральный центр реально не присутствует в политических процессах в республиках. Реально все отдано на откуп на места, и ситуация лишь формально контролируется. Нет реальной политики по интеграции этих территорий. Они достаточно обособленно существуют, они не рассматриваются, как часть общероссийского дискурса, по большому счету. Вот в этом есть главная проблема. Хотя в каждой республике конкретно могут быть свои индивидуальные отличительные черты, свои вызовы, скажем, отдельные.
Мумин Шакиров: Эксперт по Северному Кавказу, обозреватель газеты «Время новостей» Иван Сухов убежден, что самая взрывоопасная ситуация сложилась в Ингушетии, где власть потеряла доверие определенной части населения.
Иван Сухов: Взрывы магазинов - к сожалению, такие вещи происходят там достаточно часто в течение последних нескольких лет. Как вы знаете, в последние несколько недель там проводилась кампания по сбору подписей в пользу возвращения первого президента Руслана Аушева на пост руководителя республики. Все события последнего времени, начиная с митингов протеста конца прошлого года и начала нынешнего, говорят о том, что очень сильны ожидания среди местного населения каких-то кадровых изменений в руководстве республики, потому что действующая власть, совершенно очевидно, людей не устраивает.
Если говорить о перспективах возвращения Руслана Аушева, за что борется часть местной оппозиции, то я бы не сказал, что такая перспектива вероятна, потому что все-таки Руслана Аушева в 2002 году досрочно фактически уволили, потому что он перестал устраивать Кремль, и вряд ли что-то в этом смысле сильно изменилось. Есть сведения о том, что с ним проводились консультации в администрации президента, но я думаю, что речь шла не о его возвращении на президентский пост в Ингушетии, а просто с ним разговаривали, как с экспертом, чтобы попытаться разобраться в том, что происходит.
Еще раз говорю, что ожидания кадровых перемен очень сильны и у федерального центра есть еще некий запас времени, когда он может принимать это решение. Есть, наверное, несколько месяцев, но понятно, что этот срок не бесконечный, потому что рано или поздно наступит разочарование, если люди поймут, что ничего не меняется. Очень большие надежды связываются с тем, что в России теперь новый президент. Понятно, что, скорее всего, трудно было ожидать, что сразу же после инаугурации будут приниматься какие-то кадровые решения по северокавказским республикам, но просто это и неэтично, и технически не совсем грамотно. Но, во всяком случае, ожидания этих перемен очень сильны.
Мумин Шакиров: Политолог Сергей Маркедонов считает, что наиболее запутанная ситуация сложилась в Дагестане, где за свои интересы борются несколько влиятельных групп.
Сергей Маркедонов: На мой взгляд, существует три группы конфликтов. Первая, я уже говорил, религиозная или межрелигиозная, это противодействие традиционного ислама, так называемого, традиционного, если угодно, суфийского ислама, духовного управления мусульман и салафитов или ваххабитов, как их называют иногда. Вторая линия - этническая, есть этот момент, хотя он сейчас слабее выражен, чем в начале 1990-х. И третья группа конфликтов - это дагестанцы, которые за пределами республики живут, но обладают определенными ресурсами, и местная элита. Потом вот эти интересы могут друг друга перекрывать так или иначе, где-то соприкасаться. В этом смысле Дагестан сложнее по группам конфликтов, сложнее гораздо, здесь к какой-то одной причине все свести нельзя.
Мумин Шакиров: Российские эксперты уверены, что федеральная власть, щедро финансируя из бюджета дотационные северокавказские республики, давно утратила реальный экономический контроль над этими регионами.
